29-ое августа 1945 года - оставалось четыре дня до подписания капитуляции Японией и окончания Второй мировой войны. Накануне, 28-го числа, началась оккупация Японии американскими войсками.
29-ое августа 1949 года - день испытания первой советской атомной бомбы . Разница ровно в четыре года.
"Дикий Кабан" или "Hog Wild"- таково было имя одного из бомбардировщиков: Боинга Б-29 Сверхкрепости, номер Z-28, 500-ой бомбардировочной группы(500-ой БГ), 882-ой эскадрильи Воздушных Сил США. 29 августа 1945 года "Дикого Кабана" отправили с заданием сбросить груз для лагеря военнопленных близ северокорейского города Хамхына(яп. Канко). Город Канко в то время был занят советскими войсками. "Дикий Кабан" с задания не вернулся. Над Хамхыном его перехватили, обстреляли и заставили приземлиться два советских истребителя Як-9.
Случившееся стало предметом решительных протестов США против Советского Союза, которые исходили из штаб-квартиры генерала Дугласа Макартура.
Советский Союз выразил сожаление и назвал сбитие самолета ошибкой. В конце концов никто не погиб, никто из летчиков серьезно не пострадал, а припасы для военнопленных, необходимые заключённым, были успешно доставлены, хотя и на грузовиках - и дело было закрыто. Американские журналисты придумали, что "Дикий Кабан"(Hog Wild) стал последним Боингом B-29, сбитым во время Второй мировой войны, (стр. 196).
Справка. Генерал Дуглас Макартур - генерал армии США, Верховный главнокомандующий союзными армиями в Азии . От Советского Союза с ним взаимодействовал Кузьма Николаевич Деревянко, который в то время был представителем советского Верховного Главнокомандования при штабе Союзных войск на Тихом океане; с 30 августа 1945 года до подписания капитуляции Японией 02 августа 1945 года находился вместе с Дугласом Макартуром в Токио.
Пояснение по маркировке на Б-29
Во время войны с Японией, с конца 1944 года, ВВС США применяли для бомбардировок Японии тяжёлые бомбардировщики Боинг Б-29 Сверхкрепость.
Эти бомбардировщики имели чёткую систему маркировки на корпусах и на хвостах. Одна из бомбардировочных групп, 500-ая, куда входило три эскадрильи по 15-16 самолётов, имела на хвостах самолётов большую букву Z(с апреля 1945 года). На корпусе и на носу рисовали порядковый номер самолёта. Самолёты 500-ой бомбардировочной группы обозначались как Z-1, Z-2, Z-3 и т.д. 500-ая бомбардировочная группа состояла, как уже было сказано, из трёх эскадрилий. Номера эскадрилий: 881-ая, 882-ая и 883-ая. Номера самолётов по эскадрильям(могли идти не подряд): 881-ая - с 1 по 20, 882-ая с 21 по 40, 883-ая с 41 по 60; номера могли идти не по порядку - потери, поломки. Итого 45-46 бомбардировщиков Б-29 с большой буквой Z на хвосте.
До апреля 1945 на хвостах этих самолётов были: буква Z, символ квадрата и номер самолёта.
Б-29 с номером Z-28, Сверхкрепость, выпущен 11 мая 1945 года; это второй Б-29 с номером Z-28, первый был выпуска 1942 года и назывался Old Ironsides(Старые Железныеборта). Его инвентарный номер 70136, заводской номер на хвосте - 470136 . У него было два имени "Необъезженная Лошадка" ‘Buckin’ Bronc’ [17 июня-2июля45] и "Дикий Кабан", ‘Hog Wild’ [3июля45].
Справка. Возрождением с заплаткой "Дикого Кабана"(Hog Wild) стал Боинг Б-29A с названием "It's Hawg Wild" - "Он и есть Дикий Кабан". Выпущен также в 1944 году, работал в Корейской войне с 1952 года, сделал 105 боевых вылетов. Находится в музее г. ДаксфордаСША).
