Этой статьёй я продолжаю цикл материалов о личностных расстройствах. Моя задача – подробно объяснить вам, как и из-за чего развиваются невротическое, пограничное и психотическое расстройства, как их можно диагностировать, что может усугубить ситуацию и как себе помочь.
Важный момент, который обязательно уточняют в придуманном Отто Кернбергом структурном интервью, о котором я рассказывала ранее, – нет ли у пациента органического поражения головного мозга: умственной отсталости. При умственной отсталости и нарушениях высшей нервной деятельности у невротического, пограничного или психотического расстройства могут быть нейрологические основания, и тогда речь не о психике и не о детских травмах.
Важно понимать, что в Европе и США специалисты работают с пациентами с достаточно низким интеллектом, тогда как в России такой человек просто не попадёт в психотерапию: у него в абсолютном большинстве случаев просто не будет такой финансовой возможности. И в психиатрическую клинику он не попадёт, потому что он не психотик. На Западе же таким людям оказывается помощь, и в ходе терапии выясняют, насколько у пациента поражён мозг: возможно, он противоречиво описывает себя или других просто потому, что у него недостаточно развита речь, и это уже не про психику, а про высшую нервную деятельность.
«Доктор, вы лучше всех!»
В ходе консультирования психоаналитик постоянно смотрит на то, как пациент строит отношения в данный конкретный момент, не начинает ли идеализировать врача. Например, пациент может адекватно описывать происходящее с ним, но при этом либо относиться к аналитику как к идеальной фигуре, либо – если аналитик совершил что-то не то – мгновенно его обесценивать. Врач либо самый лучший, либо – худший на свете. И вот это расщепление, которое есть у пограничного типа личности, очень значимо в диагностическом смысле.
У Отто Кернберга есть схема, которая помогает разобраться, кто перед нами или что с нами самими не в порядке. Он ввёл три диагностических критерия, разные сочетания которых помогают врачу понять, личность какого уровня организации перед ним (или личность какого уровня организации представляем собой мы сами): невротик, пограничник или психотик.
Первый диагностический критерий – идентичность. У невротика она в порядке, у пограничника – диффузная (кардинально меняются представления как о себе, так и о других людях), у психотика – диффузная и бредовая. Бредовая идентичность – это когда я строю образ себя, исходя из того, чего со мной не было (например, считаю себя Наполеоном, Гуру и так далее).
Как-то мы летели в самолёте с мужчиной, который рассказывал, что он – Избранный, что он 20 лет не должен заниматься сексом, чтобы потом зачать божественное существо. Прямо в аэропорту он принял ЛСД. Из России его выпустили, а вот в точку прилёта – Дели – не пустили. Этот человек (у него был искусственный глаз) рассказывал, что летит в Индию, чтобы найти того, кто выбил ему глаз по ошибке, и забрать его око в ответ. Это пример бредовой идентичности: он был абсолютно искренен в том, что говорил. Он не издевался над нами, не пытался обмануть – в каком-то смысле он был очень душевным человеком, абсолютно искренним в своей бредовой идентичности.
Эго-синтонные и эго-дистонные переживания
В рамках обсуждения первого диагностического критерия важно поговорить об эго-синтонных и эго-дистонных переживаниях. Теоретически сформулировать, что это, непросто, поэтому сразу поясню на примерах.
Я испытываю эго-дистонное переживание, когда что-то делаю и сам себя спрашиваю: «Неужели это я так делаю? Нет, я не такой!»
Например, вы перепили и рассказали незнакомым людям всю свою жизнь, от души хвастались или танцевали на столе, а потом с утра просыпаетесь и думаете: «Господи, это не я!» При эго-дистонном переживание как бы есть отдельно я, а есть – отдельно идея, поведение и так далее.
И это, кстати, вполне присуще людям с пограничным типом личности: они часть своей жизни вообще проживают как «не я». Причём, когда они находятся в одном своём состоянии, эта часть жизни – «не я», а когда в другом состоянии – другая часть жизни «не я». То есть они как бы живут и не встречаются.
Эго-синтонное переживание возникает, когда то, что я делаю, – это действительно «я». Например, я сейчас рассказываю вам о типах нарушения личности и чувствую, что это я. Я не проснусь завтра с утра и не подумаю: «Господи, что я вообще делала?» Нет, это я. Я – вот такая, для меня это эго-синтонное переживание.
Чёрное и белое
Бредовая идентичность для психотика – это эго-синтонное переживание: он в этом абсолютно искренен. Он не то что в это верит – он действительно так себя ощущает каждую секунду.
Приведу ещё пример диффузной идентичности. Молодой мужчина с токсичными отношениями с женщинами рассказывает, как по-разному относится к своей женщине, какие чувства к ней испытывает. Например, сегодня, вроде, проснулись вместе, всё хорошо, и он себя спрашивает: «И чего я вчера орал? Что это вообще было? Сейчас же всё здорово». А потом что-то идёт не так – и на следующее утро он просыпается с совершенно другим ощущением: «Ну вот же на самом деле! Вот же тварь! Вчера я дал слабину, и это не имеет значения».
Так это и проявляется: когда я чувствую к тебе тепло, то уже не могу на тебя злиться (злость моя будет восприниматься, если я пограничник, как эго-дистонное переживание), а когда я на тебя злюсь, то любовь и тепло буду испытывать как эго-дистонное переживание. И пограничник так живёт везде: в любви, в работе...
Про отношения с пограничниками говорят, что они начинаются с одним нездоровым человеком, а заканчиваются двумя нездоровыми людьми. И человек, который живёт с пограничной личностью, будет функционировать во время этих отношений и какое-то время после на более низком уровне, чем ему обычно свойственен. У партнёра пограничника всегда ухудшается неврологическая симптоматика: обычно добавляется тревожное расстройство, потому что жизнь с двумя разными людьми – это очень тревожно.
Смотреть лекцию целиком:
Все авторские материалы представлены на сайте: anastasiadolganova.ru
