Зоя ехала в поезде на верхней полке – нижнюю купить не удалось. Она перебирала в памяти каждую минуту, которую провела с мужем. Она была довольна тем, что поехала к Петру. Поездка убедила ее в том, что она все так же желанна для Петра, как раньше, правда, встревожило то, что он получил серьезные ожоги, но не написал ей об этом. Хотя теперь стало понятно, почему она не получала писем в последние недели: он просто не мог писать. Не просить же кого-нибудь, чтоб написал письмо жене.
Соседями по купе были пожилая пара, едущая в санаторий к морю, и молодой мужчина. Он все время читал книгу, на остановках покупал газету или журнал и снова читал. Пожилой мужчина, видя, как Зоя взбирается на вторую полку, обратился к молодому с предложением уступить нижнее место Зое, а самому подняться на верхнее. Тот нехотя поднял глаза на него, внимательно посмотрел и вновь молча погрузился в чтение. Супруги переглянулись, вздохнули. Женщина покачала головой. Она предложила Зое посидеть на их полке, пока не отправится спать. Зоя поблагодарила ее, села на край полки.
- Вы едете из дома или домой? – спросила женщина. – Как вас зовут?
Зоя назвала себя, ответила, что домой.
- Меня зовут Галина Ивановна, а моего мужа – Егор Васильевич, - представилась соседка. - Где были, если не секрет? – продолжила она спрашивать.
- Галя, ты слишком любопытна, - попытался остановить жену Егор Васильевич. Зоя улыбнулась и просто сказала, что ездила к мужу на целину.
- Как интересно! Гоша, ты слышишь, муж Зоеньки – поднимает целину!
Егор Васильевич повернулся к Зое.
- Вот как! А что же не с ним?
Зоя ответила, что пока там нет условий для жизни, притом у них ребенок, а живут пока в вагончиках.
- К зиме построят дома, а весной я поеду к нему вместе с сыном.
- Он у вас уже большой? – поинтересовался Егор Васильевич.
- Да, ему уже три года.
- О, да, - с иронией улыбнулись супруги, - конечно, уже большой.
- А сейчас он с бабушкой?
- Да, он у моей мамы.
Проводник предложил чай, и через несколько минут принес три стакана в подстаканниках. Галина Ивановна достала из сумки пирожки, печенье, предложила Зое.
- Вы не стесняйтесь, Зоенька, - сказала она, - вряд ли вам кто-то приготовил в дорогу пирожки!
После чая Зоя взобралась на свое место и скоро уснула под перестук колес поезда. На следующий день к вечеру она была уже у своих родителей. Коля бросился к ней с радостным криком, прижался к ней. Зоя тоже почувствовала, как соскучилась по нему. Ей даже на миг стало неловко перед родителями – по ним она так не скучала.
Весь вечер она рассказывала родителям, в каких условиях живут целинники, как сложно налаживать там жизнь.
- Там есть женщины? – спросила мать.
- Конечно, - ответила Зоя, не понимая еще, куда она клонит. – Там ведь и повара, и штукатуры, и на току много женщин. Даже трактористки есть.
- Они с мужьями там или одинокие? - продолжала мать.
- Мама, я не выясняла, я была там всего три неполных дня и была все время с Петей. Мне было вовсе не интересно, кто такие эти женщины и есть ли у них мужья. Я знаю, что многие из них уедут, как только закончится уборка, а кто останется, не знаю. А зачем это тебе, мама?
- Знаешь, дочка, когда мужик долго без жены, ему каждая покажется красавицей. А если еще приласкает да пожалеет, то недолго и до измены. Так что имей это в виду.
Зоя не ответила матери на это ничего. Разве верность зависит от того, рядом жена или нет? Сколько их ходит налево при жене, которая рядом! Далеко не нужно ходить за примером – Петр не ночевал дома в новогоднюю ночь, притом был не с друзьями, а с «подругами». Но матери она этого не сказала. От чего зависит согласие в семье? Кто знает...
Она вспомнила, как Петр показал ей росистые кружева на паутине. Вроде бы и крепко держатся капельки на тонких ниточках, но только тронь неосторожно – и все осыпалось, нет никакого кружева, только тонкая паутина с пауком в середине.
... Уборка подходила к концу. Все поля в основном были скошены, почти вся пшеница обмолочена. Многие поля были подготовлены под озимые, другие оставлены под пар. Бригадир каждую неделю вывешивал сводку о том, какая урожайность, сколько осталось убрать. Теперь машины сновали и днем, и ночью, вывозя зерно на элеватор. На току работают в три смены, рук не хватает, поэтому даже со стройки перевели женщин на ток. Приближалась осень, а погода в этих краях, говорят, непредсказуема: буря может налететь будто ниоткуда.
Этот день для Петра начинался как обычно: получил задание начать вспашку полей, предназначенных под озимые. С утра солнце всходило будто в сизой дымке, воздух был прохладный, но ветра не было. Петр надел свитер, предполагая, что снимет, его, если будет жарко. Он вспахал почти половину поля, когда вдруг налетел ветер. Он налетел так внезапно, что Петр даже сразу не понял, откуда эта струя воздуха. Через несколько минут он заметил, что над вспаханной землей будто поднимается пар. Однако температура была не такой, чтобы от земли исходило такое испарение. Когда в кабине стало трудно дышать, Петр понял: это пыль, которая поднимается от вспаханной и сразу высушенной земли. Ветер усиливался, и усиливалось движение пыли. Скоро над полем стоял серый туман, сквозь который не было видно почти ничего. Петр остановил трактор. Он закрыл окна, однако пыль просачивалась везде. Через некоторое время в кабине лежал слой мелкой скрой пыли, даже на его одежде была видна пыль. Петр был в растерянности: работать невозможно, неба не видно, солнце проглядывает бурым пятном. Все пространство окрасилось в какой-то серо-бурый цвет.
Стараясь ориентироваться по уже вспаханному, Петр направил машину в сторону стоянки. Там уже стояли комбайны, трактора, грузовики. Все обсуждали странное явление.
- Откуда столько пыли? – недоумевали некоторые.
Другие сетовали на то, что так весь верхний слой почвы может снести ветром, и тогда эта земля будет непригодна для земледелия. Не дождавшись, пока утихнет буря, механизаторы на одном из грузовиков поехали в поселок, который тоже был в тумане пыльной бури.
Женщины быстро снимали постиранное с веревок, ворча, что все придется перестирывать.
Бригадир переживал за то, что не сразу догадались накрыть бурты зерна брезентами, которые были приготовлены на случай дождя, и теперь зерно будет грязным, и принимать его на элеваторе будут придирчиво.
Петр стоял на ступеньках, пытаясь вытряхнуть пыль из одежды. К нему подошла Анюта.
- Петя, я должна вам сказать кое-что.
Петр молча посмотрел на нее.
- Помните, вы спасли меня от... ну, в общем, от одного... Так вот он сказал, что отомстит вам.
- И что? – грубовато ответил Петр. – Мне начинать дрожать?
- Нет, Петя, можно я скажу ему, что вы - мой парень, что мы с вами... ну то есть у нас с вами дружба?
- Чего? – возмутился Петр. – Какая дружба? Слушай, девочка, любишь приключения на пятую точку – люби, а меня в это не впутывай! Следующий раз спасать не буду! Тебе что, мало молодых и холостых?
- Сердцу не прикажешь, - проговорила Анюта.
Петр не ответил, вошел в вагончик, захлопнув дверь.
Анюта постояла минуту, потом тряхнула головой и быстро пошла прочь.
Читайте также: