Все древнейшие цивилизации начинались с великих рек, текущих через пустыни.
Жизнь в таких местах не так уж и проста, но если объединиться и построить системы орошения, то можно прокормить огромное количество людей, а в нагрузку получить ещё и первое настоящее государство.
Обитаемые оседлые центры на Сырдарье, Амударье, Зеравшане не так стары, как древние города на Ниле, Тигре, Евфрате, Инде, но история из возникновения примерно такая же. А ещё это единственный район древней речной цивилизации, в какой-то момент попавший в орбиту влияния России, вошедший в состав сначала Российской империи, а потом Советского Союза.
Район Мавераннахра - таким звучным словом арабы ("Заречье") когда-то назвали эти края - самый континентальный, самый удалённый от моря среди тех мест, где возникали древние речные цивилизации. Ведь Сырдарья и Амударья не впадают ни в какое настоящее море, они даже в Каспийское море-озеро не впадают, оканчивая свой путь в Аральском море - солёном озере, которое даже в древности, в свои лучшие времена никогда не достигало сколько-нибудь внушительных размеров.
Так что речные оазисы Двуречья были окружены пустынями даже не с двух, а с трёх сторон.
Горы в Мавераннахре ближе, чем в Шумере (где Тигр и Евфрат), в Египте (где Нил) и даже чем в нынешнем Пакистане (где Инд), и ближе к их подножию, на востоке региона пустыня сменялась степью даже вдали от двух великих рек, и появлялось немало рек поменьше.
Именно на Зеравшане, некогда впадавшем в Амударью, сбегающем с отрогов Памира между Сырдарьёй и Амударьёй, стоят величайшие из старых центральноазиатских городов - Бухара и Самарканд.
Центральноазиатские пустыни не сильно влажнее, чем Сахара около долины Нила, и такие же сухие, как пустыня Тар или Аравийская пустыня, которые подступают к Инду и Междуречью соответственно.
Но в Средней Азии холоднее, вдоль Амударьи и Сырдарьи не увидишь пальм, и зимой по открытым на север равнинам приходит настоящий холод.
Центральноазиатская природа - она и опалённая жарой, и подмороженная холодом: расположение в центре огромного материка даёт о себе знать.
Пейзажи здешних оазисов гораздо невзрачнее, чем ожидаешь от Юга, и по разнообразию красок и контуров не сильно отличаются от видов соседнего Казахстана.
Хотя красивых исторических зданий побольше, конечно.
Растительность на Амударье, Сырдарье, Зеравшане не может соперничать с тем, что можно увидеть на Ниле, но после монотонных просторов Каракумов и она радует глаз.
Мавераннахр со времён Александра Македонского был периферией ближневосточного мира и одновременно транзитным регионом на пути с Ближнего Востока на Дальний. Уже ближе к нашей эре через здешние речные оазисы прошёл Великий Шёлковый путь, главный торговый маршрут тогдашнего мира, и почти все крупные местные города росли и богатели на трансконтинентальной торговле.
Великие государства, включавшие в себя Мавераннахр - Арабский халифат и особенно Монгольская империя и держава Тамерлана - тоже очень много зарабатывали на Великом Шёлковом пути.
Но с развитием дальнего мореходства и постепенным перемещением центра мира из Азии в Европу Средняя Азия из мирового перекрёстка стала понемногу превращаться в мировой тупик.
Морские пути стали быстрее и безопаснее сухопутных, и даже появление железных, а затем и автомобильных дорог, вновь сделавшее перемещение по суше быстрее чем по морю, не изменило принципиально ситуацию.
Мавераннахр стал ареной "Большой Игры" между великими державами новой эпохи, Российской и Британской империями, и граница прошла чуть южнее Амударьи, а в горах и по самой Амударье.
