Людмила отправилась в деревню к маме с твёрдым намерением «просто поговорить, убедить её обследоваться». Но как только она переступила порог старенькой избушки, где Полина Митрофановна жила всю жизнь, поняла: оставлять маму одну нельзя ни на день, ни на час.
На столе стояла чугунная сковорода с подгоревшей картошкой, дым ещё слегка висел в воздухе. Окна были распахнуты, и от холода Людмила сразу поёжилась.
— Мам, ты что тут натворила? — спросила она, осматривая кухню.
— Да это я… картошку жарила, — махнула рукой Полина Митрофановна, сидя в кресле. — Заговорилась с соседкой по телефону, вот и забыла. Чего такого?
— «Чего такого»?! Мам, ты дом чуть не спалила! — Людмила подбежала к плите и выключила остатки газа. — У тебя всё нормально с головой?
— Нормально! — отрезала Полина. — Не кричи, Люда. Все забывают что-то, особенно в моём возрасте.
Людмила схватилась за голову. Это уже ни в какие ворота не лезло. То мать бродит по улице, забыв дорогу домой, то чуть избу не спалит. Она вздохнула, присела рядом с Полиной Митрофановной и, глядя ей в глаза, мягко сказала:
— Мам, собирайся. Я забираю тебя к себе.
— Куда? — Полина нахмурилась.
— В город. Ко мне. Тут оставлять тебя нельзя.
— Да ты что, Люда! Я тут всю жизнь прожила. Мне тут всё родное.
— А ты что, хочешь одна здесь сгореть? Или потеряться?
— Люда, ну что ты такое говоришь…
— Я не спорю! Собирайся. Я не шучу.
Полина Митрофановна начала возмущаться, но Людмила была непреклонна. Собрав самое необходимое и оставив соседке ключи «на всякий случай», она усадила маму в машину и отправилась в город.
Война в квартире Николая началась с самого порога.
— Это что такое?! — Николай стоял в дверях, уставившись на Полину Митрофановну с узелками.
— Это моя мама, — твёрдо сказала Людмила. — Она будет жить с нами.
— Люда, ты с ума сошла? — Николай побагровел. — Ты даже не спросила!
— А что мне спрашивать? Она одна не может. Чуть дом не спалила! Я как почуяла запах гари, так сразу у меня созрел план её забрать. Советоваться мне было некогда.
Полина Митрофановна, уставшая от дороги, стояла молча, в своей шляпке с уставшим цветком, сжимая в руках старенькую сумку.
— Это моё решение, Николай, — добавила Людмила, глядя мужу в глаза.
— Решение? А где порядок? Где наши договорённости? Это не шутки, Люда! — Николай начал закипать.
— Ты сейчас серьёзно?! — Людмила повысила голос. — Это моя мама, понимаешь? Ей нужна помощь!
— А кто о ней позаботится? Ты? Ты что, теперь с работы уйдёшь, чтобы за ней следить?
— Я всё организую, не переживай.
— Мне никто и слова не сказал! — Николай обернулся к Полине Митрофановне. — Проходите уже.
— Спасибо, — тихо сказала Полина и, опираясь на палочку, прошла в комнату.
Людмила провожала её взглядом, пока Николай злобно задвигал ботинки на полке «по правилам».
— Это временно, — сказала она ему.
— Ага. Всё временное становится постоянным, Люда. Учти мои слова.
— Николай, замолчи, а?
— Ты сама это выбрала.
— Знаешь что? Я тебя не просила ни о чём!
— Как всегда, — пробормотал он и ушёл на кухню.
Людмила тяжело вздохнула. «Будет весело», — пронеслось у неё в голове.
На следующий день Людмила повезла маму в больницу. Доктор — мужчина лет пятидесяти в очках и белом халате — долго расспрашивал Полину Митрофановну, просил её назвать дни недели, месяцы и даже нарисовать циферблат часов. Полина улыбалась, путалась, а иногда и вовсе отмахивалась:
— Ну кто там знает, сколько времени? Вон солнце светит, значит, день!
После Люда повела маму в кабинет МРТ, где ей обследовали сосуды головы. Затем врач пригласил Людмилу в кабинет.
— Увы, но диагноз ясен, — сказал он, глядя на неё с сочувствием. — Диагноз неутешительный. У вашей мамы деменция. Болезнь прогрессирует.
— Что? — Людмила будто не поняла.
— К сожалению, это необратимый процесс. Со временем она будет забывать больше. В таких случаях нужен постоянный контроль.
— Что же мне делать?
— Два варианта: либо ухаживать за ней самой, либо искать специализированное учреждение.
— Дом престарелых, что ли? — тихо спросила Людмила.
— Да, но это тяжёлое решение. Понимаю. Однако при таком диагнозе одного вашего внимания может быть недостаточно.
Людмила молчала. Она смотрела на пол и чувствовала, как сердце сжимается от боли.
— Пока она ещё относительно самостоятельна, но скоро станет хуже, — продолжил врач. — Подумайте, поговорите с семьёй.
С семьёй? Людмила горько усмехнулась. Николай не потерпит, что тёща с деменцией будет жить в его идеально чистой квартире.
Она поблагодарила врача и вышла к маме, которая сидела в коридоре и улыбалась всем вокруг.
— Люд, ну чего там? Всё хорошо? — спросила доброжелательно Полина, увидев дочь.
— Всё хорошо, мам, — соврала Людмила, присев рядом. — Поедем домой.
Вечером Людмила сидела в своей комнате и смотрела на маму, которая перебирала клубки шерсти в своей сумке. Николай сидел на кухне и демонстративно листал газету.
«Что же делать?» — думала Людмила, сжимая пальцы. Она знала, что впереди её ждёт тяжёлый разговор с мужем. Но в одном она была уверена: Полину Митрофановну она не оставит.
ПРОДОЛЖЕНИЕ ⬇️
Также читайте 1 глава, 2 глава, 3 глава, 4 глава, 7 глава, 8 глава,
9 глава, 10 глава, 11 глава, 12 глава, 13 глава, 14 глава, 15 глава,