-Перестань волноваться, Матвей, всё уже случилось, ты же рад? Ты счастлив? Что молчишь?
- Моя прелесть, — прошелестели его сухие губы. – Двое? Ты уверена?
- Я – нет, а врач, который делал УЗИ – да.
- Двое больших детей в моей маленькой жене… Лиза…
- Ты, наверное, очень хорошо старался. Спасибо! Каждый день и… помнишь? По два раза… Вот и двойняшечки. Значит, это у твоей мамы в роду были… или у моей. Просто бабушка только её родила, одну единственную, дед же не хотел детей… Интересно, они будут похожи?
- Лиз, ты что не понимаешь?
- Что не понимаю?
- Это очень опасно для тебя, для моей жены… самое дорогое – твое здоровье, жизнь!
- Всё опасно! Через дорогу переходить сейчас очень опасно, и в деревенском доме рожать тоже опасно… Я сильная, мы с Матвейкой ходим в качалку, я там очень сильная! Три года почти прошло, шов был маленький! ... У тебя такой вид, как будто ты не рад. Мы же хотели с тобой ребенка! Вот и получилось.
- Двое!!! Лиза!!!
- Ты не хочешь двоих детей? Двоих котяточек? Матвей, у тебя такое лицо … уйди, погуляй… Подумай над своим поведением. Я потом еще раз скажу тебе, и ты меня на руках будешь носить, а ты … Эй ты что? ...Ты что, Катя сейчас увидит! ...Если это не от радости, я обижусь!
Отступая на шаг, Матвей налетел на стол.
- Извини, любимый. Ты пока посиди, попей водички, а мне надо посмотреть, как там Катя! Слышала, что её опять брат мучает. Пожалуйста, успокойся!
Чувствуя, что мужу необходимо время, чтобы взять себя в руки, она повернулась и побежала по лестнице наверх.
- Осторожно, Лиза!!! – крикнул он срывающимся голосом, но она не останавливалась, пока не добежала до комнаты сына.
Лизе хотелось немного других эмоций, но она понимала, что сама виновата, сказала слишком быстро.
Может быть, сейчас утихнет, придет в себя или выйдет на улицу покричит, или… сигареточку выкурит, о чем-то своем подумает.
- Мам, ну что, сказала?
- Ага. – прошептала Лиза сыну.
- И как он?
Лиза пожала плечами. Катя перелезла к ней на диван и обняла.
Сын догадался сам, потому, что увидел Лизу с булкой, намазанной маслом, как она с аппетитом её кусает. Он удивился и почти сразу спросил с улыбкой понимающего подростка:
- Мама станет мамой?
Лиза на несколько секунд перестала жевать и проглотила огромный кусок.
- Отец уже знает?
Она отрицательно замотала головой и снова укусила свою булку. А потом они обнялись и постояли так немного.
- Я его подготовлю немножко и скажу.
- Правильно.
Весь последний месяц был воплощенной мечтой. Лиза поняла сразу, что получилось и тихонько рано утром проверила тестом, чуть не запищав от радости. Потом взяла себя в руки и решила подождать, пока пройдет еще время. Никакой тошноты, вообще ничего с ней пока не случилось, как в первую беременность, всё было просто отлично.
Начало истории ← Предыдущая часть / следующая часть →
Они вместе решили, что пора, и в течение всего этого времени Матвей ничего не пил, не курил, был внимательным и нежным, был любвеобильным. Лиза не стала считать дни, чтобы точно был мальчик, она не очень в это верила и понимала, что будет рада и второй девочке. Хотелось поделиться новостью только с близкими, решила: спросят - скажет правду, не спросят - надо молчать.
Эльза с отцом мотались в деревню почти каждые выходные, Машку и Максима оставляли у Лизы. То что-то надо отвезти, то что-то забрать, то за мёдом, то Максу какие-то детские вещи надо отдать… Лиза понимала, что они оба просто скучают. Отец будто восполнял упущенное. Он раньше жил, работая почти без выходных, и навещал родителей в отпуск, выделив всего несколько несчастных дней. Конечно, раньше жили совсем далеко, а сейчас можно прыгнуть в машину и домчаться в тот же день к вечеру. Лиза тоже один раз хотела поехать в деревню с ними, когда Валерий Яковлевич составил Матвею компанию и обещал последить за всеми малышами, но без мужа она уехать не смогла, и решила дождаться майских праздников.
