Война сопровождала человечество самого начала. С каменного еще века она забирала сотни и тысячи жизней, и люди с охотой платили ей эту цену. Потому что ничего в этом мире так не двигало прогресс, как старая добрая война.
Новые материалы? Да! Оружие требует новых материалов! Архитектура? Конечно! Нам нужны укрепления. Новые способы обработки пищи? Да, тысячу раз да! Армия прожорлива, словно мифический Молох. Требуется всё, во множестве и желательно еще вчера. А то, что есть в достатке, нужно немедленно улучшить, чтобы уже совершенно точно победить врага.
Копья становились пиками, а топоры - алебардами. Шлема отращивали забрала, щиты обивались металлом, кони становились больше, а мечи стало принято брать сразу в обе руки. Но, однако, были вещи, которые, в общем-то, не изменились с самого своего появления. И вот об одном из таких инструментов войны, что появился на всех полях сражений бронзового еще века и так до конца не покинул их до сих пор, мы сегодня с вами и поговорим.
Чешуя. Вернее, чешуйчатая броня, что появилась на самой заре человечества. В те далекие времена, когда впервые стала популярной идея, что щит - это, конечно, отлично, но пора бы начать делать доспехи. Ну хоть какие-нибудь.
Когда точно появилась первая чешуйчатая броня, мы, наверное, никогда не узнаем. Однако есть все основания предполагать, что именно она была первой сложносоставной броней, освоенной человечеством. Наверняка, до ее появления люди более или менее массово использовали различную защиту из шкур животных, обработанной кожи или просто толстой ткани. Но если говорить о сложной составной броне, то именно чешуя стала первым известным нам доспехом.
Так что же такое, собственно, чешуя? Ну, так сразу и не ответишь. За десятки веков эта броня менялась бесчисленное количество раз, пробуя новые формы и постоянно возвращаясь к старым проверенным решениям. Но если давать хотя бы рамочное определение, то чешуя - это доспех из одинаковых пластинок, закрепленных на кожаной или тканевой основе рядами, частично перекрывающих друг друга и образующих единое защитное покрытие.
- Чешуйчатым является железный панцирь, который сцеплен из железных или медных пластин по форме рыбьей чешуи (squama) и назван так за свой блеск, подобный рыбьей чешуе. Исидор Севильский
За время своего существования чешуя стала основой для новых видов брони, как, например, ламеляр и броня пластинчатая. Но про них мы поговорим в следующий раз, а пока сосредоточимся именно на броне чешуйчатой.
Впервые в более или менее представительном количестве мы встречаем чешую во времена Ассирийского царства. Множество изображений показывают нам тяжелую пехоту Ассирии, закованную в длинную чешуйчатую броню. И надо сказать, что для того времени это совершенно точно было сверхоружие. В начале второго тысячелетия до нашей эры в землях Месопотамии, где строил свое государство царь Шальмансер, было совсем немного оружия, способного потягаться с такой броней.
И, наверное, не в последнюю очередь эта самая хорошо бронированная пехота (ну понятно, вместе с осадными орудиями, колесницами и развитой стрелковой традицией) была причиной такого бурного роста Ассирийского царства. Вообще немногие способны противостоять на равных подготовленной и хорошо оснащенной армии. И племена, населяющие земли Месопотамии и Среднего Востока, не были исключением.
Собственно, как выглядела непосредственно чешуя в то время, не известно. Однако можно сделать осторожное предположение, что метод крепления ее к основе был простейшим. Таким, который сейчас называют пришивным. Это когда в верхней части каждой пластинки есть два или четыре отверстия, через которые она и крепится к материалу основы ниткой, шнуром или кожаной полосой.
Откуда такая уверенность? А она из наблюдений за более поздней чешуей, что дошла до нас со времен античности. Когда способ крепления чешуек к основе начал усложняться. Но об этом, мы поговорим немного позже.
Как одно мгновение промелькнули без малого девять веков, оставив за бортом древнее царство Египта, переселение людей моря и волну Хеттского вторжения. Микенская цивилизация сменила Минойскую, в Средиземноморье началась эпоха Ахейской Греции, а чешуйчатая броня все еще оставалась самым популярным доспехом. Ну, после голого торса и выдающегося боевого духа, понятно.
