Только Тёмке было всё равно…
А Анютка Морозова горестно вздыхала:
- Это из-за меня, Тём… из-за меня Ольга Алексеевна…
- Ничего не из-за тебя. У меня просто не было настроения – решать самостоятельную.
-Тём!.. Ты же в горно-металлургический собираешься!
-Значит, не собираюсь. Горнорабочим в забой пойду – всех-то и дел.
- Тёмка!.. Тём, ты всё-таки выполняй домашние задания… Знаешь, мне показалось… – математичка рада, что ты… в общем, что ты вот так взял и перестал домашки делать… и в классе ничего не решаешь... Сегодня снова к доске не вышел. Ей нравится, что у тебя теперь двойки.
- Нравится… и нравится.
Тёмке было всё равно.
Какие двойки… какие домашки с самостоятельными, если мама считает, что… классная хочет познакомиться с отцом… А Ольга Алексеевна – в его кабинете!.. – держала его за руку.
И Алёнка восхищалась, какая у отца классная «Волга»…
И всё, что ещё недавно было таким важным – школьные отметки, дом… ожидание вечеров, чтоб батя вернулся… их с отцом разговоры – вдруг отодвинулось в какую-то ненужную даль… И – не имело значения. Потому что у отца вместо всего этого появилось другое…
Не пятиклассник же Тёмка, чтоб не понять!
Вера Григорьевна проверяла классные журналы. Удивлённо приподняла брови: 10-й Б?.. Алгебра?.. Коршунов Артём?.. Три… где ж – три!.. Четыре двойки?..
Нет, Коршунов отличником никогда не был. До девятого класса – с тройки на четвёрку, в голове – футбол и драки с малоивановскими. А в девятом Артём взялся за математику и физику: хотел стать горным инженером, как отец.
Четыре двойки?.. Подряд?
Вера Григорьевна пригласила к себе учительницу математики.
На откровенное недоумение завуча Ольга Алексеевна улыбнулась:
-Я вас правильно поняла, Вера Григорьевна?.. Вы полагаете, что я несправедливо ставлю Коршунову двойки?
-Я полагаю очень странным… и непонятным вот эти четыре двойки у Коршунова.
-Вы полагаете, Вера Григорьевна, что я должна ставить ему пятёрки – за то, что он не выполняет домашние задания, отказывается отвечать у доски, сдаёт тетрадь с невыполненной самостоятельной или контрольной?.. Вы считаете, если он – Коршунов… если он – сын директора шахтоуправления, то…
- Я считаю, что вы – как учитель математики и классный руководитель – должны выяснить причину того, почему он не выполняет домашние задания, не отвечает у доски и сдаёт тетрадь с невыполненной самостоятельной и контрольной работой.
Ольга Анатольевна пожала плечами:
-Мне, как учителю математики и классному руководителю, причина вполне ясна. Ничего нового: любовь… девчонка. Не до алгебры с геометрией.
-Любовь и девчонка у него были и в девятом классе. Это не мешало ему выполнять домашние задания и решать самостоятельные с контрольными.
-Вера Григорьевна!.. У Коршунова, кроме классного руководителя, есть мать… и отец. Я просто удивляюсь: отец ни разу не зашёл в школу! Ни разу не поинтересовался, как сын учится, как ведёт себя. А он… Вы же не хуже меня знаете, что класс ушёл с урока английского под предводительством Артёма Коршунова… А в прошлую пятницу была очередная драка с учениками Малоивановской школы – тоже с Коршуновым во главе. То, что он – сын директора шахтоуправления…
- Ольга Алексеевна! Пригласите в школу Сергея Владимировича.
-Мне кажется, Вера Григорьевна, что Сергею Владимировичу не до сына… Такое чувство, что сын ему безразличен. Знаете… Если бы Артём не был Коршуновым, я бы ни за что не поверила… что он – родной сын Сергея Владимировича.
Ольга Алексеевна на секунду затаила дыхание: ей самой понравилось, как она запросто… но – вот так проникновенно вызвала завуча на разговор… Надеялась, что Вера Григорьевна сейчас согласится: что и говорить… Отчим – не отец…
А завуч словно не слышала этих слов:
-Я приду к вам на следующий урок в 10-й Б.
Ольга Алексеевна вспыхнула:
- На следующий урок?.. Не думаю… что вам будет интересно… у нас… у нас – работа над ошибками… потом – новая тема…
-Интересно мне будет на премьере спектакля школьного драмкружка. А на уроке алгебры в 10-м Б я хочу послушать, как отвечает у доски Артём Коршунов.