Скорее всего, Матвей скажет, что не стоит сейчас к ним в гости, пока срок такой маленький. Или вообще не стоит так далеко ехать…
Посмотрев на дочь и сына, Лиза подумала, что малышка Катя будет под присмотром, брат её безусловно любит. Они учатся в одной школе, и даже если муж упечёт её на весь срок в больницу, как обещал, ничего с детьми не произойдет. Но расставаться, когда она хорошо себя чувствует Лиза совсем не хотела.
Матвей к ним пока не поднимался, она уже представляла, как ходит там, волнуется.
Словно чувствуя настроение матери, Катя еще крепче обняла
- Маленькая моя. – Лиза привычно прижала родное тельце к себе, растроганная тем, как девочка положила голову ей на плечо. - Я люблю тебя солнышко, и брата твоего люблю, который уже совсем большой. Ты его слушайся, Катёнок.
- И он пусть меня слушается. Скажи ему! Прикажи!
Лиза засмеялась.
Все в их большой семье понимали, что Матвейка слушаться скоро будет только себя. Друзья смотрели ему в рот, потому, что у них не было такого уверенного спокойного взгляда, такой фигуры и внешности, обаяния. Сын умел разговаривать только по делу, и его воспринимали, как силу.
Иногда Лизе казалось, что его мальчишки, которые приходили к ним в гости, готовы преданно служить верой и правдой, как полководцу. Матвей-младший чувствовал себя сильным, независимым, красивым и в какой-то мере он был, как олицетворение власти и блюстителя порядка. Иногда Лиза замечала его горящие справедливым негодованием глаза и сын ехал «разруливать ситуацию». А когда она начинала по-матерински волноваться, говорил, что отец поступил бы так же. "Ведь мы – мужчины". И этим всё было сказано.
Он действительно был, а не казался сильным, у парня всегда ловкие точные движения, благодаря тренировкам, чистоплотное отношение к одежде и телу, шлейф мужского аромата по утрам, он начал бриться…
Пока Лиза с уважением рассматривала подросшего сынулю, представляя, как они с отцом будут управляться вдвоем с Катериной, когда она окажется на сохранении, а что Матвей её поместит, не сомневалась, услышала голос мужа:
- Лиза… - Матвей стоял на пороге комнаты с встрепанными влажными волосами, как будто он долго умывался..
- Что, дорогой? Ты устал? Иди в комнату, полежи, отдохни, мы потом к тебе придем.
- Я бы хотел сначала поговорить с тобой. Можно у вас маму украсть на секундочку?
Он подошел поближе и протянул руки.
Лиза улыбнулась, встала и почувствовала, что оказалась на его руках.
- Папа! Секундочка прошла! Отдавай! – крикнула Катя.
- Тогда на минуточку, - Матвей быстро унес её из детской в направлении супружеской спальни.
- Папа, отдай!!!- засмеялась Катя вслед.
- Матвей, давай потом. Извини, что я так сразу…
- Лиза, всё очень серьёзно! Об этом я хочу поговорить сейчас!
- Ты не успокоился, да? Я в больницу точно не поеду, даже не рассчитывай. Пожалуйста, не говори того, что хочешь сказать. Подумай обо мне! Это нечестно, я хочу еще двоих детей.
- Я тоже хочу, кошка.
Крепко прижимая к себе Лиза, Матвей сел с ней на кровать и спрятал лицо у неё на шее.
- Ну что ты прячешься, мистер Лис? Стыдно тебе? Где твоя радость?
- Лиз, ты просто прелесть, - произнес Матвей с ноткой грусти. — Почему ты сразу не сказала? Мне, самому близкому и родному.
- Я хотела, чтобы ты еще пару недель спокойно спал… Я хотела сама узнать всё ли хорошо. Ты обиделся, что не взяла с собой на УЗИ? Но я не знала, что мне его сразу сделают, я приехала, потому, что тест положительный и хотела только записаться! А меня сразу повели, врач сказала «посмотрите нашу девочку». Ты же сам там со всеми перезнакомился, договорился. - Лиза погладила его по голове. – Мы пойдем еще через три недели, на всякий случай. И посмотришь сам.