Превращение этого региона в центре Евразии в новую периферию довершила Холодная война, когда по границе Советского Союза и Ирана прошла граница социалистического и капиталистического лагеря. Потом первый лагерь вроде исчез, можно открыть границы к всеобщей выгоде - но нет, теперь одна из бывших советских республик решила постепенно стать Северной Кореей и буквально перегородила регион. Ситуация в Туркмении после 1991 годами только ухудшается, и к 2022 году получить визу этой страны даже тем узбекам, у которых есть родственники по ту сторону границы, совсем непросто. А уж для путешественника проехать по такому заманчивому маршруту из Самарканда в Тегеран - это и вовсе сложнейший квест.
Так что теперь Средняя Азия - это конец пути не только если плыть по реке с юго-востока, но и если ехать по земле с северо-востока.
За неимением пальм и других тропических растений главное, чем сейчас занимаются в умеренном климате Мавераннахра - это выращиванием хлопка.
Эта сельскохозяйственная культура занимает тут такое место лишь несколько десятилетий, что совсем немного на фоне нескольких тысяч лет истории региона. Но этого времени хватило, чтобы она определила сельский пейзаж вдоль Амударьи и Сырдарьи и между ними, и даже немного поменяла здешний ландшафт.
Из-за забора воды на орошение (а так много орошения надо в первую очередь для хлопководства) Амударья теперь не доходит не только до Каспийского, но и до Аральского моря, и запад Мавераннахра, древняя земля Хорезм отчасти превратилась в солёную пустыню.
Бо́льшая часть речных оазисов по Амударье, Сырдарье, Зеравшану - это сейчас территория Узбекистана, и именно эта страна - главная в регионе.
Хотя Узбекистан и уступает размером экономики (но не населением) Казахстану, но северный сосед - это всё же не совсем среднеазиатская страна, и ему досталась лишь северная периферия Средней Азии.
С древнейших времён основа местной жизни - это орошение, и узбекистанский пейзаж сложно представить без каналов и арыков.
Амударья бо́льшую часть своего узбекистанского течения служит границей с Туркменистаном и Афганистаном, Сырдарья быстро уходит в Казахстан, Зеравшан очень быстро разбирается на орошение почти полностью, не доходя до Амударьи и окончательно исчезая где-то в районе Бухары.
А каналы - они повсюду.
Чаще не в виде больших и магистральных, а в виде арыков, проложенных вдоль улиц и по дворам.
Хотя зимы здесь бывают почти как в России, снега в континентальном климате не больше, чем дождя, и основной источник жизни - это вода, берущая начало в ледниках Памиро-Алая на востоке.
Центральноазиатская цивилизация, конечно, не такая древняя как египетская или шумерская, но 2500 лет истории у неё есть.
Однако, памятников даже тысячелетней давности в регионе осталось совсем немного, и виной тому - монгольское нашествие, ударившее по этим местам гораздо сильнее, чем по той же Древней Руси, которую оно задело лишь на излёте.
Особенно пострадал Хорезм, в предшествующую эпоху бывший главным среднеазиатским центром силы.
Вдоль дорог и каналов тут и там видны оплывшие глиняные холмы - остатки древних крепостей и городов.
Да, в Мавераннахре, как и в Шумере, в древности строили в основном из глины, что тоже не способствовало сохранности построек.
То, что враги обращали в руины, под редкими дождями продолжало разрушаться, оплывало и постепенно ровнялось с землёй.
Парадоксально, но в сухом среднеазиатском климате очень долговечным материалом нередко оказывается дерево, которое тут ценится явно не меньше камня.
Украшенные изысканной древней (или сделанной в древнем стиле) резьбой двери, колонны, мебель, потолки - это атрибут не только исторических, но и многих просто знаковых мест в регионе.
Ну и другие материалы не отстают, на самом деле.
В Средней Азии, где сохранилось не так много древних зданий и городов, по-прежнему можно найти живое древнее прикладное искусство, "ремесло" в его лучшем смысле.
Украшенные орнаментами древние айваны и мавзолеи органично продолжаются удивительной по степени продуманности деталей архитектурой ташкентского метро и бесчисленными постройками "под старину" по всей стране.
Связующее звено между древним и современным искусством, не всегда отличимыми для неспециалиста - это то, что большая часть исторических памятников Туркестана на самом деле была капитально отреставрирована, а то и вовсе наполовину построена заново в советское время.
