Глава 56
Третье УЗИ я сделала на двадцатой неделе беременности. Это исследование оказалось не таким эмоциональным, как первые два. Но кое-что всё-таки изменилось. Дима продолжил серьёзно относиться к моим походам ко врачу и сказал, что заберёт меня с работы. Ожидая возле детсада под тёплым октябрьским солнцем, я внезапно задумалась, как это произойдёт. Ведь Белов ездит на работу на мотоцикле! Как можно было о таком забыть! «Вот же, глупая, согласилась!» – отчитала себя и решила, что когда он приедет, откажусь. Это слишком опасно, а кроме того, я всегда считала, что когда беременные так себя ведут, им прямо на лоб надо приклеивать стикер «Безответственная баба», чтобы все окружающие держались подальше. Мне такого не хотелось.
Рядом со мной остановился блестящий черный внедорожник.
– Привет, – сказал Дима, опуская окно. На его лице была огромная улыбка.
– Привет, – растерялась я.
Белов вышел, галантно проводил меня до пассажирского сиденья, сам пристегнул ремнём безопасности.
– Чья это машина? – спросила я удивлённо. Судя по внешнему виду и характерным запахам в салоне, машина была совершенно новой. Я провела ладонью по приборной панели и тёмным кожаным сиденьям. Здесь было таким классным, что поневоле позавидовала.
– Моя, – беззаботно Дима, отъезжая от садика.
– Твоя? Но… ты продал свой байк? – поразилась я, памятуя о том, что мотоцикл Белова, его Harley-Davidson эксклюзивной сборки, изготовленный в США по спецзаказу и доставленный в Питер самолётом – его любимая, обожаемая до глубины души игрушка. Когда он ездит на нём, то представляет себя не иначе как ковбоем Мальборо из боевика, где сорви-голову играл Микки Рурк в ту пору, когда был молодым красавчиком.
Дима бросил на меня чуть насмешливый взгляд.
– Да я продал мотоцикл и машину, купил внедорожник. Всё просто.
У меня снова дыхание перехватило от удивления. Второй любимой игрушкой Димы была его машина – блестящий синий двухместный Lexus, на котором он ездил, когда ненастная погода вынуждала оставлять мотоцикл в гараже.
– Ты продал свою машину? – тихо спросила я.
– Я подумал, что пришло время заняться чем-то большим, – это всё, что он сказал.
Ничего себе! Белов прямо на моих глазах круто поднялся, превратившись из великовозрастного подростка в солидного мужчину. То, что он сделал, это был очень большой и ответственный шаг. Это было... у меня на глаза навернулись слёзы, когда я поняла, что это был один из способов Димы доказать мне, что он готов взять на себя ответственность за наших детей.
Он бросил на меня вопросительный взгляд.
– В чём дело?
– Ты продал свой мотоцикл и машину ради детей, – ответила я, слегка всхлипывая.
– Это не так уж и важно. Это была просто техника. Железки, – хмыкнул Белов.
– Это были твои любимые железки.
– Ну и что? Дети важнее. Они ведь мои. То есть наши, я хотел сказать. Конечно же наши. Твои и мои. Кроме того, – сказал он со смущённой улыбкой, – неужели ты думаешь, я хочу, чтобы ты каталась с младенцами в той жестяной лодке, которую называешь своей машиной? А здесь посмотри, как просторно! Сзади можно разместить три автокресла. Теперь вам не нужен минивэн.
– Ты же помнишь, я ненавижу минивэны! – теперь мои слёзы ручьями потекли по щекам.
– Эй, эй, всё в порядке. С тобой всё будет хорошо, или это какая-то гормональная проблема? – теперь Белов выглядел нервным, и я улыбнулась сквозь слёзы.
– Наверное, гормональное.
Я ни за что не собиралась признаваться, что рыдала из-за его мужественного поступка. Кроме того, это было похоже на то, как поступил бы муж или, по крайней мере, человек, состоящий со мной в серьёзных отношениях, ожидающий ребёнка от любимой женщины. Но поскольку мы говорили о Диме, а у него не было никаких серьёзных отношений, то, вероятно, меня заставляли плакать гормоны.
– Привыкай, – улыбнулась я.
– Куда же деваться, – ответил Дима.
Я была удивлена тем, насколько легко стало у меня на сердце, когда мы сидели вместе и ждали вызова на УЗИ. Впервые мне действительно показалось, что мы вместе. На последнем УЗИ и визите к врачу Дима был со мной, но пока отдельно. До сегодняшнего дня я всегда считала себя матерью-одиночкой, планирующей самостоятельно вырастить тройню, с помощью и поддержкой друзей. Я всегда включала Диму в их число. Но теперь… теперь я была женщиной, готовящейся воспитывать малышей с помощью и поддержкой их отца. И наших друзей. Мы как будто вышли на новый уровень единения.
Учитывая, что всего два месяца назад Дима был категорически против того, чтобы стать отцом, он прошёл долгий путь. Я думала, что с ним всё в порядке, даже лучше, чем со мной в некоторые дни. Не было ни колебаний, ни видимого страха. Как будто однажды он узнал об этом и после некоторое время оставался безответственным типом. Но, к счастью, это не заняло много времени. Белов взял себя в руки и сразу же сделал широкий шаг на пути саморазвития. И если он теперь ещё, как мне кажется, не совсем готов стать отцом, то уверена: будет готов, когда малыши появятся на свет.