Атмосфера любви царила в этой комнате всегда, и сейчас Лизе было важно видеть, что он не страдает.
- Кажется, мне помогло немного прогуляться и попить воды. Умыться тоже. - произнес Матвей и посмотрел, наконец, на жену, - Я понял, что всё уже случилось. Будем ждать двух дочерей.
Лиза вздохнула глубоко и согласилась:
- Да, конечно! Будут две девочки, как ты решишь, так и будет, дорогой. Я послушная жена. Матвей, как ты не понимаешь, зачем бояться, когда можно радоваться и … есть масло с булкой, и сыр, который я вообще ненавидела… У меня слюньки текут даже сейчас, когда я думаю о... сливочном масле, сливочках, сметанке....
Там, у меня точно твои дети, и они просят твои любимые продукты. Хотя их еще даже на экране почти не видно!
Они уже живут и что-то хотят…. Чтобы папочка их любил!
Матвей положил горячую ладонь ей на бедро.
- Я знаю, что веду себя не так, как ты ожидала, кошка. - ласково сказал он. – Но я не расстроен, поверь мне, причина, по которой я так себя веду только во мне и в моём страхе за тебя.
- Ты считаешь, что от этого мне будет легче их носить в животе? Ну тогда, конечно! Бойся сколько хочешь… - прошептала она, - Но не лишай меня семьи и не настаивай на сохранении, если всё хорошо! Доверяй мне, я сама боюсь, и чуть что – сразу поедем к врачам...
- Я люблю тебя, кошка. Я же предупреждал, что волнуюсь… Не хотел разочаровать тебя, ну что за дела....
Тут Лиза не выдержала:
- Да ты очаровательный! Искренний! Любимый! Разочаруешь, если скажешь, что не хочешь детей, но ты так не сказал!
- И не скажу. Только пусть всё будет хорошо. Пусть они будут в тебя, маленькие! Наши дочки…
- Конечно, как скажешь, милый, дочки. - засмеялась Лиза и стала целовать его лицо, - Только пожалуйста, не говори пока никому-никому… Даже Валерию Яковлевичу, если он поймет. Скажи, что котята у нас когда-нибудь будут, а он пускай не пристаёт.
- А твоему отцу? Он тоже за тебя беспокоится, Лиза. Не представляешь, как он мне сказал о тебе. Когда речь касается риска для дочери… Поэтому я даже не знаю в каких словах он это воспримет.
- Ты прав, у меня нет желания пока папу «радовать» двойняшками. Но у нас любящая семья. Безразличия, одиночества у нас точно не будет!. Они примчатся скоро и после дня рождения Маши я скажу сама. А что, папа тебе говорил, что-то про мою беременность?
- Да, и никто не должен осуждать нас за то, что мы волнуемся.
- Можешь сегодня взять свою …сигареточку если хочешь.
- Не хочу.
- У меня всё хорошо… Я клянусь, что постараюсь, чтобы дети были здоровы!
***
Валерий Яковлевич приехал к дочери поздравить Марию Витальевну с днем рождения еще рано утром, когда Машка спала.
А к полудню в доме были уже приглашенные дети, одноклассницы и даже два мальчика. Эльза им организовала игры, развлечения, музыку, все привычно бесились и носились, визжали. Взрослый стол ломился от разных морепродуктов и закусок, Эльзины любимые устрицы, щупальца осьминога и рыбы, похожие на змей, украшенные тарталетки. Сладкий стол отдельно с трёх ярусным тортом. Эльза очень старалась и пару раз повторила, что у неё в детстве ничего такого не было. "Пустота, даже гостей не звали! Не заслужила... Вела себя, как ... чудовище?"
Лиза ей помогала и говорила, что у неё наоборот всегда было много гостей, только настроения не было. Обычно, она что-то слишком чувствительно воспринимала и ей хотелось спрятаться. От обсуждений, от пафоса и разных пожеланий, которых она не хотела. От глупых маминых подруг ей хотелось спрятаться, от кукольной одежды. Казалось, её поставят в коробку и забудут кормить, когда праздник закончится.
