Глава 39
ВИТА
- Ты снова будешь гонять на мотоцикле? - на всякий случай поинтересовалась Вита.
- Нет, нет, Витуля. У этой поездки совершенно другой формат, - покачал головой Роман.
- А ты гонял на мотоцикле?! Ух, ты! - опешила Алиса, у которой образ отца никак не вязался с услышанным. Как не вяжутся балерина и строительный кран.
Мягкий, аккуратный, неизменно дисциплинированный водитель, такой, как папа, просто не мог, по мнению Алисы, мчаться на мотоцикле навстречу ветру. Это было открытие и, оно, безусловно, придало веса такому понятному до этой минуты отцу.
"Ну надо же! - подумала Алиса, - Оказывается родные предки ещё могут удивить. Вот это круть!"
- О! Ещё как! Видела бы ты своего папашку! - Вита потрепала Рому по голове и подмигнула дочери.
- Кла-а-асс! - Алиса уважительно посмотрела на Рому новыми глазами. - А ты у нас, как выяснилось, ничего. Молодец!
Рома посмотрел на Виту, и они рассмеялись, а Алиса взяла отца под руку и прижалась головой к его плечу.
В этот раз Роман заключил, что в Нью-Дели задерживаться не стоит, времени на поездку имелось немного, каких-то три недели,
а успеть хотелось многое. Как часто бывает - объять необъятное. После долгих колебаний Роман предпочёл остановиться на регионе Кумаон, что лежит восточнее Ришикеш. Места эти не столь разрекламированы, а посему не имеют инфраструктуры и не столь популярны среди туристов. Тем они и привлекли внимание Романа, жаждущего ощутить на себе ту притягательную, волшебную силу Гималаев, о которой он с упоением читал в самых разных источниках. А в полной мере это возможно лишь вдали от алчущих толп, ведь чем больше людей, тем меньше шансов на единение с природой.
Вита в детали не вникала, наводящих вопросов не задавала, смиренно покорилась судьбе и мужу.
В аэропорту семью встретил огромный красавец швед по имени Лиам. Голову его украшали длинные цветные дреды, скрученные в небрежный узел, изъяснялся гигант на прекрасном английском коим и Рома владел на высоком уровне. В обязанности Лиама входило сопровождать путешественников от начала и до конца поездки, всячески опекать их, поскольку будучи новичками, они не могли полагаться на себя.
- Швед? - прошептала Вита на ухо мужу. - В Индии?! Проводник?!
- А почему нет?! - не понял Рома. - В этой стране живут люди со всего света. Многие приезжают в отпуск и остаются на десятилетия, обретают себя, своё предназначение.
- М-м-м-м, - невразумительно промычала Вита в ответ.
- Прикольный, да? - спросила Алиса. - Тебе понравился, ма?
- Чтобы не наделать глупостей и не потратить время зря, я нанял Лиама, - объяснил обстоятельный Рома, озаботившийся поиском проводника задолго до отъезда и посвятивший этому не один час, терпеливо читая отзывы, посещая сайт за сайтом и с кем-то не раз переписываясь.
- Нам придётся много ходить, верно, па? - спросила Алиса в двадцатый раз. И на озеро посмотрим, ты обещал, да? Не уедем, пока не увидим. Да? Да, пап? Ответь, па! Да? Ну, да?
Согласно Роминому плану ходить действительно предстояло немало, зато на этот раз их ждало минимальное количество людей и полное отсутствие пугающих, хаотично несущихся машин. Лишь глубокая тишина, красоты природы, узкие горные тропы и редкие, живописные деревушки, где можно было найти ночлег у дружелюбных местных жителей.
Следуя за Лиамом, ежедневно проходили по несколько километров. Во время походов Алиса открылась с новой, неизвестной доселе стороны, восхитив Виту терпением и выносливостью, а Рома, в который раз - удивительной предусмотрительностью. Лиам оказался настоящей находкой, в его необъятном рюкзаке всегда имелась и вода, и сухофрукты, и орехи для перекуса. А так же салфетки, перекись, санитайзеры и пластыри.
- А я кроме воды и не подумала ни о чём, - развела руками Вита.
- Ничего, Витуля, для того чтобы подумать, у тебя есть я, а для того, чтобы всё это нести, у нас имеется Лиам, - гордо заявил Рома, довольный тем, что не ошибся.
Древние храмы и алтари, зловещие пещеры и ледяные, чистейшие, будто хрустальные ручьи, увидели путешественники своими глазами.