– Значит, ты действительно хочешь узнать, кто у меня… у нас будет? – спросила я, немного запнувшись на слове «нас». Я выпила не так много воды, как в прошлый раз, но мне всё равно было трудно усидеть на месте, пока мы ждали. По сравнению со мной, суетливой, Дима был спокоен и хладнокровен, листая журнал так, словно ему всё равно.
– Раз уж мы здесь, почему бы и нет? Доктор, похоже, считает, что получится определить пол малышей.
– Я не уверена, хочу ли это знать, – призналась тихо.
– Не уверена? – удивлённо спросил Дима. – Я подумал, что тебе не терпится это узнать.
– Не знаю, – пожала я плечами. – Возможно, мне хочется, чтобы был сюрприз.
– Разве рождение троих детей не является достаточным сюрпризом? – улыбнулся Белов.
– Да, возможно. Хотя это помогло бы выбрать имена. Что ты думаешь о Анастасии?
– Разве вокруг не слишком много Анастасий? – Белов Би отложил журнал. – Я встречался с парочкой.
– Да, это усложнит ситуацию, – поддразнила я. – Если мы не можем назвать их в честь девушек, с которыми ты встречался.
– Я думаю, что это может пойти в обе стороны, – отметил он. – Твой список тоже довольно длинный.
– Ну, не такой уж и длинный, как тебе кажется. Лучше давай попробуем выбрать имя, которого нет в твоей маленькой записной книжке. Так сказать «Любовный список Белова. Том 1-10», – продолжила ёрничать я.
– Никогда не заводил такой книжки, – тихо сказал он. – Может, потому, что никогда не пытался запомнить всех. Фамилий некоторых девушек, с которыми встречался, даже не помню.
Я встретилась с ним взглядом, и что-то зашевелилось у меня в животе.
– Кстати, я давно не видела, чтобы за завтраком появлялись длинные, высокие, светлые существа, – мне пришлось поздравить себя с тем, что смогла сказать это так небрежно, особенно с учётом того, как Белов на меня смотрел.
– Давно, – Дима был таким же непринуждённым.
– Что же случилось? Наступила пора невезения на личном фронте?
– Я подумал, что просто посижу немного на скамейке запасных, вот и всё, – он взглянул на меня. – Подумал, что сейчас для этого самое подходящее время.
Я осторожно кивнула.
– Ой. Может быть.
– Может быть что?
– Может быть, сейчас подходящее время для этого.
– Я так и думал. А ты?
– О, я начала греть местечко рядом с тобой на скамейке запасных, как ты её называешь, после той самой ночи, когда это произошло, – сказал я Белову, положив руку на живот. – Помнишь?
– Разве только ещё был Роман, – сказал Дима с ноткой презрения в голосе.
– Да, но это длилось недолго.
Когда Белов поморщился, я попыталась скрыть улыбку.
– Ты ещё злишься на меня из-за этого?
– Почему я должен злиться? – он явно блефовал.
– Правильно. Нет причин. Если тебе интересно, Роман находится в Риме со своим итальянцем. Я получила от него электронное письмо. Он не уверен, что у них получится, потому не спешат. Думаю, семья Марко – это проблема.
– Могу понять, – хмыкнул Дима. – Представляю, как традиционные итальянцы относятся к таким отщепенцам, как этот Марко.
– Родители должны принимать своих детей такими, какие они есть, и радоваться за них, – мрачно произнесла я.
Это, конечно, Диму немало удивило.
– Приятно, что у тебя такой терпимый подход, когда ты сама на пороге того, чтобы стать мамой. Я думаю, всё изменится, когда сама с подобным столкнёшься, – заметил он.
– Я всегда была терпимой. Мой лучший друг оказался голубым. Я первая, кому он рассказал.
– Я… я этого не знал. Почему я этого не знал?
– Не чувствовала необходимости обсуждать это в повседневном разговоре. Есть вещи, которых ты обо мне не знаешь, Дима.
– Думаю, что многого о тебе не знаю. И уверен, что мне не терпится узнать больше, – застенчиво признался мой спутник.
Несколько минут мы сидели молча, но это была хорошая, комфортная тишина. Консультация оказалась сегодня переполнена, поэтому наше ожидание затянулось, но сегодня я, похоже, не возражала.
– Вернёмся к детским именам? – наконец рискнула. – Мне нравится Светлана.
– Неплохо.
– Что ты думаешь? Мальчик и девочка.
– Ну, мне нравится Владимир, если будет мальчик, – наконец медленно сказал Дима. – Если девочка, то Эллина.
– Эллина? Правда?
– Да.
– Ей могут понадобиться пара волшебных тапочек и собака по кличке Тотошка, – я слегка рассмеялась, не зная, насколько серьёзно он относился к этому имени. – Мы будем называть её Элли.
– Очень красиво, согласись?
– Да, симпатично звучит.
– Кстати, что думаешь насчёт Семёна? Если будет мальчик.
– Семён Светлов. Как-то слишком простовато, тебе не кажется? Иван Иванов.
– Фамилия будет Светлов? – спросил Дима.
– Ну, наверное. Это же моя фамилия. Я даже не думала… – тут-то меня и вызвали на УЗИ.
Я оставила Диму сидеть в кресле, не определившись с именами и фамилией наших детей. Было не так уж и плохо, что мне – нам – пришлось их перебирать; но теперь возникла путаница с фамилией.
