Тамару Ивановну бросила дочь. Не сразу, конечно. Вышла замуж, стала реже звонить, в гости не дозовешься и к себе не приглашает.
"Мам, ну ты же понимаешь, некогда, у меня семья. То одно, то другое".
Тамара Ивановна кивала, соглашаясь. И сама молодая была, как не знать, сколько у женщины забот. Правда Тамара работала, и дети сразу один за другим пошли, а Юленька себя полностью домашнему очагу посвятила, с работы (куда ее отец по большому знакомству устроил) уволилась. А детей пока молодой муж не хотел.
Скоро Юленька совсем звонить перестала. На звонки Тамары Ивановны почти не отвечала. И даже не перезванивала. А если редко когда трубку возьмёт, то говорит с неохотой: то торопится, то в трубку зевает.
- Когда, Юленька, в гости придёшь? Я твоих любимых пирожков с вишней испеку...
- Ой, мам, в гости нескоро получится, мы же в Москву переехали.
- Как переехали? Когда?
- Да две недели уже как.
Тамара Ивановна так и села. О новостях в жизни дочки она теперь узнавала последней. Да и узнавала ли?
Расставила по квартире Юлечкины фото во всех комнатах. Посмотрит на них, и вроде бы не так тоскливо, словно и повидались.
Вот Юля в годик с куклой, смешная какая, господи, сама как куколка. На это платьишко Тамара Ивановна тогда от своего платья кружева отпорола и пришила. А на куклу всю зарплату потратила. Муж ругался, но в усы улыбался. Теперь Игорь Петрович все больше хмурый. И на сердце жалуется.
Вот Юле три, она на круге в море. Вот семь - большой букет гладиолусов, а глазки на мокром месте. Всю линейку держала маму за руку.
Выпускной - прическу Юля захотела, как у какой-то артистки из Голливуда. Хорошо получилась прическа, красавица Юля всё таки.
Вот Юля возле пирамид, вот на верблюде, а это в сари. Каждый год Юлечку отдыхать отправляли, здоровье на море поправить.
Вот Юля с дипломом. А вот в свадебном платье. Это ее Тамара Ивановна дома сфотографировала. Те фотографии, что оплаченный пополам со сватами фотограф делал, Юле все недосуг было родителям привезти, или хоть в электронном виде прислать.
Погладит Тамара Ивановна фото, вздохнет, бывает, слезу непрошеную вытрет. Скучает сильно.
А потом у Тамары Ивановны умерла мама. Старенькая уже была. Но до последнего дня активная. Правда, в последний год Тамара Ивановна с сыном и его женой к маме в соседний город постоянно ездили - на автобусе. Мама не хотела бросать свой домик, привыкла. Там неподалеку на маленьком кладбище бабушку и схоронили вчетвером: муж, сын, сноха. Юля приехать не смогла.
Домик продали. Вырученных денег хватило на подержанную, но иномарку. С машиной стало повеселее, теперь сын возил Тамару Ивановну на рынок, на пикники, отца - на рыбалку, а летом - на наши юга вместе с женой и ребенком брал родителей.
Все вроде наладилось, только Юля и зять номера сменили и новые не сообщали. А адрес в Москве и вовсе не говорили никогда. Тамара Ивановна не выдержала и позвонила свахе. Где мол, дети-то наши. Забыли мне телефон новый сказать.
Чего Тамара Ивановна только не наслушалась.... "Правильно сделали, что не сказали. Мать до тех пор мать, пока как мать ведет себя!"
Оказывается, обиделась дочь, что деньги с дома бабушки ее брату на машину пошли, а ей ни копеечки не досталось. Надо было поровну, мол, делить, ну и что, что у Юлиного мужа машина есть, ну и что, что со свадебных подаренных родителями и братом денег купленная.
Как не пыталась Тамара сватье объяснить, что машину не сыну купили, а на семью, и все ей пользуются - слышать не хотела и трубку бросила.
Муж Тамары не выдержал такого, и с приступом на этой треклятой машине сын в больницу его и отвёз, а Юле в соцсети написал - позвони отцу, ты ж его в могилу загонишь.
А Юлечка только четыре слова брату прислала:
"Он ещё меня переживет".
Не пережил. Два года болел, лечился, но так и не оправился. Тамара-то обиду слезами выплакала, а ее мужа боль изнутри, видимо, съела, хоть он виду не показывал никому.
Юля на похороны не приехала. Ребёнок у Юли маленький. Год ему. Не до полетов самолётами.
Тогда-то Тамара и узнала, что оказывается, уже год как бабушка.
Прошло 20 дней, 40. Вот уже и два месяца Тамара вдова. А тут звонок в дверь.
- Юля...
Тамара от счастья еле на ногах удержалась. И не одна приехала, с внучкой. Ну копия Юлечка.
- Сынок, вы уже выехали? Может, завтра приедете, тут, представляешь, Юлечка приехала!
Сын с матерью спорить не стал. Почти у родительского дома развернулся, и домой семью повез. Вместе с пирогом, который сноха свекрови приготовила, и чтоб не смялся, в руках держала. Внук, правда расстроился, что бабуле поделку-цветочек подарить не получилось... Да не до цветочка Тамаре.
Она по кухне мечется, дочке угодить, и внучке-лапочке. Видно, поняла Юлечка, что родители не вечные, оставила обиды, мириться приехала. Теперь всё как раньше будет...
- Юль позвонила бы, я б пирожков твоих любимых, с вишней испекла...
- Да мы ненадолго. Я тут спросить хотела. Отец-то на кого завещание написал?
- Да мы давно вместе у нотариуса писали - я на него, а он на меня.
Юля помолчала немного.
- Ну так ты теперь завещание перепиши. Прям завтра к нотариусу иди. Только в этот раз по справедливости чтобы. Поровну! У тебя же не только сын, но и дочь есть!
А сама собирается уже. Даже чай не допила.
- Я бы с тобой к нотариусу сходила, но мы завтра в Египет летим.
"Египет же не похороны отца. Туда можно и маленьким детям лететь" - возмущался на следующий день сын. А Тамара... Фотографии внучки, украдкой сделанные, рассматривает.
- До чего же на Юленьку похожа, да, сынок?
- Хорошо бы, чтоб похожа была, - глубокомысленно сын ответил, - и чтобы обязательно такой же, как Юля выросла.
Очень ему за мать обидно.
