Начало тут.
После разговора с Валерычем, где он рассказал о своем сне, я думала (мне так казалось), что он исправился, что-то понял и не будет больше меня преследовать. Он как будто успокоился. А я боялась разрушить хрупкий мир, защитников у меня все равно не было и полиция как-то не очень помогала.
Бывший периодически звонил, интересовался делами дочки, просил о встрече. Я думала "почему бы и нет"? Балконную решетку он больше не пилил, дверь не выламывал, вел себя вполне адекватно. К тому же, нужно было обеспечить ему встречи с Вероникой, он все таки был ее отцом. Подавать на лишение родительских прав я не рискнула, потому что все упиралось в невозможность (как мне казалось) скрыться и в опасность для родителей.
Жизнь шла своим чередом, я работала, бывший муж помогал по мере сил и возможностей. И внимательно наблюдал за моей жизнью. Скорее всего следил, иначе не объяснить того, что произошло вскоре...
Я была молода, довольно привлекательна и периодически ловила на себе восхищённые взгляды мужчин. Некоторые пытались ухаживать, но мне настолько не нужны были отношения на тот момент, что любые попытки сближения сразу пресекались.
Но вот к нам на работу устроился молодой человек — представьте себе Бреда Пита, только повыше и со шрамом от ожога на щеке. Невероятно добрый, очень застенчивый и старомодно галантный, он сразу обратил на себя внимание всей женской части коллектива — ну, которая помоложе... Его внешность не портил даже страшный шрам на щеке и шее. Этот след остался после боевого столкновения в Чечне, когда подбили их БТР, в котором он был механиком-водителем. Тогда же им была получена контузия, которая не позволяла ему работать по специальности. Поэтому в середине весны он устроился простым рабочим к нам на птицефабрику.
Я как-то сразу им заинтересовалась, мне нравилось наблюдать за ним, за его какой-то звериной грацией. Но каждый раз, встречаясь с ним взглядом, я старательно отводила глаза. Рядом с ним у меня появлялась какая то робость, скованность, которая вызывала злость и досаду на себя. Не хватало еще влюбиться! Ну уж нет, хватит с меня!
На тот момент меня уже убрали с конвейера и поставили на фасовку. У нашей бригады из пяти человек был свой уютный уголок, где мы фасовали всякую мелочь. Работа была чуть более легкой и чистой, в цеху было просторно, свежо, относительно тихо — и мы целый день, между делом, весело болтали, шутили и смеялись.
Радик (так его звали) появлялся около нас примерно раз в двадцать минут, привозил несколько ящиков продукции на фасовку, выгружал, забирал пустую тару и уезжал.
Каждый раз, как появлялась его высокая атлетическая фигура, у меня начинало трепыхаться сердце, а глаза и щеки — гореть. Я не знала, нравлюсь ли ему? Мы ведь практически не разговаривали... Однажды, когда он стоял и чего-то ждал, наши глаза встретились на целых три секунды! По моему телу пробежал ток — я поняла, что влюбилась. И перестала сопротивляться этому чувству.
Жизнь вдруг вспыхнула всеми цветами радуги, стала полной и интересной. Состояние влюбленности было прекрасно и мне, в принципе, этого было достаточно — но Радик думал по другому.
В один из вечеров я занималась уборкой, вдруг раздался звонок с незнакомого номера. Очень приятный бархатистый мужской голос, представился Кидаром. Какой еще Кидар?.. Что за странное имя?.. Я начала выпытывать, кто это. Через минуту до меня дошло, что "Кидар" — это Радик. Мы проговорили часа два. Он сказал, что полюбил меня в первую секунду, как увидел мой силуэт, а через час пришло осознание... Признание звучало для меня как музыка! Я так и ходила из угла в угол с веником в руках, размахивая им, как крылом — и летала, летала, летала по квартире...
Мы договорились о свидании. Это было самое странное первое свидание в моей жизни. Он пришел ко мне в гости с сестрой. Принес два или три пакета еды, тортик, вино, игрушку и сладости для Вероники. Практически пришел свататься!
