По отношению к оценке действий других людей в окружающем мире идеальным состоянием христианина является дословное исполнение заповеди Спасителя: "Не судите, да не судимы будете..." Мф. (7:1).
Однако человек устроен так, что он не может не давать оценок тому, что наблюдает вокруг себя. Поэтому в христианском нравственном богословии и в практике христианского благочестия во все времена стоял вопрос о том, можно ли высказывать суждения, когда видишь грех и неправду и где граница между рассуждением и осуждением ближнего.
Последнее время мы часто можем видеть, что многие верующие люди, и даже священники, противопоставляют себя остальному миру и вопреки зову христианской совести становятся на путь Евангельского фарисея, восклицая при каждом случае «Яко несмь, якоже прочии человецы, хищницы, неправедницы, прелюбодее...» Лк. (18:11). В таком образе мысли нет ничего кроме гордости. Христианство утверждает, что нет истины там, где господствует гордость, где нет истинной любви. Господь оставил нам завет "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга. По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою..." Ин. (13: 34-35). Есть ли любовь в том, когда кто-то кого-то судит, пусть и формально правильно называя грех грехом? Нет! И если говорить строго, то не может быть здесь никаких полумер.
Идеальный вариант отношения к увиденному в мире являли нам многие святые, общий опыт которых можно сформулировать словами: "Мне ли судить того, кого сотворил не я, а Всемогущий Господь? Увы, свои грехи довлеют мне и не знаю я положил ли я начало покаянию своему ...".
Поэтому когда мы видим такого ревнителя и обличителя чужих грехов, как протоиерей Дмитрий Смирнов, обсуждаемый последнюю неделю, то с любовью к нему возникает справедливый вопрос, Евангелие читали ли этот человек? Но не о нем.
Идеальное на мой взгляд определение различий между рассуждением и осуждением дал Святитель Феофан Затворник, который говорил, что: "...Грех начинается, когда в сердце зарождается презорство к кому-то ради какой-нибудь худобы. Осудить можно просто без всякого приговора судимому. Если же при этом в сердце сожаление будет о лице оплошавшем, желание ему исправления и молитва о том, то тут не будет греха осуждения, а совершится дело любви, возможное при такой встрече. Грех осуждения больше в сердце, чем на языке. Речь об одном и том же может быть и грехом, и не грехом, судя по чувству, с которым произносится. Чувство дает и тон речи. Но лучше всячески воздерживаться и от суждений, чтоб не попасть в осуждение; т.е. не ходить около огня и сажи, чтоб не ожечься и не очерниться. Скорее переходить надо на осуждение и укорение себя..." (Святитель Феофан Затворник. Письма к разным лицам о разных предметах веры и жизни. том 2, стр. 134, М. 2007 Ковчег).
Вывод достаточно простой. Прежде чем называть чужой грех грехом, судить кого-то или рассуждать о нем, начинать нужно с себя, помня слова апостола Иакова "...Кто соблюдает весь закон и согрешит в одном чем-нибудь, тот становится виновным во всем. Ибо Тот же, Кто сказал: не прелюбодействуй, сказал и: не убей; посему, если ты не прелюбодействуешь, но убьешь, то ты также преступник закона..." Иак. (2:10-11).