На американском английском, hawg - неправильное написание для "hog" - свинья. Оба слова "HOG" и "HAWG" по-английски произносятся одинаково - "хог". Ещё, hawg: крупная рыба, в смысле "настоящий хряк". В США возникло движение мотоциклистов HAWG WILD; сначала среди любителей Харлеев Дэвидсонов. . В переводе с валлийского(по гугл-переводчику)hawg - "херня", произносится "хаууг".
Дневник полёта бомбардировщика Б-29 500-ой БГ, номер Z-28, "Дикий кабан" в Корею от 29-го августа 1945 года.
Справка. Бомбардировщики Б-29 вылетали на Японию с группы Марианских островов: Гуам, Сайпан и Тиниан. 500-ая БГ располагалась на острове Сайпане. В самом конце войны с Японией в ожидании капитуляции со второй половины августа 1945 года бомбардировки Японии прекратились.
27-го августа 1945 года. 500-ая БГ получила задание начать сбрасывать продовольствие, медикаменты и другие предметы снабжения союзным военнопленным и гражданским попавшим в японские лагеря для военнопленных, расположенные по всей Японии и на ее бывших оккупированных территориях; бывшие территории - это Тайвань (Формоза) и Корея; в записях рейсы на Корею назывались Избранными.
28-го августа 1945 года. В 21.00 Джозеф Квин(Joseph Queen- Джозеф Королева) с экипажем 882-й эскадрильи был вызван в офис эскадр S-2 для инструктажа по снабжению военнопленных в г. Хамхыне( Hamhung или Хамхунг), также известный как Канко, также известный как Избранный № 1 Отдельный Лагерь в Корее. По словам Квина: "Наши инструкции состояли в том, чтобы приземлиться на острове Иводзиме(Iwo Jima, ныне Ио) и дозаправиться, а затем продолжить путь в лагерь военнопленных, сбросить наши припасы и вернуться на Сайпан через Иводзиму". Экипаж Квина, возможно, был назначен на эту миссию только потому, что Z-11, которому была назначена та же цель в предыдущий день, был отменён. Если так, то им просто не повезло.
Справка. Расстояния: от Сайпана до Иводзимы 1160 км, оттуда до Хамхына 2120 км, всего 3280 км, что больше дальности полёта Б-29 с загрузкой в 2900 км (с тем, чтобы вернуться).
29-го августа 1945 года экипаж Квина вылетел с Сайпана около 03:00 на Z-28, "Диком кабане"("Hog Wild"). Экипаж не был полным на борту для этой миссии, правого стрелка Клиффорда МакГи заменил артиллерийский офицер эскадрильи ст. лейтенант Люциус Уикс, который, очевидно, хотел немного полетать и увидеть немного Азии. Также на борту находились два пассажира - бортинженер эскадрильи капитан Роберт Кэмпбелл и инженер-офицер эскадрильи старший лейтенант Джон Грант. Всего было 13 человек.
На снимке. (Стоят слева-направо) 1st Lt Joseph Queen(Квин), 2nd Lt. Robert S. Rainey(Рэйни), 2nd Lt. Eugene R. Harwood, Marion J. Sherrill(Шеррилл)
(На корточках слева-направо) SSgt Jose Rinaldo, SSgt Jesse Owens, SSgt Arthur Strilky(Стрилки), Cpl Clifford McGee, Sgt Cyril Bernacki, Richard H. Turner(Тёрнер), Sgt Douglas E. Arthur
В соответствии с инструкциями самолет остановился на Иводзиме для дозаправки. Пока это происходило, экипаж перекусил, а затем примерно в 08:10 вылетел в Корею. Когда они прибыли в то, что должно было быть территорией лагеря для военнопленных, примерно в 14:30, им было трудно его разыскать. После того, как они несколько минут кружили, на хвосте бомбардировщика появились два российских истребителя ЯК-9. Русские, казалось, были дружелюбны, махали и жестикулировали, чтобы B-29 следовал за ними. Решив, что они, возможно, ведут американцев в лагерь для военнопленных, Квин последовал за ними. Однако истребители привели В-29 на аэродром недалеко от побережья, примерно в десяти милях(16 км) в сторону, и жестами рук указали экипажу , что они должны приземлиться. Квин осмотрел поле и оценил его длину примерно в 3500 футов(примерно 1 км), что было мало для B-29. Даже если бы он смог успешно приземлиться, то взлететь, особенно с полным грузом припасов, было бы совсем сложно. Поэтому Квин развернулся и направился в предполагаемый район лагеря военнопленных, чтобы еще раз попытаться определить лагерь и сбросить свои припасы.
