Центральную Азию постоянно кто-то завоёвывал, но и немало лет из своей многовековой истории этот регион был независим.
Древней великой столицей был Самарканд, основанный то ли Александром Македонским за 300 с лишним лет до нашей эры, то ли ещё раньше, ещё был Ходжент и хорезмский Гургандж (нынешний Куня-Ургенч в Туркмении).
А потом монголы прошлись по этому краю хуже чумы, большинство городов было разрушено.
Самарканд, хоть и оставался столицей Чингизидов и Тимуридов, был лишь тенью своего прошлого на краю руин домонгольского города, и к Новому Времени главными среднеазиатскими центрами стали Хива и Бухара, расположенные ближе к Амударье и Коканд северо-восточнее, в Ферганской долине.
Ну как к Новому Времени - в Средней Азии вплоть до русского вторжения в 1880-х сохранялся феодализм, да и после вхождения региона в состав Российской империи этот архаичный строй по-прежнему существовал в границах вассальных Хивинского ханства и Бухарского эмирата, в то время как Кокандское ханство было полностью уничтожено, его бывшие земли управлялись метрополией напрямую.
Хива к приходу России в эти места была поменьше и победнее, Бухара - больше и богаче.
В Бухару (вернее, в бухарский пригород Каган) первая в Средней Азии железная дорога пришла уже в конце 1880-х годов - раньше, чем в любой сибирский город.
Бухара управляла большей территорией, чем Хива, и туда (особенно после постройки железной дороги) даже начал приходить капитализм, что сочеталось с архаичным устройством этого средневековой ханской автономии.
Но Бухара, как более крупный город, более важный центр, железнодорожный узел, больше пострадала в Гражданскую войну.
Эмирская столица стала одним из центров антибольшевистского сопротивления в Средней Азии, и старый город был в значительной степени разрушен Красной армией под командованием Фрунзе, которая уже в те далёкие времена использовала авиацию.
Так что в Бухаре сохранилось меньше настоящей исторической городской ткани, чем в Хиве, но то, что сохранилось - оно более масштабное и какое-то настоящее, что ли, даже при всех хивинских медресе и минаретах.
Ну и даже по той исторической среде, которая сохранилась в Бухаре, она превосходит любой другой среднеазиатский старый город, кроме Хивы.
И областной центр Бухара сейчас превосходит районный центр Хиву даже больше, чем во время эмирата и ханства, и со стен бухарской цитадели не видно края городской застройки, и с одной стороны даже есть многоэтажки, в то время как со стен Хивы почти в любой стороне можно разглядеть хлопковые поля и арыки Хорезмского оазиса.
И это делает Старую Бухару, часть крупного города, меньше похожей на музей.
Возможно, в Хиве было больше медресе, но Бухара стала гораздо более важным центром исламского образования.
Такое её значение стало даже больше в советское время, когда гонения на религию в Средней Азии (в том числе на православие) были меньше, чем в центральной части Союза.
И бухарские медресе были всесоюзным центром исламского образования - например, небезызвестный Ахмат Кадыров учился именно в Бухаре.
Хотя Бухара расположена гораздо ближе к горам, единственному постоянному источнику воды в Средней Азии, воды здесь меньше, чем в той же Хиве.
Дело в том, что Хорезм расположен вдоль Амударьи, которая даже в низовьях, после всех отходящих от неё каналов, остаётся немаленькой рекой, а река Зеравшан, вдоль которой вытянулся оазис Центрального Узбекистана, даже у выхода из гор чуть выше Самарканда не очень полноводна, а к Бухаре она уже практически заканчивается, почти вся разобранная на орошение, и до Амударьи уже много столетий не доходит.
Так что ни в Бухаре, ни около неё не увидишь ни одного сколько-нибудь крупного канала, только идущие вдоль улиц и сквозь кварталы арыки.
Впрочем, в бухарском Старом Городе не увидишь и их: ещё в древности здесь сложилась сеть подземных каналов-арыков, подпитываемая из мини-водохранилищ, прудов-хаузов.
Во время взятия города красными в 1920 году эта сложная система была в значительной степени разрушена, и от недостатка питьевой воды в городе начались эпидемии. Древняя система водоснабжения так и не была полностью восстановлена, зато новая власть построила совсем рядом с бухарской цитаделью-Арком водонапорную башню по шуховской технологии (гиперболоид) - из тех, которые обычно встречаются на железнодорожных станциях.
Оставшиеся в Старой Бухаре арыки и пруды-хаузы, уже давно не являющиеся главным источником воды, приятно разнообразят пейзаж.
Даже те, которые без воды.
А Ляби-хауз в восточной части Старого Города по праву считается одной из визитных карточек Бухары.
