Голубовато-серая пятнистая кошка осторожно шла по краю крыши. Она добралась до слухового окошка и протиснулась в приоткрытую форточку. На чердаке царил полумрак. Она на несколько секунд замерла, давая возможность глазам перестроиться после яркого дневного солнца. Зрачки расширились, и она рассмотрела в углу знакомую фигуру. Спрыгнула на пол и пошла к своему старому другу.
В углу под скатом крыши на импровизированной лежанке сидел старичок. Старый матрац был накрыт потертым шерстяным одеялом и еще какими-то не очень чистыми простынями и покрывалом. Подушки не было, вместо неё была свернутая валиком старая зимняя куртка.
Рядом с лежанкой была допотопная деревянная тумбочка, которую кто-то давно выкинул на свалку, а старик принес сюда и складывал в неё все свои пожитки. Сверху стояла кружка и железная щербатая мисочка, накрытые куском газеты. В миске лежала такая же старая потертая алюминиевая ложка. Весь небогатый сервиз…
Кошка подошла к старику и начала тереться о его брюки. Он обрадовался своей пушистой подруге, начал гладить её морщинистой рукой. Кошка подставляла голову, спинку, мурлыкала и сама прижималась к его ногам. Потом запрыгнула к нему на колени и умостилась, поджав лапы и слегка виляя хвостом.
— Ну, вот ты и пришла, Маркиза. Ты где так долго гуляла? А я уже думал без тебя консерву открывать…
Старичок явно обрадовался приходу кошки. А она щурила свои зелено-голубые глаза и громко мурлыкала под его рукой. Так они посидели немного, согревая друг друга теплом своей доброты. Потом старик открыл дверцу тумбочки и достал оттуда небольшое полотенечко, пакет с нарезанным хлебом и консервную банку. В тумбочке нашлась и открывалка.
Несколько аккуратных движений, и бычки в томатном соусе уже можно было выковыривать ложкой и класть на хлеб как бутерброд. Кошка перешла на матрац и спокойно наблюдала ужином старика. Она не очень любила эти консервы с томатным соусом. Намного вкуснее были другие, которые старик ел по выходным и праздникам. Там рыба была в масле. И тогда кошка ела даже кусочки хлеба, смоченные в подливу.
Старик знал о кулинарных пристрастиях своей подруги, но не мог себе позволить такие деликатесы каждый день. А кошка с утра где-то нагулялась и явно была не голодной. В соседнем доме одна старушка подкармливает котов. Там Маркиза завтракает. А здесь может составить приятную компанию. Угощается только если уж очень голодная или очень вкусно.
Старик не спеша доедал томатный соус из банки вымачивая его хлебом. Он никуда не спешил. Было еще слишком рано. Солнце ярко светило в слуховое окно чердака. Старик уже давно привык ориентироваться по его лучам как по солнечным часам. Будильник у него тоже был. Старенький пластиковый китайский на пальчиковой батарейке.
Он стоял на полу возле матраца и помогал определять время своему хозяину в основном по ночам. А сейчас даже нет необходимости на него глядеть. И так ясно, что до вечера еще часа два — два с половиной.
А потом когда стемнеет, старик тихонько выйдет с чердака, спустится по лестнице в квартиру на последнем этаже, прислушается к звукам за дверью и осторожно повернет ключ в замке. Но только если там будет совсем тихо. А если из-за двери будут доноситься голоса или музыка, старик горестно вздохнет и пойдет обратно на чердак.
Он будет сидеть на своей лежанке, гладить любимую кошку и думать, как же он докатился до такой жизни. Он же был уважаемым человеком. При хорошей должности в институте. Все соседи его знают и уважают. И до сих пор здороваются, хоть и видят его очень редко. Он теперь старается не выходить во двор днем.
В основном он выходит ближе к полуночи и идет в круглосуточный супермаркет, открывшийся не так давно в двух кварталах отсюда. Покупает себе хлеб, консервы, вермишель и крупы, в основном в пакетиках быстрорастворимые. Иногда берет сахар и заварку для чая. Иногда покупает яблоки подешевле. Зубов у него теперь таких нет, чтобы грызть твердое яблоко, но он его скоблит ложкой и ест кашицу.