Она выполнила свою миссию помощницы в домашних лосинах и широком свитере и ушла довольно надолго переодеваться. Как и Матвей. Они оба исчезли, что никого на самом деле не удивило, но Матвей уже вернулся, а Лиза всё наряжалась.
***
Мужчины почти одновременно поднесли ко рту стаканчик шотландского ви.ски, но остановились, услышав её голос.
Выглядела она просто и от этого еще более ослепительно. Ее светлые волосы были собраны в свободный узел на затылке, из которого выбивались пряди, они сверкали, отражая свет люстры, как бриллиантовые. Наряд был элегантным: сливочного цвета шелковое платье и один широкий браслет на запястье. Простота настолько подчеркивала привлекательную кукольную фигуру, что Валерий Яковлевич не выдержал и съехидничал:
- Давайте поставим её на стол и будем цветы к ногам складывать, как идолу. Демон, ты чего вырядилась? Опять Макса развращать задумала?
- Вы что? Да я просто платье давно не носила! Праздник!
- Это одна из тех женщин, которая всегда выглядит звездой, даже, когда болтает без умолку и заполняет собой всё пространство. – Валерий Яковлевич хмыкнул и приобнял её, - Сегодня будет цирк. Я бы послушал, как поёт Мария, но если одна из сестёр – талант от бога, райская птичка, то вторая… птичка наученная моей дочерью в какой-то богом забытой студии. И мне их совместное пение с Норкой напоминает звуки спаривания двух сурков
- Доча, Лиза. Что будешь пить? Шам.анское? - Виталий уже взял бокал, чтобы передать ей.
- Папа, я лимонад, я за рулём. Обещала сегодня к Дмитрию съездить, он ждет кусок торта с Машкиного праздника. Мы же всегда … по выходным к нему...
Серые глаза смотрели прямо на отца, и он прищурился.
- Все в порядке, вы можете поехать с моим водителем и вернуться с ним же, я не собираюсь отсюда уходить до полуночи, - пробормотал Валерий Яковлевич, но тут же отдернул себя. – Птичка, если ты в положеньице, конечно, тебе нельзя. Матвей Сергеевич, дайте пожму вашу кошачью лапу!
- Может быть, - сглотнул Матвей и смерил его взглядом.
Лиза застыла, понимая, что этот мужчина не сможет молчать. Она подошла и обняла мужа за талию.
- Лизонька, - только сказал Виталий. - Это так?
Лиза немного подумала и пришла к выводу, что проще всего сказать отцу правду. Она наклонилась к нему и шепнула в ухо.
- Да. Только никому, а то я буду чувствовать себя незащищенной.
- Но когда? Как ты будешь?? Дочка...
- Что в этом такого? - спросила Лиза, изумленная его реакцией.
Эльза увидела выражение лица мужа и тут же подскочила:
- Виталь, что с тобой? Плохо? Ты как-то смотришь, что случилось? Лиз? Матвей? Это ты, пап, опять что-то ляпнул про его бывшую?
- Да ничё не я! Что ты Нора сразу на меня все палки бросаешь, это вон твоя бывшая соперница, она виновата.
Указательный палец с перстнем улыбающегося Валерия Яковлевича бесцеремонно и невоспитанно указывал на Лизу.
- Лизка, ты зря так вырядилась, скоро здесь будет твой поддатый маньяк Макс и начнет извиваться, как уж вокруг тебя. - Эльза с состроила рожицу с глупой улыбкой, передразнивая Макса.
- Ой, он с Ритой и Лилечкой! Хватит! Вот вы думаете плохо, так и происходит!
- Ага, мы можем думать что угодно, но это ему не помешает стать подстилкой для твоих ног. Ковриком. Ритка молодец, уважаю! Она над ним сама уже прикалывается. Мы знаешь, как в деревне ржали над его "О, Лиза звонит" - и глаза хлоп, хлоп...
- Сейчас опять схожу переоденусь, - Лиза опустила глаза, надеясь перевести тему в другое направление.
