Княжич Глеб очень торопился попасть в Киев. В полученном им из Киева послании говорилось, что отец, князь Владимир тяжко болен. Мягкий душою Глеб, с трудом справлялся с постигшим его горем. Он искренне любил своего родителя и мысль, что годы уже взяли свое и дни Владимира на этой земле утекают сквозь пальцы, приводила его в отчаяние.
Как назло зарядили дожди. По раскисшей земле, Глеб со своей малой дружиной, без которой выезжать ему из Мурома было строжайше запрещено, продвигался крайне медленно. Это волновало Глеба, он боялся не успеть. Глеб хотел быстрее добраться до Волги, чтобы на ладье спуститься к Днепру.
Дождь не переставал ни днем, ни ночью, усиливал и без того невеселые думы княжича. Наконец, впереди, за серой дымкой дождя, показалась широкая полоса реки. Глеб пришпорил коня, торопясь быстрее устроить сплав себе и воинам. Внезапно конь оступился, про балансировал несколько секунд и медленно завалился на бок. Глеб мгновенно очутился в мутной, грязной луже, а одна нога была придавлена крупом коня. Подбежали дружинники, вызволять своего княжича. Когда Глеб поднялся на ноги, понял, идти самостоятельно не может. Тут же был подан запасной конь, Глебу помогли забраться на него. Рядом с Глебом, седоусый воевода Броня, недовольно покачал головой.
-Не к добру это, княжич! Плохой знак! - сказал он.
-Да где же добру-то быть, коли неизвестно жив ли еще князь-батюшка! - отозвался Глеб.
Он не придал особого значения словам воеводы. Много разных примет, да поверий ходило в народе. Однако Глебу, выросшему под бдительным надзором митрополита Феодора, с детства было говорено: "На все Господь!" и он того правила он и придерживался.
Морщась от боли, Глеб добрался до места реки, где у берега колыхались несколько челноков. В небольшой избушке, торчащей словно гриб на небольшом возвышении берега, жил хозяин челноков - старый, тощий лодочник. Он стоял на крыльце своей халупы и подслеповато щурился на прибывших.
-Здравствуй, добрый человек! - поприветствовал его Глеб, - Сплав нам надобен! Подсобишь?
-Подсоблю, как не подсобить! - отозвался старик, отметив про себя горькую истину - кто откажет в помощи тому, у кого за спиной целая рать!?
Глеб достал из сумы мешочек с золотом, кинул старику. На сердце лодочника потеплело. С войском-то и так мог взять пришлый, что пожелает! Мог и жизнь его забрать, а вот не стал!
Челноков было слишком мало, чтобы вместить всю Глебову дружину. Он велел им двигаться и дальше по земле, а сам сел в челнок. С ним отправился воевода Броня, да несколько ратников. Всего три челнока, в каждом по девять человек, отчалили от берега вниз по течению, стремясь поскорее попасть в Киев.
Путь по реке навевал сон. Княжич Глеб поминутно клевал носом, но уснуть себе не давал. Казалось, что смежи он глаза и нестойкое его судно, опрокинет его на дно реки. А Волга была широка! С одного берега, в иных местах, и края другого не видать! Говорливые чайки, не обращая внимания на сплавляющихся по реке, занимались своими, обычными делами - кружились над водой, с громкими, надрывными криками, а завидев в толще воды добычу, камнем кидались вниз.
Впереди показались ладьи. Приставив руку козырьком ко лбу, воевода Броня, напряженно всматривался в приближающиеся корабли. Ратники взяли копья и мечи наизготовку.
-Киевские, не иначе! - сказал Глеб.
Скоро слова его подтвердились. С одной ладьи свесилась тучная фигура и прокричала:
-Кто такие? Откуда?
-Княжич Глеб к отцу поспешает! - крикнул в ответ Броня.
-Так мы за княжичем и посланы, чтобы скорее его доставить! - обрадованно сообщили в ответ, - К берегу гребите, там к нам просядете!
Глеб обрадовался - значит жив еще батюшка, раз прислал за ним судна!
До берега догребли быстро. Глеб с удовольствием размял, затекшие от долгого сидения, ноги. С берега наблюдал он, как причаливают ладьи. На берег стали сходить люди и их количество насторожило Глеба. На встречу ему и его спутникам, шла уже целая рать.