А на праздники позволяет себе купить немного самого дешевого овсяного печенья, которое потом будет размачивать в эмалированной щербатой кружке и смаковать его сладковатый ни с чем не сравнимый вкус. Эх, раньше у него были и конфеты, и пирожные, и рулеты… Раньше жена готовила его любимое картофельное пюре и шницель, котлеты по-киевски и голубцы, фрикадельки и отбивные в яйце с грибами.
Да… Его покойная жена была мастерицей что-нибудь эдакое сотворить повкуснее. И печеночный паштет сама делала вкуснейший, и даже запекала буженину как-то по-особенному. Сама мариновала свежую селедку и скумбрию намного вкуснее магазинной. Как же они счастливо жили! Столько лет прошли рука об руку. Ни беды, ни горя не знали. Любили друг друга и были счастливы.
Они совсем недолго встречались. Когда Никифор вспоминал о жене, то на лице сразу появлялась слабая улыбка. Их любовь была стремительной. Когда они познакомились, что в тот же час, в ту же минуту Никифор знал, что никогда ее не отпустит. О чем ей тут же сказал, и даже сделал предложение руки и сердца. Будущая жена засмеялась тогда, и сказала:
-Может, для приличия хоть повстречаемся немного? А то люди не поймут.
Никифор смутился сначала. А потом ответил:
-Ну, если только немного.
Вот только детей у них не было. Они оба страшно переживали по этому поводу. Причем жена во всем винила себя, хотя они оба прошли всех врачей, и у нее, и у него все было в порядке. Доктора разводили руками. Говорили, что такое бывает. Это сейчас столько способов, которые помогли бы им, но в те времена о таких даже не слышали.
А потом жена подала на развод. Это было, как гром среди ясного неба. Никифор ничего не понимал. На разговор она не шла, и он не знал, что и думать. Правда потом, когда муж чуть ли не на колени перед ней встал, сказала:
-Никифор, ты еще молодой Ты успеешь жениться, и у тебя обязательно будут дети.
Он тогда первый раз в жизни, и единственный раз накричал на нее.
-Значит, обо мне думаешь? Заботишься о моей жизни? А ты подумала, нужна ли мне жизнь без тебя? Ты скажи, если разлюбила, если другого встретила, просто скажи, и я уйду.
-Ну, что ты говоришь такое?
Жена расплакалась.
-Какого другого? Не нужен мне никто больше. А тебе дети нужны, ы же мужчина..
-Ох, дура баба. Мне только ты нужна.
И когда жены не стало, Никифор Прокопьевич остался совсем один. Затосковал, загрустил… Тяжело ему было одному в опустевшей квартире, где никто уже не заваривал по утрам его любимый чай пока он был в душе. Никто не готовил на вечер приятный сытный ужин. Никто не обнимал его нежно, не клал голову ему на плечо, сидя рядом на диване и смотря старые фильмы.
Никифор Прокопьевич и сам не заметил, как в этой тоске по семейному уюту и близкому плечу рядом он вдруг стал все чаще и чаще общаться со своей старой знакомой, бывшей однокурсницей. Раиса тоже овдовела на старости лет.
Они тогда встретились случайно и с удивлением узнали друг друга. Столько лет прошло, столько воды утекло… Но она еще помнила своего старосту группы, за которым бегали все девчонки. А он выбрал себе невесту совсем не из их института. И женился на огорчение всем.
Раиса была тогда одной из тех девиц, которые с большим сожалением узнали, что увлечение их старосты группы оказалось слишком серьезным и привело к свадьбе. Она тогда полгода еще ходила с надеждой, что молодые поссорятся и разойдутся. Но брак был крепким и счастливым. И ей пришлось тогда отступить.
Она нашла себе пару, вышла замуж, родила дочь. Но никогда не забывала свою первую студенческую влюбленность. И вот судьба снова свела их вместе. И он теперь свободен и одинок. Разве могла Раиса упустить этот шанс, подаренный ей судьбой! Конечно, она приложила все усилия, чтобы сблизиться с ним, стать для него незаменимой.
И он расслабился, увлекся её женским обаянием, растаял от её заботы, блинчиков и домашних пельменей, ласковых слов и нежных взглядов. Он и не понял, как на старости лет снова женился. Но она же порядочная женщина. Не может же она у него просто так ночевать. А ездить с другого конца города далековато. Вот она и оставила квартиру своей дочери, а сама перебралась к своему новому мужу.