В советское время Бухара уступила место главного города Центрального Узбекистана и второго центра страны Самарканду - в каком-то смысле, вернулась то положение дел, которое было до монгольского завоевания XIII века.
Бухара со своими 250 тысячами населения находится ближе к концу первой десятки крупнейших узбекистанских городов, уступая не только Самарканду, Намангану и Андижану, но и малоизвестному каракалпакскому Нукусу, и совсем небольшой по меркам Ферганской долины Фергане.
Но по своему значению для страны город со своими медресе и историческими памятниками остаётся на третьем месте после Ташкента и Самарканда, а за пределами Узбекистана Бухара известна как минимум не меньше, чем её два конкурента.
Тут надо ещё раз упомянуть роль города как центра исламского образования, самого известного в Средней Азии, а ещё былая эмирская столица веками была центром одной из крупнейших и известнейших еврейских общин.
И пусть после распада Союза от общины мало что осталось: сейчас, например, в столичном Ташкенте евреев (в том числе бухарского происхождения) больше, чем в самой Бухаре.
Но евреи-выходцы из Бухары по-прежнему заметны по всему миру, хотя в самом Узбекистане евреев-ашкенази, приехавших сюда в советское время из западной части Союза, сейчас сопоставимое количество.
Десятки кварталов в южной части Старой Бухары в прошлом были сплошь заселены евреями.
Огромное еврейское кладбище у южного края Старого Города.
Ещё есть две синагоги, в одну из которых мне удалось попасть на шаббат.
Бухарский Старый Город, хоть в основном и лишившийся стен после красноармейского штурма, и сейчас чётко просматривается на карте города.
Хотя далеко не все дома внутри его границ старые, внутри и снаружи исторического центра отличаются и сетка улиц, и плотность застройки (немного).
Стен у Старой Бухары практически не осталось, зато сохранились ворота, где-то спрятанные у краёв кварталов, а где-то стоящие на оживлённых площадях.
Почти как триумфальные арки Москвы и Петербурга, только масштаб на порядок меньше.
Кроме прямоугольного Ляби-хауза со столиками и скамейками на его тенистых берегах, лицо Старой Бухары определяют "торговые купола" - крытые улицы и перекрёстки, все заполненные торговлей.
Как обычно бывает на Востоке, всё самое примечательное спрятано внутри, и многочисленные городские мечети и медресе, на вид похожие для чужеземца, внутри могут выглядеть очень по-разному.
Даже очень скромная внешне мечеть внутри может оказаться шедевром.
Из небольших бухарских мечетей мне запомнилась только Чор-Минор ("Четыре Минарета") - и там их действительно четыре.
Архитектурный ансамбль площади Пои-Калян, аналог самаркандского Регистана - он великолепен и изнутри, и снаружи.
Два медресе (Мири-Араб на востоке и Эмира Алимхана на юге), и грандиозная мечеть Калян, или Великая (самая большая по площади в Средней Азии) на западе окружают площадь с трёх сторон.
Всё это было построено в основном в XVI веке.
Но "Пои-Калян" - это буквально "подножие Каляна", и домонгольский минарет Калян XII века - это главный элемент всего ансамбля.
В глиняной Средней Азии домонгольских зданий сохранилось даже меньше, чем в деревянной Древней Руси - тем более что те завоеватели прошлись по этому региону гораздо жёстче, чем по нашим землям.
А главный бухарский "маяк ислама" - это ещё и крупнейший минарет всей Средней Азии.
В отличие от городских стен Бухары, стены Арка, городской цитадели, дошли до наших дней.
Подозреваю, что они тоже пострадали во время Гражданской войны, но их восстановили. Впрочем, внутри Арка всё сохранилось далеко не так хорошо: до сих пор значительная часть пространства внутри крепости - это обычные для Средней Азии глиняные руины.
Стены Арка, огромные, глиняные и довольно пологие больше похожи даже не на стены, а на склоны рукотворной горы: какое-то пространство, здания, помещения за их бежевой поверхностью начинаются довольно высоко от земли.
Та часть внутреннего пространства цитадели, которая всё же была отреставрирована - это в основном здания дворца эмира, дворы и переходы, а ещё мечеть.
Как и в Хиве, это всё не очень старое, но, в отличие от ханской столицы, выглядит оно более-менее современно для рубежа XIX и XX веков. Всё же Бухара того времени во всех смыслах была бы более цивилизованным местом, чем Хива.
Бухарские виды со стен Арка хороши.
Но виды с бывшей гиперболоидной водонапорки шуховского проекта, построенной в 1920-е на смену повреждённой бомбардировками Гражданской старой системе водоснабжения, гораздо лучше.
Хотя бы потому, что с них видно сам Арк.
