Женщина позвонила родственнице в Пасху, чтобы поздравить. Разговор был мирным, и ничто не предвещало обиды.
Сначала друг друга поздравили, затем женщина рассказала, как живет. На новом месте уже четыре года. Так хорошо, когда собрались все: двое сыновей с семьями, и они – родители.
Потом женщина сказала: «После Пасхи Радоница. Знаешь, четыре года не были на могилках родителей. Там, наверное, бурьян и сухие прутья. Не в службу, а в дружбу. Твои недалеко лежат. Можешь и на наших могилках прибраться? Я бы тебе деньги на искусственные цветы перевела».
Родственница помолчала и сказала, что пенсионерка, возраст. Болит спина и суставы: «Там надо здоровому мужику, я не справлюсь. Тем более, что четыре года никто не прибирался. Все же вырубать надо. Мои – чистые, потому что слежу. На твоих – настоящие заросли».
Женщина будто не слышит: «Они все в восьмой секции лежат. Трудно дойти»?
Родственница возмутилась, но сдержанно сослалось на плохое здоровье.
Дальше – больше. Обиженная женщина сказала, что у них с мужем пенсии небольшие, поэтому приехать не могут, а у сыновей просить неудобно: вряд ли невестки обрадуются.
Закончился разговор. Друг на друга обиделись.
Пасха, женщина покрасила яйца. Больше ничего не приготовила. Пришли сыновья с женами и с детьми.
Традиционные приветствия и поздравления. Сели, и женщина сказала, что уже в возрасте, и у них с отцом пенсии маленькие: "Будете есть то, что с собой принесли".
А ребята захватили только пару куличей. Сыновья пошли в магазин и купили обыкновенные продукты: колбасу, сыр, ветчину.
Невестки сделали нарезку, разложили по тарелкам. И одна другой шепнула: «Всю жизнь прибедняется. То здоровья у нее нет, то денег».
Вторая ответила: «Вот и я не поняла, зачем нас звала, если не может? Приглашают тогда, когда есть возможность».
Праздновали недолго – не более получаса. И ушли сыновья со своими семьями.
Внуки ничего не съели, даже по яичку в руки не взяли.
Ушли, легла женщина на диван. К мужу обратилась: «Нет, ты видел, какие лица у невесток? Меня были готовы сожрать. А всё потому, что ни пирогов, ни горячего. Взяли бы и сами все приготовили. И меня пригласили. Нечего на мне кататься, я уже на пенсии, силы не те».
Муж знал, что отвечать нельзя – получишь по голове. Встал, пошел на кухню посуду мыть.
Тихо было вечером. Муж взял из шкафа старинный роман, стал читать, увлекся. С молодости не открывал.
Удобно в кресле сидеть, нога на ногу. Жена сказала: «Как будто меня нет, словно умерла. Уставился в книгу, и ни слова. Подожди, немного осталось. Схоронишь – можешь сутками читать». Голос был плаксивым.
Муж даже не вздохнул. Вернул книгу на полку. Сидели и молчали. Наконец, мужчина заметил, что поесть бы не мешало.
Жена приподнялась: «Купила вчера капусту, можешь потушить. Там все в холодильнике, и морковь, и лук. Подсолнечное масло и соль – ты знаешь, где. Да, капусту вечером хорошо».
Он пошел, окликнула: «Чай не заваривай, в маленьком чайнике много заварки».
И стала ждать, когда ужинать позовут.
