Татьяна замерла во дворе с охапкой дров и ведром молока. Прислушалась. Виктор-сосед вернулся с Севера. Сердце сначала забилось волнительно, а потом отяжелело и повисло камнем посреди груди. Жена его встречает. Радостные возгласы, возбуждённо шумят их ребята, разрывается безудержным лаем дворовый пёс... Счастливая семья привечает мужа и отца. Витя на ходу раздаёт подарки детям. Татьяна слышит, как он смачно чмокает жену. А ведь это могло быть и её счастье, её радость... Вместо одиночества в компании престарелой матери. Кот Чижик так и норовил влезть в молочное ведро, которое держала зазевавшаяся Татьяна. Шикнув на него, она со вздохом взошла на крыльцо. Виктор громко смеялся, но этот смех уже давно не для неё.
Прошло 15 лет, а он так и остался её единственной любовью. Расстались они по тупейшей глупости, за две роковых недели было перечёркнуто всё будущее счастье Татьяны.
— Мы же никогда не расстанемся, правда?
— Правда, Танюш, я никого не смогу полюбить так, как тебя.
Солнце приласкало их и разморило в тени у реки. Они лежали на покрывальце и слушали, как щебечут птицы в высоких кронах тополей, а эхо доносило до них по воде визги купальщиков и плеск. Виктор взял руку Татьяны и рассматривал. В солнечных лучах кожа её словно переливалась и пушок волос казался золотым. Он поцеловал её кисть, прижал к щеке и зажмурился. Искренность Татьяны, её доверчивость и способность отдать всю себя подкупала. Таких девушек больше нет, одна на миллион такая, чтоб всё в ней было прекрасно: и тело, и душа, и разум... Ему казалось, что он слишком неказист для неё, не пара. И он переживал.
— Ты точно сможешь меня дождаться?
— Боже мой, Вить, ну что ты опять! Всего-то один год тебе служить! Будем переписываться, я за учёбу покрепче возьмусь, а то распоясалась в прошлом году, еле сдала историю медицины и общую патологию.
— Медсестричка моя, ух! Целый год не увижу тебя в халатике! - затискал было её Витя и опять помрачнел, - а если серьёзно... Мальчишек много, а ты вон какая красивая, кровь с молоком, персик!
Русые волосы Татьяны, тяжёлые и чуть вьющиеся, выбились блестящими прядями из косы. Они тоже золотые на солнце, и зелень глаз её, широко распахнутых и глубоких, и оттого ранимых, тоже уходит в жёлтый, в оранжево-зелёный и прозрачный. Она довольно сбита и крепка. Здоровая девка, высокая, сочная. Сам Витя был потоньше, хрупковат. Уже больше года, как они встречаются. С 16 лет.
— Не доверяешь мне, да? Почему, Вить?
— Аркашка вон как возле тебя трётся. Ему не доверяю. Без конца к тебе бегает.
— Да мы же просто друзья! Он по учёбе отстаёт, я помогаю.
— Он специально поступил с тобой в одно училище, сто лет ему эта медицина не снилась, - не унимался Виктор и теребил в нервной привычке чёрный вихорь своих волос.
— Ну, как тебе доказать, а? Как доказать, что я только твоя?
Она вдруг привстала на локте и на Виктора пахнуло тёплым запахом её разгорячённого тела вперемешку с дезодорантом.
— Хочешь, отдамся тебе? Прямо сейчас? Ты же этого хочешь, часто говоришь по вечерам.
Виктор опешил. Сказал сдавленно:
— А ты готова? Ты тоже этого хочешь?
— Я твоя, твоя навсегда, и если тебе это так нужно - бери. Мы же всё равно поженимся, когда ты отслужишь. Верно?
— Верно, - хрипнул Виктор.
