Когда говорили с Ольгой по телефону, Татьяна удивилась: вообще-то, поздний зимний вечер… а Алёны нет дома. Ещё после третьего урока возмущённая Ольга Алексеевна рассказала, что Артём – без разрешения классного руководителя! – пересел к этой… к этой двоечнице Морозовой пересел, – без разрешения!.. Ясно, – Алёна была оскорблена… И ушла с урока алгебры.
- И Артём твой тоже ушёл с урока! Не на перемене, как Алёна, а – именно с урока! Вышел прямо с урока! В ответ на моё замечание! Довоспитывалась ты, подруга!.. Хлебнёшь беды со своим Тёмкой! А я говорила тебе!!! Твой директор совершенно не интересуется сыном! Такое чувство, что он ему – неродной!!! – размахивала руками Ольга Алексеевна…
Девчонки не было в школе с третьего урока… И – допоздна дома не было… А Ольга словно и не волновалась. Безразлично выслушала Татьянины слова – о том, что Алёна у них. Правда, – пообещала:
- Я сейчас приду. Этой… Негодяйке этой мало не покажется.
Ребята успели попить чай с вареньем.
Маринка учится вязать. Алёна с интересом взглянула на её рукоделие, улыбнулась:
- Мариш, здесь немного не так. Давай, – покажу? Смотри.
И тут влетела Ольга…
Татьяна скрыла усмешку: долговато летела… При том, что с третьего урока не знала, где дочка…
Ольга Алексеевна дёрнула Алёну за руку:
- Марш домой! Немедленно! Дома поговорим!
Спицы упали, петли спустились… Маринка вскинула удивлённый взгляд на учительницу математики. Алёнины брови изогнулись от боли – ей пришлось встать с дивана…
Артём взял Алёну за плечи.
Татьяна встала между Ольгой и девчонкой:
- Оль, подожди. У Алёны нога болит. Думали, – вывих. Я посмотрела: кажется, нет. Похоже на сильное растяжение. Нужен холод... и тугая повязка.
-Гулять надо меньше! Тогда ни вывихов, ни растяжений не будет!! Марш домой, я сказала! Не слышала?
-Я провожу Алёну. Ей тяжело идти, – Артём подал девчонке куртку и сапоги.
- А тебе кто-то сказал, что нужна твоя помощь?
- Нужна, если я говорю, – исподлобья взглянул на Ольгу Алексеевну Артём.
Математичка всплеснула руками:
- Нет!!! Вы только посмотрите на этого… помощника!.. Ты бы… Ты бы, первый парень на деревне, сначала определился с девчонками. Крутишь любовь – то с одной, то с другой! Сам не учишься, и им не даёшь! То одной, то другой морочишь голову! Это из-за тебя Алёна ушла с урока! Это из-за тебя она ногу вывихнула!
Алёна перебила мать:
-Ничего не из-за него! Артём здесь ни при чём! Он даже не знал, что я с урока ухожу!
-Ты мне дома расскажешь, – где вы с ним были… и чем занимались. И как ты здесь оказалась.
Татьяна не сдержалась:
- Ольга Алексеевна!..
- Что – Ольга Алексеевна?! Я не собираюсь – в мои годы! – становиться бабушкой! А ты объясни своему сыну!.. Объясни ему, чем заканчивается…
Сергей Владимирович вошёл в дом.
Устало и хмуро свёл брови.
Алёнка вспыхнула…
Набросила куртку и – с отчаянием раненой птицы... – метнулась из комнаты.
Артём – за ней.
В руках мальчишка держал Алёнины сапожки: Алёнка выбежала на улицу в домашних Маришкиных шлёпанцах…
Татьяна подошла к Сергею Владимировичу:
- Я тебе всё объясню… Я всё расскажу, Сергей. Ты отвези домой Ольгу Алексеевну и Алёну. Поздно уже… К тому же у девчонки, похоже, растяжение связок. Мы потом обо всём поговорим.
Не заметила Ольгиной усмешки…
Да если бы и заметила…
Не поняла бы, чему так надменно и многозначительно улыбается Ольга Алексеевна.
А Алёна прижалась к Артёму. Приподняла ногу, заплакала:
-Больно, Артём…
Отец и Ольга Алексеевна вышли во двор. Батя поднял Алёнку на руки, кивнул Тёмке:
- Иди домой. Что ж ты, – раздетый выскочил.
Артём протянул Алёнины сапожки.
А Маринка в задумчивой грусти призналась:
- Катюшка и Вика говорили… что математичка злая… А я не верила.
Тёмка нахмурился – совсем по-батиному:
- Математичка как математичка. Тебе, вообще-то, давно спать пора. Завтра в школу не поднимешь тебя.