- Нет, подожди, а Иванцову кто будет настрой поднимать? Он уже истоптал все больничные тапки, вот я ему кроссовки купил, передашь заодно… в машине у меня. Снег сошел, пора ему и по улице передвигаться...
- Лиза, детка, давай ты правда переоденешься, пойдем вместе. - Матвей попытался её увести хоть ненадолго.
- Опять??? Похоже Матвей Сергеевич, снова здорово. Жену увидел, хвать и в кусты. Не ходи, Лиза. Я еще не насмотрелся. Давайте подождем, когда сурки нам споют, потом сфотографируемся красивыми и … можно напиваться, переодеваться.... Кому что нравится. Так кто у вас будет мальчишка или девюшка, вы еще не знаете?
- Неа, - сказала Лиза и пошла в сторону детей, надеясь, что Эля приведет отца в чувство, но она её догнала и уставилась своими черными глазами. Лиза отворачивалась, пряча улыбку. Увернуться от поцелуев не удалось. Вся в Эльзиной помаде она вернулась с ней в обнимку обратно.
***
Дядю Макса Маша на свой день рождения приглашать начала уже с осени, когда они переехали, поэтому ему пришлось погрузить в машину люльку, сложить коляску, набрать всё необходимое и усадить Риту с ребенком на заднем сиденье.
Все уже сидели за столом, когда Максу открыли ворота. Подошли помогать Рите с малышкой раздеться, а Валерий Яковлевич просвечивал Лизу, как рентгеном, так, что она покраснела.
Макс подхватил бегущую к нему именинницу на руки.
– Как бы мы с Маргариткой её у вас не украли! … Поедешь, Маш, к нам жить насовсем? Ведь увезу и спрашивать не буду!
– Мама Лена тебе привет передавала! – проговорила Машка неожиданно. – Она хочет тебе позвонить, но ты трубку не берешь! А почему?!
– Маш, я не слышал. – улыбнулся Макс.
- От меня слышал, а от неё нет?
– Нет! Я правда не слышал. За привет спасибо! Подарок хочешь? Сейчас будем вручать! А Рита тебе еще лесной клубники замороженной привезла, и яблоки, какие ты любишь.
Он поставил девочку на пол и стал доставать подарок.
- Лиза, а тебе мама просила передать спасибо за вещи и косметику. И тебе, папа, спасибо за конфеты. ... Она скоро выйдет!
Все были застигнуты врасплох, только Эльза быстро отреагировала:
- Ага, как только закончит дела, так и приедет.
- Моя мама в тюрьме, и она не закончит дела, она приедет, когда её выпустят на волю, – тихо сказала Маша, подошла к Лизе и уткнулась лицом ей в живот. - Лиз, наша мама сказала, что на следующий день рождения обязательно придет. Она сказала, что можно её навестить, она не виновата, её должны отпустить… И еще сказала, что ты просила её мне не звонить. Но она же хотела меня поздравить. Я уже взрослая, что вы все обманываете.
Заключенных не ограничивают в звонках родственникам, только во времени - не более пятнадцати минут. В отличие от меня, - думала Лиза, обнимая сестру, - Машка любила свои дни рождения, пока любила. И я сделаю всё, чтобы это чувство хорошего праздника осталось с ней навсегда, только бы она не плакала.
- Ой, Маш! Мы и так стараемся. Но от нас ничего не зависит, ничего страшного. – заговорила Лиза, - Мы хотели спеть! Ты с Элей и мы с тобой. И с Максом спой, и с дядей Валерой, он уже выбрал песню «Я спросил у Ясеня». Давайте запишем всё на память о твоем празднике и отправим видео! Я люблю тебя сестрёночка!
Эльза уже дышала на нервах, как загнанная лошадь, она надела на себя красные рожки и взяла микрофон.
Матвей присел на корточки, подхватил Машку, обнял и понес к детям.
Лиза не выдержала:
- Пап, ты успокойся, я лично не удивлена, что в день рождения! Мама знает, когда что-то такое сказать или объявить! Но зачем она сказала Машеньке про тюрьму, и что это я не разрешаю звонить?
