Мы только привыкли к тому, что бок о бок с нами живёт невидимый враг - вирус, как мир в мгновение ока изменился опять. Военные действия. Я очень далека от политики и не разбираюсь в этом. Просто тревога висит в воздухе. Невозможно зайти в соцсети: потоки, потоки информации, мнений, сомнений, новостей...
Говорят, чтобы справиться со страхом, надо взглянуть ему в глаза. В моём случае, видимо, описать его словами. Вероятно, страх от этого никуда не исчезнет, но по крайней мере, облеченный в слова, он обретёт хоть какую-то относительно конкретную форму текста. А с этим уже проще работать, не тонуть в нём, пытаться как-то обуздать и, как говорят психологи, рационализировать.
Страх войны сидит во мне ещё с детских лет: дедушка рассказывал мне, маленькой девочке, как ребёнком чуть не погиб под бомбёжкой во время войны, как ел лепёшки из лебеды в голодное время и как смеялись над ним, плачущим, немецкие солдаты: они поманили голодного пятилетнего мальчика куриным яйцом, а когда тот протянул ладошку, разбили яйцо об землю. Я была впечатлительным ребёнком, и от этого рассказа внутри у меня всё переворачивалось. Дедушка, рассказывая это, видимо не столько хотел научить внучку-привереду ценить еду, сколько сам излечивал свою давнишнюю детскую травму. А я в красках представляла себе войну. И боялась.
Мне было страшно и в 2014 , когда начали поступать новости о военных действиях. Страшно, потому что непонятно, потому что тонешь в потоках информации, но самое главное, страшно - как именно это коснётся твоей семьи. Помню, тогда я больше всего боялась, что муж уйдёт на войну, как бы абсурдно это ни звучало. Хотя...почему абсурдно? Ведь никто не знает, что будет завтра.
Сейчас мне страшнее всего за детей. Страшно, что объявят военное положение, будет эвакуация, суматоха, и я в толпе потеряю их. Если думать дальше, то да, конечно за малыша сына страшнее всего. Разбирая по косточкам страх, понимаю, что даже тут есть своя логика. Муж взрослый мужчина, он со всем справится сам. Дочери двенадцать, она относительно самостоятельна, умеет пользоваться телефоном, интернетом, транспортом, и уж конечно, в состоянии назвать имена, фамилии и адреса. Соответственно, вероятность того, что она, потерявшись, сможет обратно вернуться домой либо найти нас, достаточно велика. А вот малыш... Малышу год. Он только научился ходить и говорить он пока не умеет. Мысль о том, что он потеряется, меня парализует. Для этого достаточно лишь отвернуться. Он может быть в паре шагов от меня, но он даже толком не может меня позвать. Вероятно, кто-то из неравнодушных взрослых захочет мне его вернуть, но как это сделать, если нет ни имени, ни адреса, ни каких-то других зацепок? Я никогда не задумывалась , что делают в таких ситуациях в мирное время. Видимо, обращаются в милицию, малыша помещают в больницу или приют, а дальше уже портрет ребенка распространяется в СМИ, в соцсетях люди делают репосты... Но как с этим обстоит дело в военное время, я не знаю. Никто не знает. Потому что невозможно предсказать, будет ли работать хоть какая-то система в ситуации чрезвычайного положения...
Написав всё это, я понимаю, что снизить градус тревоги мне поможет простое действие: сделать малышу именную бирочку на одежду. Вытащить из шкатулки с "мамиными сокровищами" пластиковый браслет, который был надет на его ручку в роддоме. Отыскать и положить поближе уже позабытую переноску-слинг: с тех пор, как малыш сделал первые шаги, она была не нужна, но я всё ещё могу ей воспользоваться при необходимости.
Обо всём этом не хочется думать, конечно. Но когда я гоню от себя тревожные мысли, они не уходят, а сидят где-то в глубине и расползаются, словно растущее грязное пятно. Как ранка или прыщ, в котором роятся и размножаются бактерии. Уж лучше так: взять эту тревожную мысль, подумать её, попробовать обуздать и найти ей какое-никакое решение. Пусть даже не работающее на практике или абсурдное. Но видимо, смысл в том, чтоб дать тревоге какое-то развитие, как ни странно это звучит, и тем самым перевести её в другое состояние. И таким образом, хоть немного справиться с ней.
Если попробовать продолжить этот образ с гнойной болячкой, то я представляю себе, как одну за другой вытягиваю оттуда бактерии, а они создают за собой что-то вроде застывшего следа, дорожки, отчего ранка начинает напоминать колючий шар чертополоха... Но колючки тонкие, и мне их легко сломать. И я ломаю их, справляясь со своим страхом и тревогой. Хотя бы на время.