Справка. Аэродром Канко был построен японцами, был занят советскими войсками в 1945 г. В 1950 году во время Корейской войны был захвачен американцами на два месяца - в ноябре и декабре 1950 года. Затем использовался Северной Кореей как военная авиабаза. Корейское название Yonpo или "авиабаза Йонпо"(Yonpo Airfield) или авиабаза К-27. Сейчас там есть самолёты - по виду кукурузники для сельского хозяйства; по карте -это фермерское хозяйство Ryonpho. По американским данным это авиабаза "шоссе Wong Yo Ri 38°35'47"С.ш. 126°31'38"В.д.; KN07, BV87, NJ52-05".
В этот момент один из российских истребителей, следовавший за ними, дал очередь перед В-29 и снова подал сигнал к посадке. Для Квина этого было достаточно. "Поскольку нам было дано указание, если мы столкнемся с какими-либо проблемами, забыть о сбросе припасов и вернуться на Иводзиму, я решил вернуться на базу и взял курс на Иводзиму". Он надеялся, что, как только русские увидят, что они покидают этот район, они отпустят американский самолет. Но русские были другого мнения. Квин с командой отошли всего на 15-25 км в море, когда один из истребителей внезапно снизился и сделал огневой заход с тыла. Пулеметные пули пробили фюзеляж и левое крыло, а 20-мм снаряд взорвался в двигателе № 1(крайний левый от пилота), который сразу же загорелся.
Квин приказал своему экипажу не открывать ответный огонь и повернул обратно к аэродрому. Он мог сбивать воздухом пламя двигателя №1, но полностью потушить огонь не удавалось, и он начал гореть интенсивнее. Вскоре пламя распространилось по всему хвосту. На высоте всего 2000 футов(600 м) над морем Квин не был уверен, что сможет долететь до аэродрома, и он боялся, что двигатель может взорваться и унести крыло вместе с собой, поэтому он приказал экипажу катапультироваться, пока у них еще достаточно высоты. Шестеро человек спаслись - Харвуд, Кэмпбелл(пассажир), Шеррилл и Оуэн из люка переднего колеса, а Уикс и Артур из задней двери.
Радист Стрилки готовился последовать за остальными через люк носового колеса, когда Квин заметил, что пожар в двигателе утих, поэтому он отменил приказ о катапультировании по интерфону. У Стрилки, конечно, больше не было наушников, но Рэйни смог привлечь его внимание и остановить его, прежде чем он прыгнул, затем жестом показал Стрилки сесть на свободное место бортинженера и приготовиться к аварийной посадке. В то же время, сзади, Грант(пассажир) был на грани того, чтобы выпрыгнуть из задней двери, когда кто-то крикнул: "Приготовиться к прыжку!"
B-29 добрался до аэродрома, Квин смогли посадить большой бомбардировщик, несмотря на то, что левый элерон(крылышко крена на крыле) был выбит, левая шина была проколота, а двигатель № 1 все еще горел. Это была грубая посадка, с заносом хвоста и ударившимся о взлетно-посадочную полосу пропеллером № 4, но они сделали это и, как только самолет остановился , семь человек, оставшихся на борту, выпрыгнули, чтобы увеличить расстояние между горящим самолетом и собой.
Члены экипажа B-29 вскоре были окружены вооруженными русскими, которые обыскали их на предмет оружия - у них его не было - взяли их под охрану и сопроводили в соседнее здание. Тем временем несколько российских солдат потушили пожар в двигателе №1 простым способом, забросав его песком.
Квин был очень обеспокоен за своих людей, которые спаслись из воды, и пытался сообщить об этом русским, но никто из них не говорил по-английски, и никто из американцев не говорил по-русски. Примерно через два часа появился полковник Бартелсав(Макар Власович Барташов), командир аэродрома, с переводчиком, майором Кругловым(Михаил Михайлович Круглов).
