Как-то встретилась забавная фраза о том, что "Русские «средние» крейсера типов «Светлана» и «Диана», проектируемые в рамках судостроительной программы 1895 года, вполне могли противодействовать «малым» крейсерам вероятного противника, но были значительно дороже и потому немногочисленны". Про "богинь" (например, "Диану"), которые, действительно, являлись "средними" крейсерами, мы поговорим отдельно. А, вот насчет "Светланы"...
Для начала, это в принципе, не совсем крейсер, и он не "средний", хоть и числится "крейсером 1-го ранга". Естественно, он был гораздо дороже, хотя строился он не у нас, и его водоизмещение было всего около 3 тыс. тонн, (примерно столько же, сколько и у крейсеров 2-го ранга), но...
В 1893 году генерал-адмирал князь Алексей Александрович соизволил высказать пожелание о постройке (для него лично) яхты, которая могла бы "сопровождать императорскую яхту для следования в Копенгаген", а, дабы это выглядело не столь нахально, указывалось, что "в другое время яхта могла бы использоваться для других целей". Слово высочайшего начальства- закон, а, потому, 26 июля 1894 года, члены МТК утвердили тактико-технические требования к великокняжеской яхте, квалифицировав ее как крейсер в 4000 т водоизмещения. Управляющий Морским министерством объявил международный конкурс на разработку проекта и постройку корабля. К концу 1894 года свои спецификационные проекты прислали одиннадцать иностранных фирм, но, из-за недостаточности документов, представленных отдельными заводами, на заседании МТК, состоявшемся 10 декабря, изучались лишь семь (опять "отсеяли" англичан, итальянцев, и некоторые проекты, откровенно не вписывавшиеся в концепцию). По мнению членов МТК, интерес представляли лишь два варианта проекта: Франко-Русского завода и фирмы «Forges & Chantiers de la Mediterrannee». При любом раскладе французы были "в деле". Удивляться не приходится, ибо русский генерал-адмирал, по непонятной причине в стольном городе Париже проводил времени гораздо больше, чем у себя на Родине. А, потому, (естественно) заказ получили французы.
3 марта 1895 года члены МТК подробно ознакомились с проектной документацией, присланной из Гавра, и высказали ряд замечаний. Для обеспечения общей прочности ими было предложено второе дно выполнить непрерывным по всей длине корпуса. Предлагалось также убрать дверные проемы в расположенных ниже броневой палубы главных водонепроницаемых переборках; на батарейной палубе отделить оконечности переборками; подкрепить все непроницаемые переборки корабля ребрами жесткости; магистральную трубу водоотливной системы расположить выше второго дна и протянуть как можно дальше в оконечности; стальной обшитый деревом и медью форштевень заменить бронзовым, а тиковую и медную обшивку подводной части корпуса выполнить с использованием бронзовых болтов по упрощенному однорядному английскому способу, как это было сделано в свое время на фрегате "Князь Пожарский". Судовую сеть потребовали переделать с 80 вольт на 105 вольт постоянного тока (как это было принято в русском флоте), при этом вдвое увеличили количество лампочек. Динамо вынесли в носовую часть, расположив их в одном районе (дабы шумом своим не смущать начальственный слух), что, естественно, сказалось на живучести.
8 мая 1895 года в Париже был заключен контракт с фирмой "Форж э'Шантье" на постройку великокняжеской яхты-крейсера. Стоимость корабля оценивалась в 6 млн 857 тысяч французских франков (в сети встречалась цифра в 10 раз меньшая, что вызывает определенные сомнения). По памяти 1 франк, это 37,5 коп золотом. Если эта цифра верна, то за "крейсер" в 3,5 тыс. т. должны были заплатить 2 млн 571 тыс. рублей. Не дорого, но есть нюанс: это без артиллерии, торпедного вооружения и отделки. Согласно контракту "все предметы, составляющие поставку, будут выполнены с возможной тщательностью с употреблением соответствующих материалов перворазрядных качеств". Контроль за постройкой осуществлял наблюдающий, назначенный Морским министерством. Им стал корабельный инженер Эдуард Рудольфович де Грофе (муж Анны Стемман, родственницы адмирала).