- На головах у них были так называемые тиары, а на теле — пёстрые хитоны с рукавами из железных чешуек наподобие рыбной чешуи. Геродот.
Хотя конечное, теперь у древней брони по крайней мере, была серьезная конкуренция. Микены, что строили свой мир в Средиземноморье, решив, что только чешуи совершенно недостаточно, стали одевать своих воинов в примитивную пластинчатую броню и многослойные тканевые линотораксы, что были значительно менее удобны, но сильно более просты в производстве. Хотя, конечно, при всех своих плюсах позиции чешуйчатой брони поколебать они не могли.
Сама же чешуя тоже не чуждалась технического прогресса, становясь все менее примитивной и более удобной. Неизвестно кому, хотя человек был, несомненно, умный, пришла в голову идея перед пришиванием чешуи к основе сначала скреплять эти самые чешуйки в ленту. Для этого им добавили дырочки и стали вязать внахлест, чтобы получившуюся длинную ленту уже потом закрепить на основе и накрыть второй такой лентой сверху и тоже внахлест.
В результате одна, в общем-то, не толстая и не прочная пластинка стала опираться сразу на три других, превратившись из хрупкого металлического лепестка в бронированную поверхность, способную амортизировать любой, даже самый сильный удар.
Вот так, постоянно работая над собой, чешуя прожила еще пятьь веков, пережив Микенское царство, осаду Трои, Написание Илиады и возвышение греческих городов-государств. И вплотную приблизилась к временам появления Вечного Города.
За это время чешуйчатая броня, в общем то, не сильно изменившись технически, очень поменялась внешне. В потоке времени исчезли длинные доспехи раннего бронзового века, что закрывали воина едва ли не до колена, неудобные и тяжелые. Теперь чешуйчатая броня собиралась в виде двусторонней жилетки, закрывающей торс бойца. Иногда к ней крепилась защита плечей, шеи, а при необходимости и короткая чешуйчатая или тканевая юбка.
Впрочем, не только она приобрела такую форму. Практически любой доспех того времени выглядел именно так. И гелоторакс, и линоторакс, и любая другая сложная броня. Других существенных изменений за прошедшие пятнадцать веков с чешуйчатой броней, кажется, не произошло. Ну, пожалуй, кроме того, что она перестала быть единственной распространенной броней в Средиземноморском регионе.
Но почему так вышло? Почему один из основных инструментов войны Бронзового века и ранней античности не изменялся так же стремительно, как окружающие его мечи, щиты и прочие шлемы? Ну что тут сказать Ответ очевиден. Примитивность и простота. Именно примитивность конструкции и позволила чешуе существовать без изменений все это время. В отличие от железного или бронзового торакса, что требовали огромных затрат материала, высочайшего уровня металлообработки и целой производственной линии, чешуя отлично обходилась без всего этого.
Множество простых чешуек было произвести настолько проще, чем цельную кирасу торакса, что даже говорить как-то неудобно. Да, их потом приходилось собирать в единое целое, но это была уже простая работа, не требующая присутствия высококлассного кузнеца - доспешника. А значит, такими глупостями можно было пренебречь, свалив их на помощников.
С появлением Рима в жизни чешуйчатой брони, в общем, ничего толком не изменилось. Немного в очередной раз поменялся фасон доспеха, превратившись из тороксообразной жилетки в Lorica squamata. Да, крепить к основе чешуйки стали не кожаным шнуром, а металлическими кольцами, что немедленно улучшило прочность доспеха. А в остальном чешуя так и осталось чешуей. Старой, доброй, надежной.
Наши современники, смотря на римские легионы, привыкли к вполне определенному образу. Большие щиты, короткие гладиусы, пилумы и, конечно же, Lorica segmentata - самая известная римская пластинчатая броня, визитная карточка Рима вообще и его легионов в частности. Вот только даже в лучшие свои времена Lorica segmentata не была самой распространенной броней легионов. И даже кольчужная Lorica hamata, как бы странно это ни звучало, тоже не была, похоже, самой часто встречаемой в легионах броней.