Справка. Полковник Барташов Макар Власович. Командир 12-ой штурмовой авиационной дивизии ВВС ТОФ. Старший инженер Круглов Михаил Михайлович. Впоследствии генерал-лейтенант ИТС.
Пояснение. Михаил Михайлович Круглов, бортинженер, инженер по электро- и спец. оборудованию; участвовал в изучении бомбардировщиков Б-29; в руках советских ВВС Тихоокеанского флота к тому моменту было уже три повреждённых Б-29.
Квину сказали, что лодки ищут его людей, хотя это, по-видимому, было неправдой. [Из донесения лётчика Феофанова Л.Ф. "Я вернулся в море и наводил шхуны на парашютистов"] Русские, казалось, были больше озабочены выяснением, что B-29 делал в этом районе и почему экипаж не приземлился, как было указано. Квин рассказал о запасах военнопленным и о том, что поле было слишком маленьким для B-29. Русские, казалось, стали менее враждебными, когда им рассказали о помощи военнопленным, но все еще скептически относились к тому, что поле слишком мало.
Русские пообещали доставить груз с помощью в лагерь военнопленных, поэтому Квину и еще одному человеку разрешили подойти к самолету, чтобы вытащить тяжелые металлические бочки с продовольствием из бомбоотсека. Однако Квину было отказано в разрешении использовать радио, чтобы сообщить в Сайпан об их ситуации. Когда командир самолета вошел внутрь самолета, он заметил, что все руководства, документы и портфели, а также камера K-20 исчезли.
Пояснение: камера К-20 использовалась для съёмки результатов сброса груза, этим занимался хвостовой стрелок сержант Ричард Тёрнер. Протокол допроса сержанта Ричарда Тёрнера, по возвращении на базу в Сайпане, считается утерянным.
Когда Квин вернулся в здание, он попросил Гранта, офицера инженерной службы эскадрильи, посмотреть, сможет ли он достать запасы с продовольствием, поэтому Грант пошел к самолету с сержантом Тёрнером, хвостовым стрелком, и майором Кругловым, русским переводчиком. После входа в самолет Гранту из действий и комментариев майора Круглова стало очевидно, что русский уже хорошо знаком с внутренним расположением и системами B-29. Позже Грант узнал, что Круглов участвовал в изучении некоторых B-29, которые приземлились на территории России во время войны и были интернированы(военная добыча). В самолете не было электричества, поэтому Грант отправился в задний негерметичный отсек , чтобы попытаться запустить генератор. Он обнаружил, что отсек "покрыт всевозможным оборудованием из большого комплекта спасательных плотов и парашютов. Самолет был в руинах, как будто кто-то в отчаянии искал что-то ".
Наконец, Грант смог открыть двери бомбоотсека и освободить бочки с запасами, используя отвертку и "поворачивая винт отключения при каждом освобождении". Пока это продолжалось, Грант увидел , что русские сливают топливо из баков самолета в пару бензовозов. Большое количество топлива от этой перекачки просочилось на землю под самолетом, и Грант был обеспокоен тем, что металлические бочки для подачи топлива могут удариться друг о друга при падении из бомбоотсека, вызвать искру и поджечь весь самолет. Но все бочки благополучно упали. Выполнив задачу, Грант и Тёрнер присоединились к остальной команде в здании.
К этому времени, около 20:00, русские стали более дружелюбными, но американцев все еще держали под охраной. Российский командир извинился за сбитый самолет и пригласил американцев на ужин. Ужин был простым: "жирная свинина и сухой рис", но в типично русской манере он сопровождался обильными запасами алкоголя, в данном случае полной бутылкой трофейного японского виски на человека. Было произнесено много тостов за Трумэна, Сталина и т. д., И все шло довольно весело, когда неожиданно появились два британских офицера и два австралийских рядовых из близлежащего лагеря военнопленных. Квин узнал, что лейтенант Уикс, один из спасшихся, каким-то образом добрался до лагеря и попросил тамошних старших офицеров узнать, не они могли узнать что-нибудь о судьбе B-29 и остальных членов экипажа. Русские, похоже , были недовольны вторжением, и на этом вечеринка распалась. Американцам сказали, что завтра их переведут в лагерь военнопленных. Они провели ночь на аэродроме, все еще под охраной.
Между тем, шестеро мужчин, которые прыгнули с парашютом через море, не так приятно проводили время. К счастью, все шесть человек были спасены, хотя корейскими рыбацкими лодками, а не какими-либо лодками, посланными русскими. На самом деле, русские, казалось, не хотели, чтобы люди были спасены. Сержант Артур сообщил, что был обстрелян в воде, и лейтенант Уикс неподалеку подтвердил стрельбу. Это, конечно, заставило людей очень настороженно относиться к русским.
После некоторого пребывания в воде Уикс был подобран рыбацкой лодкой и доставлен прямо в местное полицейское управление, где его связали по телефону с лагерем военнопленных, расположенным примерно в семи милях. Транспортировка была предоставлена местными властями, и Уикс вскоре был в лагере военнопленных, где его осмотрел врач, накормил, побрил и выдал свежую одежду. Именно Уикс попросил капитана Кинлока, британского коменданта лагеря, уточнить у русских насчет остальных членов экипажа, что он и сделал, как описано выше.
Артура, Харвуда, Оуэнса и Кэмпбелла, замерзших и измученных пребыванием в воде, подобрала другая лодка и доставила в рыбацкую деревню, где к ним отнеслись с большим гостеприимством. Примерно через четыре часа появились три русских офицера во главе с полковником и отвели их в лагерь военнопленных, где они воссоединились с Уиксом.
Все еще пропавшим без вести в это время был бомбардир Шеррилл. Они могли только надеяться, что он появится.
Так закончился очень долгий и трудный день для экипажа Квин. Всем им повезло, что они остались в живых, особенно людям, которые спаслись, потому что ни у кого из них не было спасательного плота, и если бы те рыбацкие лодки не подобрали их до наступления темноты, вряд ли они пережили бы ночь в холодной воде. Но, в буквальном смысле выйдя из воды, они фигурально еще не вышли из леса, и никто не знал, что принесет завтрашний день.
Изображены десять членов экипажа Квина и три наблюдателя. В число офицеров входят командир / пилот самолета Джо Квин (стоит без шляпы), пилот / второй пилот Боб Рейни (стоит в бейсболке), штурман Джин Харвуд (стоит вторым справа) и бомбардир Мэрион Шеррилл (стоит второй слева). ) (Фото предоставлено: кадр из 16-мм пленки из коллекции Роберта Рейни).
Из журнала операций 500-й бомбардировочной группы:
"29 августа. Квин пилотирует Z-28 на миссии военнопленных в Избранное. По неизвестным причинам корабль приземлился в Корее".
Итак, 500-я группа в тот же день узнала, что экипаж Квин на Z-28 приземлился в Корее, хотя у них не было никаких подробностей. Как они узнали? В своих последующих отчетных заявлениях ни командир самолета Квин, ни радист Стрилки, ни какой-либо другой член экипажа ничего не упоминают об отправке сигнала бедствия перед аварийной посадкой. Кроме того, Квин говорит, что они не могли уведомить Сайпан о своем статусе до 1 сентября, когда русские, наконец, разрешили им использовать радио своего самолета. Может быть русские послали краткое, возможно, намеренно расплывчатое сообщение посольству США или военному атташе во Владивостоке или какой-либо другой американской станции? Исследователь и писатель времен холодной войны Билл Стрейфер располагает информацией о том, что заключенные союзников в лагере военнопленных имели доступ к радио в японской комендатуре и что они, возможно, послали сообщение о Z-28. Мы не знаем наверняка.
30 августа 1945 В тысяче восемьсот милях к северу от Сайпана, недалеко от Хамхына, Корея, экипаж Квина не думал о Западном побережье. Они были бы вполне счастливы, просто вернуться на Сайпан. Но, похоже, этого не произойдет ещё какое-то время. Этим утром вокруг здания, в котором Квин и его люди провели ночь, не было охраны, но когда он и еще несколько человек направились к самолету, русский офицер остановил их и дал понять, постукивая пистолетом по бедру, что это запрещено. Примерно в 09.00 подъехал грузовик с припасами для военнопленных, чтобы забрать людей и отвезти их в близлежащий лагерь военнопленных. В кабине с водителем был русский капитан, а сзади - вооруженный охранник. Американцы поднялись на борт и после некоторого времени, потраченного на поездку по различным точкам в Хамхыне, они прибыли в лагерь военнопленных около 13.00. Здесь были выгружены припасы, и Квин и его группа воссоединились с пятью членами экипажа, уже находившимися в лагере. Англичане и австралийцы в лагере бурно приветствовали американцев. Единственным сдерживающим фактором для энтузиазма был тот факт, что старший офицер Шеррилл все еще отсутствовал.
31 августа 1945 Далеко на севере Кореи у экипажа Квина был радостный момент этим утром, когда их пропавший бомбардир, старший офицер Мэрион Шеррилл, обнаружился в лагере военнопленных близ Хамхына. Когда крики и хлопки по спине стихли, Шеррилл рассказал свою историю.
Как и другие люди, которые спаслись, Шеррилл был спасен из воды 29-го числа корейской рыбацкой лодкой, но был доставлен в другую деревню примерно в 30 милях(50 км.) отсюда. Там его приютил на ночь и обласкал корейский врач. На следующий день примерно в 17:30 ему и доктору удалось сесть в русский военный поезд, идущий в Хамхын. Однако присутствие одинокого американца вызвало подозрения, и на вокзале в Хамхыне его отвели в сторону для допроса. Похоже, что русские проводившие допрос, не знали об инциденте с B-29 за день до этого, и Шеррилл не хотел сообщать слишком много подробностей, не желая говорить, что их сбили русские. Наконец, русские сказали Шерриллу, что он должен подождать ночь и сесть на следующий поезд до Сеула, который находился в американской зоне оккупации. Затем они назначили охранника, чтобы он оставался с ним и его другом корейским доктором.
Но Шеррилл не хотел ехать в Сеул. Он хотел пойти на аэродром и попытаться найти остальных членов своего экипажа. Итак, он и добрый доктор, предположительно под охраной, отправились в местную штаб-квартиру Коммунистической партии, чтобы узнать , знают ли они что-нибудь о местонахождении его команды. Тамошние официальные лица знали о B-29, но ошибочно сообщили Шерриллу, что экипаж остановился в отеле в городе. В конце концов, Шеррилла отвели к полковнику Бартелсаву(Барташову), командиру аэродрома, с его переводчиком майором Кругловым и генералом авиации Преображенским, которые , казалось, были очень рады его видеть.
Справка. Евгений Николаевич Преображенский - первый заместитель командующего ВВС Тихоокеанского флота генерал-лейтенант авиации (в августе 1941-го получил звание Героя Советского Союза за первые авианалёты на Берлин).
К этому времени было утро 31-го. Генерал сказал Шерриллу, что его отвезут в лагерь военнопленных к его экипажу, но сначала он пригласил американского летчика на завтрак. Во время еды Шерриллл заметил в комнате камеру K-20 на которой было четко написано по трафарету "500-я бомбовая группа". Он спросил генерала, было ли это от B-29. Русские солгали и сказали, что это было получено по ленд-лизу. Шеррилл не стал развивать этот вопрос, но после завтрака попросил разрешения войти в B-29, который все еще находился на взлетно-посадочной полосе. Русские, казалось, сопротивлялись, но в конце концов майор Круглов отвел его к самолету. Оказавшись внутри, Шерриллл увидел, что все, что он оставил перед выброской, исчезло. Он спросил Круглова о его вещах, но ответа не получил. В конце концов, часть бомбового снаряжения была возвращена, но Шеррилл так и не получил обратно ни свою зимнюю летную куртку ни секундомер. Шеррилл также обнаружил, что в радиолокационном отсеке "они разорвали [так в оригинале] каждый спасательный плот и аварийный комплект". Кроме того, русские все еще, два дня спустя, сливали топливо из самолета.
Закончив в самолете, Шерриллл вернулся в здание штаба, а генерал Преображенский и полковник Бартелсав(Барташов) отвезли его на старой японской машине в лагерь военнопленных, куда они прибыли примерно в 10:30.
