500 лет до н.э. в Индии Будда учил достижению особого состояния сознания. В это же время в Древней Греции мудрецы говорили о том же самом.
Под деревом Бодхи
«Бодхи» — дословно «пробуждение». В буддизме им пользуются для обозначения того состояния сознания, которого достиг Будда, медитируя 49 дней под деревом в попытке постичь смысл бытия. «Пробуждение» подразумевает под собой избавление от тех, как сказал бы психолог, когнитивных искажений, которые заставляют человека вновь и вновь испытывать разочарования и в духовном аспекте блуждать по кругу нелепых поступков и бессмысленных суждений, замыкая кольцо сансары.
Будда, конечно, был не первым, кто понял, что стремление к счастью не может быть удовлетворено материальными благами. Кому, как не бывшему принцу, знать об этом? Он обратил свой взор в мир внутренний и осознал, что счастье — это состояние психики, достигаемое через преодоление внутренних противоречий и способности осознанно управлять эмоциональной реакцией на внешние возмущения.
Позднее в разных буддистских течениях стал вкладываться несколько разный смысл в понятие «бодхи», но, в целом, общая суть может быть выражена идеей осознанного бытия, при котором слепое и неадекватное реагирование на динамику внешнего мира преодолено, негативные эмоции угасли, а заблуждения несовершенного ума отринуты отказом от попыток давать оценки происходящему.
Удивительно, но именно в эпоху Будды в другой части света другие мудрецы стали проповедовать ту же идею.
В саду Эпикура
Считается, что именно в философии Эпикура, жившего в третьем столетии до нашей эры, идея атараксии получила наибольшее развитие. Так это или нет, но само представление об этом состоянии сознания («атараксия» дословно «спокойствие, невозмутимость») появилось ещё у Демокрита, более чем за столетие до возникновение эпикуреизма. Идею атараксии развивали многие школы древнегреческой философии и, подобно тому, как разные течения буддизма наполняли несколько иным смыслом термин «бодхи», разные философы античности под атараксией подразумевали немного иные психические состояния, хотя общий смысл оставался одним.
Знакомясь с идеей «просветления», мы видим, что состояние «бодхи» очень близко по своему смыслу с нирваной. Так и атараксия древних греков близко подходит к особому состоянию ума, именуемым ими «эпохе». «Эпохе» — это и есть тот самый отказ от суждений, суть которого я выразил в философии практического естествознания выражением: «Глупцы дают оценки, мудрецы ищут ответы«.
В «Саду Эпикура» (так называлась школа эпикуреизма) так же проповедовалась идея достижения состояния счастья через духовный рост. При этом атараксия, которая есть безмятежное состояние духа, считалась обязательной и неотъемлемой составляющей счастья. Близость этого философского взгляда с буддистской традицией заключается ещё и в том, что Эпикур, подобно своему восточному коллеге, был убеждён: жизнь полна страданий, а достижение счастья заключается в освобождении от страдания через культивирование особого состояния духа. При этом «срединный путь» Будды удивительно точно соответствует этике умеренности, свойственной философии одного из первых греческих атеистов.
Необуддизм и неоэпикуреизм
Философия древности находит своих последователей спустя тысячи лет, принимая новые формы, формулируя новые термины, но сохраняя прежнюю суть, в которой — объективный и бесспристрастный взгляд на природу человека, его стремления и будущее. Является таковой и философия практического естествознания, появившаяся несколько лет назад в Перуновой Слободе, благодаря моим духовным изысканиям.
Часто люди обращаются к философским учениям в попытке найти ответ на вопрос: «Как правильно поступить в той или иной ситуации?». Подчас именно ситуация тяжёлого и неоднозначного выбора тяготит нас, а потом обременяет чувстовом вины: «Надо было поступить иначе!». Философия практического естествознания открывает для человека простую истину: нет ни верных, ни неверных решений. «Правильно», «неправильно» — всего лишь наши оценки. Вместо попытки дать оценку тому или иному решению, целесообразнее сосредоточить внимание на состоянии психики, в котором это решение принято.
В конечно итоге, нет смысла стремиться к неким «правильным решениям», ибо само понятие «правильное решение» является умозрительным, а любое действие, так или иначе, приносит ценный опыт. Куда надёжнее трудиться над состоянием своего сознания, научаясь стабилизировать его колебания и управлять ими.
И «бодхи», и «атараксия» есть изменённые состояния сознания, которые можно описать через некие смысловые конструкты, служащие ориентирами для тех, кто идёт путём мудрости. В философии практического естествознания формулу, заключающую в себе совокупность этих ориентиров, я назвал психотипом Охотника. Расшифровка этой формулы производится не только с помощью трудов древних философов, но и с использованием достижений современной психологии. И в этом нет ничего странного.
Ведь и сегодня, как и тысячи лет назад, люди понимают, что главной мотивирующей силой человеческой деятельности является стремление к счастью, а феномен счастья может быть изучен с применением научной методологии. Собственно, именно поэтому и существует позитивная психология, которая не только может обосновать правомерность того или иного традиционного подхода к проблеме духовного роста, но и дополнить, развить его. И всё ради того, чтобы сегодня мы могли не только повторить путь предков, но и шагнуть ещё дальше в познании собственной природы.
Рудияр
Статьи по теме:
Кольцо сансары: почему всё теряет смысл?
В поисках смысла жизни: от научных фактов к практической философии
Карма с точки зрения материалиста
