Пролетели зимние каникулы.
Каждое утро Алёна просыпалась оттого, что ей хотелось увидеть… Сергея Владимировича.
Хоть бы он сегодня в школу приехал – по какому-нибудь делу, к Антонине Михайловне…
Это сначала было, – чтоб Тёмке назло.
Это – сначала, чтоб Тёмка узнал… и пожалел, что в тот вечер ушёл с дискотеки с Анькой Морозовой.
А потом…
Алёнка влюбилась в директора шахты так, как никогда не влюблялась ни в одного мальчишку…
Что влюбилась, – вдруг поняла это на школьной дискотеке, когда пригласила его на «Белый танец».
Дерзко и высокомерно говорила ему какие-то девчоночьи глупости – про любовь…
А от его чуть усталого… чуть удивлённо-насмешливого… и очень бережного голоса взлетело сердце… и тут же сорвалось – в бездонную пропасть.
Он, конечно, не поверил в её признание в любви…
И правильно сделал.
Потому что эти вздорные слова на школьной дискотеке: я люблю Вас… – были сказаны назло Артёму.
Не ему… не Сергею Владимировичу были сказаны отчаянно-глупые девчоночьи слова… А – его сыну, который не её, Алёнку Ермакову, выбрал, а – Аньку Морозову…
Наверное, не совсем осознанно… наверное, в полудетской зависти… – чувствовала Алёна, как сильно любит Тёмка отца… Кажется, – в мальчишеском счастье и гордости боготворит его.
А месть Алёнкина – чтоб увидел Тёмка Бога своего… и сам низверг его.
А то – куда ж там!.. Только и слышишь от Тёмки: батя сказал… отец знает… мы с батей…
А Алёнка – красивее всех девчонок в школе. И молодой и красивый директор шахты может влюбиться в неё. Обязательно влюбится!
Теперь Алёне было всё равно – пожалеет ли Тёмка, что не её выбрал, а Аньку.
После дискотеки Алёнка не спала почти всю ночь. Слова его вспоминала:
- Алёна… Девочка моя, что ты говоришь… О чём ты…
И сердце снова взлетало в головокружительную высь: Алёна… Девочка моя…
Было очень стыдно – за своё глупое признание в любви… за желание отомстить Артёму.
О любви своей она скажет Сергею Владимировичу. Только в другой обстановке. И – так, чтобы он поверил ей.
А для этого им надо встретиться.
И Алёна – вместо домашнего сочинения по литературе – написала письмо директору шахты Коршунову.
Каждое слово в письме ей самой казалось очень взрослым… и убедительным.
А ещё додумалась Алёна… Не в обычный почтовый ящик опустить письмо – так целая вечность пройдёт, пока Сергей Владимирович прочитает его, – а отнести конверт в приёмную шахтоуправления и оставить у секретаря директора.
С последнего урока Алёна ушла: ну, совсем не до литературы было… И совсем не хотелось что-то выдумывать и объяснять девчонкам – зачем это ей понадобилось идти в шахтоуправление…
Перед дверью приёмной остановилась: сердце стучало так, что вот-вот выскочит из груди…
Потом приняла гордый и независимый вид – ей так показалось.
И вошла в приёмную.
Евгения Романовна удивлённо взглянула на школьницу:
- Тебе чего?
-Письмо… директору.
- Письмо?.. А ты что за почтальон? Какое письмо?
От строго-насмешливых слов секретарши Алёна вдруг осмелела. Заносчиво повторила:
- Мне – передать письмо директору! Из школы!
Евгения Романовна кивнула на стол:
- Здесь оставь.
-Вы передайте его директору! Это директору письмо! Из школы!
- Тебе сказано – оставь на столе! Зарегистрирую и отдам. Иди, не мешай работать.
Что такое зарегистрирую, – Алёна не знала. Но секретарь директора – тётка, видно, серьёзная. Значит, передаст письмо Сергею Владимировичу.
А на улице увидела директорскую «Волгу».
Сергей Владимирович с мужиками вышли из машины.
Алёна птицей метнулась в тополиную аллею…
Всё же оглянулась.
И он оглянулся.
Алёна прижала ладони к полыхающим щекам.
Он… оглянулся!
Значит…
А значило это… Лишь то, что директор шахтоуправления посмотрел вслед девчонке в короткой юбке… и как-то устало и горько подумал: что ж ты себе напридумывала, девочка…
Евгения Романовна разбирала сегодняшнюю почту.
Кажется, письмо от директора школы.
Поселковую школу Коршунов считает важнейшим участком работы шахтоуправления.
Секретарь открыла конверт.
Пробежала глазами несколько строчек, написанных красивым девчоночьим почерком…
Брови Евгении Романовны изумлённо взлетели…
Она ещё раз перечитала письмо.
Сергей Владимирович вошёл в приёмную.
Евгения Романовна быстро положила письмо на стол, опустила на него какую-то папку.
Директор кивнул:
- Почта?
Евгения Романовна растерянно улыбнулась:
- Сегодня ничего особенного… Вот – из горно-металлургического… С просьбой подготовить направления для будущих студентов.
- Подготовим. В три – совещание по монтажу оборудования и совместным учениям с горноспасательным взводом. Напомните Сердюкову и Калягину.
Сергей Владимирович зашёл в кабинет.
Евгения Романовна перевела дыхание:
-Нуу… коза драная!!! Поднять бы юбку твою… бесстыдную, да всыпать как следует – за такие письма директору! Ни в коем случае нельзя, чтоб это… чтоб этот шедевр эпистолярного жанра попал в руки Сергею Владимировичу!
Евгения Владимировна положила письмо в конверт, быстро запечатала его.