Деление на государства в нынешнем понимании в Средней Азии произошло совсем недавно, и было выполнено не самым логичным образом.
На протяжении столетий города Мавераннахра населяли в основном таджики, потомки более древнего иранского населения, в то время как в окружающей сельской местности и пустынях жили узбеки, потомки пришедших в эти края позже тюрков, севернее их постепенно, без всякой резкой границы сменяли родственные им казахи. Ну а на Памиро-Алае, как это обычно случается в горах, обитали преимущественно те же таджики и потомки более древних народов, вытесненные в эти не самые благоприятные места обитания волнами нашествий. Север этого великого горного узла, однако, заселили тюрки-киргизы, близкие родичи казахов и немного более дальние родичи узбеков.
При Российской империи эта пёстрая многонациональная территория частично была в прямом подчинении государства, которое, как известно, было унитарным и никакого деления по национальному признаку не знало, а часть входила в состав двух старых феодальных автономий, Бухарского эмирата и Хивинского ханства, где до концепции национальности ещё просто не дошли.
Что же было делать со всем этим строителям советского государства? На бумаге Союз был федеративным, а значит надо было выделить народы и разделить землю по их ареалам обитания. Мне кажется, что из Узбекистана, Туркмении, Таджикистана, Южной Киргизии, некоторых районов Южного Казахстана вышла бы неплохая Туркестанская ССР с несколькими внутренними автономиями, а Северная Киргизия и оставшийся Казахстан стали бы другой союзной республикой - недаром при царе "киргизами" называли и собственно киргизов, и казахов.
Если быть точным, то после вхождения региона в состав Советской России в конце 1910-х гг. изначально и была создана такая административно-территориальная единица, в состав которой вошли нынешние Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан и южная часть Казахстана.
Но вскоре судьба и советская власть распорядились по другому, и сейчас мы имеем то, что имеем - причудливо петляющие линии границ, разрезавшие древние оазисы и заодно историческую территорию таджикского народа.
Нынешний Таджикистан - лишь окраина былого таджикского мира, в то время как древние населённые таджикские города, Бухара и Самарканд, сейчас составили славу Узбекистана.
Больше всего меня поразило, что непосредственное участие в этом размежевании принимал классик новой таджикской литературы Садриддин Айни. Киргизов с узбеками и казахами разделили более аккуратно, но конфликтов по окраинам величайшего оазиса Азии, Ферганской долины, после развала Союза хватает.
Понятно, что при советской власти все эти границы были условными, но после обретения независимости всеми "братскими республиками" границы прошли поперёк древних оазисов, часто прямо по аулам, нередко отделяя поля от источников воды и одних родичей - от других.
Самый западный из великих среднеазиатских оазисов - это Хорезм, он самый большой, но не самый населённый из-за хронических экологических проблем, в основном контролируется Узбекистаном, южная часть Туркменистаном, и в нынешних условиях это значит что туда попасть сложнее, чем в Северную Корею.
Экологические проблемы в основном связаны с засолёнными сельхозземлями и пересыхающим Аральским морем, до которого не доходит совсем слабая в своём нижнем течении Амударья.
Зато в солёной хорезмской воде прекрасно растёт рис и ловится лучшая в стране рыба, заменившая рыбу, которая когда-то плавала в ныне высохшем Аральском море.
Эти места больше всего пострадали от монголов, и оплывших глиняных руин здесь больше чем где-либо, но возвысившаяся позже Хива - один из красивейших городов всей Средней Азии.
Восточнее расположены Центральные оазисы, вытянувшиеся вдоль реки Зеравшан - от Бухары через Навои до Самарканда, до самых гор.
Тут живёт уже гораздо больше народу, расположена бо́льшая часть древних центров региона и, соответственно, бо́льшая часть достопримечательностей.
Это почти всё Узбекистан, а восточная часть зеравшанской долины упирается в принадлежащие Таджикистану горы, ну и таджики до сих пор составляют значительную часть населения местных старых городов.