Количество найденной "чешуи" времен Римского владычества как в составе целого доспеха, так и "россыпью" просто огромно. Таких находок больше, чем остатков кольчуг и элементов от пластинчатой брони вместе взятых. Более того, во времена поздней империи чешуя была защитой не только для людей. Появившаяся в легионах тяжелая конница бронировала своих коней так же чешуйчатой броней.
А еще чешую носила вся остальная Ойкумена. Парфяне, скифы, понтийцы, греки, карфагеняне и даже катафракты Великой Армении. Катафракты, кстати, византийские, парфянские или даже римские, чешуйчатую броню любили поистине самозабвенно. И использовали её, несмотря на архаичность, до самого конца своего существования.
- Покрытые панцирем и опоясанные железными полосами, они казались изваянными рукой Праксителя статуями, а не живыми людьми. Тонкие железные колечки, скреплённые между собой, охватывали все части тела, приспосабливаясь к их изгибам, так что при каком угодно движении тела это одеяние плотно облегало его части. Описание катафрактария Аммиана Марцеллина
И причины такой массовости были ровно те же. Простота в производстве, терпимость к качеству материалов, технологичность производства металлической части доспеха. А это значит - чудовищная массовость. Впрочем, говорить о том, что исключительно чешуйчатая броня царила в это время на поле боя, мы, конечно, не можем. Кольчужных Lorica hamata, как, впрочем, и другой кольчужной защиты, особенно на севере Галльской Европы, было предостаточно.
А что же было дальше - спросит самый упорный из читателей. А собственно, с точки зрения чешуйчатой брони вообще ничего не изменилось. "великое переселение народов" как, впрочем, и падение Вечного города, чешуя встретила как одна из самых распространенных доспехов в обеих Римских Империях. Ее носили пехотинцы, стрелки, тяжелая и просто ударная конница, римские федераты, союзники и все, все, все. Наверное, даже появись в те времена сам архангел Гавриил, он бы тоже носил именно чешуйчатую броню.
И даже наступившие "темные века" не поколебали позиций чешуи. Иллюминированные каролингские хроники изображают чешуйчатую броню едва ли не чаще, чем обычную кольчугу. И причина этому не изменилась вообще ни на сколько. Просто массово не требует серьезной материальной базы. Вернее, требует, конечно, но любому другому доспех сил, средств и материалов для своего создания намного нужно, намного больше.
Первые существенные изменения для чешуи произошли с началом массового производства металла в Каролингской Империи. Рейнские мастерские, кроме замечательных мечей, выпускали какое-то совершенно нереальное количество сопутствующего материала. В том числе и железной проволоки. Нет, конечно, ее выпускали всегда, благо, что выпуск проволоки такого себе качества могла наладить любая деревенская кузня. Но именно развитие металлообработки в Европе позволило насытить рынок железной проволокой, что при нормальном поточном производстве оказалась дешевле, чем мелкие пластины для чешуйчатой брони.
И это немедленно изменило все. Огромное количество изображений воинов в чешуе исчезает со страниц летописей и книг едва ли не за век. И уже XI век становится началом доминирования кольчуги. Из кольчуги делается, кажется, вообще все. Ну, понятно, кроме шлема. Потому что дешево, просто и на качество материала можно закрыть глаза. Чешую, похоже, начали бить её же оружием.
И именно в тот самый момент, когда чешуйчатая броня перестала самым технологически простым доспехом, у нее немедленно обнаружились и свои слабые стороны. которые до этого ей прощались веками.
И, конечно же, первой проблемой была громоздкость. Чешуйчатый доспех, в отличие от кольчуги, было невозможно свернуть и положить в заплечный мешок. Даже если он разбирался, то все равно всего части были велики и неудобны для транспортировки вне боя. А в армиях Средневековья, насчитывающих уже тысячи бойцов в броне, это было существенным недостатком.