Что получили в результате? Крейсер имел нормальное водоизмещение 3908 т, длину 110 м по ватерлинии, ширину 13 м, осадку 5,7 м. Вопреки требованиям МТК, двойное дно было сделано лишь в пределах машинно-котельного отделения (МКО). В подводной части стальной корпус обшивался тиком толщиной от 80 до 150 мм и красной медью толщиной 0,8 мм (2,0 мм у клюзов). К горизонтальному килю крепился брусковый дубовый фальшкиль высотой 270 мм. Штевни бронзовые. Корабль имел достаточно легкий набор (7-8-мм) и тонкую обшивку (4-7-мм), "броня" карапасной палубы 25 мм, на скосах 50 мм. Вдоль бортов от крайних переборок располагались бортовые коффердамы с крышей, возвышавшейся на 1,2 м над ватерлинией и отстоявшие от наружной обшивки на 1,0м. Они делились на отсеки расставленными с интервалом в три шпации непроницаемыми переборками и служили для защиты корабля от поступления воды в случае повреждения борта. В районе среднего и кормового кочегарных отделений у продольных коффердамов находились верхние угольные ямы.
Четыре орудия располагались по бортам в казематах-спонсонах (два в носу, два в корме) еще одно орудие на баке, одно в корме (за 25 мм щитами). боекомплект составлял 810 выстрелов (135 снарядов на ствол). Кроме того, крейсер был оснащен десятью 47-мм скорострельными орудиями с боезапасом 6000 выстрелов. Крейсер имел четыре 381-мм торпедных аппаратов с общим боезапасом из десяти торпед.
18 котлов Бельвиля с рабочим давлением 17 атм располагались в трех котельных отделениях (шести кочегарках). На корабле установили две вертикальные четырехцилиндровые (по два цилиндра низкого давления) паровые машины тройного расширения суммарной мощностью в 8500 л.с., каждая из которых работала на свой вал. Скорость была приличной (для того времени) целых 20 узлов. (Но, очень скоро, спустя всего 5 лет, 20 узлов стало мало). Руль балансирного типа (деревянный с бронзовым набором)
Если скучно, описание систем, приведенное ниже, можно пропустить. Просто так, для сведения:
Шесть паровых помп системы Тирона обеспечивали работу "классической" водоотливной системы (с магистральной трубой) диаметром 250 мм (120 мм в оконечностях), осушительной системы с коллектором диаметром 80 мм и противопожарной системы, которая использовалась также и для подачи воды для мытья команды.
Подача пресной воды на четыре камбуза (генерал-адмирала, командирский, офицерский и командный) из расходной цистерны емкостью 1,5 т обеспечивалась РУЧНОЙ помпой. Суммарно, запас пресной воды составлял 10т. Кроме того, корабль имел два опреснителя общей производительностью 6 т/ч."Яхта-крейсер" имела машину-ледогенератор (для всяческих нужд, но в основном для камбуза "начальства")
Коллектор забортной воды диаметром 120 мм соединялся с противопожарным коллектором, а также с трубами заполнения балластных цистерн и затопления погребов.
Отопление помещений корабля предусматривалось паровое. В офицерских каютах радиаторы закрывались мраморными досками. Предусматривались дополнительные каюты для прислуги. Матросы спали на подвесных койках. Унтер-офицеры размещались в трех двухместных каютах на броневой палубе. Здесь же находились две двухместные каюты для прислуги генерал-адмирала. Еще две одноместных каюты прислуги находились на батарейной палубе. Офицеры корабля располагались в одиннадцати (без учета каюты командира) одноместных каютах на батарейной палубе. Для офицеров адмиральской свиты предназначалось шесть одноместных кают, меблированных более роскошно, чем для офицеров экипажа, причем две свитские каюты состояли из нескольких помещений. Иллюминаторы имели весьма интересную конструкцию, и, могли быть превращены в "окна". По традиции, салон генерал-адмирала располагался в корме, за кормовыми бортовыми 152-мм орудиями. Он включал в себя: прихожую, приемный салон и побортно: гостиную; рабочий кабинет; спальную каюту, сообщающуюся с большой уборной. При необходимости, помещения полностью изолировались от команды. Две разборные продольные выгородки давали возможность, при отсутствии на борту генерал-адмирала, обеспечить сквозной проход (сквозь прихожую и приемный салон) из носовых помещений батарейной палубы к кормовым — туда, где находились апартаменты командира.