Восточнее и северо-восточнее обитаемая часть среднеазиатской равнины жмётся к горам, к склонам Памиро-Алая, из которых здесь вырываются орошающие равнину реки.
Почти все они - кроме Амударьи, Сырдарьи, Зеравшана - быстро теряются в пустыне.
Оазис у самой границы гор и равнины - это Чач, в нынешнем Узбекистане играющий исключительную роль: тут расположен столичный Ташкент.
При этом граница проходит здесь особенно близко, и значительная часть этого оазиса находится в Южном Казахстане, да и в узбекистанской части Чача живёт много казахов.
С юга к Чачу примыкает Голодная Степь - вернее, бывшая Голодная Степь, после масштабного строительства оросительных каналов в советское время ставшая важным сельскохозяйственным районом.
Соседство большого (до 10% населения всего региона) города играет роль даже в Средней Азии: пожалуй, Чач вместе с Голодной Степью - это самый цивильный из Великих Оазисов.
Тут меньше этой азиатской аутентичности, глинобитных построек и ишаков, на что влияет и географическое положение.
Чач севернее остальных оазисов, и чаще посещается холодными ветрами, без помех пересекающих раскинувшуюся до арктических морей равнину.
Узбекистан остаётся не то чтобы исключительно аграрной страной, но доля сельхозсектора в стране остаётся высока, и промышленность в большой степени сводится к переработке хлопка и другого сельскохозяйственного сырья.
Чач, большую часть которого занимает Ташкентская область, на этом фоне выглядит очень индустриальным, и дело тут не только в огромном городе Ташкенте, около которого концентрируется большое количество промышленных мощностей.
Местные месторождения сырья - угля и разнообразных руд - разрабатывались в регионе с давних времён, и были возобновлены в советское время.
Юго-восточнее Чача, окружённая со всех сторон горами, находится Ферганская долина.
Если остальные оазисы хотя бы с какой-то стороны окружены пустыней то Фергана - это именно долина.
Хребты и отроги Памира на юге и Алая на севере окружают её со всех сторон.
Тут вроде бы меньше исторических памятников, но больше всего народу и ниже уровень жизни и, соответственно, лучше сохранился традиционный жизненный уклад.
Ещё в Ферганской долине больше всего народов, больше всего границ, и поэтому больше всего приграничных конфликтов.
Сама долина - это в основном Узбекистан, на западе ещё и Таджикистан, в то время как окружающие Ферганистан предгорья - это в основном Киргизия, ну и Таджикистан на юго-западе.
Если бы не отсутствие пустыни, то этот район можно было бы с полным правом назвать "Средней Азией в миниатюре".
Если оценивать Центральную Азию внутри границ отдельных государств, то в Узбекистане будет сильнее всего (кроме почти недоступной Туркмении) чувствоваться зарегулированность, рафинированность, вычищенность, оставшаяся от режима Каримова, и сохранившаяся с советского времени светскость - совсем мало закрытых женщин, много мужчин в костюмах.
В центре областных центров Узбекистана обычно возвышается высоченный флагшток с огромным флагом наверху - ну да такое любят во всех тюркских и многих арабских странах.
Хокимият (областная администрация) во многих узбекских региональных центрах - это позднесоветское высотное здание, в период независимости, как правило, обновлённое в соответствии с местными представлениями о прекрасном.
Микрорайонов с многоквартирными домами в узбекских городах немного - обычно несколько штук - и они чаще всего сосредоточены в западной части городов, как будто сдвигаясь ближе к Москве.
Иногда так происходило и с русскими районами городов ещё в дореволюционное время.
Интересно, что пятиэтажки в Средней Азии часто на самом деле четырёхэтажные.
В постсоветское время в большинстве среднеазиатских городов строительство городских, многоквартирных домов - это больше не микрорайоны и даже не кварталы, а оформление главных, парадных улиц.
Такое "ширмовое строительство" было характерно и в советское время (особенно в Ташкенте), но в период независимости оно стало гораздо заметнее.
