В прошлой статье, где было рассказано о Законе о сельскохозяйственном налоге от 01.09.1939, мы сосчитали размер налога с крестьянской усадьбы, взятой за пример, в которой 20 соток засевается зерновыми, 10 — картофелем, 10 заняты огородом, также в «нашем» хозяйстве имеются 4 яблони (что приравнивается к 4 соткам сада), корова и свинья. Куры у нас тоже есть, но они налогом не облагаются.
Размер налога с такого хозяйства в 1939 году составлял 120 руб. 68 коп., 8% от гипотетического дохода.
Посмотрим, как изменялся налог с «нашего» участка.
Изменения 1941 года
Почему были внесены изменения, пресса не сообщала. Возможно, само собой подразумевалось, что раз крестьяне едут в города и пытаются там купить одежду и обувь, создавая очереди, раздражающие горожан, значит, денег у них прибавилось.
Не буду утомлять вас сканами газеты «Правда» от 04.03.1941, где был опубликован Закон об изменении статей 3, 8 и 19-й Закона о сельскохозяйственном налоге от 1-го сентября 1939 г. Если интересны детали, найти его несложно.
Лучше оценим разницу.
По сравнению с 1939 годом предполагаемый годовой доход с гектара колхозного двора по РСФСР вырос:
- по зерновым с 540 до 800 руб.,
- по картофелю с 1200 до 2700 руб.,
- с огорода с 2500 до 4000 руб.;
- с сада и ягодников с 3500 до 4200 руб. (1 яблоня считалась как сотка сада).
Домашний скот считался по головам, доходность выросла:
- с коровы с 600 до 1000 руб.
- с козы/овцы с 40 до 80 руб.,
- со свиньи с 300 до 400 рублей.
По каким причинам колхозные дворики могли приносить больше дохода, непонятно. Зато можно догадаться о причинах повышения в целом — война была на пороге. Так что изменились не только нормы доходности, но и прогрессивные ставки налога: если раньше максимальная ставка налога была 15% на гипотетический доход свыше 4000 рублей, то теперь — 24% свыше 4000 руб. для колхозников, и 60% свыше 5000 руб. (48% свыше 4000 руб.) для единоличников.
Последнее изменение явно намекало единоличникам, что им следует вступить в колхоз.
Доход «нашего» участка вырос с 1518 рублей до 2398, то есть в 1,6 раза, а налог подрос со 120,68 руб. до 252,7 руб. — в 2 раза с мелочью. Что поделать, бывает. Ставка налога выросла для нас до 10,5%.
Изменения 1943 года
Осенью 1942 с первым шагом грядущей денежной реформы было начато изъятие «лишних» денег у крестьян. Финансисты сообщали, что налоги на крестьян уже достигли более 30% от их дохода, и повышать их уже нет смысла, разве что только для определенных групп крестьян, имеющих доступ к городским рынкам.
Обзор «Баланс денежных доходов и расходов населения за I-ое полугодие 1942 г.», подготовленный Отделом экономической статистики Наркомата финансов СССР:
Но похоже, что отдельные колхозные труженики, вроде Головатого, о котором у меня имеется ряд статей, изыскавшие в тот период крупные суммы денег, произвели эффект, который совсем не порадовал колхозников.
Изменения, внесенные в Закон 03.06.1943, пресса публиковать не стала, возможно, потому, что именно в это время проводился Второй Государственный Военный Займ, и сообщать в это время об увеличившемся крестьянском налоге было не к месту. Тем не менее:
Что мы видим теперь:
Зерновые выросли до 4000 руб., картофель до 12 000, огород и сад до 16 000, корова до 3500, овца/коза до 350, свинья до 1500. Максимальные ставки налога выросли для колхозников до 30% с дохода свыше 8000 рублей.
Теперь «наш» колхозный дворик в 1943 году «получит» доход аж в 9240 рублей, и должен будет заплатить уже 1592 рубля налога (17%), то есть в 12 раз с лишним больше, чем в 1939 году. Двор единоличника заплатил бы в два раза больше.
Лично у меня бы появилось желание не только свинью зарезать, но и корову, а вместо неё взять козу. Собственно, крестьяне именно это и делали, ибо выражение «сталинская корова» применительно к козе не на пустом месте появилось.
Пример реального участка и налога, наложенного на него в 1944 году (Приволжский район Куйбышевской (Самарской) области):
Можно заметить, что размер налога был поднят приблизительно в тех же размерах, в которых с начала войны поднялись цены на городских рынках. Но рост рыночных цен был вызван тем, что по ряду причин до рынка тогда добирались только очень отдельные крестьяне, а платить налог должны были все, включая то большинство, которое само потребляло свой урожай.
Благодаря развернутой в 1944 г. коммерческой торговле цены на рынках упали. Это было замечено и в Наркомфине.
Из докладной записки начальника управления налогов и сборов Наркомфина РСФСР Пантелеева в Наркомфин СССР от 28.10.1945
В подтверждение сотрудник НКФ приводит данные:
Изменения довольно существенные, и далеко не все крестьяне согласились бы с нынешними «диванными экспертами», которые легко докажут, что подобные налоги это была мелочь.
Письмо Любови Бариновой в Совет Народных Комиссаров СССР 1945 г.:
Сообщаю вам вторично о своей жизни и нужде, <…> еще раз прошу вас не откажите в моей просьбе. Я, Баринова Л. А., нахожусь в плохом состоянии, я вам сообщила и просила насчет моих налогов <…> мне платить нечем кроме коровы. Овечку я продала своим сиротам на хлеб, а об остальном не думаем.
Письмо заместителя наркома госбезопасности СССР Б.З. Кобулова заместителю председателя СНК СССР Н.А. Вознесенскому о направлении материалов с выдержками из писем семей военнослужащих, проживающих в Воронежской и Саратовской областях:
Последнее письмо о произволе при сборе налогов, судя по всему, касается не только сельхозналога, но и военного налога, который для колхозников и единоличников составлял от 150 до 600 рублей в год с каждого члена хозяйства (размеры устанавливались по регионам и далее по районам):
Продолжение следует:
Ещё немного о сталинской корове:
и о Ферапонте Головатом и его самолете —
