— Мы молодцы, — сказал Алексей Петрович Волков после оформления накладных и обнял Анну за плечи.
— А то! Мы с вами просто супер! — подтвердила Аня.
— Завтра домой? Или еще покуражимся? — спросил с надеждой в глазах шеф и сунул руки в карманы деловых штанов от костюма.
Рассказ "Любовь и голубь" с 1-й части
— Домой! Сашка звонила опять. Она готова меня загрызть и съесть за то, что я ей не поверила! Вы всё-таки зря её уволили и сказали, что устроили к Денису на работу, зачем так издеваться? Нельзя было просто уволить?
— Неа. Сделал вид, что у меня совесть есть. Подумал, пусть она придет в его офис и будет чувствовать себя глупо, как ты, когда пришла к себе домой, а она там хозяйничает в твоем халате...
— И без халата! Главное, чтобы она не додумалась все мои вещи выкинуть… Знаете, что врёт? Что у Дениса есть еще одна тёлочка, которую он подцепил в полиции, и она теперь там живет, а Сашку силой выгнала.
— Ничего себе… Пошел по рукам… Но тебе нельзя волноваться! А ну успокойся быстро!
— Я-то что? Я не верю… Ой, это снова она….
Аня была бы рада вообще с Сашкой больше не разговаривать и не встречаться. Она дрожащей рукой показала Волкову экран с вызовом.
Он сразу заворчал:
— А ну, дай мне телефон, я ей покажу… У этой клячи злой язык и удивительный нюх на болевые точки, а значит и потрясающая способность распугивать мужиков. Но я не из пугливых. — Он ответил зверины рыком «Да, Волков слушает!!!» и ухмыльнулся. — Сразу сбросила! Испугалась, зараза такая. Подожди, я принесу нам кофе… О нет, тебе чай.
— А почему мне чай? Я тоже кофе хочу, Лёша. — мирно проворчала Аня ему вслед. — И даже могу себе позволить заплатить…
Волков быстрой пружинистой походкой направлялся к барной стойке. Там он поулыбался, захватил кофе, чай с лимоном и вернулся с двумя чашками в руках.
— Держи. Осторожно, он горячий. И у меня горячий… У нас горячий…— он махнул рукой, словно отгоняя саму мысль о чём-то горячем. — Мне по душе вот так сидеть с тобой и пить.
— А мне по душе, что мы всё оформили! Для того чтобы такую скидку получить нужен талант. Видели, как на нас смотрел предыдущий покупатель? Он еще спросил «Вы что, оптом берете?»
— А где нам это отметить? — шутливо поинтересовался Волков, как-то странно ерзая на плетеном кресле.
— Можем дома… То есть в гостинице. А вообще я хотела предложить на самолете долететь… Мы задерживаемся в Москве, а я мечтаю оказаться дома. И завтра обязательно пойти к вам на работу. — С чувством добавила Аня последнюю фразу и жалобно посмотрела на него.
— Работу, работу… А ну её эту работу! Ты вообще могла бы сидеть за спиной у мужа и детей ростить!
— Сидеть за спиной мужа — стыдно. Муж может быть хорошим, а может, не будет любить вечно, вот, как вы! — напомнила она, будто это именно Волков виноват в своем разводе. — А еще вы начали свою жену считать некрасивой лентяйкой! Ну да, лицо становится старше, мы, женщины не можем прикрыть его бородой и усами подлиннее. — Для наглядности она взяла локон волос и сделала из него себе усы, чем вызвала буйное веселье у Петровича, и он стал поглаживать свою бороду.
— Так она и есть некрасивая изменница и лентяйка, — заметил Петрович, прикончив кофе залпом. — Без неё мне стало лучше… А тебе?
— Без вашей жены? Да я её не застала, даже не видела ни разу, — ответила Аня. — Я посмотрела – если в аэропорту мы будем в семь, есть вылет в восемь пятьдесят. Час и мы почти дома, можем сходить и отметить в какой-нибудь престижный ресторан…
Волков молчал и делал вид, что её не слышит, потом звонко перевернул чашку .
«Гадает на кофейной гуще, вот это да… Он суеверный, оказывается» — подумала Аня, продолжая наблюдать за шефом. До этой поездки Петрович был чертовски уверен в себе, а сейчас представал перед ней в странном обличии.
— Алексей Петрович! Не гадайте! Это будет прекрасно! В поезде было скучно, а в самолете наши места будут рядом, и вообще…
— Почему ты хочешь так быстро уехать?
— Почему, почему? Потому что я не терплю вранья. Только не она, ... еще одна женщина! Ну почему именно со мной именно сейчас такое происходит? А если он с женщиной?… Понимаете, у него есть дружок, который всё время с разными гуляет. Ну вот… как вы!
