Реабилитационный центр в Симферополе в ноябре 2018 года невролог, после первого приема, предоставила мне направление туда на лечение.
Во-первых, я вернулась из Сибири в конце октября 2018 года, и, пошла в неврологу, чтобы встать на учет как инвалиду.
Врач, Мешкова Светлана Валерьевна, на первом приеме, сказала мне, что знаю ли я, что с таким диагнозом выживают один из ста человек.
То есть, тогда я не понимала, что такое геморрагический инсульт по типу субарахноидального кровоизлияния на фоне разрыва анервизмы левой ВСА.
Конечно, я понимала, что у меня была операция из-за анервизмы, но, я не понимала, как она была разорвана.
Ведь с момента, когда мне стало дико больно и до операции прошло более суток.
Другими словами, я хоть и не врач, понимала, что более суток невозможно прожить с разрывом артерии в голове.
Прежде всего, тогда я так и ничего не поняла, до момента, когда начала искать фотографию нейрохирурга, который сделал мне операцию.
И, нашла и фотографию, и информацию о том, что нейрохирург совместно с коллегами издал книгу об инсульте «Хрупкий мозг. Инсульту не быть!?» .
Между тем, я нашла в интернет эту книгу и прочитала ее.
И, поняла, что такое геморрагический инсульт по типу субарахноидального кровоизлияния на фоне разрыва анервизмы левой ВСА!
То есть, в моей голове во время операции анервизма разорвалась.
Павел Геннадьевич Шнякин так и пишет, что даже специалисту не очень радостно, когда анервизма разрывается у нейрохирурга в руках.
Так вот, Мешкова Светлана Валерьевна, тогда смотрела на меня как на живого мертвеца, который вдруг вернулся «оттуда».
Наверное, эти документы о моей истории болезни впечатлили ее, и, она очень быстро оформила меня в реабилитационный центр в Симферополе.
Реабилитационный центр в Симферополе после инсульта
Я была очень довольна, что меня вдруг, опять положат на лечение после инсульта, но, уже в Симферополе.
Я спрашивала у невролога, что я лежала недавно на реабилитации в Красноярске, и, что срок для бесплатного лечения, еще не прошел.
Позже, в реабилитационном центре Симферополя, я поняла, что у каждого лечебного учреждения свои правила, которые отличаются от правил других регионов.
В любом случае, я легла, потому что, после реабилитации всегда чувствовала себя лучше и всегда были позитивные изменения в здоровье.
На самом деле, реабилитационный центр в Симферополе, в конце 2018 года был в городской больнице №7.
То есть, это практически была больница, совсем не была похожа на Центре нейрореабилитации Красноярска.
Я не говорю о плохом лечении или о плохих врачах в Симферополе.
Просто принципы лечения после инсульта были совершенно разными в отличие от лечения в Красноярске.
Главным в лечении больных в Симферополе — это отдых и прием лекарств и препаратов.
А, в Красноярске, это комплекс 50 на 50, то есть, 50% это лекарства и 50% это физические нагрузки на больного после инсульта.
Представляете, меня сразу как привезли в Центр нейрореабилитации Красноярска, через месяц после операции на открытом мозге, прописали заниматься велосипедом!
Сиделка возила меня на тренажеры, засовывала мою пораженную ногу в педали заставляла крутить их.
Вот так!
Если бы я не попала в Центр Красноярска, то, я бы или уже умерла, или лежала бы в кровати с отсохшей правой части туловища.
То есть, руки и ноги.
Например, у меня был глубокий парез правой стороны.
Я помню, когда меня привезла мама после Центра в Красноярске, уже двигающуюся самостоятельно, мы обратили внимание, что моя рука тоньше в два раза.
Питание не обеспечивалось нормально для пораженной части туловища.
Поэтому, только в результате ежедневных физических упражнений удается восстановление нормальной жизнедеятельности туловища.
Афазиолог
Честно говоря, тогда я очень психовала, попав в реабилитационный центр Симферополя и пожив в нем несколько дней.
Я поняла, что нужно 24 дня лежать в кровати и «лечится».
Во-первых, все лечение происходило на кровати, то есть, приходили сотрудники и что-то нам, больным делали.
Сейчас, когда прошло время, я поняла, что нельзя говорить, что реабилитация в Симферополе плохая.
Наверное, у всех разное представление о восстановление после инсульта, кому-то нужно поддержка в виде капельниц и лекарств.
Кому-то, может быть, возвращение к 100% функций организма, например, как меня.