Особая, ни с чем не сравнимая мощь Гималаев, богатство бескрайних лесов, масштабы всего того великолепия, что довелось созерцать изумлённой Вите, навсегда изменили её отношение к Индии. То было настоящее откровение, поразившее её до глубины души:
- Знаешь, Ромочка, я рада что мы поехали. Это совсем не тоже, что мы видели в первый раз. Это так... Так невероятно красиво! Я под большим впечатлением. Спасибо тебе большое, мой милый!
- Место силы. Мы увидели место силы, - глубокомысленно изрекла Алиса, любуясь природой. - Я это чувствую, - Добавила она голосом взрослой, умудрённой жизненным опытом женщины.
Лиам, явно прекрасно ориентировавшийся на местности, водил троицу по тайным, безлюдным тропам, показывая надежно спрятанные от любопытных глаз смотровые площадки, откуда открывались виды, буквально захватывающие дух.
"Как же хорошо, что я сдержалась и не послушала бестолковую Лерку. Теперь вот любуюсь всем этим," - подумала Вита, чьё душевное равновесие, казалось бы, действительно восстановилось благодаря поездке. На Виту снизошел мягкий, уютный покой, безвозвратно ушло раздражение и злость на сестру, хотелось добра и мира для всех.
"Не иначе, как здешний воздух действует на меня столь благотворно,"- сделала вывод Вита.
- Такая Индия мне нравится! Пир для глаз! Ты был прав, Ромочка, - громко сказала она и увидела, как просияло лицо Ромы, как улыбка расползлась по нему от уха до уха:
- Вот видишь, а я говорил, что она очень разная! - удовлетворённый собой, будто сам, своими руками только что создал окружающее великолепие, напомнил Рома.
Алиса мечтала увидеть вулканическое озеро Найнитал. Взглянуть на него, прокатиться на лодке по ледяным, студеным водам, что время от времени начинали произвольно бурлить от внезапных выбросов газа. Зрелище поистине впечатляющее, приводящее аборигенов в священный трепет. Перед поездкой девочка прочитала легенду о том, что на дне озера покоятся глаза Сати, первой жены Шивы.
Согласно преданию, Шива не сумел поладить с могущественным тестем, считающим Шиву пустым выскочкой. Кончилось тем, что Сати, любившая мужа и не сумевшая смириться с враждой, в порыве отчаяния кинулась в огонь. А после была рассечена на пять частей, каждая из которых по сей день находится в каком-нибудь священном месте.
Всё это Алиса охотно и красочно перессказала, когда Вита спросила, чем её так привлекает озеро.
- Боже! - Вита закатила глаза и вздохнула, поскольку части тела, разбросанные повсюду не казались ей достаточным основанием для желания что-либо увидеть. Но Алиса уверяла, что если подумать хорошенько, то это ОЧЕНЬ интересно.
- Нет, мам, ты только представь! Вот представь! Какая история! С ума же сойти!
- Ради бога, лучше поговори об этом с папой, - поморщилась Вита, воображение которой живо нарисовало два глаза, пристально глядящих со дна. Бррр! Ужас!
- Попращаемся с Лиамом,
поедем на озеро, побудем пару дней в Найнитал, а потом уже домой, - сообщил Рома.
На том и порешили, все вместе оговорив достойное завершение приятного путешествия.
В городе Найнитале, где, к приятному удивлению Виты имелась центральная улица со множеством ресторанов и магазинов, она накупила различных пахучих масел, пестрых шелковых платков, чёток и множество других чудесных вещиц, предназначенных как для себя, так и в подарок.
В самолёте Вита блаженно дремала, полная приятных впечатлений, в пол уха слушая щебет Алисы, мечтавшей о том, как в следующем году снова поедет в Индию.
"Поедем обязательно, - сквозь сон подумала Вита. - И Ваньку с собой возьмем. Ему тоже понравится."
ЛЕРА
В апреле месяце Константин Лисецкий приобрёл большую двухкомнатную квартиру в соседнем доме с Витой и её семейством. Окна выходили в небольшой сквер прямо за школой, через дорогу Воронцовский парк.
Квартира была без отделки, без проводки, без сантехники - абсолютно пустая бетонная коробка, в которой предстояло не только положить полы, но провести электричество, а также выровнять стены и побелить потолки. Словом, приобретение требовало ещё немало вложений и времени. Все накопления ушли на покупку машины и доплату за новую квартиру, у Кости ничего не осталось, совсем ничего, но он рассчитывал быстро возместить потраченное и приступить к ремонту.