Представляете, Артурчик прекрасно себя чувствует. У него и жена почти законная дома ждет, и девочки, всё, как по расписанию. Он меня обманул, никто за моим мужем не следит!
Сказав это, она повернула голову и посмотрела прямо на Волкова. Его мгновенно обдало жаром. Он сглотнул, опустил глаза и сделал вид, что ему ни до чего нет дела и он вообще ничего не слышал.
— Знаете, любое вранье мне кажется обидным. Даже ваше! Я ненавижу обманщиков. Если бы Денис юлил и прятался, я бы поняла, что он виноват. А у него был взгляд попавшего в беду человека, вот… как у вас… — растеряно добавила она, когда Волков поднял на неё глаза. — Так, что случилось? Что с вами? Спина болит? – Догадалась Аня.
— Страх полёта. И спина тоже.
Еще несколько минут назад Волков лелеял глупую надежду провести томный вечер в ресторане, и, при возможности, потанцевать с Аней.
А она несколько часов подряд лелеяла надежду оказаться с Волковым в одном самолете и застать мужа вечером неизвестно с кем. Желательно было, конечно, застать одного, в расстроенных чувствах, с виноватым лицом. Но увидеть Дениса очень хотелось.
— Наши места будут рядом. — попыталась снова уломать шефа Аня, —Я буду держать вас за руку весь полёт! И даже … могу помять спину… Если получится… Хотя нет, вдруг я перемну или недомну… Алексей Петрович, Лёша, ну улыбнитесь! Стыдно такому большому начальнику бояться летать. Как же вы в отпуск...
Наверное, Волков посмотрел так, что она проглотила окончание фразы и схватилась за чашку чая.
Аня поняла, как он смотрит – это был взгляд крокодила, про который говорили сослуживцы. Ленивый, насмешливый взгляд коварного злодея.
— Моя прошлая жена любила летать… в отпуск… однако… — Проскрипел крокодил и снова замолчал.
— А я столько летала с родителями… — мечтательно проговорила Аня с улыбкой очаровательного ребенка, — Мы куда только не летали! Во время полета я разглядывала облака, реки и горы… и мечтала. Я вообще всегда хотела стать стюардессой, даже родителям сказала, но они решили, что надо сначала выучиться, потом баловаться. Ведь стюардессы, как балерины, у них есть срок годности к профессии… А потом без образования куда? Я восхищалась стюардессами, знаете, какие они все классные? Вы никогда не видели… стюардесс?
— Видел. Последнее время только на картинках!
— Ну вот, значит летали, и не боитесь! Давайте попробуем со мной? Представьте, что там таких, как вы – еще пол салона, многие боятся!!! Да что с вами случится? Ну разобьемся мы, держась за руки, так взлетим на облачко и будем обниматься там … Ой, что это я. Ничего мы не разобьёмся! Ваша машина опасней в тысячу раз. Ну один разик, Лёша, пожалуйста! Я очень тебя прошу….
Услышав «Леша, пожалуйста», сказанное её голосом, Волков автоматически кивнул, и ответил: «Хорошо», потому, что ему стало хорошо, а потом больно прикусил язык и скривил лицо. Благо под бородой она не заметила.
— А вы не только … нарядный! Вы еще и смелый! — гордо и восхищенно сказала Аня и захотела его обнять, но Волков начал опять юлить,
— Конечно, Анюшка, только мы с тобой слетаем в следующий раз, будет командировка, обязательно слетаем.
— Ладно, тогда в следующий раз… — Аня отпила чай и загрустила.
«Почему я стала такая слабохарактерная? — подумала она, — «Стыдно даже за себя… Хотя, это не смертельно. Надо поскорее вернуться и понять, Денис мой муж или слабохарактерный паршивец, как его называла Сашка».
Сашка не заставила себя долго ждать и начала снова атаковать телефон. Аня протянула руку и потребовала его у Волкова с настойчивым лицом.
— Что тебе надо? — смело спросила она с характерным придыханием.
— Анька! А я тебе звоню, звоню, а ты не отвечаешь! Привет, привет. Видела, я тебе фото отправила? Утром твой Денис и эта полицейская хищница в штатском вышли из твоей квартиры и они не разбежались! Денис на работу не поехал! Они куда-то вместе пошли, как сладкая парочка! Я так рада тебя слышать, наконец! Ты посмотри, что творит! У него таких, как мы… еще, наверное… В общем замену он тебе уже нашел! Класс. Голуби привыкли жить в голубятне, понимаешь? Там много разных…
Аня с тяжелым сердцем отключила телефон и открыла сообщения в рабочем мессенджере. Сашка её не пожалела. Фото мужа с какой-то длинноволосой красивой змеёй она кинула в общую беседу, а не в личные сообщения. И там уже был целый «чат» с вопросами: «Кто это? Что за люди?» и ответами: «А это муж Хрусталёвой, кажется, который Голубев»... Там же было «извинение» от Александры, в котором она поясняла, что по ошибке вместо лички отправила в общую группу.
