Одно из самых ужасных деяний, приписываемых Хрущеву, это введение им налога на яблони, коров и так далее. Давайте проверим.
Достаточно легко можно убедиться, что налог на сады (яблони), пашни, сенокосы, коровы, козы и т.д., возник значительно ранее прихода Хрущева к власти.
Когда именно появился такой подход, сказать не могу, но абсолютно точно, что по состоянию на 1931 он был:
Из Положения «О едином сельскохозяйственном налоге на 1931 год»:
То есть доход колхозных усадеб определяется так же, как и у хозяйств единоличников, но ставки налога у колхозников были меньше.
Как определялся доход единоличников и, соответственно, колхозников:
Яблони (сады) и коровы здесь явно присутствуют.
В 1933 подход к налогам с единоличников остался прежним, но был изменен для колхозников, которые стали платить просто от 15 до 30 рублей, исходя из местных условий.
В 1936 размеры налога для колхозных усадьб немного изменились:
По состоянию на 1939 год налог оставался прежним.
Напомню, что в 1939 Сталин обнаружил, что колхозники слишком увлеклись своими личными участками в ущерб участкам колхозным, а потому среди прочего было принято решение о созыве нового съезда колхозников, на котором планировалось уменьшить допустимые размеры колхозных усадеб.
Но новый съезд при Сталине так и не состоялся, и размеры колхозных приусадебных участков не изменились. Почему?
Из книги наркома финансов Зверева А.Г. «Записки министра» (Политиздат, 1973):
Крупным событием явилось принятие 1 сентября 1939 года внеочередной четвертой сессией Верховного Совета ССС нового закона о сельскохозяйственном налоге: колхозные доходы по трудодням теперь не подлежали обложению, а с приусадебных участков поступал прогрессивно-подоходный налог <…>
Когда разрабатывался закон об этом налоге, Сталин чрезвычайно настороженно отнесся к предложению Наркомата финансов увеличить его (мы мотивировали это грозной международной обстановкой и потребностью дать срочно крупные суммы в оборонную промышленность), но в конце концов согласился на увеличение обложения колхозников в 1,8 раза. Это значит, что вместо 30 рублей с колхозного двора стали бы взимать округленно около 50 рублей (в деньгах того времени).
У Зверева это звучит как то, что Сталин переживал за колхозников, которые получат меньше дохода от приусадебного хозяйства (колхозного двора). Но так как мы знаем, что Сталиным было принято решение урезать размеры колхозных усадеб, логично предположить, что вопрос, над которым он размышлял, был другим. С одной стороны — с точки зрения развития социализма — надо было урезать личные участки, чтобы колхозники больше трудились на благо общественного хозяйства, с другой стороны — стране были нужны деньги.
Судя по всему, возобладал меркантильный подход. Нет, я не говорю, что в контексте тех времен это плохо, но все же мне интересно, почему вариант «колхозники филонят по колхозным работам, но платят со своего личного подворья» был признан более выгодным с финансовой точки зрения, чем вариант «с уменьшением площади усадьбы колхозники больше отдаются колхозным делам, и разбогатевший колхоз дает больше денег как государству, так и членам колхоза».
Новый закон вновь вернул колхозников к исчислению налога по «нормам доходности»:
Нормы доходности могли изменяться СНК республики на 30% в ту или иную сторону для различных районов.
Начисление налога на колхозников:
Налог на единоличников был существенно больше, а последняя фраза явно намекала, что единоличнику пора вступать в колхоз:
Предлагаю прикинуть размер налога с хозяйства. Пусть это будет 20 соток зерно, 10 соток картошка, 10 соток огород (огород это в первую очередь не огурцы с помидорами, а капуста со свеклой), 4 яблони, налог на которые рассчитывался из расчета 100 штук на га, корова и свинья (пасти корову будем в лесу, сенокоса у нас не будет).
По средней ставке РСФСР общая сумма дохода в год у меня получилась 1518 рублей, налог — 120,68 руб. (8% от гипотетического дохода). Это в 2,4 раза выше относительно того, что было раньше, а не в 1,8 раза, как указал Зверев. Свинья в нашем хозяйстве явно лишняя.
О реакции колхозников на данный Закон свидетельствуют:
Письмо наркому финансов СССР А.Г. Звереву колхозника Измалковского района Орловской области о новом сельскохозяйственном налоге:
Докладная записка № 19001 УНКВД по Курской области о проведении в жизнь нового закона о сельскохозяйственном налоге. 2 января 1940 г.
… гр-ка Иванова К.Ф. Ломского с/совета Ст.-Оскольского района во время получения извещения на уплату сельхозналога заявила: «Не спешите, а то споткнетесь. На базаре ничего нельзя купить, все дорого, мы голы, а вам все давай да давай. Ну и жизнь, чтоб ты провалилась».
Колхозник Паршин Г.Д., Лукьяновского с/совета того же района <…>: «Новый сельхозналог заставляет нас весь свой скот согнать на общий колхозный двор».
Бывший кулак Дураков Т.Н. (конюх райФО) <…>: «Мы все время ожидали, что налогов с крестьян вовсе брать не будут, а оказалось наоборот, еще прибавили, да такой налог, что непосильный, а ведь доходы у крестьян не увеличиваются». <…>
Колхозник колхоза «Коммунист» Басовского с/совета В. Любажского района Халин
<…>: «Установленные нормы сельхозналога по новому закону являются невыносимо тяжелыми для колхозов. Чем платить этот налог, лучше провалиться на месте».
(Там же, с. 829 — 831, ЦА ФСБ России).
Причем здесь Хрущев, пока непонятно.
Смотрим, как развивались события дальше: