Встретились как-то двое: Он и Она.
У Него в семье главным был отец: он чуть что орал на мальчика, заставляя приносить домой одни "пятерки", наказывал за «четверки» и «тройки». Нельзя было драться, нельзя было возразить маме, а тем более отцу, любая идея обесценивалась, любые заслуги не ценились и не получали похвалы.
У Нее главным был дедушка. В свое время он не дал дочери, ее матери, уйти из семьи к мужчине. Поэтому, когда Она родилась, то жила в такой вот неполной семье. Мама, девочка, дедушка и бабушка.
Здесь не было акцента на оценках – девочка и без напоминаний училась хорошо. Было другое: дедушка постоянно указывал ей, что она живет в ЕГО доме, который ОН заработал, своими руками, и одежду, и обувь купил ей тоже ОН. Поэтому дружить можно только с определенными, «проверенными» детьми, смотреть можно только «правильные» фильмы, слушать – только «правильную» музыку.
Встретились Он и Она – и вспыхнула между ними любовь. Они очень быстро сблизились и уже вскоре стали жить вместе. Благо, грянул очередной экономический кризис, и Главам семей стало временно не до них.
Каждый из них, помня, какую боль приносят ор и обвинения, вели себя друг с другом максимально вежливо.
– Дорогой, какой едой я могу тебя порадовать? – спрашивала она и готовила новое вкусное блюдо, чтобы его побаловать.
– Я тебе там полочку прибил, – говорил он, пытаясь сделать ее довольнее.
– А пойдем, погуляем! – в один голос восклицали они, и, счастливые, выходили на улицу.
Идиллия длилась до рождения первенца. Нет, не было никакой драматической любовной истории. Он ей не изменил с ее подругой. Она не устроилась работать к сластолюбивому начальнику. Была простая семейная жизнь, со своими трудностями, но без особых потрясений. Она по-прежнему встречала Его с работы, готовила вкусные блюда и держала рот на замке. И Он раз в неделю приносил Ей цветы, старался лишний комплимент сказать.
Только... стали они постепенно отдаляться. Вот уже и цветов стало меньше, новых блюд меньше. Вот уже, и улыбка дежурная, и рассказ о работе – чисто формальный.
Прошло три года. Она стояла перед зеркалом, как вдруг….
– Что это за блузка?! – в Его голосе слышалось пренебрежение.
– А... а что? – опешила Она. – Выпачкалась где-то?
– Нет, просто, ммм... не стильная, - сказал будто брезгливо. – Как-то ты перестала за собой следить.
Она молча вышла из кухни, где это произошло, и, упав на кровать, заплакала.
Извинился он ближе к полуночи, когда они уже ложились спать.
– Я не знаю, чего ты так обиделась, – сказал. – Но ведь ты набрала вес и теперь носишь какие-то кофты, которые делают из тебя тетку. Я не хотел тебя обидеть, извини.
Она простила (или нет?). И стала выбирать слова еще более тщательно. И еще больше отдаляться.
Время шло, но лучше не становилось.
Она думала: «Я стараюсь, весь день работаю, как будто надо только мне. Работаем оба, но потом у него комп и свободное время, а у меня – быт и уроки. Нет, не работать – не для меня, мне в компании нравится. Но я не хочу быть приложением к плите. Уже не вывожу, в общем».
Она пыталась поговорить с Ним, чтобы разделить этот быт. И Он даже соглашался с ее аргументами, но Ее тревожность… Было внутри такое чувство, которое всё равно гнало ее к бытовым делам. И оно было сильнее Нее.
Размышляя о катящейся в тартарары семейной жизни, Он размышлял:
– Она – манипулятор, не иначе. Вот кто просит так убиваться с этим бытом? Или не работай тогда, или еще как-то. Но не надо вот этих претензий! Почему нельзя как человек?
«Как человек» не получалось.
Он ощущал, что с этой загруженностью Она играет на его чувстве вины. Он старался выполнять какую-то домашнюю работу, но почти никогда за Ней не успевал: к Его приходу или всё уже было сделано, или Он не замечал тех бытовых вещей, в которых можно было бы помочь. А спрашивать лишний раз не хотелось: от этого было ощущение, что Он оправдывается, что сразу задевало.
Скажи ему кто, что Она не делает всего этого назло, а просто не может по-другому, и не может противостоять своей тревожности, которой проще подчиниться, чем противостоять – разве это помогло бы в отношениях?
