«Понимаешь, если нет таланта, надо очень много работать», — говорил о себе Джо Дассен своему постоянному автору, поэту Клоду Лемелю. Скромный, подверженный глубокой рефлексии артист всегда нуждался в поддержке близких. Даже когда по миру разошлись уже 20 миллионов копий его альбомов, Дассен сомневался в своих способностях. Потому что изначально не собирался быть артистом.
Круг интересов молодого Джо был широк: литература, медицина, горные лыжи, плавание, кино. Музыка же долгое время оставалась любимым хобби, которое в голодные университетские годы кормило парня. Дассен — сын крупного режиссёра, до переезда во Францию работавшего в Голливуде, — не просил у отца денег, а играл в кафе песни известного шансонье Жоржа Брассанса. Время от времени писал свои композиции, но в больших компаниях их не пел — только друзьям.
Его судьбу изменила девушка по имени Мариз.
Джо и Мариз начали встречаться в 60-х. Она была уверена, что бархатный успокаивающий баритон её возлюбленного должны услышать профессионалы. Девушка обратилась к подруге, которая работала на звукозаписывающей студии: вместе они уговорили долго сопротивлявшегося Дассена сделать запись небольшого домашнего концерта и отправить её на студию.
«Как большинство молодых людей, я искал свою роль в мире. Решил стать доктором, чтобы спасать жизни, потом начал читать лекции в университете. <...> В музыку меня привела любовь. Ведь первую пластинку я записал, чтобы понравиться девушке, на которой хотел жениться», — говорил позже артист.
Два первых студийных альбома Дассена не вызвали большого интереса у публики, но третий — Les Champs-Elysees — превратил «случайного» музыканта в звезду. Заглавная песня пластинки, как ни странно, родилась в Англии. Как-то поэт Пьер Деланоэ услышал композицию британской рок-группы Jason Crest “Waterloo Road” и перевёл на родной язык. В 1969 году из посвящения Лондону она превратилась в музыкальную открытку Парижа, озвученную Дассеном.
С тех пор артист становился только популярнее, постепенно «захватывая» мир. К удивлению Джо, его знали везде. Он был поражён, когда увидел на единственном концерте в Москве полный зал. Французский музыкант даже не догадывался, что под его песни советские люди встречались-влюблялись-женились. Самые отчаянные модники носили белые костюмы, «как у Джо Дассена», а многие девушки мечтали провести с ним то самое «индейское лето».
Фото: соцсети, обложка альбома