— С тобой все в порядке?! — испугался Волков, глядя на её лицо.
— Да в порядке, не волнуйтесь, но если вы не полетите, я тогда одна. — вздохнула Аня. — Пора поставить все точки, спросить у него что он этим хотел мне доказать, забрать свои вещи, вернуть ключи и признаться родителям. Я перееду обратно к ним, думаю, мама меня обнимет, а папа начнет планировать совместный отпуск на горнолыжных курортах и показывать мне фотографии. Я вас только прошу, отпустите меня с ними на две недели, пожалуйста, в декабре? У моего отца в это время как раз будет отпуск…
Аня показала фото Петровичу и тот сдвинул брови.
Он хрипло проговорил:
— Поехали сегодня! Только на поезде!... Поедим, поспим, опять поедим…
— Мне надо срочно, иначе я опять стану слабохарактерной.
— Не станешь! — проворчал Петрович, — Вон какая выдержка… Я увидел, знаешь как орал и бил себя кулаками в грудь? Да я все её шмотки с балкона повыбрасывал и напился в хлам. А ты… Поехали со мной по земле?
— Полетели со мной по небу? Я буду держать вас за руку, сильно.
— Хорошо. Только если я буду орать и метаться…
— Не будете! Вы положите голову мне на плечо и будете рассматривать спинку переднего кресла. Она… интересная! Я в детстве рассматривала. Там есть столик… Да что там страшного, Лёша? Полетели!
И Петрович кивнул, чуть не плача. Он понял, что Хрусталёва не уступит, а ему не хотелось отпускать её беременную и несчастную одну на встречу с этим недомерком.
Они быстро собрали вещи, сдали номера от гостиницы, сели в такси и поехали в аэропорт.
Петровича потряхивало от стресса, Аня вздыхала и смотрела в окно. Она хотела, наконец, решить, что ей делать. Поймать мужа с поличным или промолчать, пока он сам не скажет.
«Я ему не нужна?! Почему сразу не признался? Ну и … голубятина! Почему я так сказала? … Никогда не пробовала голубятины… Есть опять хочу. Я так растолстею… Что же делать? А что я хочу?»
Аня стала представлять, как соберет вещи в свой ярко красный чемодан и хлопнет дверью навсегда. Она очень ясно представила себя с чемоданом уже на улице. «И куда я его повезу? К кому? К Петровичу? Чтобы все подумали, что у нас роман? К подругам? Они все с родителями живут. К родителям? И что будет потом?»
Она решила, что никогда не сможет простить мужу измену. Будет одинокой волчицей, потому, что замуж такие, как она, выходят один раз в жизни. Аня вышла замуж за Дениса один раз в жизни и хотела взять его фамилию, но отец просил оставить, чтобы ему не переоформлять путёвки, и Денис сказал, пусть дети будут Хрусталёвы, потому, что ему надоело слышать шутки про семейство голубей и голубятню.
«Волков сказал, что ему стало одному даже лучше. А где живут волки? В волчарне? Нет, волки живут в пещере или в тёмной норе… По одиночке, наверное...»
Аня поняла, что не успела пожить одна и понять, будет ей лучше или нет. Она жила с родителями, а потом сразу с Денисом. И он всё время был дома, каждый день. А Волкову, оказывается, было очень хорошо одному, и он стал большим начальником…
Именно в этот момент Волков очнулся от своих грустных мыслей и решительно сказал:
— Ты должна сама застукать его на месте преступления, устроить грандиозную сцену, дать ему пощечину, назвать каким-нибудь неприличным словом, разозлиться и потом уйти от него навсегда!
Глаза его засверкали так ярко, что Аня немного испугалась.
— Я тоже думаю, что надо жить одной, как вы. Но что я буду делать вечером одна, без Дениса?
— Все, что захочется! – решительно ответил Петрович и надел темные очки.
— А что мне захочется? Нет, вы не подумайте, я знаю, что хочу… Я хочу квартиру, машину и работу, как у вас. Нет, вы не подумайте, что я хочу вашу работу… Но мне нравится, когда на работе тебя считают кем-то важным.
— Я ведь говорил, что меня планировали сделать вице-президентом? — спросил Петрович, снова снимая очки и уставившись в спинку переднего сиденья такси.
