День был серый. Серое небо нависало низко над сопками, временами скрывая их под своим пологом. Серые, забрызганные грязью машины шуршали по серому асфальту, покрытому лужами. Мелкий серый дождь захватил город. Он висел над болотом под Маячной сопкой, скрывал под своей пеленой верхние этажи домов. Это болото зимой называют Долиной солнца, а сейчас – просто болото с посеревшей и почерневшей травой и голыми кустами ивняка. Кажется, уже никогда и ничто не сможет воскресить и расцветить этот пейзаж.
На автобусной остановке стояли люди, молча, глядя перед собой и время от времени поглядывая на дорогу, откуда должен подойти автобус в областной центр. Надежда стояла вместе со всеми, разделяя настроение ожидавших. Общее уныние усугубляла собака, заглядывающая в лица стоящим на остановке. Она жила на этой остановке, видимо, давно, во всяком случае Надежда, уже неделю ездившая в область с этой остановки, видела ее каждый день. Сердобольные люди постлали в углу остановки газету, на которой лежали кости, куски хлеба. Скорее всего, это была очередная жертва «любви» людей к братьям нашим меньшим: уезжая в отпуск, домашних питомцев оставляют на улице, а потом «забывают» снова взять к себе.
Из-за подъема показался автобус. Серый от грязи, он медленно выезжал к остановке, было видно, что переполнен. Был тот час пик, когда ехали студенты на учебу, военные на службу. Автобус остановился, толпа, сразу ставшая единым организмом, взяла в кольцо дверь. Выходившие пассажиры ворчали, потому что выйти было трудно, желающие войти стремились это сделать в надежде занять место, чтобы ехать сидя.
Надежда вошла, вернее, была внесена в салон толпой и сразу отметила женщину, которая всегда выходила через три остановки. Та сидела на привычном месте, и Надежда встала рядом с ней: если она успеет занять ее место, то можно будет даже вздремнуть часок, пока автобус будет двигаться по маршруту. Все так и вышло: женщина спросила, не выходят ли на следующей остановке, и как только поднялась с места, Надежда заняла ее место.
Она уселась, положила сумку на колени молнией, под которой в кармашке лежал паспорт, к себе, чтобы удобнее и быстрее достать паспорт на КПП, прикрыла глаза. В последний момент она почувствовала на себе внимательный, слегка насмешливый взгляд. Прикрыв глаза, Надежда пыталась представить этот взгляд. Может, показалось? Чем он зацепил ее?
Надежда открыла глаза, словно невзначай, посмотрела на тех, кому мест не хватило, и они стояли в проходе. Взгляда не было. Надежда слегка расстроилась. Наверное, вышел на предыдущей остановке. Соседка, сидящая у окна, поднялась, попросила выпустить ее. Надежда пропустила женщину, заняла ее место у окна. И в это время рядом сел мужчина.
Он был в черной кожаной куртке, из-под воротника которой выглядывал воротник форменной кремовой рубашки. Понятно, военный моряк.
- Здравствуйте, - тихо сказал он.
Надежда взглянула – это был он, тот самый взгляд.
- Здравствуйте, - ответила она.
- Вы ездите уже неделю в одно и то же время. Садитесь на одно и то же место. Работаете в городе?
- Нет, а вы наблюдательны.
Мужчина усмехнулся:
- Я тоже езжу этим рейсом каждый день. Просто вы меня не замечаете.
- Я не смотрю по сторонам.
-Да, вы чаще всего дремлете или делаете вид, что дремлете. Вы учительница?
- Почему вы так решили? – удивленно спросила Надежда.
- Знаете, вы всегда будто застегнуты на все пуговицы.
Надежда удивленно посмотрела на попутчика:
- А это бывает только с учительницами?
Тот засмеялся:
- Вы не хотите признать, что я угадал?
- Вы угадали, но все же обидно, что вы так думаете об учителях. Я считаю, что это зависит от человека, неважно, какой он профессии.
- Да, вы правы, я пошутил.
Надежда внутренне усмехнулась: о том, что она учительница, незнакомые люди угадывают часто. Бывало, в поезде стоит только разговориться с попутчиками, и через час у нее спрашивают: «Вы случайно не учительница?».
Автобус подкатил к КПП. Вошедшая девушка в камуфляже проверила паспорта, и движение продолжилось. Ехать оставалось недолго – Надежда выходила на второй остановке в городе. Ей вдруг стало беспокойно: сейчас они с попутчиком разойдутся и неизвестно, когда встретятся.
- Вы когда возвращаетесь? – спросил тот.
- Всегда по-разному, - ответила Надежда, - но чаще в шестнадцать. А вы?
- Я позже. А завтра снова сюда?
- Да, еще неделю буду ездить.
- А потом?
- А потом курсы кончатся, и я буду работать в прежнем режиме.
- Тогда до завтра, - проговорил мужчина. – Как вас зовут?
- Надежда, - ответила она.
- Александр, - представился мужчина.
Весь день на занятиях Надежда вспоминала неожиданного попутчика. В нем не было ничего особенного, но чувствовалась какая-то внутренняя сила. А может быть, он просто понравился ей? Как понять, что происходило с ней?
Надежда уже пять лет была одна. С мужем она развелась по самой распространенной причине: у него появилась другая женщина. Узнав об этом, Надежда подала на развод, который не был спокойным: муж развода не хотел, но и менять что-либо в своей жизни тоже не хотел. В конце концов их развели, и Надежда осталась с двумя дочками, младшей было в то время полтора года, старшей – восемь. Ни о чем, кроме работы, она не думала. Нужно было поднимать детей, тем более что бывший супруг, уехав в другой город за очередной любовью, алименты не платил. Она уже привыкла к тому, что в ее жизни есть только дети и работа, и вдруг это знакомство. Что оно несет ей? Она плохо слышала слова лекции и еще меньше понимала суть того, о чем она была.
Надежда почему-то вспомнила, как по утрам она с младшей дочкой спешили в детский сад по тропинке мимо городского стадиона. На березах, растущих вдоль забора, в это время всегда галдела стая воробьев.
- Это у них собрание? – спрашивала дочка. – А что они говорят?
Надежда на ходу отвечала:
- Конечно, собрание. Слышишь, как спорят?
Всякий раз с одной из берез слетал воробей в своей коричневой шапочке и прыгал совсем близко к дорожке. Мимо шли люди, но он, казалось, никого не боялся и ждал крошек или зернышек, которые она с дочкой всегда брали с собой. Дочка считала этого воробья «своим», хотя Надежда говорила, что он, скорее всего, ждал любого, кто даст ему пищу. Однажды они задержались возле этой березы чуть подольше. Дочка насыпала крупы на снег, а воробей, слетевший с дерева, не стал клевать зерна, а стал прыгать, растопырив крылья и громко чирикая. И тогда к нему слетел еще один воробей, вернее, это была воробьиха, простая, серенькая птичка. Она стала собирать зерна, а воробей продолжал свой танец вокруг нее. «Как хорошо воробьям, - вдруг подумалось Надежде, - почирикал – и к тебе прилетели».