Так бы они и жили тихо и спокойно. Да только у Раиной дочери не все ладилось в семье. Постоянные скандалы с мужем, ребенок-подросток в трудном возрасте… Парню было мало своих проблем в школе с дружками и одноклассниками, так еще дома постоянные пьяные скандалы и драки.
И Рая упросила мужа пожалеть внука, забрать его к себе хоть на время. Пока дочка с мужем разведутся или помирятся… И это стало началом конца. Внук оказался действительно трудным подростком, во многом походившим на своего отца-алкоголика. Он тоже быстро подсел на такое безобидное пиво.
Но только после первого бокала он не мог уже остановиться, а после второй бутылки превращался в злобного алкоголика, распускавшего руки и матерившегося хуже сапожника. Раису свалил сердечный приступ. От инфаркта она так и не оправилась. А после похорон жены у Никифора Прокопьевича жизнь превратилась в ад.
Игорь и не думал съезжать из такой удобной квартиры. Да и зачем ему перебираться к вечно враждующим родителям? Ему и здесь оказалось вполне хорошо. Дружки быстро протоптали дорожку в эту квартиру еще при жизни Раисы. А после её смерти так и вовсе чуть ли не поселились тут.
Старика они ни в грош не ставили, буянили и пили напропалую. А если он попадался им под руку, то могли и толкнуть, а то и ударить. Он не смел даже высунуться из своей комнатки. Но потом и это перестало его защищать. Пьяный парень мог ввалиться к нему в комнату и начать задираться. А дружки могли присоединиться в любой момент, и все переходило из просто агрессивных нападок на несчастного пенсионера к откровенным оскорблениям и побоям.
И Никифор Прокопьевич просто бежал из квартиры, из своего собственного дома. Он как-то пытался поговорить с дочерью Раисы, но та его даже на порог не пустила, обматерила и захлопнула перед ним грязные двери. И он понял, что управы на внука ему не найти. И деваться некуда.
Когда-то он зачем-то выходил на чердак, кажется из-за установки антенн для телевизоров. Ключ от чердака у него сохранился. Вот и перебрался старик туда. Притащил чей-то выброшенный матрац с мусорки, потом нашел еще и эту тумбочку. Как мог обустроился здесь. Тут его никто не видел и не мог найти. Особенно пьяная разгульная компания.
Он мог спускаться в свою квартиру только тайком. Высмотрел и высчитал, что если внук с дружками уходят вечером куда-нибудь в клуб или на дискотеку, то их не будет допоздна, а то и до утра. Тогда Никифор мог украдкой пробраться к себе, забрать что-нибудь из своей одежды, выкупаться под душем, заварить себе кипятку и отварить вермишель или кашу, поесть горячего.
И скорей снова убрать все как было, закрыть квартиру и прятаться на чердаке. Так продолжалось уже несколько месяцев. Никифор с ужасом ждал наступления холодов. Чердак не отапливался, конечно. Здесь уже сейчас гуляли холодные сквозняки, хоть Никифор и постарался заделать все видимые щели и дыры. Но все равно здесь было холодно. Зиму он точно не переживет. Никто даже не знает, что он тут прячется. Только его верная Маркиза, которую еще его покойная любимая жена когда-то принесла в дом крохотным котенком.
Единственная живая родная душа. Мягкая и теплая, мурчащая под боком. Никифор иногда гладил её и плакал. От безысходности, от отчаяния и обиды, что заканчивает свои дни вот так. Никому не нужным бомжом.
Одно было хорошо. Он успел забрать свой паспорт и пенсионное. Так что теперь раз в месяц ходил получать пенсию. Хоть на еду деньги были. Одно утешение, хоть и слабое. Зато не приходится стоять с протянутой рукой на паперти. Он бы не вынес такого унижения.
Но это не решало надвигающейся проблемы. Зимних морозов, которые просто убьют старика на холодном чердаке. И он с грустью осознавал свою жуткую неминуемую участь. В первые дни побега на чердак он принес из дому старый фотоальбом. Единственное утешение. Сидеть и смотреть на старые пожелтевшие фотографии своей счастливой жизни. Своей любимой жены. Их прекрасной молодости… А Маркиза лежала рядом и тихо мурчала, помахивая своим полосатым хвостом.