— Говорили, — улыбнулась Аня. — Мы даже праздновали это, пока вы в своем кабинете друзьям хвастались. Очень громко. Помните?
— Так вот. Я отказался.
— Почему?
— Ты же все понимаешь с полуслова. Мне не хотелось бросать центральный офис филиала и переезжать в управление.
— Почему?
— Потому, что там не будет тебя, Хрусталёва. Вот представь, как ты для меня важна, что я пожертвовал карьерой! И ребенка воспитаю…
— К-какого ребенка?
— Чужого.
Аня затихла и подумала, что Волков заговаривается перед полётом. Переволновался.
Убедилась она в этом, когда на досмотре в аэропорту Петровича попросили снять ремень с пряжкой и положить в лоток, а он его расстегнул и начал неожиданно расстегивать молнию на джинсах и стаскивать их вместе с ремнем.
После конфуза он стал на удивление тихим, вошел в самолет и долго пытался отдышаться, хотя самолет еще не взлетел.
Наконец объявили куда они полетят, и Аня стала мирно уговаривать Петровича посмотреть на темноту в иллюминатор.
Он крутил головой и что-то шептал, когда она услышала «Исусе Христе» поняла, что мешать не надо, достала конфетку на палочке, развернула и принялась с удовольствием её посасывать, забывая о том, что она уже не ребенок, а рядом не папа.
Шепот Петровича затих, и после взлёта она решительно стала заворачивать остаток леденца в фантик, когда её схватила волосатая лапа с дорогими часами:
— Не останавливайся!!!
— Что?
— Лижи! Я так успокаиваюсь, быстрее…
Аня посмотрела в безумные, горящие синим пламенем глаза шефа, быстро развернула фантик и стала быстро лизать.
— Помедленнее.
— Ох Алексей Петрович, что вы меня так пугаете! Ладно, буду помедленнее. Хотите? У меня еще есть.
— Не надо. Всё, кажется, отпускает… Спасибо. Летать без конь яка – это оказывается такой… адреналин…
Аня думала о том, что это действительно адреналин. Летать рядом с Волковым. В какую же она попала странную ситуацию. В принципе Волков ей нравился, особенно, когда насмешил со своими штанами. Кроме того, она очень хотела есть, а он собирался накормить ее праздничным ужином в ресторане.
«Какая же я меркантильная. Всю красную соленую рыбу у него подъела, еще и надеюсь на ресторан. И это в тот день, когда мой муж выходит из нашего подъезда с другой, — размышляла она, наслаждаясь сладким ароматным леденцом, — я всё время, как вижу Петровича - думаю о еде! Я с ним точно растолстею, у меня будут красивые тюленьи глаза и такая же тюленья фигура. И она у меня точно будет... с Волковым...»
Аня не заметила взгляда Петровича, который уже дошел до кондиции. А когда объявили посадку, она обратила внимание, что Петрович резко задергался, снял с себя пиджак и кинул его на колени, покраснел, вспотел, выглядел, как лис возле курятника.
— Вы что, уже почти прилетели! Что вы, как будто … воришка.
— Да, я вор. Хочу… украсть чужую жену. — глупо пошутил Петрович.
— Вы хотите просто отомстить. Вашу жену увели, и вы чью-то жену захотели… А вдруг эта женщина тоже такая? Её обманул муж и она решила использовать моего, чтобы… чтобы…. А-а-а... Я что-то боюсь заставать его с поличным на ночь глядя…. Они уже там… будут спать, наверное…
Аня спрятала лицо в ладонях и тоже начала молиться, чтобы Дениска удержался и не трогал чужую женщину.
Петрович растерянно сказал:
— Знаешь, а давай я сам зайду, всё проверю и честно тебе скажу спят они или твой Голубев в одиночестве. Я сам схожу и застану с поличным, — предложил Волков и подумал, что летать с ней было приятно, особенно если учесть, что он не собирался никуда и никогда летать после того, как понял, что ему страшно и можно на поезде.
Подчиняясь обуявшему её кошмару увидеть снова своего Дениса с кем-то другим, Аня согласилась.
Ей очень хотелось видеть Дениса. Ей нравился его запах, мирный, чуть хрипловатый голос, нравились его влюбленные глаза, его губы и гладко выбритые щеки. Она скучала по нему сейчас так сильно, что готова была снова бросить всё и бежать, бежать к нему навстречу. Но пока она бежала, Денис в её мыслях уже укладывался спать с посторонней красивой змеёй на фотографии с длинными волосами. Он улыбался змее и совсем не думал о своей жене, даже телефон выключил, чтобы его Артурчик не беспокоил со своими предложениями присоединяться к его тусовке, пока молодой.