Конечно, я понимаю, что вернуть здоровье на прежний уровень невозможно, хотя бы потому, что часть мозга пострадала.
В общем, я хотела через несколько дней уйти из этой больницы, но, неожиданно, пришла афазиолог.
Прежде всего, я уже не ждала, что кто-то будет заниматься со мною речью.
С речью мне нужно было заниматься и заниматься еще долго.
Конечно, люди меня понимали, но, речь была медленной, мне постоянно приходилось искать слова, которые я не могла вспомнить.
Честно говоря, сейчас я не могу вспомнить как ее звали.
Девушка была совсем молодая, худенькая.
Конечно, я ей очень благодарна, она потом приходила ко мне в палату каждый день и занималась со мною.
Перед выпиской из больницы, логопед объяснила мне, что мне уже никто не поможет с речью.
Она пояснила, что только самостоятельно я могу заниматься и улучшать свою речь.
И, самое главное и важное, она, порекомендовала мне книгу, по которой я могу заниматься для улучшения своей речи.
Вы удивитесь какая это книга!
Для справки:
А, именно, Эльвира Сарабьян «Научитесь говорить так, чтобы вас услышали. 245 простых упражнений по системе Станиславского»
Я занимала по этой книге в 2018 года, сразу после приезда из больницы.
Нашла в интернете, скачала ее, и, каждый день занималась и занималась.
Правда, сейчас занимаюсь не так регулярно, как было в 2017, 2018, 2019 годах.
Кто хочет развить свою речь после афазии, то, эта книга очень помет помочь, как и мне.
Реабилитационный центр в Симферополе в ноябре 2018 года невролог, после первого приема, предоставила мне направление туда на лечение.
Во-первых, я вернулась из Сибири в конце октября 2018 года, и, пошла в неврологу, чтобы встать на учет как инвалиду.
Врач, Мешкова Светлана Валерьевна, на первом приеме, сказала мне, что знаю ли я, что с таким диагнозом выживают один из ста человек.
То есть, тогда я не понимала, что такое геморрагический инсульт по типу субарахноидального кровоизлияния на фоне разрыва анервизмы левой ВСА.
Конечно, я понимала, что у меня была операция из-за анервизмы, но, я не понимала, как она была разорвана.
Ведь с момента, когда мне стало дико больно и до операции прошло более суток.
Другими словами, я хоть и не врач, понимала, что более суток невозможно прожить с разрывом артерии в голове.
Прежде всего, тогда я так и ничего не поняла, до момента, когда начала искать фотографию нейрохирурга, который сделал мне операцию.
И, нашла и фотографию, и информацию о том, что нейрохирург совместно с коллегами издал книгу об инсульте «Хрупкий мозг. Инсульту не быть!?» .
Между тем, я нашла в интернет эту книгу и прочитала ее.
И, поняла, что такое геморрагический инсульт по типу субарахноидального кровоизлияния на фоне разрыва анервизмы левой ВСА!
То есть, в моей голове во время операции анервизма разорвалась.
Павел Геннадьевич Шнякин так и пишет, что даже специалисту не очень радостно, когда анервизма разрывается у нейрохирурга в руках.
Так вот, Мешкова Светлана Валерьевна, тогда смотрела на меня как на живого мертвеца, который вдруг вернулся «оттуда».
Наверное, эти документы о моей истории болезни впечатлили ее, и, она очень быстро оформила меня в реабилитационный центр в Симферополе.
Реабилитационный центр в Симферополе после инсульта
Я была очень довольна, что меня вдруг, опять положат на лечение после инсульта, но, уже в Симферополе.
Я спрашивала у невролога, что я лежала недавно на реабилитации в Красноярске, и, что срок для бесплатного лечения, еще не прошел.
Позже, в реабилитационном центре Симферополя, я поняла, что у каждого лечебного учреждения свои правила, которые отличаются от правил других регионов.
В любом случае, я легла, потому что, после реабилитации всегда чувствовала себя лучше и всегда были позитивные изменения в здоровье.
На самом деле, реабилитационный центр в Симферополе, в конце 2018 года был в городской больнице №7.
То есть, это практически была больница, совсем не была похожа на Центре нейрореабилитации Красноярска.
Я не говорю о плохом лечении или о плохих врачах в Симферополе.
Просто принципы лечения после инсульта были совершенно разными в отличие от лечения в Красноярске.
Главным в лечении больных в Симферополе — это отдых и прием лекарств и препаратов.
А, в Красноярске, это комплекс 50 на 50, то есть, 50% это лекарства и 50% это физические нагрузки на больного после инсульта.
