Когда у мамы случались обострения, мы не всегда отправляли ее в больницу. Часто нам (о, счастье) удавалось купировать приступы дома, договариваться об уколах.
Но часто приступы заканчивались больницами. Направление -- 03 -- больница им. Николая Чудотворца на Пряжке -- два месяца покоя дома.
Что было удивительно, каждый раз после того, как мы отправляли маму в больницу, она обвиняла в этом бабушку.
С моих 18 в больницу маму стала отправлять я. И бабушка каждый раз подчеркивала:
- скажи ей, что это ты ее отправила. Не я.
- а врачи ей сказали, что это дочь ее отправила в больницу?
Я не боялась маминой ненависти и каждый раз говорила ей, что больница - моя инициатива. Но мама продолжала ненавидеть только бабушку.
А бабушка никогда не хотела с этим смириться. Не смирилась она с этим и сейчас.
В шкафу, в нашей квартире, до сих пор висят мамины вещи. Бабушка считает, что отдать их или выбросить будет предательством. Несмотря на мою болезнь, она верит, свято верит в то, что мама поправится и вернётся.
Она никогда не захочет смиряться с ее болезнью, с моим состоянием. Захочет закрыть глаза.
Все 13 лет, что она тащила маму, она предпочитала надеяться на то, что однажды ее болезнь решится сама собой. Она далеко уедет или... умрет.
Она часто говорила мне, да и я часто думала, что лучше бы мама умерла.
Я часто возвращаюсь к мысли о том, что из любви к дочери я тоже решила умереть. Так ведь когда-то было бы лучше для меня. И мое тело бросилось исполнять команду.
Но я до сих пор никак не могу смириться и с раком. Я хочу стать здоровой, проснуться без болезни. Чтобы исчезли все метастазы, чтобы все наладилось. Случилось чудо.
Моя психика не тянет этого испытания.
