Сегодня разберём с вами ситуацию, присланную читательницей канала, Евгенией. Я, как вы знаете, редко беру присланные истории, люблю писать сама на основе интервью. Но эта история от неравнодушной мамы, которая хочет помочь дочери не участвовать в травле и даже противостоять ей. Это такая редкость в нашем обществе, что мне хочется сохранить исходный текст Евгении, не добавив своего авторского стиля, как есть.
«Светлана, здравствуйте. Подписана на ваш канал в Дзен. Вы много пишете о жертвах насилия, об агрессорах и работе с ними, о роли педагогов. Не могли бы вы написать о свидетелях насилия и правильной стратегии поведения для них? Ниже приведу конкретный кейс для примера.
Дочь учится в 4 классе. Частная школа, маленький дружный класс, благополучный контингент. Год назад к ним в класс перевели девочку из параллельного класса, назовём её Маша. В параллельном классе Машу травили (поэтому и перевели). Но дети все общаются между собой, и частично травля пошла вслед за Машей. Сразу скажу, у нас хорошие педагоги, ситуацию видят, работают с ней, держат «в узде». Год назад дети весело и дружно пытались играть в команду против Маши, это пресекли. Фактически сейчас речь скорее о непопулярности, чем о травле. Нет обзывательств, толканий, порчи вещей, тотального игнора и тд. Но есть групповые чаты «все, кроме Маши», её стараются не брать в команду, периодические негативные обсуждения за спиной тд.
Про реакцию дочери — поначалу она, как я понимаю, была где-то в составе свиты (как и почти весь класс). До явных жестокостей не доходило даже вначале, но это было очень весело — всем вместе хихикать над Машей, обсуждать, какая она плохая, и строить наполеоновские планы против неё. Это поменялось быстро. И в школе работали и мы дома разговаривали. Ребёнку Машу стало жалко. Дружить с ней желания нет, но и обижать не хочет и иногда даже старается поддержать. Так прошёл год.
Вчера дочь поделилась, что у них опять затевается какая-то коалиция против Маши. Что-то из серии, что одна девочка притворится её подругой, будет выведывать её секреты и всем рассказывать потом. И это весело планировали толпой. Вечером мы долго обсуждали, что в этой ситуации делать дочери. (Жаловаться педагогам смысла нет, они, как я говорила, в целом ситуацию видят и контролируют). Участвовать в этом дочь не хочет (хотя ей очень любопытно, что там затевается). Вопрос в том, как именно не участвовать.
Ребёнок переживает, что при активном вмешательстве и поддержке Маши это может отразиться на положении в классном коллективе её самой. И что уже с ней не захотят дружить после этого. И, хотя дочь в классе популярна, я не могу гарантировать, что этого не произойдёт. А если просто устраниться, то дочь окажется в толпе тех свидетелей, с молчаливого согласия которых происходят многие гадости.
Я в подобной ситуации сказала бы остальным, что, на мой взгляд, это очень некрасиво (я так и говорю). Но это мой взрослый мир. Я понимаю, что если дочь так скажет одноклассникам, то они уйдут в агрессивную оборону и действительно могут начать нападать на дочь, чтобы оправдать свои действия. Просто молча устраниться, я знаю это гаденькое чувство, когда делают мерзости, а ты молчишь, будто так надо. Пока обсудили, что дочь откажется в этих заговорах участвовать с мягкой формулировкой «мне это не нравится».
Учитель — лидер в классе. Только за счёт этого ситуация не уходит в откровенную травлю. К Маше учитель относится также, как к остальным, не хуже, но и без явных преференций. С детьми разговаривают на эту тему учитель и психолог (в группах и по отдельности). Откровенно недопустимых вещей или травли не допускают. Но запретить обсуждать Машу между собой за глаза учитель не может. Или заставить включать её в чаты и компании. В следующем году будут другие учителя. Не знаю, насколько они смогут контролировать процесс.
В нашем конкретном случае ситуация будет несколько проще, потому что дочь не одна. Её лучшая и очень любимая подруга девочку-жертву очень жалеет (хоть и не хочет с ней быть подругами). Она на данном очередном витке хочет не просто молча устраниться, а именно на защиту встать. Говорю дочери: «Ну вот если она вступится и весь класс перестанет с ней дружить и общаться, неужели и ты перестанешь?». «Нет... не перестану... но, если с ней никто не будет общаться, то я, может, немножко больше стану общаться с другой подругой». В целом там хороший коллектив, думаю, сочувствующих больше. Но есть пара зачинщиков.
Мне хотелось бы проработать этот кейс. Это же не только один случай, это стратегия поведения в дальнейшей жизни».
Комментарий автора канала
Сразу хочу сказать, что мне особо и нечего советовать Евгении. По её словам вижу, что она уже все верно понимает. В травле, действительно, ключевая роль принадлежит не агрессору, не жертве, а свидетелям. Именно с их молчаливого согласия травля происходит. Если свидетели (коллектив) не молчат, травля имеет шанс остановиться.