Он смотрел на неё нерешительно. Предложение было слишком неожиданным, Таня ведь всегда останавливала его, говорила, что ещё не готова, что надо дождаться свадьбы... Витя протянул руку, чтобы взять её упругую грудь. Их губы встретились, но перед этим от Виктора не ускользнул метнувшийся в глазах Татьяны страх. Ну, ещё бы, первый раз... Как и для него. Всегда такая мягкая и податливая, Таня задеревенела от волнения, но не убирала его руку, запущенную ей под платье.
Так ли это должно быть? Прямо здесь, в траве? Виктор расстёгивал шорты и где-то там, за пеленой похоти, ютились мысли сомнений. Он сейчас удовлетворит свой давний интерес и желание, он узнает, каково это... И ничего не потеряет. А Таня? Разве ей этого так уж хочется? Она лишь уступает ему, приносит в жертву их любви свою невинность, дабы рассеять его сомнения. Чего она хотела, так это чтоб всё было по-правильному, после свадьбы...
— Нет, Тань, не хочу я так. Хочу, чтобы после этого ты чувствовала себя счастливой, а не терзалась сожалениями. После свадьбы, так после свадьбы. Как вернусь - сразу в Загс. Договорились?
Он держал её за подбородок и старался прочесть согласие в этих зелёных, но словно тронутых прозрачной осенью глазах. С чем согласие? Наверное, с тем, что Виктор поступил благородно, он так считал, да так оно и было. На персиковых щеках Татьяны выступил румянец. Она кивнула и поправила платье.
Осенью Виктору стукнуло 18 и его забрали в армию. Татьяна прилежно писала ему письма, по-девичьи романтичные, где-то наивные, но очень милые. Виктор отвечал суховато, но лишь оттого, что был не мастером слова. Друг Татьяны, Аркадий, почувствовал свободу и осмелел. При Викторе идти в бой было опасно, точно бы отхватил. Аркадий и так замечал, как сильно он раздражает этого прuдурка своей негласной, но всем известной влюблённостью в Татьяну. Не замечала этих чувств только сама Таня, списывая плотное общение и привязанность на древнюю дружбу с самого детства.
— Таня, я тебя люблю, - выпалил Аркадий, сверкнув на неё безумными глазами из-за груды учебников. Они готовились к итоговой сессии.
— Аркаш, ты чего? - улыбнулась Таня, - я же с Витей и у нас всё хорошо!
— Да что тот Витька, послушай! - осмелел парнишка и порывисто отодвинул стоящую между ними стопку книг. Стопка покосилась и хаотично ухнула на конспекты. - Со мной ты будешь жить, не зная забот! У родителей есть деньги, они нам дом купят, стоит мне только пальцами щёлкнуть, и машину потом, и вообще всё! А что тот Витька может тебе дать? Косую избу да копеечную зарплату? У него же предки нищеброды, и он таким будет! В армию он пошёл! Да туда только неудачники идут, кто откупится не может!
— Заткнись! - крикнула Таня и встала, с шумом отодвинув стул. - Не смей больше никогда так говорить о Вите! Я думала, между нами дружба, но ты... Ты не любишь меня, раз хочешь купить. Ты - змей! И я не продаюсь!
— Ну и дура! А всё-таки подумай ещё, пока Витька не вернулся...
— Пошёл вон!
Пылая гневом, Татьяна указала ему на дверь своей комнаты.
Аркадий тоже клокотал. Спешно собирая свои конспекты, пока не смотрит Татьяна, он спрятал между тетрадями письмо от Виктора, которое ещё час назад заприметил на углу стола. Адресок-то с конверта ему пригодится...
— Я же из-за тебя пошёл учиться в это дурацкое училище. Мне эта медицина и даром не валялась... - сказал он уже в дверях.
— Вон!!! - рявкнула Татьяна.
Влюблённые, но не способные по-настоящему любить из-за слишком развитого эгоизма, способны на самые подлые и отчаянные поступки... Они понимают, что натворили нечто страшное уже потом, когда объект их желаний падает при их помощи в грязь, и втаптывается в неё другими, и встать не может, и не нужен уже никому. Но им не сильно уж и жаль... Раз ему она не достанется, так хоть не настолько обидно жить, зная, что не досталась она никому.