«Я не звонила ему. И он мне больше не позвонил, — подумала Аня. — Забыл, что я есть на белом свете? Неужели я останусь одинокой волчицей?А вот он точно не один. Сашка меня уже не обманывает. С ней ничего, наверное, не было, а вот с этой, второй…»
На душе стало еще тяжелее, чем раньше. Словно она что-то такое уже предчувствовала…
Почти возле дома заплакала, Петрович бросился её утешать, обнял, начал колоть своей бородой и признаваться, что заберет её к себе и будет кормить самой вкусной едой. Он сказал, что если она будет плакать, то навредит не только себе.
Аня подумала, что она не хочет навредить Петровичу, и вообще всей компании, поэтому успокоила рыдания и сказала два слова:
— Лёша, иди…
И Лёша пошел. Но не дошел. Он быстро вернулся и сказал, что её муж сидит с какой-то девушкой возле подъезда.
Аня вылезла из машины, сделала несколько шагов, спряталась за кустами и тут же увидела их — девицу и Голубева. Они сидели очень близко друг к другу, склонив головы над телефоном. На девушке была рубашка Дениса, мягкая такая, в тонкую полоску. Голубев её не любил, а девушка закатала рукава и чувствовала себя в ней вполне себе довольной. Они были счастливы. Это было понятно сразу, с первого взгляда. Змея была молодой, хорошенькой, с густыми длинными волосами, и у них с Голубевым явно были прекрасные отношения.
«Все так и есть, — подумала Аня, почувствовав на своих плечах лапы Волкова. — Всё между ними прекрасно. Лапы погладили её и борода уколола щеку.
Не выдержав напряженного момента, Волков сдавленным шепотом сказал:
— Я могу сам подойти и спросить, кто она такая, и что за мирные переговоры у них… Ты только не волнуйся.
— Мне просто нужно кое-что знать. Скажите, могут ли они … быть просто друзьями? Как мы с вами?
— Мы не друзья. Я твой начальник. Так не бывает, чтобы любить одну девушку, но тайно дружить с другой, проводить с ней время, делиться самым… важным для тебя, чувствами, мыслями.
— А как бывает?
— Ну… мужчина, влюбившись, перестает общаться со своими бывшими подругами. А если они на самом деле, как друзья – знакомит с женой. Его мир становится одной-единственной женщиной. Я, например, когда влюбляюсь, всегда верный, думаю об одном человеке, и все остальные меня только бесят.
Волков был честным, он уже давно не ощущал пустоту в душе. Хотелось, чтобы Хрусталёва понимала о нём самые простые и понятные вещи — в его жизни появилась женщина, которая изменила все, словно по волшебству.
«Эту красивую женщину мне не пережить, — подумал он. — И она, кажется, любит другого слишком сильно».
Аня была не просто милой, она была понимающей. И вообще — безупречной. Волков решил, что если он настоящий мужик, он должен ей помочь. И тогда она будет его считать настоящим мужиком, лучшим в мире. Неважно, кто у них с мужем родится и сколько лет вместе они проживут. Умрут ли Аня с Голубевым в один день или в разные, тоже было неважно. Главное – помочь ей сейчас, когда страдания чувствуются через плечи и слезы текут по её невинным щекам.
— Ань, я знаю, что поступил, как последняя свинья, когда увез тебя в эту командировку. – Петрович посмотрел глазами, полными раскаянья и мольбы. — В другой ситуации я бы, так не сказал, но ты сейчас видишь своего мужа с другой, а если бы не уехала… Возможно он бы не кинулся во все тяжкие.
— Его никто не заставлял с другими женщинами общаться… А командировка — это часть моей работы. Если мы поссорились, он… все равно мог вести себя прилично…
— Я сделаю всё, чтобы вы были счастливы, ты была счастлива.
— А что вы сделаете? — Ане стало на самом деле интересно, что сделает Волков, потому, что она ему доверяла, как руководителю. Она всхлипнула и положила доверчиво ему голову на плечо.
— Скажу… прости, братан. Давай выпьем… Поговорим.... Скажу, что у нас ничего не было, только работа… Что ревновать не нужно, и мстить тоже. Что ты – прекрасная бусинка, счастливый мой талисман. И я использовал тебя только в рабочих целях. Что ты красавица и умница… Что ты добрая и понимающая… И что ты … станешь матерью его детей…
— Мы пока не планировали, — томно прошептала Аня, растаяв от его слов. Она тут же подумала, что правы те, кто считают – женщина любит ушами.
— А ты посиди пока в машине, ладно?