Но главной проблемой была, конечно, отвратительная ремонтопригодность. Пробитая стрелой или копьем кольчуга чинилась буквально на коленке при помощи горсти колец, воззваний ко всем святым и кузнечных щипцов. Поврежденная же чешуя требовала частичного разбора доспеха, а иногда и замены всей передней части поврежденной основы, если ударов было несколько. Ну или, в крайнем случае, постановки заплаток и обратного монтажа снятых чешуйчатых полос.
Кстати, еще одна проблема чешуйчатой брони, известная как "уязвимость чешуи при ударе снизу". Это всего лишь миф.
Во-первых, бить снизу вверх одоспешенного бойца, особенно если он со щитом и вообще против того, чтобы его били, крайне непросто. Большинство ударов в строевом бою наносятся или сверху вниз, или прямо. Нет, наверное, можно как-то вывернуться, подойти к ничего не подозревающему врагу в упор и ткнуть его снизу вверх. Но как сделать это большинством существующего в средние времена оружия автор, например, плохо представляет.
Ну а во-вторых. Появившаяся клепано-пришивная чешуя, в которой каждая пластина крепилась не только шнуром, но и клепкой посредине, делала такие удары снизу чуть более чем полностью бесполезными. Лезвие, например, меча, даже попав под пластину, все равно упиралось в клепки, идущие так часто, что не позволяли ему проникнуть глубоко и нанести какой-то существенный урон.
Однако никуда, конечно, чешуйчатая броня не пропала. Вынужденно отступив из земель Северной и Центральной Европы, она уверенно держала периметр, по-прежнему являясь чрезвычайно распространенной броней на Востоке, Балканах и Южном Средиземноморье. Русь, Степь, Булгария, Арабский Восток. Нигде не было недостатка в этой простой и надежной броне.
Да и в Европе, собственно, чешуя до конца не исчезла. Элементы чешуйчатой брони у европейского рыцарства мы видим во все времена его существования. Особенно популярны были чешуйчатые юбки, что одевались вместо латных или кольчужных. Они позволяли не носить тассеты, а значит, экономили бойцу килограмм - полтора практически на ровном месте.
Однако, как ни крути, время чешуи было на исходе. И главной причиной этому была, конечно, очередная научно-техническая революция Средневековья. Новые железные рудники, приемы ковки, а главное, механическая сила водяных мельниц, что приводила в движение кузнечные молоты, сделала производство больших металлических элементов обыденностью. А значит, можно было начать делать нормальные латные доспехи, не размениваясь на мелочи.
Этого, а также еще большего развития кольчужной брони, ставшей к XV веку уже совершенно неприлично дешевой, чешуя не выдержала. И она стала.... Нет, не исчезать. Она стала изменяться, увеличиваясь, превращаясь в новый тип брони. Чисто клепаную крупносегментную чешую, более известную как карацена (не путать с карациной).
Еще за полтора века до средневековой технической революции, в XIII веке в Восточной Европе были попытки создать чешуйчатую броню из крупных пластин. И попытки эти, нужно сказать, были довольно удачными. Самые известные подобные брони Довмонта, князя Псковского и Онцифера Лукинича, в общем то являются полноценными карацинами, только вывернутыми наизнанку.
В отличие от европейских пластинчатых доспехов, где в качестве основы использовалась суконная или бархатная покрышка закрывающая снаружи металлические пластины, воины восточной европы, сделали ровно наоборот, поместив полированный металл снаружи. И это черт, возьми было красиво.
Вот так, в вечной борьбе со своими молодыми и дерзкими и черезвычайно напористыми конкурентами, чешуйчатая броня пережила всю Античность, Средневековье и даже немного Нового времени. Приняв свой последний бой вместе с последними рыцарями Европы - польскими крылатыми гусарами. Которые, имели к этой давно уже устаревшей броне, какую-то совершенно непередаваемую привязанность. Может быть, из-за того, что красива она была неимоверно, а может, просто чтили старые традиции.
Впрочем, наступившая эпоха длинноствольного огнестрельного оружия, больших пушек, и новая паскудная привычка стрелять картечью по приличным людям, не оставила шансов ни старым традициям, ни рыцарским атакам в лоб, ни собственно броне.
Так закончилась почти четырехтысячелетняя история чешуи. Но только для того, чтобы снова начаться в XX веке. Но это уже совсем другая история.