Нынешнее массовое жилищное строительство в среднеазиатских городах - это всё же в основном малоэтажные дома, и при этом требования к оформлению "правительственных трасс" (улиц и дорог, по которым ездят руководители разного уровня) в местной авторитарно-патерналистской системе явно ужесточились.
И действительно, в представлении местных властей: не могут же домики махаллей выходить своими неказистыми фасадами на парадный проспект?
Во многом я с ними согласен, на самом деле.
В период правления Ислама Каримова по всей стране снесли памятники жертвам Великой Отечественной (где вы, борцы с переносом Бронзового Солдата в Эстонии?) и заменили монументы "Скорбящая Мать".
Примерно то же случилось с железнодорожными вокзалами, часть которых была дореволюционная, часть - советская: их в основном демонтировали и заменили типовыми зданиями, опять-таки из пластика и зеркального стекла (тут уже вспомнилась Казань с её специфической современной архитектурой).
Ещё одна примета Узбекистана - полное господство белых корейских автомобилей местной сборки.
Ввозные пошлины на машины в этой стране остаются высоки, и поэтому если не местные "корейцы", то старая советская техника.
В Таджикистане всё выглядит беднее, свободнее и аутентичнее, но и по-исламски консервативно выглядящих людей будет гораздо больше.
И портреты вождя (Рахмона) встречаются нередко.
Несмотря на более европеоидную внешность таджиков по сравнению с узбеками, Таджикистан гораздо больше похож на Третий Мир, но и дышится там легче, чем в Узбекистане, как мне показалось.
Киргизия почти так же бедна, как Таджикистан, но не настолько аутентична (хотя немного аутентичнее Узбекистана), и ещё эта страна несколько более светская (примерно на уровне Узбекистана).
Хотя киргизский Юг, конечно, более традиционный и исламизированный - всё же это часть Ферганской долины.
Ну и и Киргизия, и Таджикистан - это почти сплошные горы, огораживающие среднеазиатские пустыни с юга и востока, орошающие их водой из своих ледников.
Казахстан, даже в своей южной части - страна намного более современная чем соседи. Хотя Южный Казахстан больше похож на Узбекистан, чем на северную часть той же самой страны, но всё равно это гораздо более цивильные места.
И в Киргизии, и в Казахстане больше чувствуется степное и кочевое прошлое местных жителей - юрты, кони, разнообразный скот.
Что же общего у всех этих мест, кроме климата и общности географического положения?
Всё это не так давно было частью нашей общей страны, и даже в Таджикистане от советского наследия никуда не деться.
И Афганистан или Иран, исторически та же Средняя Азия, насколько я могу судить по чужим рассказам, сейчас больше похожи на арабские страны или на Пакистан, чем на Узбекистан с Таджикистаном, с которыми исторически было гораздо больше связей.
И пусть меня обвиняют в имперстве (небезосновательно), в постсоветской Средней Азии советское наследие - это почти всегда благо и "следы былой высокой цивилизации", даже в таком небедном и динамично развивающемся городе, как Ташкент.
Тут большое противоречие с западной частью постсоветского пространства, где следы жизни финнов или немцев, наоборот, кажутся останками более высокой культуры.
Везде в Средней Азии выращивают хлопок и везде более-менее одинаково устроены ландшафт и среда обитания: оросительные каналы, городские и сельские махалли (местные самоуправляемые сообщества).
Вся Средняя Азия очень гостеприимна, здесь эта равнина сравнима с горным Дагестаном.
А ведь горы, где люди живут в более трудных условиях, почти всегда гостеприимней равнины, так что долины Памиро-Алая с полным правом могут претендовать на статус самого гостеприимного места на Земле.
Бесплатный по умолчанию автостоп кончается в пустынях, отделяющих Центральную Азию от Европейской России, Сибири, Северного Казахстана, и дальше приходится отдельно оговаривать свою "бесплатную сущность".
У местных принято ездить на попутных машинах за небольшие деньги.
Но если у гостя нет денег - не беда, не меньше половины останавливающихся водителей повезут и так.
И в принципе так в Средней Азии со всем.
