Все мы знаем, что рыцари, военная элита Средневековья, были сильны не только выучкой, но и не в последнюю очередь своей прекрасной броней, что зачастую просто игнорировала большинство оружия своего времени. Никогда, ни раньше, ни позже, не был так хорошо бронирован воин на поле боя.
Даже римские легионеры уступали средневековому рыцарству в качестве доспеха. Их lorica hamata и lorica squamata при несомненно отличном качестве все же не давали такой защиты, как кольчужный хауберг надетый на плотный поддоспешник. Даже lorica segmentata, самый узнаваемый римский доспех, не шел ни в какое сравнение с защитой рыцаря начала XIV века.
Вот и получается, что рыцарь - самый защищенный воин, что выходил на поле боя со времен ранней античности и до тех пор, пока носить доспехи стало немодным, а главное, совершенно бесполезным. Или нет?
Ну что тут сказать. В истории совершенно точно были воины, чьи доспехи защищали их ничуть не хуже, чем рыцарская броня. И появились они в такой седой древности, что даже гоплиты, древнейшие казалось бы военные профессионалы и прапрапрадедушки средневековых рыцарей, вышли на поля сражений только через несколько веков.
В те далекие времена, когда мифический Парис еще не увез с собой в Трою жену не менее мифического Менелая, спровоцировав написание самого крупного литературного источника Античности, крупнейший город Средиземноморья Микены вел непрекращающуюся уже несколько десятилетий войну с гиксосами. А заодно и с другими племенами, что известны нам сейчас под общим названием "народы моря". И война эта, растянутая во времени и пространстве, была для Микен не сильно успешной, надо сказать.
Пришедшие с востока гиксосы, судя по дошедшим до нас изображениям, не только использовали передовые на то время технологии; боевые колесницы, чешуйчатые доспехи и составные луки, но и владели традицией стрельбы из лука, которая была не характерна для народов Средиземноморья.
Стрелковая пехота пришельцев с востока, а главное, стрелковые колесницы, вчистую перестреливавшие пращников и метателей копий, были чрезвычайно неприятным противником для микенских воинов, привыкших к тому, что именно они здесь решают, кто кого и сколько раз победит.
Немногочисленные микенские лучники и легкая метательная пехота, не могли на равных противостоять даже минимальному массированию стрелков противника. А доспехи, хотя уже и были популярны в пятнадцатом веке до Рождества Христова, но защищали от лучного обстрела все еще недостаточно.
И если пехоту как-то спасали щиты, то микенские колесничие, и воины, что сражались на этих колесницах, от стрел гиксосов страдали чрезвычайно. И это было недопустимо, потому что именно колесницы были в те далекие времена прямым аналогом рыцарской конницы Средневековья, и именно на них сражались лучшие и знатнейшие воины армий ранней античности. И стрелять по этим со всех сторон приличным людям было форменным свинством. Нужно было что-то делать.
И первым, впрочем, совершенно логичным решением было немного увеличить количество брони на колесничих. А потом еще немного, и еще. В общем, к середине XV века до нашей эры пластинчатый или чешуйчатый доспех микенского колесничего воина увеличился настолько, что его хозяин стал испытывать некоторые проблемы во время передвижении на поле боя на своих собственных ногах.
Впрочем, это никого не остановило. Даже не близко. Такой подросший доспех, несмотря на то, что сковывал подвижность, отлично защищал от стрел и пращных пуль, а еще, спокойно держал удар медных и бронзовых копий, мечей и топоров тех времен. По крайней мере, на дошедшем до нас экземпляре есть довольно серьезное количество боевых повреждений. И ни одно из них, похоже не было достаточным, чтобы поразить владельца доспеха.
А подвижность? А что подвижность? В конце концов, колесничему в атаку не бегом бежать. Для этого у него есть возница, что управлял парой коней, давая возможность воину сосредоточится исключительно на схватке, и конечно же, колесница, снабженная всем необходимым для комфортной войны.
Вообще, если проводить прямые аналогии, микенские колесничие - это первая известная нам попытка создать тяжелобронированную ударную конницу. Причем в то время, когда до появления кавалерии как рода войск было еще почти шесть веков. И на удивление, работала эта схема точно так же, как и у появившейся двадцатью пятью веками позже тяжелой ударной кавалерии.
Тяжелый пластинчатый доспех "в пол" вместе с деревянными или толстыми кожаными бортами колесницы делал необязательным использования щита, что, в свою очередь, позволяло взять в обе руки главное оружие колесничего - огромную трехметровую пику. Большая длина оружия давала ему возможность наносить удары как по пехоте, так и по коллегам колесничим, не приближаясь к ним излишне близко.
Все это, помноженное на скорость и большой вес боевой повозки, позволяло не только разбрасывать пехоту, что все еще воевала в рассыпном строю, но и заставляло держаться подальше от нее более легкие гиксоские и египетские колесницы. И, кажется, это было отличным решением.
Возможно, в колеснице были также метательные копья, впрочем этому нет никаких подтверждений. Хотя традиция бросать копья в противника на ходу в это время нам совершенно точно известна и должна была быть довольно эффективна, однако большой размер доспеха что весил почти двадцать килограмм сделали бы атаку дротиками крайне неудобной и не прицельной.
Для ближнего же боя, если все же ему приходилось спешиваться, микенский колесничий использовал большой деревянный, обитый бычьей кожей щит, длинный кинжал, небольшой бронзовый топор или меч. Хотя конечно, вспоминая о тяжелом и не сильно удобном пластинчатом доспехе, можно предположить, что пешая схватка была не главной задачей этого рыцаря ранней античности.
- С шумом на землю упал, загремевший доспехами Одий.
Идоменей поразил меонийца, рождённого Бором, Феста,
что к Трое притёк из страны плодоносной, из Тарны. ...
Грянулся юноша в пыль, зазвучали на павшем доспехи. Илиада
К сожалению, вообще ничего невозможно сказать про то, как шла эта долгая война и кто, кого и сколько раз победил. Однако, зная, с одной стороны, что гиксосы в конце концов перенесли свои боевые действия из Средиземноморья в Египет, где, кстати, весьма успешно громили армии фараонов с завидным постоянством. А с другой стороны, примерно в это же самое время в Северном Средиземноморье стали появляться первые ахейские государства.... Мы можем с осторожностью предположить, что драка с микенской армией стала у пришельцев с востока занятием не сильно популярным. И может быть закованные в броню по самые брови колесничие древнего города, были немного причастны к такому положению дел.
- Его величество так начал говорить в своем дворце перед собранием вельмож своей свиты: «Я хочу знать, к чему мне служит моя сила. Один князь сидит в Аварисе, а другой — в Нубии, а я сижу здесь вместе с азиатом и негром. Каждый владеет куском Египта и делит страну со мною... вплоть до Мемфиса. Смотри, он уже владеет Шмуном, и никто его не останавливает... Я устремлюсь на него и распорю ему его живот: мое желание спасти Египет и разбить азиатов»... «Я буду сражаться с азиатами... плачет вся страна. В Фивах скажут обо мне: «Камесу — защитник Египта».
Вот такая вот история, про рыцарей из тех далеких времен, когда рыцарей не было и быть не могло. История, она повторяется друзья мои, всегда повторяется.