И видно всё, что за ним, и панельные многоэтажки микрорайонов южнее центра города, ведь эта водонапорная башня - самое высокое сооружение в старой части Бухары.
Если в России многочисленные шуховские башни в основном заброшены (например, железнодорожные водонапорки), или полузаброшены (как знаменитая Шуховская башня в Москве), то далёкая Бухара здесь всем подала пример.
Местную шуховскую башню отреставрировали, снабдили лифтом и организовали наверху смотровую площадку.
В Бухаре - десятки старых мечетей и медресе, но самое старое здание при этом находится не в историческом центре, а в добром километре западнее.
Зданий, построенных до XIII века, в Средней Азии меньше, чем в России, но зданий, сопоставимых по возрасту с бухарским мавзолеем Саманидов, в нашей стране нет.
Это довольно компактное сооружение было построено из жжёного кирпича (!) в начале X века для упокоения правителей из первой сильной местной династии, правившей регионом после арабского завоевания.
Бухара была столицей Саманидского государства бо́льшую часть его истории - это был первый раз, когда этот город обрёл такой высокий статус.
Неудивительно, что саманидский мавзолей находится не в самом центре Бухары: вплоть до 1930-х годов он был окружён древним некрополем.
Советская власть извела некрополь - спасибо что хотя бы мавзолей оставила - и организовала на его месте такое необычное для восточной мусульманской страны учреждение, как общедоступный парк.
Собственно, парк Саманидов, как он называется после обретения Узбекистаном независимости - это и сейчас самый главный парк древнего города.
Парк Саманидов славен не только мавзолеем, построенным в эпоху этой династии, но и более поздним (XIV век) Чашма-Аюбом, по народным представлениям, связанный с библейским Иовом.
Рядом - как будто музей величайшего среднеазиатского богослова Мухаммеда Аль-Хорезми, как будто конструктивистский, но на самом деле построенный в самом начале XXI века.
Центр жизни парка - так называемое "озеро Саманидов".
По российским меркам это не более чем пруд, в засушливой Средней Азии, впрочем, кажущийся гораздо более крупным водоёмом.
Тут же, по советской традиции - аттракционы.
Не так давно в северной части Бухары организовали новый парк, названный в честь внука Тамерлана Улугбека, хана и учёного - но он ещё не вырос, так сказать.
Даже в самых неиндустриальных и не тронутых современностью городах Средней Азии советская власть оставила после себя не только общедоступные парки, но и панельные многоквартирные дома.
В городах поменьше это могли быть исключительно пятиэтажки (чаще всего на самом деле четырёхэтажные), а в городах масштаба Бухары возникали полноценные микрорайоны.
Часто они концентрируются на западе города, поближе к далёкой Москве, но вот в Бухаре расположились с юга исторического центра.
Ну и в таком крупном городе, как Бухара, развитие микрорайонов не остановилось вместе с концом советского периода.
На границе старого и нового, восточного и советского города, как это нередко бывает в Узбекистане, находится самая большая в Бухаре площадь, с фунционалистским высоким зданием хокимията позднесоветской постройки.
В Бухаре, как почти во всех узбекистанских городах, нет нормального общественного транспорта в европейском понимании. П
После закрытия троллейбусной системы, которое произошло в 2005 году, максимум, что можно увидеть на улицах города - это автобусы средней вместимости, но гораздо чаще попадаются "дамасы", которые даже не микроавтобусы, а скорее минивэны.
Зато в Бухаре обнаружились полноценные автобусные остановки (большая редкость для Узбекистана), и закрытые - тут обнаружилось неожиданное сходство с Таймыром.
Логично: в Средней Азии очень жарко, в Дудинке - очень холодно, надо защищаться.
Но Узбекистан и здесь не изменил себе: в Бухаре, в отличие от Дудинки, не было обнаружено никакой навигации с расписанием движения или хотя бы списком маршрутов.
В советское время русские стали составлять заметную часть населения любого крупного среднеазиатского города, и православных церквей в регионе может и не столько, сколько микрорайонов, но во всех основных городах они есть.
Забавно: в Средней Азии христианство по силе и влиянию никогда не было сравнимо с исламом, и видимо поэтому Советы видели здесь в православии гораздо меньшую угрозу. И если до войны здесь, как и по всей стране, закрывались и разрушались церкви, то во время войны и после неё гонений практически не было, и были даже случаи строительства новых церковных зданий. Где ещё вы увидите церковную архитектуру брежневского времени..впрочем, в Бухаре церковь не построили, а перестроили из здания железнодорожного вокзала Бухара II.
А в границах города Бухара железной дороги уже не одно десятилетие нет, чтобы попасть на станцию Бухара, надо ехать в соседний город Каган.