Ну вот, уже темнеет, скоро можно будет попытаться пробраться в квартиру. Никифор уже три дня не мог туда попасть. Каждый вечер компания гуляла дома. Из-за двери доносились громкие звуки музыки, иногда слышались голоса, пьяные крики…
Никифор хотел обмыться, заварить кипятку и хоть чаю горячего попить. К тому же заканчивается питьевая вода, которую он набирает в пластиковую баклажку дома из-под крана. Скоро ему и пить нечего будет совсем. Надо срочно пополнить запасы воды.
Никифор вздохнул. Собрался. Взял опустевшую пластиковую бутылку и пошел вниз. Дверь на чердак оставил как всегда открытой. Чтоб можно было быстро туда скрыться. В квартире было тихо. Наконец-то! Никифор открыл дверь и осторожно заглянул в коридор. Никого. Он ступил внутрь.
Первым делом зашел в ванну и набрал воды. Надо было сразу отнести бутылку наверх на чердак. А то в прошлый раз он её забыл и возвращался, хотя очень рисковал. Внук должен был вот-вот вернутся. В этот раз он лучше сразу сходит наверх отнесет воду.
Никифор осторожно вышел из квартиры и на всякий случай закрыл дверь на ключ. И вовремя это сделал. Внизу послышался шум, в подъезд зашли люди. По голосам он сразу узнал Игоря и компанию. Те не стесняясь шумели, кричали, распевали куски похабных матерных песен.
Старик поспешил скорее скрыться на чердаке. Хорошо, что двери оставил открытыми. Он поднялся и нырнул в спасительный полумрак, тихонько притворив за собой дверцу. Он приловчился закрывать её изнутри на большую толстую проволоку.
Уже несколько раз кто-то дергал дверь, пытаясь её открыть. И тогда Никифор обрадовался, что предусмотрительно её закрыл изнутри. Он боялся, что это Игорь с компанией его разыскивают. А это ему ничего хорошего не обещало.
Пройдя к своей лежанке в углу, он заметил что-то неладное. Чердачная дверь не плотно прилегала к своему дверному косяку. Свет из подъезда пробивался через большие щели. На чердаке хоть и было темно, но старик уже приспособился к такому полусумрачному освещению. Через несколько минут глаза привыкнут, и он сможет различать очертания предметов, а потом и вовсе зрение приспособится к темноте ночного чердака.
Ему было хорошо все видно. Тут кто-то был. Эмалированная кружка и миска на тумбочке должны были быть закрытыми газеткой и сверху еще и полотенцем, которое он положил так после сегодняшнего ужина. А сейчас газета и полотенце валялись рядом с приоткрытой тумбочкой. А он же её закрывал. Он всегда её закрывает…
Никифор медленно подошел к своим вещам, поставил воду, наклонился и заглянул в тумбочку. На нижней полке раньше лежал его фотоальбом, а теперь его там не было! Старик растерянно сел, непонимающим взглядом оглядываясь вокруг.
Темная фигура зашевелилась у слухового окна. Послышалось хриплое покашливание.
— Кто здесь? — испуганно спросил старик.
— А вы кто такой? — строго спросил мужской голос.
— Я Никифор, — тихо признался старик.
— Никифор Прокопьевич с пятого этажа? — удивленно перепросил подходящий ближе мужчина.
— Да…
— Так а что вы тут делаете? Почему вы здесь? — удивлению мужчины не было предела.
— Да я тут, это… — лепетал старик.
Ночной гость подошел почти вплотную. Никифор узнал своего соседа со второго этажа. Михаил был крупным спортивным молодым человеком. Он работал в какой-то то ли охранной то ли детективной фирме, в каком-то частном агентстве…
Вот и сейчас он быстро сориентировался, понял, что на чердаке кто-то обитает. Кто-то тихонько и аккуратно живет здесь. Он осмотрел жилой угол и отметил порядок в вещах и отсутствие мусора и неприятных запахов, которые всегда сопровождают обычных бомжей.
— А я вышел на чердак антенну поправить, изображение начало барахлить. Несколько раз пытался дверь открыть. И вот только сейчас попал… А вы что же здесь делаете? Почему не в своей квартире?
Никифор только тяжко вздохнул.
— Так, вот что. Антенну я и потом посмотрю. Давайте пойдем к нам, и вы там все мне спокойно расскажете.
Михаил уверенно подхватил старика под локоть и повел к двери. Во второй руке он нес старый фотоальбом, фотографии которого пытался рассмотреть у слухового окна при свете полной луны. Они спустились с чердака. Проходя мимо двери квартиры Никифора, Михаил услышал музыку и шум, доносящиеся изнутри.
Никифор втянул голову в плечи и поспешил скорее пройти мимо, испуганно сутуля старческую спину. Это о многом сказало опытному мужчине. А рассказ за чашкой горячего чая дополнил картину недостающими деталями.
Наталья, жена Михаила, выдала старику одежду мужа и послала его в душ покупаться. Потом он ел горячий суп и вермишель с котлетами. Вместе со всей семьёй. А потом был уложен на диване. На чистых простынях, с подушкой и одеялом…
Он лежал и смотрел в темный потолок. А из глаз текли скупые старческие слезы… Михаил же засел на кухне с телефоном. Он обзвонил нескольких друзей и знакомых. В том числе и юристов. А утром началась операция по освобождению стариковской квартиры.
Внук-то там даже прописан не был, не имел никаких прав на жилплощадь. Старика только наглостью и побоями выгнал, запугал и забил беззащитного пенсионера. А вот против правоохранительных органов и грамотного юриста аргументов у него и его компании не было никаких. Но вот наглости и самоуверенности, хоть отбавляй. Видимо, такая легкая победа над беспомощным стариком, уверила Игоря в том, что ему все, абсолютно все можно.
Когда друзья Михаила приехали, Игорь с компанией еще не ложился. В дверь позвонили. Игорь обрадовался. Кто бы это мог быть? Ну, конечно, старикашка. Наверное, что-нибудь взять хочет. Очень вовремя. У них как раз деньги на выпивку кончились, а у дедули должны еще быть.
Игорь с размаху открыл дверь. И какое-то нехорошее предчувствие закралось к нему в душу. Перед ним стоял крепкий молодой человек. Да ладно бы один, с компанией Игорь с ним справился бы. Но за ним стояли еще трое. Причем все такие же здоровые.
-Вы кто? Что надо?
-Шоколада.
Михаил отодвинул Игоря и прошел в комнату. Игорь видел, что взгляд молодых людей не очень добрый. Тогда попытался пойти в наступление.
-Вон из моей квартиры.
-Твоей? Какое отношение к тебе имеет эта квартира?
Ну, теперь все понятно. Это старикашка нажаловался. Игорь вальяжно расселся на диване. Ничего они ему не сделают. Но оказался не совсем прав. До того момента, пока приехали люди, которые поступают только по закон, Михаил, который чтил закон, но иногда немного его подзабывал, провел воспитательную беседу. Такую понятную, что дружки Игоря сразу разбежались, оставив парня наедине с проблемами.
Михаил с товарищами быстро освободили квартиру от грязи и мусора, от горы пустых бутылок и других следов пребывания разгульной компании. А его жена Наталья помогла все вымыть и навести хоть какой-то порядок. Никифор не верил своему спасению.
Наталья еще и продуктов своих принесла, наварила борща, картошки стушила. А потом сказала Никифору:
-Что же вы не сказали никому? Люди же добрые, вам обязательно помогли бы.
-Стыдно мне Наташенька было. Очень стыдно.
По щекам старика все текли и текли слезы. Он видел, что Михаил поменял замок у него в квартире, потом дал ему ключи и сказал:
-Не думаю, что Игорек тут появится когда-то еще, но кто знает, у кого из его дружков уже ключи есть. Так что пусть новый замок будет.
Никифор, когда остался один, долго ходил по квартире То шкаф погладит, то стену, то фотографию а стене поправит. Такое чувство, как будто тысячу лет здесь не был
И только Маркиза быстро вернулась на любимую стариковскую кровать в спаленку. Она вальяжно разлеглась на покрывале, щурилась лазурно-зеленоватыми глазищами и довольно мурлыкала, помахивая полосатым хвостом.
Игорь нажал на звонок. Знал, что мать не очень обрадуется его приходу, но больше идти ему некуда было. Мать открыла дверь.
-Чего приперся?