Я уже не раз говорила на своём канале и ещё раз повторюсь, что успешная практика профилактики травли есть. Есть отдельные школы в России, где нет травли, есть страны, которые сумели свести травлю к минимуму (до 6% против 52% в РФ и 60% в Латвии, например). Основной подход, который стал успешным, это именно работа с потенциальными свидетелями, то есть со всеми детьми в коллективе. Детей прицельно учат видеть насилие и реагировать ртом. То есть здесь и сейчас говорить, что это недопустимо и что это надо остановить или (если это небезопасно) сигнализировать взрослым. Такой подход работает. По сути дела, Евгения интуитивно именно этот подход реализовывает.
Есть и научное подтверждение того, что для остановки травли нужен кто-то в коллективе, кто не присоединится к толпе. Движущая сила травли — это миф о том, что коллектив всегда прав. А коллектив может любого убедить, что надо мыслить так, как все. Почитайте про эксперименты Аша. Посмотрите видеозапись эксперимента «Обе белые», проведённого на детях и на взрослых. Коллектив может убедить даже в том, что обе пирамидки белые, хотя явно одна чёрная. А что уж говорить о ситуациях субъективных типа «Маша — дура» или «Вася — вонючка». В таких «константах» тем более убедить легко, если все вокруг тебя так считают. Зрительная кора так именно и работает. Если человеку долго повторять, что он видел что-то, он начинает думать, что видел (когнитивная ошибка). Ломает эту цепочку кто-то, кто говорит: «Нет, вы меня не убедили, я несогласен!» Кстати, у меня на канале была очень яркая история о том, как именно такие вот несогласные с коллективом остановили травлю.
Теперь вернёмся к конкретной ситуации, описанной Евгенией. Её дочка уже очень крутая, как и подруга дочки, значит, в классе не всё потеряно. Учитывая, что дочка популярна, её могут услышать остальные. Одновременно надо осознавать, что дочке может быть несладко, но очевидно, что дочка и сама Евгения это осознают. Вместе с тем, мне нравится, что Евгения понимает, что и такой навык «идти против толпы» надо прокачивать, как она пишет, это «стратегия поведения в жизни». Это проявление того самого критического мышления. В жизни это ой как пригодится.
Ещё, конечно, очень хотелось бы пожелать, чтобы в классе у девочки были ещё такие же родители, как Евгения. Чем больше родителей провели бы с детьми такие качественные, разговоры, как Евгения с дочкой, тем больше таких девочек, готовых остановить травлю, было бы в классе. Возможно, учитель могла бы собрать родителей? Школа могла бы провести мероприятия по просвещению и информированию родителей?
И последнее. Несмотря на позитивные отзывы Евгении о педагогах, есть ощущение, что пока использованы не все инструменты для сплочения детей. Судя по словам Евгении, активной травли вроде бы нет (хотя надо разбираться). Скажем так, это не ярко цветущая махровая травля. В таких ситуациях очень эффективно работает техника медиации, а именно, методика Школы примирения. Её активно развивает замечательный Антон Коновалов. Весной этого года было объявлено, что Школу примирения распространят на 500 школ Москвы. Также команда Антона выезжает по вызову регионов, внедрять Школу примирения в региональных школах. Я видела, как это работает, как говорится, в полях. Это очень эффективно. Обученные специалисты очень бережно проводят серию «кругов доверия». Искренне всем рекомендую. У меня нет уверенности, что школа, о которой пишет Евгения, это делала.
Есть моя любимая технология Кооперативного обучения, которую я преподаю, когда учитель прямо на уроке, ни на секунду не отходя от темы, так ведёт урок, что одновременно развивает ценность кооперации и мягкие навыки. Этому не учат в вузах. После прохождения обучения по технологии учителя всегда говорят: «Почему я раньше этого не знала? Оказывается, можно прямо на уроке развивать осознанность, прокачивать мягкие навыки и сплачивать класс». Всё это работает. Опять же, не уверена, что школа, описанная Евгенией, это практикует. Обычно, школы, работающие в технологии Кооперативного обучения, не имеют травли.
В общем, вывод такой. Евгения действует абсолютно верно. Дочке Евгении вообще отдельное уважение. Хочется, чтобы у Евгении появились единомышленники среди родителей, школа может этому способствовать через просвещение. Педагогическому составу, уверена, ещё есть куда совершенствоваться, не думаю, что учителя использовали все имеющиеся в арсенале педагога-мастера инструменты. А я в любом случае внутренне ликую. Евгения и её дочка в нашем обществе на вес золота.
Неравнодушных педагогов и осознанных родителей я приглашаю в Телеграмм-канал «Учимся учить иначе» и в привязанную к каналу Группу.
Книгу «Травля: со взрослыми согласовано» можно заказать тут.