В общем, "крейсером" (а, уж тем паче крейсером 1 ранга) этот корабль можно назвать лишь условно. Для крейсера 2-го ранга он был слишком тихоходным, а, для первого ранга слишком маленьким и слабым. Его включили в 1 ранг, токо для статуса.
6 сентября 1897 года крейсер посетил президент Франции. Через две недели "Светлана" впервые вышла в море на заводские ходовые испытания.
10 ноября 1897 года на своей яхте побывал (приехавший из Парижа) генерал-адмирал, после чего "Светлана" ушла в трехдневное плавание на испытание артиллерии и пробу машин на 10- и 20-узловом ходу. На мерной миле, при 136 об/мин, крейсер показал среднюю скорость 20,2 уз. Метацентрическая высота оказалась маловата,0,58м. Пришлось уложить на дно 80т. свинцовых чушек, после чего нормальное водоизмещение корабля составило 3908 т, а метацентрическая высота стала равняться 0,69 м. Испытания со всеми запасами, состоялись лишь 22 марта 1898 года. "Светлана" развила скорость 19,2 уз. Комиссия признала возможным принять крейсер в "казну". Выявился один недостаток, на который ранее не обращали внимания: машинная команда, из-за отсутствия средств механизации очень быстро выматывалась. Пришлось послать десять человек из строевой команды в кочегарки, 18 человек — в угольные ямы.
До русско-японской войны, "Светлана" несла "яхтенно-придворную" службу, правда, с 1900 года, ее "хозяин" на яхте почти не появлялся.
Потом начались суровые будни. Наигравшись в кораблики, 2 марта 1904 года генерал-адмирал принял решение о включении "Светланы" в состав 2-й Тихоокеанской эскадры. В Кронштадте, в мае того же года, на корабль установили четыре 75-мм и четыре 47-мм орудия, смонтировали оптические прицелы на 152-мм и 75-мм артиллерию, дальномер Барра и Струда, радиотелеграф системы "Телефункен".
Объективно говоря, крейсер годился только в качестве "эскадренной мухобойки" для отражения атак миноносцев. Для эскадренного боя он был мало приспособлен (уж больно легким он был). В Цусиму он пошел имея более 400 человек на борту, экипаж "уплотнили" до предела.
Согласно приказу вице-адмирала З.П.Рожественского, назначение разведывательного отряда в Цусимском бою состояло в охранении транспортов, вследствие чего "Светлана" весь день 14 мая держалась между ними и противником, то есть в арьергарде наших главных сил. За время боя в нее попало лишь несколько снарядов. Они не нанесли серьезных повреждений, но один, поразивший корабль около трех часов дня, то есть всего через час после открытия огня, фактически предопределил скорую его гибель — крейсер получил подводную пробоину в отделении динамо-машин, и через незадраенные в выгородках дверные проемы вода затопила погреба. Все, судьбу "крейсера" решило одно попадание. "Светлана" осела носом на 1,3 м, осталась без электричества и, без боезапаса для носовой артиллерии. Ход упал. Судьба крейсера была уже решена, но экипаж сражался до последней возможности.
Бой с японскими легкими крейсерами "Нийтака" и "Отова" имел предсказуемый результат. "Нийтака" был равен по своим характеристикам "Светлане", "Отова" был чуть слабее, но "Светлана" имела повреждения, и не могла дать более 17 узлов. Заключительная фаза боя более всего напоминала расстрел, русский "крейсер" был небоеспособен. К 11 ч крейсер с большим дифферентом на нос лег на левый борт так, что верхняя палуба начала входить в воду. В таком положении, со сбитыми стеньгами и задней трубой, но поднятым кормовым флагом, "Светлана" в 11 ч 08 мин в точке с координатами 37°с.ш. и 129°50' в.д. погрузилась на глубину 600 м.