Он отодвинул ее и прошел в комнату. Отец еще спал, и судя по количеству бутылок, спать будет еще долго. Игорь повернулся к матери.
-Я сейчас спать, чтоб проснулся-все чисто было, и обед приготовлен. С этого дня будешь вести себя как мать, а не как…
Женщина начала возмущаться, но Игорь подошел к ней и сказал:
-Теперь порядки в доме меняются. И лучше тебе не спорить.
Она отшатнулась, хотела что-то сказать, но промолчала. Игорь прошел в комнату. Везде гряз, пивные и водочные бутылки. Пыль годовалая. Парень лег. Спать хотелось, но сон почему-то не приходил.
Сегодня он как будто со стороны себя увидел. Его закадычные друзья, которых он считал настоящими, при первом же намеке на опасность, бросились в рассыпную. Эти мужики.. Ведь они пошли за постороннего человека заступиться. Почему? Что их на это сподвигло? Игорь не думал, что это дед их попросил, тот давно уже был ниже травы, тише воды. Тогда что? Порядочность, жалость, справедливость? Но ведь парень был уверен, что этого давно нет на свете.
Что-то не складывается. Он всегда гордился собой. Сумел квартиру отжать, ну не по документам, конечно, но и документы бы дед подписал, просто поднажать нужно было. Тогда как его дружки от мамок и папок прятались, он всех приглашал к себе. Широким жестом. И ведь они все говорили ему, какой он крутой, как все хорошо, что он настоящий друг, и они за него в огонь и в воду…
Игорь прикрыл глаза. Ничего. Сейчас он поспит, потом они займутся уборкой, а потом он спросит у родителей, а почему они столько лет пьют? А почему он пьет, а почему вообще вся его жизнь оказалось не такой кайфовой, как он думал.
Проснулся Игорь через несколько часов от криков. Отец орал на мать, требовал похмелиться. А та не давала. Она пыталась сыну сварить обед. Проснется голодный, будет недоволен. Отцу все эти отговорки не нравились. И он уже начал размахивать кулаками. Но, как только замахнулся, его руку кто-то перехватил. Он удивленно обернулся и уставился на сына.
-Ах, ты щенок!
Игорь спокойно смотрел на него.
-Все, хорош. С этого дня в доме ни кто не пьет, никто не орет.
Отец попытался и на него замахнуться. Но тут же оказался на диване вниз лицом.
-Я сказал, никто не пьет.
Весь вечер, под злобным взглядом отца они вытаскивали с матерью мусор, мыли окна и полы. Когда начало темнеть, квартира стала походить на квартиру, а не на помойку. Игорь осмотрелся и удовлетворенно вздохнул. Тут же подошел отец.
-Сынок, давай забудем, что мы с тобой ругались. Посмотри, как хорошо дома стало, за это нужно обязательно выпить!
В этот момент что-то подсказало Игорю, что нет, ничего он не изменит. Видимо, у каждого своя судьба. У него-всю свою жизнь провести в пьяном угаре, не понять как, не понять с кем. Он уже готов был кивнуть, но тут вмешалась мать.
-Все на кухню, ужин готов. Завтра еще нужно мебель подремонтировать, которую ты поломал, поэтому нужно отдыхать.
Игорь с благодарностью посмотрел на мать. Похоже, она все поняла, и видела его колебания. Ей тоже не сладко, но они хотя бы попробуют…
Спустя три месяца в дверь к Никифору позвонили. Он открыл дверь и опешил, испугался, отшатнулся. На пороге стояла мать Игоря, дочь Раисы.
-Зачем ты пришла?
-Не пугайтесь. Можно, я на минутку?
Женщина вроде трезвая была. Поэтому Никифор позволил ей войти.
-Я пришла спасибо сказать.. Не знаю, как вы тут перевоспитанием занимались, что делали.. Игорь он... Он когда выпьет, не совсем хороший. А теперь.. Сам не пьет, отца закодировал. Оба на работу устроились. Я даже дышать на них боюсь…
Никифор улыбнулся. Вот спасибо Михаилу, не только ему помог, но и другим людям. Есть такие, кто слов не понимает, только действия. Видимо, Игорь один из них.
Женщина ушла, а Никифор все улыбался. Даже на душе посветлело, хоть и не принесли эти люди ему радости, только горе. Ну, ничего Бог простит...
Автор Кристинка