— Хорошо, Алексей Петрович. Только будьте, пожалуйста, честным со мной… Я почувствовала, знаете что? Что у них всё и без меня хорошо. Если это так, я стану одинокой волчицей и буду жить одна… одинешенька… — Аня снова почувствовала, как льются слезы и быстро слиняла из кустов к машине.
Она закрыла дверь, взяла из сумочки пудреницу и стала рассматривать своё зареванное лицо.
Спустя долгих пять минут появился Волков с разбитой губой и красным пятом на скуле.
Он посмотрел её в глаза снова тем же умоляющим взглядом.
— Ну что? Что между ними?
— Мы поговорили… — с тоской сказал Петрович. — Он меня не узнал, но я представился.
— И что он сказал?
— Мы спорили. Он сразу сказал, что такая девушка, как ты - не для меня. Я сказал, что знаю, ты серьезная, умная и хороший сотрудник. У нас ничего не было. А он говорит: тебе, старому козлу, она досталась, потому, что деньги есть. В общем, слово за слово… В общем, он кричал, что готов убить меня за то, что я соблазнил тебя, — Волков старательно смотрел куда-то вперед, а не в глаза. — А потом эта девица сказала, что познакомилась с ним недавно, но уже поняла, что ничего у вас с Денисом не получится.…. Буся, прости меня.
На последних словах он взглянул прямо в глаза и Аня спросила:
— Он знает, что я в машине сижу? Что я здесь, рядом, уже приехала?
Волков кивнул.
— И не захотел со мной встретиться?
Волков пожал плечами.
— Что-то еще? Чего вы недоговариваете?
— Она его обняла и поцеловала в щеку, а он не сопротивлялся… Это может быть шок, ты не волнуйся… Только не волнуйся… Тебе нельзя!
— Да я спокойна, как…
Аня вылетела из машины и побежала к подъезду, где какая-то незнакомка утешала её мужа.
— Как ты мог!!! Как ты… мог сомневаться во мне??? Я твоя жена, а это кто?
— Мария Митрованова. Сержант полиции.
— Я не у тебя спрашиваю! Денис!!!
— У меня договор… Пари. Мне никак нельзя проиграть. Аня, Анечка… я завел тебе кота… Я приготовил рыбу, как ты любишь… Я хотел убраться и ждал, что ты придёшь, а ты уехала! Ты с ним была! Он… молодой, а не старый!!! Я никогда, никогда тебе этого не прощу!
Денис беспомощно взмахнул руками и отвернулся, поник. В его голосе, в каждом движении было столько горя, что Аня кинулась на шею и стала покрывать его поцелуями, но он медленно и жестко отстранил её руки и сказал:
— Ты просто избалованная девчонка. А я – имею самоуважение! У меня есть репутация!
— Какая? — глупо спросила Аня. Дениса было не узнать, он смотрел на неё, как коршун на мышь… Скорее всего у него уже была какая-то другая репутация.
— Предложи ей компромисс! — скомандовала девица.
— Хорошо! Докажи, что ты мне не изменяла с ним, и я пойду на примирение сторон!!! Докажи! Есть у тебя доказательства?
— Какие? — еще глупее спросила Аня и улыбнулась, думая, что это шутка.
— Пока не докажешь, что у вас ничего не было – не подходи ко мне. Все факты против тебя!
— Мне нужен адвокат… — скромно сказала Аня и пошла в сторону машины Петровича, словно именно там её ожидал самый профессиональный адвокат.
Вид уходящей жены привел вдруг Дениса в прежнее состояние.
Он сорвался с места, хотя его за свитер держала рука Марии, и чуть не упал, схватив жену в охапку, покрывая её пахнущими табаком поцелуями.
Ничего не говоря, Аня попыталась вырваться.
Запах от Дениса был такой странный, чужой, и от поцелуев у неё пошли какие-то странные мурашки.
— Тебе тоже нужен адвокат. — медленно сказала она, и Денис прекратил её целовать, но всё еще крепко прижимал к себе. — Потому, что все факты против тебя. Пока не докажешь, что между вами ничего не было…
— Ань, прости меня, пойдем домой. Я кота тебе завел.
— Вещи мои... можешь оставить себе. И кота тоже.
— Это вообще-то мой котик. — сказала Мария и положила руку Денису на плечо.
— Вот видишь? — Горько с упрёком сказала Ана, — Ты – её котик. А меня Петрович называет бусинкой. Мы оба обвиняемые и никто друг другу не верит. Как мы будем жить с тобой?
— Ты будешь моей женой, а я твоим мужем…
— Хорошо. Пошли домой. Попробуем.
—Ты что??? Ты согласишься? Денис! Где твое самоуважение???