- Ох, птичка, и не говори. – вмешался Валерий Яковлевич, - Надо не так воспринимать. Машенька, зачем ты сказала бабушке, что это я съела варенье… Дети мои, птичка моя, она делает вам небольшие гадкие подарки. Женщина-вампир. Так кто у вас там будет, я не расслышал? Иди-ка обниматься. Посочувствуем друг другу.
- В отличие от меня, Машка любила свои дни рождения. Мама звонила и просила передать ей одежду, зачем это рассказывать ребенку? И что? Вы же ей передачки относили? Она точно на что-то злится!
- Я??? Ты думаешь, что это мог быть я???... Да. Каюсь. Мы как-то с Теодорой скучали, напилися, и послали гонца, чтобы ей передал вместо твоего замечательного спортивного и модного костюма полосатую пижаму и колючие носки. А так же пачку Беломора от Теодоры, конфеты «Коровка». А косметику … Норкина старая черная помада пригодилась. Я ужасно жалею, что она прикрылась, и никак господа следователи не найдут лазейку. Всё косвенное, прямых улик нет, её адвокаты разобьют обвинение в пух и прах. Если только есть что у Иванцова в остатках мозгов. Но он же пока не может соображать, только, как попугай повторяет за тобой, птичка…
- Он не попугай. Вы его давно видели?
- Неделю назад. Когда я прихожу – он грустный попугай. Ладно, остался еще нюх, как у собаки, и глаз… как у орла. Разведчик гениальный, сколько раз по молодости мне на хакера пальцем показывал, на Александра и говорил: «выкинь его на помойку» - делает вид дурачка, а должен перед тобой умника строить, не к добру. Но я же все же не хотел посторонних примешивать к детским и любовным разборкам моей Норки. Мне же важно было авторитетность соблюсти, а сейчас – да ну её в болото.
Бороду устал красить... Дед я теперь?
Нет, я как твоя мать колоть в морду больше не буду, мозги дороже сохранить и мимику. А ты, птичка, будешь своего Сергеича по косметологам водить? Он же не молодеет. – Засмеявшись Валерий Яковлевич уставился в глаза Матвея и быстро добавил, - Красив, как Посейдон, я шучу!
Когда на океан полетим? Когда родится и подрастёт, или успеем беременные слетать? Лето скоро, каникулы. Давайте в июне! Птичка моя… не волнуйся, страх будущей матери вредит. У меня тоже есть один страх....
Катюху за Макса не отдам, пусть не старается, у него наследственность неважная, блудливая, а у мня дороже этой умной девочки никого нет.
-Лиз, ты ... беременна? И давно? - Рита подошла обнять и посмотрела на Макса, который стоял с каким-то повзрослевшим замученным лицом и стеклянными глазами.
- Птиченька. Муж твой тоже с безумными глазами, то ли думает, что он не отец, то ли я подозревать начинаю, что у вас там не одна, а две или три кошки… Да?
- Хватит меня пытать, Валерий Яковлевич!
- Я же тебя, как дочу люблю. Я не пытаю. Но если это так – лучше папаше своему ни слова больше не говори, а то его откачивать придется.
- Ничего я больше не скажу. Я вообще никому не хотела говорить, даже Матвею.
- Ну мне-то, дедушке, скажешь? Я же буду с Катюхой, пока вы там… Ты её для меня родила, так что можете спокойно родоразрешаться дальше. Хоть отдохнем от ваших правильных воспитаний.
- Почему вы заменили маме одежду? Это она - идол, ей надо носить всё самое лучшее, цветы... одежду, деньги к ногам складывать, тогда не разгневается... Как мой муж, он правильно делал!
- Каждую тещу нужно так ублажать, как идола, и будет в семье мир и покой!!! Матвей не Америку открыл, а воспользовался проверенным способом.
- Я знаю, что если с ней хорошей быть, и она старается. Устанет злиться... Знаете, что многие стараются преодолеть бедность, борются с ожирением, алкоголизмом, курением, ревностью. И ничего не меняется. Наоборот, эта борьба с чем-то и страх, что это не уйдет, не закончится, не получится, занимает всю жизнь. Все устают...
