Людмила ещё с вечера понимала, что разговор с Николаем будет не из простых. Он был упрямым, как застоявшийся бульдозер, и сдвинуть его с «принципиальных позиций» — задача не для слабонервных. Однако выбора у Людмилы не было. Полину Митрофановну нельзя было оставлять одну, а это значило одно: либо Николай принимает её присутствие, либо… Она не хотела даже думать о «либо».
— Николай, можно с тобой поговорить? — тихо спросила Людмила, когда он уже привычно сидел за столом с газетой и кружкой чая.
— Поговорить? — он оторвался от чтения и сложил газету. — Уже страшно. О чём?
Людмила вздохнула и присела напротив него.
— О маме.
— Люда, мы уже это обсудили. — Николай тут же начал терять терпение. — Это не обсуждается.
— Погоди, дай мне сказать.
— Говори.
— Николай, я понимаю, что это не входило в твои планы. В мои тоже не входило. Но она моя мать. Она не может жить одна. У неё деменция.
— Деменция? — Николай вскинул бровь.
— Да. Я водила её к врачу. Ей нужен уход, постоянный. Куда мне её девать?
— Куда? А почему не к дочке твоей, к Татьяне? У неё дом большой, места хватит.
— Таня работает, у неё своя жизнь. И потом, она не обязана за ней ухаживать. Это моя мама, Николай. Я должна.
— А я тут при чём? — Николай отодвинул кружку, глядя на Людмилу тяжёлым взглядом. — Люда, я тебя не для этого замуж брал, чтобы теперь тёщу в доме терпеть.
— Николай, пожалуйста… — голос Людмилы дрогнул. — Ты же понимаешь, что она не виновата. Болезнь есть болезнь. Мне одной её не вытянуть.
— И что? Теперь у нас в квартире будет постоянный беспорядок? Люда, я не готов.
— Но ты взрослый мужчина! — она сорвалась на крик, потом тут же осеклась. — Прости. Просто… Я не могу её бросить. Если ты хоть немного меня любишь…
Николай вздохнул и долго смотрел на Людмилу. Он понимал, что она не отступит. Её глаза блестели от слёз, и в них читалось отчаяние.
— Ладно, — выдавил он наконец, скрипя сердцем. — Пусть остаётся. Но, Люда, порядок — прежде всего. И никаких поблажек. Если она…
— Спасибо, — перебила его Людмила и впервые за долгое время улыбнулась.
— Не спеши благодарить, — буркнул Николай. — Посмотрим, что из этого выйдет.
На следующее утро «это» и случилось.
Людмила проснулась от странного запаха — чего-то горячего, горелого и мучного. Она встала с кровати и, как была в халате, побежала на кухню.
Там стояла Полина Митрофановна в фартуке, гордо перемешивая что-то в большой кастрюле деревянной ложкой. Плита была забрызгана жидким блинным тестом, в углу чадила сковорода, а Полина улыбалась во весь рот.
— Мам, что ты делаешь?! — ахнула Людмила.
— Блины пеку, доченька. Тебя с утра порадовать хотела. Всё по старинке! — Полина Митрофановна постучала ложкой по краю кастрюли, отчего ещё пара капель улетела на плиту.
— Мам, ну ты же всё испачкала! — Людмила схватилась за голову.
— А что такого? Всё помоется. Не ругайся.
В этот момент в кухню вошёл Николай. Он замер на пороге и несколько секунд молча рассматривал картину бедствия. Потом медленно и очень тихо произнёс:
— Людмила… Что здесь происходит?
— Николай, это мама блины решила испечь. Я сейчас всё уберу…
— Блины? — голос его задрожал. — Люда, ты видела плиту? Ты видела пол?
Полина Митрофановна обернулась, совершенно довольная:
— Николай, садись, я сейчас угощу тебя блинчиками. С маслицем. Домашние!
— Какие блинчики?! — рявкнул Николай. — Люда, я так жить не могу!
— Николай, пожалуйста, не надо… — начала Людмила.
— Что «не надо»?! Ты видела, что она натворила?! Здесь же свинарник! Я предупреждал!
— Николай, она просто хотела сделать что-то хорошее! — Людмила старалась держать себя в руках.
— Хорошее? Люда, у меня нервы не железные! — Он обернулся к Полине Митрофановне, которая снова помешивала тесто. — А вы… вы бы лучше отдыхали, а не… блины тут свои месили!
— Дорогой! — взвизгнула Людмила.
— Всё! Люда, это был последний раз. Завтра же забирай её к Татьяне. Или ищи другое решение. Мы молодожёны! Нам нужно время, чтобы притереться, чтобы адаптироваться! А здесь… тут уже какой-то цирк!
— Я не отдам маму Татьяне, — твёрдо сказала Людмила.
— Тогда думай, как жить дальше!
Николай развернулся и ушёл из кухни, громко хлопнув дверью.
Людмила села за стол и тяжело вздохнула. Полина Митрофановна посмотрела на неё с недоумением.
— Люд, чего он кричит? Я же блинов испечь хотела. Тебе не угодила?
Людмила с трудом улыбнулась, хотя на глаза наворачивались слёзы.
— Всё хорошо, мам. Просто… просто не обращай внимания.
— Вот и правильно, — кивнула Полина и продолжила своё дело.
Людмила смотрела на заляпанную плиту и понимала, что дальше будет только сложнее. Она сжала руки в кулаки и пообещала себе, что справится. Ведь это её мама, и никакие капли теста на плите не заставят её сдаться.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ⬇️
Также читайте 1 глава, 2 глава, 3 глава, 4 глава, 5 глава, 8 глава, 9 глава, 10 глава, 11 глава, 12 глава, 13 глава, 14 глава, 15 глава, 16 глава, 17 глава