Маришка ушла в свою комнату.
Татьяна Павловна взглянула на сына:
- Может, расскажешь, – как понимать твой уход с урока алгебры?
- Надо было… и ушёл.
- Артём! Ты почему так отвечаешь?
- Вот так и отвечаю. Значит, надо было, раз ушёл.
-Ольга Алексеевна права: твоё поведение…
- Права. Мне ещё физику на завтра надо сделать.
В машине Ольга на секунду опустила голову на плечо Сергея, негромко сказала:
- Хоть что-то хорошее… – за сумасшедший сегодняшний день… Как я рада, Сергей… видеть тебя… Зайдём к нам? Я чай заварю… с травяным бальзамом – ты же с дороги… Тебе согреться надо.
Алёнка на заднем сидении в кровь прикусывала губы… и беззвучно плакала.
Сергей Владимирович устало и сдержанно ответил матери:
- Спасибо, Ольга Алексеевна. Вам не стоит беспокоиться.
Остановился у новой шахтёрской двухэтажки. На второй этаж нёс Алёну на руках.
Алёна прикрыла глаза, затаила дыхание: ей снова казалось, – Сергей Владимирович слышит, как стучит её сердце…
Он бережно усадил её в кресло, коснулся рукой волос:
- Выздоравливай. Всё будет хорошо.
И вышел.
Алёна сжалась – в ожидании, что мама сейчас закричит:
- Это из-за тебя он ушёл!
Даже прикрыла уши ладонями…
А мать сухо приказала:
- Спать ложись.
И захлопнула дверь в свою комнату.
В машине Сергей опустил голову на руль, с минуту посидел так…
Ольгина беззастенчивость – при дочери… – оставила горькое удивление…
А дома Танюша улыбнулась:
- Ужинать будете… товарищ директор «Глубокоярской»? Или… вас угощали – после совещания?
- Угощали, – кивнул Коршунов. – Как же без этого. Только твою томлёную картошечку ни с каким угощением не сравнишь. А если – с солёными огурчиками… Да под рюмашку!.. Нальёшь, Танюш? – Сергей провёл рукой по лбу: – Устал я…
Татьяна достала из шкафа чистое полотенце:
- Иди в душ. А я картошку подогрею… на стол соберу.
Под Серёжкиным взглядом покраснела…
Ещё и пуговицы халатика расстегнулись.
А он обнял её:
- Тань!.. Так я… с тобой в душ хочу. Пойдём?
Серёжкиной усталости Танюша не заметила…
Да он и сам забыл про неё.
Целовал Танюшину шею… Спинку губами ласкал. Трогал пальцами…
И… сильные и бережные толчки – глубже… быстрее и слаще…
За ужином Танюша усмехнулась… А в глазах – затаённая тревога:
- Серёж!.. Если бы я не знала, что Ольга… Ольга Алексеевна первый год работает в нашей школе, то подумала бы, что вы с ней давно знакомы…
Сергей поднял глаза.
Таня объяснила:
-Она несколько раз высказывала сомнение… и – словно бы догадку… что Тёмка – не родной тебе.
-Тёмка мне родной.
- Серёж!.. Тёмка… Артём сегодня с её урока… с алгебры ушёл. И она… Ольга, снова… знаешь, – так уверенно-возмущённо, в учительской, при всех, сказала: был бы родной отец… Она знает про Тёмку.
- Знает, и знает. Артёму четвёртый год шёл, когда мы с тобой расписались. Он и сам всё помнит… и знает. И он у нас – Коршунов. Артём Сергеевич. Ты чего всполошилась? Что меняют Ольгины догадки или знания?
Таня в той же неясной тревоге повела плечами:
- Просто… подумалось: откуда ей известно… что Тёмка тебе – не родной…
Сергей снова налил полную рюмку: только Танюша умеет добавить в самогонку ровно столько веточек полыни, чтоб оставался чуть уловимый… головокружительный привкус степи…
Откуда Ольга знает про Тёмку?..
Ниоткуда.
Просто она хорошо знает другое: Тёмкин возраст… и то, что у Серёжки Коршунова никого, кроме неё, не было, – когда у них всё случилось. Тут не надо быть математиком.
А Танюшины глаза затуманились:
-А ещё, Серёж… Ты ей нравишься.
- Кому я… нравлюсь?
- Ольге. Она… каждый день о тебе говорит. И ты зачастил в школу в этом году.
- Танюш!.. Достань ещё огурчиков. – Усмехнулся: – Кажется, жена ревнует… Тань! Роди мне ещё одну дочку… или сына.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10