Коротко и оптимистично: это не лечится, но когда все умрут, пройдет само.
Когда войска претендента на престол Генриха Тюдора, графа Ричмонда, в августе 1485 года сошли на берег Уэльса с кораблей, они несли с собой не только надежду на стабильную власть (для недовольных правлением последнего Йорка), поживу от мародерства (для наемников), воплощение предела карьерных мечтаний (для Маргарет Бофор и ее продумчивого сына). Они несли с собой новую болезнь, первые шаги которой неслышно пришлись следом за победителем на Босуортском поле, на Лондон – и тут же были названы англичанами плохим предзнаменованием для царствования Генриха VII: «ему суждено править в муках, знамением тому была потливая болезнь в начале его правления». Не то, чтобы в итоге Генрих правил в муках, но хлопот у него в течение правления было предостаточно. За две недели между высадкой бретонских наемников графа Ричмонда и смертью при Босуорте короля Ричарда III болезнь уже успела себя проявить. За месяц в Лондоне (сентябрь-октябрь 1485 года) умерло несколько тысяч человек.
Английский пот, английская потливая горячка, английская потница – sweating sickness – инфекционная болезнь неясной этиологии, имевшая не английское происхождение, бродившая по Европе (большей частью именно по Англии), начиная с 1495 года, последняя эпидемия ее описана в 1551 году. Книга авторства врача Джона Киза, практиковавшего в Шрусбери, является наиболее полным историческим свидетельством об английской потнице. Мгновенность протекания болезни от начальной точки до летального исхода (а смертность от потницы была огромной) привела к тому, что современники называли болезнь «новой английской чумой». Да и способов лечения от потницы особенно-то и не было, говоря откровенно…
Время распространения заразы было всегда примерно одним и тем же – поздняя весна, лето и ранняя осень. Но летний период благоприятствовал протеканию в городах не только потницы, но и тифа, холеры, чумы, прочих радостей. Те из обитателей Лондона, кто имели такую возможность (читай – люди обеспеченные), предпочитали проводить лето вне Лондона, с его скученностью населения, горами нечистот, перегораживавшими реку Флит, водой Темзы, куда сливались стоки с боен и канализация, откуда бралась и вода для питья. Король Генрих VIII, человек, увлеченный медициной своего времени, лично составлявший инструкции по санитарии в помещениях своих сыновей, предпочитал проводить вне Лондона каждое лето, а с ним – и его кочевой двор. Гринвич, Хэмптон-Корт, Нонсач… у короля было достаточно загородных резиденций, чтобы обеспечить себе свежий воздух без городских миазмов – в те времена верили, что болезнь, в том числе, переносится неприятными запахами.
Всего отмечено было пять эпидемий – в 1485, 1508, 1517, 1528 и 1551 гг. До 1528-1529 гг. распространение болезни ограничивалось именно Англией, но в этот период болезнь перекинулась на континент, обнаружилась в Гамбурге и ушла на север по Скандинавии, на востоке через Литву и Польшу попала в Россию, обнаружилась в Нидерландах, но ее не было ни во Франции (даже в английском Кале), ни в Италии. Болезнь протекала с очень высокой смертностью, начиналась с холодной стадии (продолжительность – всего около трех часов): ломота в суставах, сильная головная боль, озноб, спутанность сознания. Никаких высыпаний на теле при этом не отмечалось. Вторая, горячая, стадия болезни наступала стремительно и чаще всего заканчивалась летальным исходом: горячка, обливной пот, жажда, учащение пульса, боль в сердце, сонливость (обычно предсмертная). Смерть больного наступала в промежуток от трех до восемнадцати часов с момента появления первых симптомов болезни. Но если заболевший не умирал в течение суток, то выздоровление считалось почти обеспеченным. Раз перенесенная потница иммунитета не вырабатывала, человек точно так же мог перенести следующий приступ – уже с печальным завершением. У Бэкона, в «Истории царствования Генриха VII», читаем: «то была чума, но, по всей видимости, не разносимая по телу кровью или соками, ибо заболевание не сопровождалось карбункулами, багровыми или синеватыми пятнами и тому подобными проявлениями заражения всего тела; все сводилось к тому, что тлетворные испарения достигали сердца и поражали жизненные центры».
По сей день этиология болезни неизвестна. Ее могли переносить насекомые (см. время начала – ранняя весна), ею болели богатые столь же часто, как бедные, жертвами ее становились молодые и здоровые люди, ее симптомы непохожи ни на грипп, ни на тиф. В двадцатом веке было высказано предположение о лихорадке, которая переносится вшами и клещами – у нее много общего с симптомами потницы, сейчас считается возможным вариант хантавирусной инфекции. Лечили просто, вот, там же, у Бэкона: «пациента содержали при постоянной температуре, следя за тем, чтобы и одежда, и очаг, и питье были умеренно теплыми, и поддерживая его сердечными средствами, так чтобы ни побуждать природу теплом к излишней работе, ни подавлять её холодом» - то есть, отлежаться и умеренно теплое питье.
Среди самых известных жертв потницы называют сына Генриха VII – Артура Тюдора, принца Уэльского, хотя точно установить, от чего умер принц, сейчас уже затруднительно. Анна Болейн, как считается, перенесла потницу в эпидемии 1528 года, но осталась жива. В 1529 году Эвриций Корд (Генрих Ритце) издал трактат «о новой английской чуме». Чума, кстати, сама потницей не брезговала и тоже в город в те поры заходила: у Элисон Уэйр в книге «Генрих VIII: король и двор» упомянута вспышка чумы 1543 года. В тот раз король отсиживался в своей охотничьей резиденции, в Вудстоке, до самой глубокой осени, издав официальный запрет жителям Сити приезжать ко двору, а придворным – ездить в город почем зря. Самой известной жертвой эпидемии стал Ганс Гольбейн Младший.
Эпидемия потницы 1551 года унесла жизни многих, одними из самых видных жертв стали сыновья Чарльза Брендона, 1-го герцога Саффолка – Генри и Чарльз, подростки четырнадцати и тринадцати лет, соответственно, герцоги Саффолк второй и третий.
Младший, Чарльз, был герцогом целый час своей жизни, пока также не последовал за братом в мир горний. Четвертым герцогом после смерти братьев стал муж их старшей сестры Френсис, Генри Грей, маркиз Дорсет – тот самый Грей, отец небезызвестной Джен Грей, девятидневной королевы. Наследников мужского пола после Чарльза Брендона, любимого друга Генриха VIII, настолько любимого, что король даже простил ему тайную свадьбу с собственной сестрой – не осталось.
Лекарств от болезни особенно не нашли, природу средствами того века определить (и предотвратить эпидемию) было невозможно, потница взяла свое с богатых и бедноты, а после пошла на спад – с 1551 года эпидемий подобного рода в Англии не наблюдалось. В конце шестнадцатого века на континенте была вспышка подобного заболевания под названием «пикардийский пот», но смертность от него была значительно меньше.
Еще занимательных историй пятисотлетней давности – здесь.
Мои книги, в том числе романы о Шотландии XVI века, можно купить и скачать тут.
Будьте здоровы и не переключайте канал.