В это время русский генерал долго разговаривал с лейтенантом Квином, извиняясь за сбитый самолет и предлагая сделать все, чтобы помочь. Он даже был готов доставить экипаж во Владивосток, где находилось американское посольство. Самое главное, что он, наконец, дал Квину разрешение использовать радио в самолете, чтобы связаться с Сайпаном. Генерал пообещал, что утром приедет грузовик, чтобы отвезти американцев на аэродром.
Дела у экипажа Квина пошли на лад.
1 сентября 45 На другом конце света, в Корее, экипажу Квина сегодня предстояло преодолеть гораздо меньшее расстояние. Русский грузовик появился в лагере военнопленных этим утром, как и было обещано, и отвез Квина, Кэмпбелла, Гранта, Стрилки и, возможно, других членов экипажа к самолету на аэродроме. После запуска генератора и устранения короткого замыкания в проводке мужчины, наконец, смогли включить радио и связаться с Сайпаном. После того, как экипажу сообщили о ситуации, Сайпан сказал им, что будет отправлен C-46 с запасными частями и командой, чтобы отремонтировать самолет и забрать их. Предполагаемая дата прибытия - 4 сентября. Русские предложили американскому экипажу остаться на аэродроме, но они предпочли остаться в лагере для военнопленных, где они отлично ладили с британцами и австралийцами.
2 сентября 45 В этот день на борту линкора USA Миссури в Токийском заливе состоялась официальная капитуляция Японии. Массовый пролет B-29 был частью церемонии, но, как ни странно, об этом нет упоминания ни в одном из документов 500 -й бомбардировочной группы.
4 сентября 45 Тем временем, вернувшись в Хамхын, Корея, экипаж Квина поддерживал ежедневную связь по радио на своем поврежденном B-29 со своим штабом на Сайпане с 1 сентября. Сегодня должен был появиться C-46 с запасными частями , поэтому весь экипаж вышел на поле из лагеря военнопленных, где они находились. Однако, когда они связались с Сайпаном, они узнали, что вылет был отложен и перенесен на 6-е число, если позволит погода.
6 сентября 45 В Хамхыне, Корея, весь день шел дождь, и C-46 с Сайпана так и не появился. Сайпан сказал команде Квина связаться снова завтра.
7 сентября 45 В Хамхыне, Корея, экипажу Квина, оказавшемуся в затруднительном положении, Сайпан сообщил сегодня, что они находятся в процессе выяснения отправки самолета от штаб-квартиры Макартура. Проверьте еще раз завтра.
8 сентября 45 В лагере военнопленных близ Хамхына, Корея, где находился экипаж Квина из 882-й эскадрильи, должно быть, начали заканчиваться припасы, и они обратились за помощью, потому что сегодня экипаж был проинформирован Сайпаном, что, если погода будет благоприятной, завтра прилетят два самолета, чтобы сбросить припасы. Также сегодня русские скинулись, доставив немного "японских крекеров, муки и консервированных сардин".
9 сентября 45 Те два самолета, посланные в Корею, должно быть, были теми же самыми, которые появились сегодня над Хамхыном и сбросили припасы для экипажа Квина и британских и австралийских военнопленных в лагере там.
11 сентября 45 Около Хамхына, Корея, этим утром экипаж Квина ежедневно звонил на Сайпан, и ему сказали, что никакой дополнительной информации о том, когда прибудет C-46, нет. Итак, экипаж вернулся в лагерь оеннопленных, где они находились, думая, что им придется подождать еще один день. Однако в тот день днем над головой было замечено нечто, похожее на С-46 , а позже экипаж С-46, приземлившись на аэродроме, подошел к лагерю. Командовал полковник Мартин с Гуама. Полковник уже осмотрел Z-28 и решил, что его не стоит ремонтировать. Вместо этого они уберут все важные предметы, а остальное оставят русским. Но было уже слишком поздно, чтобы начать разбирать самолет сейчас.
Справка. Curtiss C-46 X144 375-ой БГ, 1945 г. Самый большой двухмоторный бомбардировщик. Мог нести груз 7300 кг. На таком улетела команда Квина в Сайпан.