И Ее «картина мира» не менялась: муж приходит, ничем искренне не интересуется, покружит по квартире – и к компу. Да и сказал бы кто Ей, что Он так убегает в гаджет не со зла, а чтобы сбежать от беспомощности, вины, другой подобной боли – что бы для Нее изменилось?
==========================.
Комментарии от практикующего психолога-психотерапевта аутоординационного направления, в прошлом, врача-реаниматолога.
Игры разума – нет, не бессмысленные, но беспощадные. И основная суть здесь в том, что «игра» будет продолжаться независимо от того, с кем Он и Она будут – вместе или каждый найдет себе другого партнера.
А даже и не найдет – «игра» так или иначе уже идет и станет продолжаться с ребенком. Даже после развода. Даже если родители очень хорошие и любящие, а если и ругаются – нет, не с ним, а между собой, и в очень-очень далекой комнате со звукоизоляцией, чтобы малыш не слышал. К сожалению или к счастью, но психика ребенка просто записывает как на магнитофонную ленту, скажем так, шаблоны поведения родителей и их чувства с ощущениями. Получаются очаги скрытого напряжения.
И для этого необязательно напрямую на ребенка кричать. Он и так чувствует, что родителям плохо, и неосознанно пытается их помирить, играя роль Спасателя в треугольнике Карпмана. Например, болеет.
Но вернемся к Нему и к Ней. Как же так получилось, что уже зная, как больно можно сделать своим поведением другому, они совершили эти ошибки?
Опять-таки, «игры разума», треугольник Карпмана или, как говорит аутоординационное направление в психологии, набор очагов скрытого напряжения. Эти ошибки молодые люди совершали неосознанно, повинуясь тому, что уже было записано в нейронных связях.
Психика не изобретает велосипед, это слишком энергоёмко. Что касается отношений с людьми, она достает «шаблоны» и – вуаля, делает в жизни человека то, что у него уже было раньше.
Психика девушки «записала» как дед игнорировал ее бабушку, а та с утра до ночи терла полы, работала и готовила – теперь это стало Ее историей. Можно не верить, можно стараться поступить по-другому, но – как бы непреодолимая сила заставляет ее повторять такое поведение. Независимо от ее желания. Причем – это в ситуации, когда она изначально характером сама похожа в данном случае на бабушку.
А Он похож на своего властного отца. И абсолютно не желая того, поступает с Ней, как папа с мамой. Указывает и возражает. А моментами видит этого же своего отца в Ней, и так же, как и тогда, в детстве, испытывает чувство беспомощности, вину, ненужность. И даже если Он это понимает, эти душевные – даже неосознаваемые – страдания сильнее Него и заставляют поступать так, как Он и поступает.
Что интересно: эти все «записи» поворачиваются у них (да и у нас всех) друг к другу разными гранями. То есть, нельзя сказать, что Он всегда видит в Ней отца, а Она в Нем – деда. Где-то «показывается» мама, где-то – бабушка, еще кто-то из значимых в детстве взрослых.
Пытаться договориться или разводиться – повторюсь, не полное решение. Сейчас будет легче, но, во-первых, уже «играет» и ребенок. А во-вторых, следующий партнер часто или такой же, или (иногда) противоположный, то есть, уже показывает не отца, а, например, маму. Но самая «соль» в том, что и он снова будет «наступать» на больные места человека.
Именно поэтому стоит идти не «от поведения», когда люди договариваются и оговаривают, что в отношениях можно и что нельзя. Просто потому, что «грабли» и повторение из детства всё равно будут.
Оптимальный вариант – работать сразу с очагами скрытого напряжения в психике, то есть, с теми «файлами», в которых и записаны негативные данные. Которые, к тому же, потребляют ресурс человека, что со временем может привести к эмоциональному выгоранию и даже депрессии.
Работа по отработке и отпусканию очагов скрытого напряжения – в контексте данной истории – может предотвратить развод и помочь молодым людям наладить отношения. А если уже развелись, то восстановиться после развода и убрать такую серьезную вещь, как исчезновение веры в себя – в то, что можно построить следующие нормальные отношения.
А также, что, на мой взгляд, немаловажно – помочь ребенку чувствовать себя морально, эмоционально и физически лучше. Даже – повторюсь – если при нем не ссорились и на него не кричали.
Всё это возможно. Психика человека – если работать по ее закономерностям, то есть, физиологично – всегда работает только на благо самого человека. А закономерности психики и информация об очагах скрытого напряжения описаны в статьях и публикациях института МИППАН.
Кому интересно больше.