-Который тут княжич? - спросил тот, что приветствовал их на реке.
-Я! - Глеб вышел вперед.
Вопрошавший поднял руку и на Глеба хлынула волна ратников.
-Защищай княжича! - услышал он отчаянный голос Брони.
Раздался звон скрестившихся меж собой мечей. Глеб стоял посреди этого внезапного хаоса, потерянный, не веря своим глазам. Кто-то толкнул его, княжич полетел на землю. Падая, видел, как один за другим оседают на землю его ратники, истекая горячей кровью. Чья-то массивная фигура нависла над ним - это был тот, кто отдал страшный приказ о нападении.
-Не обессудь, князь! Выполняю волю брата твоего, Святополка! - сказал он, глядя прямо в глаза несчастному юноше. В них Глеб увидел свою страшную участь.
Острый, тонкий нож, такой, каким мясники разделывают добычу, прошелся по горлу княжича, оставляя глубокий след. Свет померк для Глеба, затихли звуки резни. Убийцы, оставив тела лежать там же, где их настигла смерть, погрузилась в свои ладьи и направились обратно, к Киеву.
Дозорные небольшого отряда княжича Глеба, что двигались по земле в сторону Киева, приметили качающиеся на воде челноки, сразу встревожились. Подойдя поближе, они увидели на берегу растерзанные тела провожатых княжича Глеба. Вокруг никого не было, и непонятно было, от чьей подлой руки приняли они смерть. Нашелся среди убитых и сам княжич Глеб. Стояли дозорные, склонив скорбно головы, долго. День уж клонился к вечеру, когда один из них направился на встречу основной рати, чтобы привести на место побоища сотоварищей и решить, как быть дальше.
К утру на берегу высились две могилы. В первую, большую по размерам, аккуратно сложили павших ратников, во главе с воеводой Броней. Вторая для княжича Глеба предназначалась. Стоя над могильными холмиками, над которыми водрузили грубо сколоченные из дерева кресты, воины принялись кумекать что делать дальше. Два пути было перед ними. Можно было вернуться в Муром, собрать вече, да послать скорбную весть в Киев. Можно было продолжить путь и самим дойти до Киева, попросить наказания для супостатов. Многие склонялись к тому, что надо в Киев спешить, может самому князю Владимиру беда грозит!
На том и порешили. Но прошли они в сторону Киева всего несколько верст, когда их нагнал замыленный гонец.
-Уж не княжича Глеба вы, братки! - воскликнул он обрадованно.
-Его! - угрюмо ответили ему, - Только княжича-то нет уж на этом свете!
-Как нет? - спросил гонец, меняясь в лице.
-Так и нет! Утром предали земле его тело! Порубили супостаты...
-Не успел, братцы, не успел! - гонец закрыл лицо руками, зарыдал.
-Ты чего это? Али княжичу нашему родичем приходишься?
-Послал меня до княжича Глеба, княжич Ярослав, с важными вестями! Прибыл я в Муром, чтобы предостеречь княжича от похода в Киев! Думал успею, нагоню!
-Да говори ты толком, какие вести вез?
-Княжич Ярослав брата упредить хотел, чтобы в Киев не ходил! Окаянство там творится страшное! Княжича Бориса убили, и княжича Глеба по всему видать, для того в Киев и зазвали, чтобы жизни лишить! Я из Мурома-то по вашим следам и направился, думал нагоню! А оно вон как получилось...
-Так выходит, что это с Киева убийцы пришли до нашего княжича и сотоварищей? Кто же такое зло посмел над семенем князя Владимира учинить? - раздались крики.
- Князь Владимир, как помер, так на княжество Святополк сел! - сказал гонец.
Еще большая волна удивления прокатилась по рядам ратников Глеба.
-Значит и мы идем прямо в руки убийц нашего княжича! - догадался кто-то.
-В Муром тогда вертаемся! - предложили из толпы.
-Братцы! Княжич Ярослав ведь войско могутное собрал, чтобы покарать Святополка! А как узнает, что и княжича Глеба жизни он лишил, так и вовсе рассвирепеет! Пойдемте со мной, к Новгороду! Отомстите Святополку под рукой княжича Ярослава!
-Пойдем! Пойдем! - согласились с ним и рать повернула к Новгороду, подгоняемая праведным гневом и жаждой мести.