13 сентября 45 А в Корее экипаж Квин и люди, прибывшие на C-46 с полковником Мартином, провели сегодняшний день, зачистив Z-28 от всего пригодного для спасения оборудования. "Все летные приборы, прицелы, радио, радар, бомбовые прицелы, ПРИЛОЖЕНИЕ [?], AFCE [Оборудование автоматического управления полетом] и различное другое оборудование были сняты с B-29 и загружены на C-46 "; в том числе двигатели, пропеллеры, артиллерийские установки. Ободранный остов был оставлен русским. План состоял в том, чтобы отправиться сегодня поздно, но погода ухудшилась, поэтому полковник Мартин решил подождать до завтра. Экипажу Квина пришлось провести еще одну ночь в Хамхыне.
14 сентября 45 Этим утром, после 16 дней в оккупированной Россией Корее, экипаж Квина был, наконец, готов покинуть Хамхын на C-46, который прибыл с Гуама. Прежде чем американцы взлетели, русские вернули большую часть предметов , которые они забрали из Z-28 в первые дни после его аварийной посадки. По словам старшего лейтенанта Квина, "они вернули нам двое часов, комплект штурмана (минус часы), формы 1 и 1А, справочник [командира самолета], портфель инженера, G-файл(набор бортовой документации) и руководство по управлению полетом. Бомбардир не получил свой портфель обратно, и мы не получили камеру K-20". Кроме того, некоторые члены экипажа не получили обратно личные вещи, такие как летные куртки и ножи. Сержант Ринальдо философски списал это на русских охотников за сувенирами. Затем они взлетели. Но они еще не вернулись на Сайпан. Самолет пролетел всего 150 миль(240 км.) и приземлился в Сеуле (Кейджо), который находился в американской зоне оккупации. Там ст. лейтенант Квин был опрошен полковником Сесилом Нистом, G-2 XXIV армейского корпуса. У экипажа также взяли интервью некоторые американские военные корреспонденты, с которыми они столкнулись в одном из отелей города. Позже капитан Кэмпбелл, бортинженер 882-й эскадрильи и другой пассажир(Джон Грант) Z-28, пожалели о разговоре с журналистами. "Мы рассказали им нашу историю, но позже поняли, что нам следовало подождать, пока не будет составлен официальный отчет об инциденте".
Затем у них была неудачная встреча с одним из тех мелких бюрократов, которых много в армии, лейтенантом, который отвечал за освобожденных военнопленных и который настаивал на том, чтобы члены экипажа Квина подпадали под его компетенцию. Они пытались объяснить свою ситуацию, но это не помогло, и им пришлось заполнить несколько форм, прежде чем они смогли уйти. Экипаж провел ночь в Сеуле.
15 сентября 45 Сегодня утром экипаж Квина из 882-го покинул Сеул и вылетел в Каною, Кюсю, Япония, где они переночевали. В этом месте большинство частей от B-29, которые они сняли с Z-28, были выгружены из C-46.
16 сентября 45
Сегодня C-46 с экипажем Квина покинул Каною, Япония, вылетел на Иводзиму, а затем на Сайпан, прибыв в 20:30. Было облегчением вернуться. Они ушли 19 дней назад, и у них было больше приключений, чем они когда-либо ожидали. Оставалась только задача дать показания в управлении S-2 882-й эскадрильи , что они и будут делать в течение следующих нескольких дней.
Справка
Феофанов Лев Федорович, 13.12.1918 — дд.мм.гггг, 14-й истребительный авиационный полк ВВС ВМФ. Лейтенант. Старший лётчик. Орден Красного Знамени, приказ от 15 ноября 1945 года. Владивосток. Это он дал три очереди по крылу Б-29.
Зизевский Виктор Григорьевич, дд.мм.1920 — дд.мм.гггг, 14-й истребительный авиационный полк ВВС ВМФ. Лейтенант. Заместитель командира эскадрильи. Орден Красного Знамени, , приказ от 15 ноября 1945 года. Владивосток. Он дал очередь перед носом Б-29 Z-28.
Использованные материалы:
Дневник "500-ая БГ день за днём - 3-ая часть - Победа"( The 500th Bomb Group Day By Day – Part 3 - Victory ).
Последний полёт «Дикого Зверя», 16.09.2013 22:37, хорошая статья;