Мало любопытства этого солдафона в допотопной юбке!.. Так ещё и Татьяна – туда же:
- Ольга Алексеевна! Что у Артёма с алгеброй и геометрией?
-Что у Артёма с алгеброй и геометрией?.. А ты не видела? Двойки.
-Видела. Потому и спрашиваю.
- У меня спрашиваешь? А у сына своего не пробовала спросить? И вообще, Тань!.. Я тебя предупреждала! А ты меня не послушала! Ты зря позволяешь сыну дружить с этой девчонкой! Его двойки – обычное следствие… обычное следствие того, что они с Морозовой на каждой перемене держатся за ручки! А ты спроси его! Спроси, когда он последний раз выполнял домашнее задание по алгебре и по геометрии! Не поленись, – тетради его открой! Ты думаешь, я просто так ставлю ему двойки?.. Чтоб ты знала: из-за твоего сына ко мне на урок завуч собирается! Спасибо твоему Артёму!!! Знаешь, Тань!.. Вот так и хочется спросить: ты – мать-одиночка? Или у твоего сына есть отец? Твой Коршунов интересуется сыном? Может, он всё же соизволит зайти к классному руководителю?
Ольга злилась на весь белый свет… Прошло уже почти полгода, как они с Алёной живут в этом… в этой чёртовой степной тьмутаракани, а с Сергеем так ни разу толком и не поговорили… Не станешь же всякий раз придумывать про неисправные проводку-розетку-замок и бегать к нему в шахтоуправление! Ещё и эта вконец обнаглевшая секретарша, – небось, сама на директора глаз положила.
И не будешь же караулить на дороге – ждать, когда ему понадобится ехать в Управление или на какую-нибудь соседнюю шахту! Однажды Ольга всё-таки дождалась его – на выезде из посёлка. Чувствовала себя влюблённой девчонкой. Сергей тогда остановился – пришлось ей на ходу придумывать про семинар математиков…
В машине Сергей спросил, как они с дочкой устроились в новой квартире, как работается в школе, – дежурные вежливые вопросы… Она перебила:
- Сергей! Нам надо серьёзно поговорить. Мы с тобой не чужие друг другу.
- Не чужие, – усмехнулся Сергей. – И не родные, Ольга. О чём же говорить.
-Ты меня не вспоминал? Я не верю тебе, Сергей.
-Вспоминал, Оля. Я очень любил тебя. Ты знаешь об этом.
- Знаю. А ты уверен… Ты точно уверен, Серёж, – что об этом… о нашей с тобой любви – уместно говорить в прошедшем времени?
-Уверен, Оля.
- А я не уверена! Я не уверена, что ты любишь Татьяну! Признайся: ведь ты женился на ней, чтоб меня забыть? Просто потому, что надо было жениться?.. Ну, там… Дом, жена… Борщи-котлеты-пироги… уборка, стирка…
- В этом нет ничего плохого.
Сергею совсем не хотелось говорить с Ольгой. Тем более, – о Тане.
Первые месяцы, когда уже работал горным инженером на «Глубокоярской», ему очень хотелось… прямо безудержно хотелось поехать в город, дождаться Ольгу у пединститута… и увезти её с собой. Спускался в забой с ночной сменой, – чтоб не курить ночь напролёт... Полухин, тогдашний директор шахты, понимающе качал головой:
- Жениться тебе надо, Серёга.
Сергей густо краснел. По-мальчишески заносчиво возражал директору:
- При чём здесь – жениться!.. Мне в четвёртой восточной надо систему вентиляции проверить!
- Ты ж её вчера проверял, – скрывал улыбку Полухин. – Я тебе, Серёга, дело говорю: надо жениться. Увидишь: оно и вентиляция… в четвёртой восточной лучше заработает. И с водоотливом проблем не будет, и с ленточным конвейером в откаточном всё вмиг наладится.
Танюшу, Татьяну Павловну, учительницу из Глубокоярской школы, увидел случайно. На День Шахтёра её малые поздравляли мужиков с праздником – читали стихи про шахту, про шахтёров, про степь, про Луганку и про Северский Донец. У мужиков – проходчиков, горнорабочих, крепильщиков, машинистов угольных комбайнов – влажнели ресницы… А горный инженер Коршунов с улыбкой смотрел на учительницу литературы – ему нравилось, как она краснеет от его взгляда…
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 8 Часть 9 Часть 10 Часть 11