Борьба, мучения, страх… Даже слова эти не хочу говорить. Испуг - это временное явление, испугался и снова делаешь то, что нужно.. А постоянный страх о плохом... Я всегда понимала, что как только начнешь говорить себе не думать о плохом, думаешь именно о плохом! Всё, сознание захвачено в тот же момент полностью! Что же тогда делать? Не бороться, а выбрать путь другой, противоположный. Идти рядом. ... Все, что нужно, идти рядом со своим страхом и не удаляться от него. Просто каждый идти, плыть ... ползти в конце концов. И делать то, что считаешь правильным.
- Что же ты считаешь правильным?
- Жить мирно, разговаривать по-человечески, передавать нормальную одежду и не злить специально, если только... не хочешь выведать правду. Но я уже не хочу правду. Я детей хочу здоровых.
***
Ночью Макс и Рита остались в гостях. Рита уже легла и Макс сидел с Виталием и Валерием Яковлевичем, общались, как всегда. Уложив детей к ним присоединилась Эльза.
– Элька, можно мне с тобой поговорить недолго? Виталий Сергеич, я только хочу спросить у неё кое-что.
Виталий одобрительно кивнул и махнул рукой, они вышли на балкон. Там Макс закурил.
- Ты что это?
- Не знаю, начал вот там, с мужиками, отец у Ритки курит и я с ним.
- Что хотел?
– Не могу я, что-то Элька, беспокойно мне… Не знаю, как объяснить. Но я лучше скажу, а ты уж решишь, надо Виталию твоему говорить или кому еще. Всё таки это его дочь. Понимаешь, Лиза беременна.
Эльза посмотрела на его дрожащую от ночной прохлады тощую фигуру и нервно спросила:
– Макс, что ты опять несешь! Все уже знают! Почему ты так зациклился? Зачем ты себе сам это внушаешь? Из-за твоей трешовой любви не стоит трогать нормальных людей. Займись своей личной жизнью и не приезжай сюда, если ты такой больной …
Макс усмехнулся и спросил:
– Ты счастлива?
– Безумно.
– Тогда и я счастлив, я счастлив с женой… Она прям моя, как надо. А Лиза – не как надо.
– Макс, ладно, В какой-то степени я могу тебя понять. Я сначала оказалась в похожей ситуации, когда у Матвея появилась Лизка. Но я никогда не верила, что у нас все взаимно, а ты как дурак маялся. Макс, ты видишь их уже девять лет. Почему твои чувства не меняются?
– Меняются. За что ты Матвея сейчас любишь?
– Я его не так люблю, просто он уже родственник, мой по-приколу зять.
– Вот и я просто люблю… За все люблю.
– Макс, ты дурак.
- Когда я был у её матери дома, я искал и нашел одну вещь, которая мне не понравилась, потом я нашел флешку и телефон, а сейчас вспомнил. Там у неё рядом с кроватью в спальне лежала кукла, обычная Барби, если не считать того, что она была похожа на Лизу.
Она была в красном платье, сшитом довольно небрежно, я подумал, что это кто-то из детей. Ткань была знакомая, как бархат. Из этой или похожей ткани было платье на Лизе на годовщине свадьбы Сашеньки, когда в их машину подбросили нар.коту, так что ты не совсем ошиблась. На голове куклы к искусственным волосам были аккуратно приклеены настоящие. Они чуть отличались по цвету. Не совсем светлые, пшеничные волосы живого человека. По цвету могли быть Лизы.
Эльза выругалась. Тихо, по мужски.
Макс отвернулся и сказал:
- Я тоже примерно так и сделал. Только еще и хотел сразу выкинуть или сжечь это дерьмо. Но потом подумал, что это неправильно. Я не верю во всякую снедь, … Элька. Или я дурак, если думаю, что она её любит всё таки? Ведь это красивая кукла, она в коробке хранилась. И у нее рядом в рамочке детская фотка Лизы улыбающейся. Лизка беременна … ... Эль, ты что молчишь?
- Ничего страшного, - сказала Эльза, а Макс удивился её спокойствию. - Главное, чтобы она опять там в тюрьме не начала мстить. И если она сделает… что-нибудь подобное, я обязательно узнаю об этом, там приплатили надсмотрщикам. Жаль нельзя сказать ей «покойся с миром», это же Лизкина мать. Смотри, чтобы никто больше не знал.Если она там заклинания над неё произносила… Я не верю во все эти материнские проклятья, не верю. Меня так проклинали и что? Я живее всех живых. Надо мне съездить к ней в гости.