В этот момент позвонила Катерина Григорьевна, попросила срочно зайти в плановый отдел…
Коршунову понадобился список выпускников, которые собираются поступать в горно-металлургический. Он вышел в приёмную. Взгляд его упал на конверт. Директор шахты удивился: конверт без адреса… Написано лишь – Коршунову Сергею Владимировичу… Усмехнулся:
- Мне, значит.
Достал листок в линейку – из школьной тетрадки…
Вспыхнул: я люблю Вас… Я люблю Вас так, как никто Вас не любит и не будет любить - никогда… Нам надо увидеться… Сегодня в шесть вечера у входа в парк Шахтёрской Славы…
Быстро опустил конверт в нагрудный карман пиджака.
Хорошо, что Евгения Романовна не успела зарегистрировать письмо…
На совещании главный механик Сошников внимательно присмотрелся к директору. Сочувственно вздохнул:
-Алё, Сергей!.. Ты в каких облаках нынче – рассеянный такой?.. Совсем устал? А я говорил тебе: махнём в воскресенье на Донец! Я с прошлой зимы не могу забыть котлеты из щуки, что Татьяна твоя готовила. Ох, хороши!.. Ну, или на нашу базу отдыха, на Азов, на пару дней съездили бы с Татьяной. Зимний Азовушка – знаешь, сколько сил придаёт! А то ты совсем на себя не похож. И в глазах - туман.
Сергей Владимирович провёл рукой по глазам:
- Какой Донец… Какой Азовушка. Ну, есть такое: подустал малёхо… Сегодня спать пораньше лягу – всех-то и дел.
- Пораньше – это в три, а не в пять утра? – догадливо усмехнулся командир горноспасательного взвода Ерёмин.
Сергей Владимирович незаметно поглядывал на часы… Когда стрелки показали без пяти шесть, сердце больно сжалось: морозно сегодня… и ветер к вечеру поднялся… А она – в короткой юбке… ждёт его у входа в парк…
Что ж ты придумала себе…
Горюшко горькое… с вами.
Алёна ждала его до семи.
Сергей Владимирович не приехал.
Дома мать возмущалась тем, что Алёна поздно вернулась:
-Что?.. Снова – Артём Коршунов?.. Снова – всей школе на смех! – как две непутёвых курицы, сцепитесь из-за него с Морозовой?
Алёна безразлично дёрнула плечиками:
- При чём здесь Артём… И вообще… Я спать хочу.
Мать всплеснула руками:
- Спать она хочет!.. А уроки?!
Мам!.. Я спать хочу.
- А физика? Биология? И история завтра! Вам же много задано!
- Меня завтра не спросят.
И Алёна ушла в свою комнату.
Через несколько дней всё же дождалась Сергея Владимировича у шахтоуправления. Шагнула ему навстречу:
- Нам надо поговорить. Мне… сказать надо…
Холодный степной ветер на секунду приподнял короткую юбку.
А в его голосе – сквозь строгость – какая-то горькая вина:
- Замёрзла? – Мельком, совсем не по-директорски застенчиво взглянул на её колени: – В такой-то юбке – в мороз! Садись в машину, домой тебя отвезу.
По дороге в посёлок всё ж пришлось остановиться.
Потому что девчонка спросила:
- Я… нравлюсь Вам?
- Что ж ты говоришь такое, Алёна…
- Нравлюсь? Или… нет?
- Я в отцы тебе гожусь!
- Но вы же мне не отец!
- У меня сын – твой ровесник. И дочка – в пятом классе.
- И – что?.. Разве не бывает любви… если разница в возрасте?
-Бывает, Алёна. Только я жену свою люблю. Люблю её – одну-единственную. Ты когда-нибудь обязательно поймёшь, как это.
- Я и сейчас понимаю… как это. Я люблю Вас.
- Алёнушка!.. Ты просто придумала это. Такое случается. Ты лучше обрати внимание на мальчишек в школе. Ты очень красивая, и многим нравишься.
- А… Вам?
-Мне нравится одна-единственная женщина на свете. Я люблю её. И поэтому счастлив. И ты обязательно будешь счастлива, Алёнушка, – когда тебя кто-то полюбит так, как я люблю свою жену. И ты его полюбишь. Тебе домой пора. И юбку надевай подлиннее, особенно – в такой мороз.
На уроке литературы Алёна незаметно присматривалась к Татьяне Павловне…
Она красивая.
Для него?..
И, наверное, счастливая…
После уроков Алёна снова пошла в шахтоуправление. Евгения Романовна покачала головой:
- Что ж ты бесстыдница такая!.. Мальчишек мало тебе!..
Алёнин голос прерывался:
- Не говорите… маме про письмо… Никому не говорите.
Евгения Романовна на секунду обняла девчонку:
- Никому не скажу. И ты забудь про это.
Сегодня Сергей Владимирович приезжал в школу – к директору.
А к машине его провожала Алёнина мама.
Маме очень идёт светло-коралловая блузка.
На улице холодно, но она даже не набросила пальто – так и шла рядом с ним в своей красивой и модной блузке…
Алёна смотрела на них из окна кабинета математики.
Около машины Сергей Владимирович покачал головой.
А мама рассмеялась. Стряхнула снежинки с его волос.
Уверенно открыла дверцу «Волги»… и села на переднее сидение.
Почему-то Алёна подумала, что окна в учительской выходят не на дорогу, что идёт мимо школы… а на другую сторону школьного двора…
На уроке геометрии Ольга Алексеевна чему-то улыбалась.
Вечером Алёна спросила:
- Мам!.. Тебе нравится… директор шахты?
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 11
Часть 12 Часть 13 Часть 14 Часть 15 Часть 16
Навигация по каналу «Полевые цветы»