Таинственный Бес Силачь ХХ века

Русь всегда славилась силачами. Былинные и легендарные Святогор и Илья Муромец, Василий Буслаев и Никита Кожемяка, вчерашние и сегодняшние от Ивана Поддубного до Александра Карелина и Федора Емельяненко... Да вот жаль только, что ежели кого и помнят из дореволюционной России, то лишь одного борца Ивана Поддубного. А за ним — пустота, словно никого другого и не было. Между тем и тогда имелось немало силачей, успешно споривших с ним за звание самого сильного.

ВЕЛИКОЛЕПНЫЙ БРИЛЛИАН

На рубеже XIX-XX веков немало лю­дей считали сильнейшим человеком борца и циркового силового атлета Фе­дора Федоровича Бесова (1879-1914).

Его место рождения неизвестно. Одни утверждали, что Федор Бесов — выхо­дец из простонародья, сбился с прямой дороги, совершил преступление и был отправлен на каторгу. Сбежал, поменял имя (не потому ли оно у него слишком уж подходящее для его артистической карьеры — Бесов?), теперь живет по чужому паспорту. Другие, напротив, приписывали ему знатное дение. Родители якобы отказались от опозорившего их сына: негоже арис­тократу тешить силовыми номерами невзыскательную публику.

Семьи богатырь не завел, наслед­ников не имел. Говорят — опять же только говорят! — о его романтичес­ких чувствах к некоей Надежде, дочери какого-то казначея. Но жениться он не осмелился, считая, что тем самым по­ломает ей жизнь: мол, он — цирковой артист, вечные переезды, гастроли, тренировки. Зачем ей все это?

Неизвестно и то, как он стал столь выдающимся атлетом. Вряд ли дело только в одних природных задатках.

Судя по всему, силач приложил нема­ло стараний и усилий, для того чтобы огранить свой «алмаз», превратив его в великолепный бриллиант. Но как имен­но сие происходило, остается только гадать: он словно вышел на свет из ниоткуда, чтобы предстать феноме­нальным силачом перед изумленной публикой.

Самсон ХХ века

Федор Бесов ехал в вагоне по­езда из Перми в Тюмень, где должен был выступать со своими цирковыми номерами. Посматривал скучающе в окно, вслушиваясь в перестук колес на стыках стальных рельс, прихлебывал крепкий чай с лимоном... Неожиданно состав замедлился, а вскоре и вовсе остановился. Непредвиденная оста­новка затягивалась, волнение среди пассажиров усиливалось, оглашались различные версии. Федор поднялся с места с намерением выяснить причи­ну задержки. На стрелке из-за полом­ки стоял какой-то паровоз, мешающий проезду пассажирского поезда. Услы­шав, что ждать, возможно, придется це­лую ночь, Федор огорчился. Если он не приедет вовремя в Тюмень, то сорвутся гастроли, возможно, с него потребуют неустойку. Мужчина снял пиджак, ки­нул его в руки машинисту и подошел к застывшему на рельсах 70-тонному па­ровозу. Приладившись, уперся плечом напрягся всеми своими могучими мус­кулами. Несколько секунд томительного ожидания — и махина сдвинулась с мес­та. У всех, кто видел это, глаза на лоб по­лезли. А богатырь продолжал свое дело, давил и давил могучим плечом, упира­ясь ногами в шпалы, пока не откатил па­ровоз в сторону, освободив стрелки.

Газета «Урал» (№ 2327) писала: «Ф. Ф. Бесов 10 июня нынешнего года сдвинул плечом паровоз пассажирского поезда № 26 на 355-й версте Пермской железной дороги на перегоне Шайтан- ка — Анатольская, паровоз № 456...» Позже эту цитату всегда размещали на афишах о выступлениях Федора Бе­сова. И именно с тех пор его стали назы­вать «Самсон XX века».

ЧУДЕСА, ДА И ТОЛЬКО

Перед его выступлением в Тюмени творилось что-то несусветное: история с паровозом уже стала широко извест­ной, и толпы возбужденных людей жаж­дали своими глазами посмотреть на силача. Рядом с воротами Летнего сада, где должно было состояться представ­ление, на двух чурбанах лежала боль­шая двутавровая балка, над которой ви­село объявление: «Эту железяку скрутит в бараний рог мировой чемпион Федор Бесов». Это впечатляло.

Администрация не упустила воз­можности подзаработать, расставила дополнительные лавки и табуреты, что­бы поместить максимум зрителей. Не получившие места взбирались на огра­ду, желая хоть краем глаза посмотреть на этот феномен.

И вот представление началось. Ду­ховой оркестр бравурно исполнил зна­менитый «Марш гладиаторов», состоял­ся традиционный парад-алле. Зрители увидели высоченного богатыря, словно прибывшего из иного мира, увешанного грудой рельефных мышц.

Федор оправдал ожидания публики: непринужденно жонглировал тяжелыми гирями, словно воздушными шарами, и даже делал это с завязанными глазами.

Зрелище эффектное! Поднимал тяже­ленную штангу, ломал подковы, завязы­вал узлом большие гвозди, рвал цепи.

Всякий желающий мог подойти и проверить, действительно ли гири не дутые, а цепи не подпиленные. Он легко сгибал пальцами пятаки и другие моне­ты, которые ему протягивали зрители.

Рвал карточные колоды и ударом кула­ка разбивал булыжники. Голой ладонью вгонял гвозди в доску, мизинцем вытя­нутой руки поднял в воздух трех упитан­ных мужчин, удерживал двух рвущихся в разные стороны могучих скакунов, кото­рых стегали его помощники...

На «десерт» установили огромный помост, пригласили 25 добровольцев из публики. Когда они все разместились на помосте, Федор Бесов под барабан­ную дробь подошел к центру помоста и огромным напряжением могучих мышц поднял всех на своей спине. Подержав немного, аккуратно опустил на место.

Потом место людей заняла тройка лошадей с седоками, общий вес их со­ставлял, как было оглашено, 1 280 ки­лограммов. И вновь силач поднял их на своих могучих плечах. Напоследок бога­тырь показал свой коронный номер. Не­сколько ассистентов принесли ту самую балку, что была выставлена для обозре­ния перед входом. С натугой ее подняли и уложили на плечи Федора Бесова. Он постоял с ней, дослушал туш оркестра.

Наступила полная тишина. Ассистенты, разделившиеся на две группы, повисли на ее краях, и балка стала гнуться, до тех пор пока ее концы не коснулись пола.

Огромный двутавр превратился в «ко­ромысло». А Федор Бесов по-прежне­му стоял прямо, доказав, что он крепче всякой стали.

УШЕЛ В НИКУДА

Неизвестно, откуда он пришел.

И ушел практически так же — в никуда.

Несмотря на свою удивительную силу, Федор Бесов не смог устоять перед мирскими слабостями: увлекался засто­льями, не отказывался от горячительных напитков. В конце концов, его феноме­нальный организм не выдержал: силач сошел с арены — в прямом и перенос­ном смысле. Лишившись всех средств и друзей, заболел и умер в больнице для бедных.