— Нету его. Отстань. Ненавижу тебя. Делай что хочешь. Можешь посадить - отсижу. Микаэляну привет…
Они медленно поднимались в квартиру. Молча зашли, разделись и посмотрели друг на друга. Аня заплакала и ушла в спальню, закрыла за собой дверь.
Ей было стыдно и неприятно.
Еще неприятней ей стало, когда она поняла – на их с Денисом кровати спала другая женщина. Она сняла с подушки длинный волос и с омерзением откинула его. На тумбочке лежала помада-блеск. Чужая.
На спинке стула висела форменная куртка.
Уже через пять минут она услышала глухой голос мужа:
— Маш, нет, я не могу. Не могу. Я не хочу с ней разводиться и буду терпеть! Да, я терпила! Да пошли вы все! Пусть Артур не врёт, она уже тебя видела, ты не мужик. … Не надо мне рубашку возвращать, оставь себе. Не отдам я тебе твою куртку, там Аня закрылась… Нет, я не пойду. Ну и пусть изменила, буду с ней… Кота не отдам, он мой. Ты сама подарила…
Аня достала свои вещи из шкафа, уложила в пакет, кинула туда духи и коробочку с бижутерией, вытерла слёзы, посмотрела на себя в зеркало и решилась уйти.
Она вышла.
Муж лежал на диване, на спине, в руке был телефон, а на груди лежал хорошенький серо-белый котёнок, которого он гладил.
— Давай просто обнимемся на прощанье, — предложила Аня, которой совершенно не хотелось обниматься и тем более целоваться.
— И полежим.
— Хорошо. Полежим.
Аня подошла и легла рядом. Увидела, что глаза Дениса заблестели, и в них появилось какое-то странное выражение.
— Что?
— Ничего!
— Совсем ничего?
— А что должно быть после такого?!!!
— Да, действительно…
— Ты говорила, что он старый и страшный.
— Неправда, я так не говорила.
— Ты лгала мне и … Ты уехала с ним.
— Это моя работа.
— Мужья уезжают в командировки, а не жены.
— Я была готова отказаться и не ехать никуда. Уйти с работы. Ради тебя.
— Ох, какие жертвы… Да езжай пожалуйста!
— Ты сказал, что разводишься со мной, а я еще не уехала. Мне это не понравилось, — призналась Аня после десяти минут молчания. — Меня трясло от обиды.
— Что? — спросил он ехидно. — А знаешь, как я мучился ревностью? Как дурак. Между мной и Сашкой с Машкой ничего нет.
— Тогда… может быть с Дашкой, — задумчиво прошептала Аня.
— Это было случайно! Ты всё не так поняла. Я ушел случайно…
— Случайно бросил жену?
— Вы целовались?
Аня некоторое время молча смотрела на него, потом непримиримым тоном сказала:
— Я ухожу от тебя. И не просто ухожу, я развожусь.
— Ты меня бросаешь???! — закричал Денис, несмотря на то, что у него на груди засыпал котёнок. — Анька, прости меня! — он протянул руки и кинулся целовать лицо. Котик оказался между ними.
— От тебя пахнет чужим человеком! Это была влюблённость, а не любовь!
— Теперь я вижу, кто ты такая!!! Прошу тебя покинуть квартиру. Верни мне ключи. Твои вещи я выброшу на улицу! Кота не получишь! — расстроено шептал Денис, не отпуская её и смотрел замученным взглядом.
— Это наша первая ссора! Я хотела знать, что с тобой, но ты уперся, слушал Сашку и не желал ничего мне о своих переживаниях рассказывать.
— Я не хотел, чтобы ты надо мной смеялась, — еле слышно сказал Денис, чувствуя, как в груди закипают слезы. — И чтобы мы превратились в пару, в которой один использует другого! Это ужасно, когда нет любви, нет уважения!!!
Они замолчали, тяжело дыша и глядя друг другу в глаза с обжигающей обидой.
— Я хотела жить одна. — шепотом призналась Аня. Крупная слеза скатилась по ее щеке. И жалобно добавила: — Потому, что ты меня не любишь!
— Да я … Я жизнь свою без тебя … представить не могу… Я тебя одну любил и люблю. И буду любить. До гроба!
Петрович глухо переживал от боли в спине, закрывшись в машине, попутно повторяя:
— Ох. Бусинка моя… Моя бусинка… Счастье моё ушло… Мой талисман… Моя любовь… Я мужик… Я спас их отношения… Она беременна… Ей нельзя волноваться…
Дверь в машину неожиданно открылась и на сиденье опустилась она. Посмотрела прямо на Петровича карими глазами с золотыми крапинками, выпустила дым, и он застыл, словно под гипнозом. От запаха табака ему стало хуже, а от её уверенности в себе - лучше.