- Но ты же этого не сделаешь?
- Что я не сделаю? Нет, конечно.
Рита вышла на балкон и позвала Макса.
– Иду, моя принцесса… .
***
Ночью Эльза не дождалась мужа с отцом и легла одна. Она хотела убивать, но в то же время не хотела. Ей было важно, чтобы наказание пришло, и в тоже время она больше не хотела прикладывать к этому руку. Решение пришло к рассвету, когда Виталий шатаясь вошел в спальню и в одежде улегся на кровать.
-А я не сплю.
- Эля, скажи, когда ты стала такой, чудовищем, как твой отец болтал? В каком возрасте?
- А что? Думаешь, поймёшь, как становятся чудовищами?
- Не знаю, она не хочет детям добра, и меня это убивает. Я вижу, что даже самую злобную мать любят дети. У тебя не так?
– Нет, у меня не так. Я свою ненавижу. За что любит? Не знаю. Иногда мне кажется, Машка любит Макса больше, чем нас… А за что его паскудного любить?
- Он доверчивый, верит в её придумки. Нора, можно я её навещу, поговорю, окажу давление, чтобы детям не звонила не жаловалась?
- Можно. Я бы тоже её мор.ду кастетом разбила. Или ты просто поговорить? – Эльза улыбнулась. – Лизка родит, всё будет в порядке.
- Она прям умирала, Эля, дорогая. И мать её спасала какой-то дурацкой куклой. Она притащилась к больнице и ходила с Лизкиной куклой, как сумасшедшая.
- Я не помню такого, Виталь.
- Я не рассказывал. Матвей был с моей дочкой, а я вышел, не мог, не мог смотреть на неё, кричал, всех пугал. Но когда мать приехала, Лиза волшебным образом открыла глаза и сказала, что хочет видеть ... не отца, не дочку, а мать. Она её чувствовала и в ней нуждалась. Матвей обещал… Лиза забыла, что просила, но он потом, привез.
Дочка поссорилась с ней из-за этой куклы - неровно сама подстригла себе волосы, подарила её матери на день рождения. Сказала – вот мама, играйся, видишь – у неё мои длинные волосы, как ты любишь, и платье красное, как ты любишь, а я совсем не кукла, я хочу мужские ботинки и куртку, буду, кем хочу… Теперь я испорчу тебе настроение. Они поссорились, но я понял, каких сил ей это стоило сказать.
- Виталь, это правда?
- Я не знаю, что думать. Лиза всегда сама просила прощения. ... Ты можешь простить свою мать?
- Нет! Не могу. Но я пыталась. Спрашивал, когда я изменилась? Когда маленькая и жалкая хныкала в темноте, связанная веревкой. Привязали мать с бабкой к спинке стула, не помню за что. Наверное, что-то устроила. Когда меня развязывали, я укусила мать до кро.ви. Увидела, как она испугалась своей кро.ви. С того дня я дралась, как чёрт.
- Нашим детям не за что нас кусать… Иди ко мне, я немного полежу, нужно сил набраться, дочери помочь. И она поможет, пусть она тоже... поможет дочке родить....
- Можно я тебя раздену? Ты же не собираешься так спать.
Но Виталий уже спал.
– Мама, – прошептала Эльза в тишине онемевшими губами, – Я сама теперь мама, – Она посмотрела на детскую кроватку младшего сына, и погладила Виталия, потихоньку расстёгивая его рубашку. Прижалась носом и понюхала его. Хотелось вдыхать снова и снова, наслаждаться. – Жаль, что с тобой, мама, не было такого человека рядом. Прости, что укусила. Ты делала то, что делала твоя ... Ты ждешь меня на том свете?... Скоро не жди... Но мы встретимся, и я скажу прости.
Я знаю, что тебя больше нет. Ты не просто исчезла, тебя больше нет. Если буду искать - найду твою могилку. Вот Никита подрастёт, и я найду. Если бы ты позвала, я бы пришла и побыла с тобой рядом. А мы поругались.
Начало истории ← Предыдущая часть / следующая часть →