Представляете, меня сразу как привезли в Центр нейрореабилитации Красноярска, через месяц после операции на открытом мозге, прописали заниматься велосипедом!
Сиделка возила меня на тренажеры, засовывала мою пораженную ногу в педали заставляла крутить их.
Вот так!
Если бы я не попала в Центр Красноярска, то, я бы или уже умерла, или лежала бы в кровати с отсохшей правой части туловища.
То есть, руки и ноги.
Например, у меня был глубокий парез правой стороны.
Я помню, когда меня привезла мама после Центра в Красноярске, уже двигающуюся самостоятельно, мы обратили внимание, что моя рука тоньше в два раза.
Питание не обеспечивалось нормально для пораженной части туловища.
Поэтому, только в результате ежедневных физических упражнений удается восстановление нормальной жизнедеятельности туловища.
Афазиолог
Честно говоря, тогда я очень психовала, попав в реабилитационный центр Симферополя и пожив в нем несколько дней.
Я поняла, что нужно 24 дня лежать в кровати и «лечится».
Во-первых, все лечение происходило на кровати, то есть, приходили сотрудники и что-то нам, больным делали.
Сейчас, когда прошло время, я поняла, что нельзя говорить, что реабилитация в Симферополе плохая.
Наверное, у всех разное представление о восстановление после инсульта, кому-то нужно поддержка в виде капельниц и лекарств.
Кому-то, может быть, возвращение к 100% функций организма, например, как меня.
Конечно, я понимаю, что вернуть здоровье на прежний уровень невозможно, хотя бы потому, что часть мозга пострадала.
В общем, я хотела через несколько дней уйти из этой больницы, но, неожиданно, пришла афазиолог.
Прежде всего, я уже не ждала, что кто-то будет заниматься со мною речью.
С речью мне нужно было заниматься и заниматься еще долго.
Конечно, люди меня понимали, но, речь была медленной, мне постоянно приходилось искать слова, которые я не могла вспомнить.
Честно говоря, сейчас я не могу вспомнить как ее звали.
Девушка была совсем молодая, худенькая.
Конечно, я ей очень благодарна, она потом приходила ко мне в палату каждый день и занималась со мною.
Перед выпиской из больницы, логопед объяснила мне, что мне уже никто не поможет с речью.
Она пояснила, что только самостоятельно я могу заниматься и улучшать свою речь.
И, самое главное и важное, она, порекомендовала мне книгу, по которой я могу заниматься для улучшения своей речи.
Вы удивитесь какая это книга!
Для справки:
А, именно, Эльвира Сарабьян «Научитесь говорить так, чтобы вас услышали. 245 простых упражнений по системе Станиславского»
Я занимала по этой книге в 2018 года, сразу после приезда из больницы.
Нашла в интернете, скачала ее, и, каждый день занималась и занималась.
Правда, сейчас занимаюсь не так регулярно, как было в 2017, 2018, 2019 годах.
Кто хочет развить свою речь после афазии, то, эта книга очень помет помочь, как и мне.
Физиолечение
Вот о физиолечение, я не могу что –то сказать плохого.
Даже, наоборот!
С самого начала лечения еще в Красноярске, я поняла, что мне физиолечение очень помогает, прям, с первого раза.
Но, в Симферополе, мне стали делать электричество на коленку, ту, которую я вообще не чувствовала и не ощущала где она.
Правда, один раз, почему-то, сильно «поджарилась» моя коленка с внешней стороны.
Другими словами, где-то после третьего – четвёртого раза, я стала как-то ощущать мое колено.
То есть, мне физиолечение в Симферополе очень помогло!
Ходьба
По поводу, ходьбы!
К нам в палату приходил сотрудник, который назывался реабилитологом.
Например, он посмотрел на меня как я хожу по комнате и сказал, что все хорошо и заниматься со мной он не будет.
Потому что, я могу сама ходить с палкой или без нее, главное, что хожу.
Ну, и все.
Он приходил, но, смотрел на соседей как они двигались, но, самое интересное, минут 5-6 и уходил.
Так что, во такой был реабилитолог непонятный!
Резюме
Вот 24 дня меня лечили без движения, без тренажеров, лежа на кровати.
После этого лечения, я поняла, что больше не буду ложиться в этот реабилитационный центр.
Почему?
Потому что, по моему мнению, одни лекарства без движений не могут помочь мне в восстановлении здоровья.
Лежи и лечить это не для меня, не для моего характера.
Движения это жизнь!