— Как там тебя, старый козел… Сейчас я скажу, а ты слушай! Тебе надо успокоиться, помыться и поесть. Где твоё самоуважение?
— Я безумно её люблю, безумно. Я спать не смогу так хочу её видеть.
— А ну хватит жевать свои противные сопли. Ты – настоящий мачо! Посмотри на себя! Подними голову выше, вообще всё подними, старый козел. Я тебе помогу. Руки вверх… Делай вечернюю зарядку, а я пока подымлю и полюбуюсь. — Голосом Квентина Тарантино сказала Мария и поправила волосы.
— Она вернется?
— Я же не экстрасенс, а они пока неадекватны. Приди в себя, какая же низость рыдать по чужой жене!!! — Мария погладила Петровича по плечу и ласково добавила, — Дай мне прокатиться на твоей машине за рулем, мы поедем к тебе, поспим, позавтракаем, займемся самоуважением, а после работы погуляем. Расстанутся – поделим друг с другом этих голубков. Мальчика мне, девочку тебе.
— Как это? И сколько ждать?! – Петрович открыл дверь и освободил водительское сиденье. Они поменялись и Мария сказала:
— Милый Алексей! Ты знаешь, люди, такие, как я, вкалывают в тяжёлых условиях, повидали всякого. Если думаешь, что она оценит суету и твои нервные припадки – глубоко ошибаешься. А если будешь мне грубить — тебя мои люди отметелят и засадят за насилие над сотрудником полиции при исполнении! Пока не очухаешься, будешь сидеть.
Она потянулась поцеловать, и Петрович резко потянулся навстречу. Когда глубокий поцелуй был прерван Марией, Петрович не открывал от удовольствия глаза и почувствовал привкус помады и табака, такой привычный, который он когда-то чувствовал от своей жены.
— Алекс… Ты знаешь… Я просто... — Она мечтательно уставилась на него и снова затянулась, — Ты знаешь, я просто балдею от тебя. Ты мне сразу понравился. Мне нравится смотреть на тебя, понял?
Петрович кивнул и улыбнулся.
— Мне двадцать три, я не замужем, и никогда не была. — решительно заявила Мария и выкинула бычок в окно. — Я буду спать у тебя, с тобой, на большом диване.
— Лучше в спальне, у меня спина болит.
— Я, в отличие от твоей глупой жены, не собираюсь даже флиртовать с другими мужчинами. Так что ты от меня уже не избавишься.
— Мы развелись два года назад. — осторожно признался Петрович.
— Лёшка, ты понимаешь… Для меня всё изменилось. Это бывает между мужчиной и женщиной. Искра! Она проскочила, когда ты встал перед нами и сказал: «Добрый вечер», как и все воспитанные мужчины. Потом он тебя ударил, ты простонал «уф-ф-ф-ф», и я поняла, что всё.
Аня не уволилась с работы, через шесть месяцев она совсем округлилась и ушла в настоящий спокойный оформленный по всем правилам декрет. А еще через два месяца родила Пусеньку, которую Петрович обмывал со всем коллективом.
Денис уволился с ненавистной работы и уже работал ведущим специалистом в здании за три квартала, чтобы не подглядывать за женой и не ревновать, впрочем ему это уже не было нужно, он стал не глупый Голубь, а умный Денис Хрусталёв. Взяв фамилию жены, он обрел двух супер-лояльных защитников, родственников, тещу и тестя. Матери Дениса было всё равно, она была занята методическим пособием для особо одаренных садоводов. А отец сказал: «Голубиное племя неистребимо, твой брат родил сына! А твоя жена тебе еще покажет, слишком она красивая».
Мария Волкова по прежнему сержант полиции, но готовится стать старшим сержантом. Она сильно подружилась с Микаэляном, который приехал защищать друга и рассказал его историю, а еще, Мария с самого детства и по сей день продолжает мотивировать людей. Тех, кто находится в отчаянии, неадеквате и позорится, унижаясь в своей незрелой любви.
Волков ей помогает. Он берет на себя «проверку на вшивость» женской половины. Ему удаётся вселить уверенность, что любой человек всегда кому-то нужен. И если пара сходится, потому, что у них любовь, Волковы едут праздновать в ресторан примирение, а если расходятся, едут праздновать развод. Они поднимают несчастным голову выше, вообще всё выше и воспитывают самоуважение.
КОНЕЦ :)
Начало .... Пред.идущая часть
💝 Спасибо большое читателям за поддержку лайками и комментариями, благодарю за мнения, пожелания, подсказки ошибок и цветочки-смайлики!