Зарплата в казино всегда позволяла рассчитывать на безбедную, комфортную жизнь, по-другому никогда не бывало. Пока Костя жил один, он постоянно что-то откладывал, с появлением семьи не слишком удавалось, но денег, тем не менее, хватало.
Ничто не предвещало перемен, а посему, можно было смело строить планы, коим не суждено было осуществиться ещё очень и очень долго.
Второй день рождения Ульяны отметили у Виты, а уже
в июне Лера с Ульяной уехали в Феодосию, где пробыли полный месяц, затем отправились в деревню, куда собиралась и Вита с детьми.
Всё шло хорошо, казалось, что жизнь наладилась, устоялась и никаких потрясений уже не случится.
Но как бы не так!
В середине августа неожиданно умерла бабушка Марго, легла, как обычно, спать, а утром просто не проснулась.
Накануне Маргарита достала из шкафа шкатулку с украшениями и сказала внучкам:
- Девочки, посмотрите. Давно хотела показать вам свои богатства, но всё откладывала. Теперь чувствую - пришло время. Поделите между собой. Возьмите, кому что нравится. Я уже ничего этого носить не буду.
Сестры с удовольствием перебирали украшения, примеряли то одно, то другое.
- Что это ты, ба? Почему вдруг именно сейчас? - спросила Лера, любуясь кулоном из слоновой кости.
- Я ещё зимой хотела, но подумала, что летом, вы к нам надолго приедете, без спешки и разберём.
- Спасибо, ба. Нам очень приятно. Я обязательно буду носить, - поблагодарила Вита и обняла бабулю.
- Я тоже! - воскликнула Лера. - А тебе точно не жалко?
- Точно! - рассмеялась Марго. - Мне для вас ничего не жалко, родные мои.
Бабушку похоронили рядом с дедом.
Попрощаться приехали и Рома с Костей, и Маруся с Никитой. Семья менялась, старшие уходили, на смену приходили младшие. Жизнь текла своим чередом.
Стоя у свежей могилы, сестры горько плакали, совсем как когда-то в детстве привалившись к отцу, и утешая одна другую.
- Ничего, детоньки, ничего, - Вертя поцеловала обеих сестёр по очереди. - Маргошенька хорошую жизнь прожила и без Ванечки своего она очень скучала. Все там будем, все. Это же жизнь.
- Жизнь... - эхом отозвался Фёдор, проводивший обоих родителей.
"И почему всё так странно устроено? - лёжа без сна, думала Лера. - Любишь кого-то всей душой, живёшь с ним всю жизнь, а потом вдруг раз... И нет родного человека, как не бывало. Только память остаётся. И боль... Больно-то как. Как же больно..."
Вита в это же время шепталась с Алисой, которой не спалось.
У девочки то был первый серьёзный разговор о жизни и смерти, о том, что неизбежно конечно всё и все.
После того, как ушла бабушка, обе двойняшки подумали, что в ближайшее время ничего плохого больше уже произойти не должно.
Однако 1 июля 2009 г. все казино Москвы наглухо закрыли свои двери и прекратили всякую деятельность. Константин Георгиевич Лисецкий, талантливый управленец, посвятивший работе в злачных заведениях Москвы немногим меньше двадцати лет, остался без денег, без работы, без перспектив. Равно как многие его коллеги, подарившие годы игорному бизнесу.
Те, кто успел вовремя подсуетиться, получили места в различных казино Минска или Алма-Аты, другим, как Лисецкому, крупно не повезло.
Той же осенью начался самый тяжёлый этап в жизни Лериной семьи. Период безденежья и безработицы.
Костя в очередной раз проявил благородство и до поры не сказал ничего, ни словом не обмолвился о том, что оказался у разбитого корыта. Тем самым предоставив своим девочкам возможность беззаботно отдохнуть и набраться сил. Задействовав многочисленные связи, он надеялся выбраться ещё до того, как придётся раскрыться. Но как это часто бывает, большинство знакомств оказалось пустышкой, дутым мыльным пузырем. Многие были рядом ровно до той поры, пока Лисецкий уверенно сидел на коне. Упавший всадник - мертвый всадник, а значит никому не нужный.
"Прости, друг, сейчас я ничем не могу помочь".
Можно только догадываться что творилось в душе Константина, какие демоны просыпались в ней и, сладко потягиваясь, готовились овладеть им.
Ясно было одно, Лисецкому пришлось не просто, ведь предстояло полностью перестроить, перекроить свою жизнь. Мужчине в возрасте хорошо под сорок, надлежало начать с чистого листа, а помощи ждать было не откуда.
Надежда Ровицкая