Что бы понять это странный поступок, нужно было знать характер этого человека. Представьте себе, что душа и сердце благородного аристократа живут в теле человека с умом и привычками крестьянина. Он был контужен. Не образован. Не адаптирован к жизни — но он был антиподом Валерыча, наверно поэтому меня так потянуло к нему!
Его доброта и великодушие ошеломляли. Попросила как то купить мне пирожное, так он купил все виды выпечки, которые были в столовой, по две штуки, на всякий случай, вдруг мне не понравится какое-то. Целый пакет пирожных! Наша бригада ела их три дня! Или на просьбу купить чай, покупал несколько пакетов еды и огромного зайца для Вероники.
Радик был очень хороший , но и очень странный. Счастливого конца у этой истории не будет, слишком разными мы были, но на тот момент это был глоток чистого воздуха, светлый луч, искристое вино. И он сыграл значимую роль в процессе моего освобождения.
Валерыч естественно узнал о том, что у меня появился молодой человек, но не подал вида. Спокойно общался со мной и с Вероникой. Пару раз даже заходил в квартиру, чтобы пообщаться с дочкой.
В один из таких мирных дней ко мне приехала мама. Навезла разных гостинцев, мы приготовили обед и сели кушать. Настроение было просто отличное. Вдруг раздался звонок, это пришел Валерыч. Он попросил разрешения пообщаться с дочкой. Мы были не против и в порыве благодушия пригласили к столу, пообедать с нами. Завязалась беседа:
- Гуль, а кто это приходил к тебе на днях? Высокий такой, со шрамом?
- Это с работы. Он приходил с сестрой.
- Хахаlь твой что ли?
- Валер, тебе какая разница? Мы ведь в разводе с тобой. И он не хахаlь, а друг.
- Друг говоришь? Ну так получай, за друга!
На плите стояла сковорода с остатками картошки. Валерыч схватил ее и в ту же секунду опустил мне на голову. Мама подумала, что бывший собирается расправиться со мной и не раздумывая, схватила графин с водой и разбила о его затылок. Не буду описывать подробно то, что произошло дальше, напишу лишь, что это была битва не на жизнь, а на сmеrть. Я не могла убежать и бросить маму, она не могла бросить меня. Мы обе не могли одолеть моего бывшего мужа. Страха за себя не было, только за маму и дочку. У мамы — те же самые чувства. Я понимала, что должна победить и не важно, что противником был здоровый мужик. На кону стояла жизнь моей матери.
Вероника кричала, пыталась встать между нами, Валерыч оттолкнул ее. Тогда Вероника нашла его куртку, в кармане нашла телефон и вызвала полицию. Фактически, она спасла меня и маму! В условиях дикого стресса, когда жизнь самых близких ей людей была под угрозой, она нашла телефон, позвонила, назвала правильный адрес и все это сидя в шкафу, что бы успеть все сказать, прежде чем телефон отберет ее папа!
К моменту приезда наряда мы с мамой сидели на полу в разгромленной кухне и ждали своей участи. У мамы был разbит лоб. Я, как ни странно, почти не пострадала.
Валерыча забрали. И знаете что? Ему ничего не было! Посадили на трое суток и все! У меня тогда возникли первые подозрения, а почему все сходит ему с рук? Может у него там друзья? Или в полиции ждут, когда случится непоправимое? Как работают наши законы? Почему они меня не защищают?! Одни знакомые советовали написать в ОСБ ( отдел собственной безопасности), другие говорили, что бесполезно, нет оснований. Я не знала кому верить.
У мамы диагностировали легкое сотрясение мозга, у меня несколько порезов и ушибов. У Валерыча тоже была травма головы. Тяжких повреждений не было, а за сотрясение не сажают.
После этого инцидента пришло отрезвление. Ничего он не понял, никак не изменился. Он так же опасен и продолжит меня преследовать и дальше. Но я поняла одну вещь — что я больше не была безвольной жертвой.
Я его больше не боялась.
Продолжение тут:
