«Человек по своей природе есть общественное животное», – писал Аристотель. Он был первым среди западных мыслителей, кто воздал должное потребности и способности к общению, сотрудничеству, координации в качестве фундамента всех человеческих достижений. Аристотелю же принадлежат и слова, что могущий жить вне общества есть либо зверь, либо бог; иными словами – либо недочеловек, либо сверхчеловек. Не может не броситься в глаза некоторая двойственность подобных рассуждений: с одной стороны, сила человека связывается с его общественной природой, а с другой – именно эта черта в конечном счёте подается как слабость, ограничение, которое нужно преодолеть в высшем и божественном идеале самодостаточности, независимости от общества. Между этими двумя положениями и колеблется маятник мысли со времён древних греков, и неоднозначность эта проходит красной нитью через все философские школы древности от софистов и стоиков и вплоть до наших дней.
Можно списать данное обстоятельство на присущую мысли противоречивость, однако противоречие здесь, по существу, лишь мнимое. Как это обычно и бывает, то, что наделяет нас силой, является и источником нашей слабости. То, что мы видим яснее всего, создает одновременно слепые пятна, закрывающие от нас многое другое. Человек – существо социальное: это сила, лежащая в основании наших слабостей, это слабость, открывающая дорогу нашей силе. Не удивительно тогда, что с древних времён перед всеми стоит вопрос, названный Альбером Камю величайшим вопросом жизни: «Как жить среди людей?». Вопреки его обыденности и даже, казалось бы, пошлости на фоне великих проблем философии, он принадлежит к ключевым загадкам существования в силу того факта, что оное всегда разворачивается в социальном пространстве. Жизнь человека неизбежно наполнена «другими», и даже если мы вздумаем скрыться от этого всевластного присутствия на необитаемом острове – они достанут нас и там, ибо всё равно населяют наше прошлое, а через него формируют настоящее и будущее.
Важнейший шаг в понимании человеческих взаимоотношений, как и в понимании чего бы то ни было, совершается, когда мы постигаем их внутреннее устройство, их структуру. Если расположить уровни взаимодействия от самого простого и предполагающего наименьшую степень близости между людьми до самого сложного и основанного на наиболее глубоком единении, то на нижней позиции окажется уровень операциональный, или интеллектуальный. По сути, это измерение сводится к деловому обмену информацией и иным формам прагматических взаимоотношений – именно оно доминирует, к примеру, в сугубо рабочем контексте. На уровне операционального взаимодействия люди не испытывают ни настоящего интереса друг к другу, ни, конечно же, эмпатии, сопереживания, свойственного более высоким ступеням. С точки зрения чистого разума, другой всегда воспринимается лишь как инструмент реализации наших внешних интересов или же преграда, стоящая у них на пути. Операциональный уровень взаимоотношений не способен породить никакой близости между индивидами, разве что холодное и логическое сотрудничество, ибо для неё нужна сфера чувств.
Близость эта, потому, может возникнуть лишь на втором – эмоциональном – уровне. Но может и не возникнуть – ибо так же, как операциональные взаимоотношения полны конфликтов, несходство душевной жизни индивидов порождает острые противоречий. С одними людьми сердца наши бьются в унисон, в то время как встреча с другими производит ужасную какофонию и отчуждение. Дабы точнее осмыслить этот феномен, необходимо ввести понятие комплементарности – меры гармонии, сходства, взаимодополнительности между людьми и различными пластами их бытия (выбор вдохновлён Львом Гумилёвым, который использовал этот термин в своей теории этногенеза).
Положительная эмоциональная комплементарность означает, что люди испытывают друг к другу безотчётную симпатию или влечение, что их внутренние ритмы достаточно накладываются, и это позволяет им органично удовлетворять эмоциональные потребности и понимать внутреннюю жизнь друг друга. Таких людей мы узнаем почти мгновенно, время от времени даже издали – становится понятно, что мы, как выражается народная мудрость, на одной волне. Пробным камнем положительной эмоциональной комплементарности является способность к со-радости – чем она выше, тем выше, как правило, и первая. С другой стороны, всем знакомы и обратные ситуации, когда люди, не имея на то никаких особых причин, «невзлюбили друг друга». Даже на фоне общих взглядов, общности образа жизни и интересов они испытывают безотчетную антипатию и на дух не могут переносить один другого, порой, опять же, без предварительного опыта личного общения, – такова отрицательная комплементарность. Можно потому представить сферу эмоциональных взаимоотношений как имеющую два полумифологических полюса – любовь с первого взгляда и ненависть с первого взгляда – и широкую полосу холодного безразличия в середине. Каждый человек в нашей жизни имеет на этом глобусе свою широту и долготу, хотя на практике определить координаты с большой точностью бывает затруднительно.
Вопреки обманчивому названию, эмоциональный уровень включает в себя всю сферу чувств и душевной жизни, в том числе эстетическое мироощущение (понимание прекрасного и безобразного), чувство юмора, вкусы и черты характера. Ну что ж, высокая эмоциональная комплементарность – прекрасно, восхитительно, и, казалось бы, чего же боле? Однако, если она не дополнена хотя бы минимальной пороговой толикой духовной близости, в ней присутствует фундаментальная неполноценность, делающая распад неизбежным. Эмоциональная гармония означает, что людям может быть хорошо вместе, но этой дивной перспективе не удержать их вместе, если они смотрят и движутся в разные стороны.
Третий, духовный уровень, ответствен как раз за то, куда мы движемся и как мы видим главные проблемы человеческого существования, как отвечаем в сердце своём на коренные вопросы. Дух есть сфера главного в нас – фундаментальных ценностей и базовых устремлений личности, личной этики, мироощущения и мировоззрения в их наиболее глубинном срезе. Можно сказать, что он есть тот высший и одновременно низший (ибо самый глубинный) пласт, в который двумя потоками впадают интеллект и душа, измерение, где ум и чувства встречаются и из которого они одновременно рождаются. Сколь бы ни были близки чувство юмора, вкусы и ритмы эмоциональной жизни людей, если они расходятся в этом самом главном, если между ними нет этого фундаментального взаимопонимания (а сфера духовного и есть сфера взаимопонимания по части главного), то над их отношениями постоянно нависает дамоклов меч и удержать его от рокового падения хоть и возможно, но очень непросто.
В повседневной жизни и истории человечества постоянно приходится наблюдать подтверждения описанной здесь структуры и динамики – из неё, в конечном счёте, они и выведены. Нередко бывает, что люди, духовно близкие друг другу, не испытывают никакого взаимного влечения или даже чувствуют отторжение. Напротив, можно наблюдать сильное эмоциональное притяжение между существами с отрицательной духовной комплементарностью – заканчивающееся, как правило, коллапсом по описанным выше причинам и время от времени разрушающее жизни.
Один из ярких примеров, приходящих мне на ум в этой связи, – судьба Ф. Фицджеральда, непутёвая супруга которого таскала его по вечеринкам, заставляла пить по-чёрному и просто-таки буквально не давала писать книжки, чего он так хотел. Кто знает, какое наследие оставил бы этот великий Гэтсби и сколь счастливее бы был, если бы не попал в классическую ловушку отношений с сильнейшей отрицательной духовной комплементарностью и столь же сильным эмоциональным притяжением одновременно? Кажется, как раз в таких случаях с грустью говорят что-то вроде «сердцу не прикажешь».
Какие же практические следствия можно сделать из всех этих наблюдений? Прежде всего, надо понимать, что взаимоотношения людей развиваются на всех уровнях одновременно. Они не существуют изолировано, а взаимосвязаны, и, будучи частями единой системы, перетекают один в другой и пребывают во взаимовлиянии. В каждом случае, однако, можно говорить о доминировании того или иного из названных измерений, о степени комплементарности по каждому из пунктов, что и определяет характер отношений, их перспективы, уязвимости, слабые и сильные стороны. Далее, внутри каждого из этих уровней существует своё дробление, внутреннее разнообразие и конфликты. Представленная здесь модель есть лишь беглое первое приближение в анализе сложной проблемы, опорный пункт, если угодно, от которого можно оттолкнуться в любую сторону и она нуждается в совершенствовании и дополнении.
Наконец, понятно, что мы все хотели бы выкрутить каждый ползунок на максимум, на десяточку, но таких джек-потов казино не выдаёт. Приходится иметь дело со множеством менее совершенных вариантов, и что при этом важно уметь – так это трезво оценить расклад, дабы понимать, чего можно и чего не можно ждать. Самый проблемный пласт, разумеется, это пласт духа, и найти комплементарность по этой части тем сложнее, чем оригинальнее и богаче личностное содержание человека. Если говорить при этом о романтическом партнере, то знание истории философии и вообще культуры приводит к неутешительному выводу: количество людей, пребывавших в авангарде духа и творчества, которым удалось найти себе кого-то, способного на действительное понимание, настолько близко к нулю и так тесно уперлось в его округлую спину, что всем новым первопроходцам можно пожелать лишь оставить надежду. Настоящая духовная комплементарность – это возможность, уменьшающаяся в объеме с каждой ступенькой, по которой поднимается человек. И напротив, чем ближе человек располагается к середине этой лестницы, на которой сидит, развалившись, основная масса людей, тем это для него проще. Я полагаю, потому, что людям из первой категории необходимо уметь довольствоваться минимальными пороговыми значениями близости по части духа и привыкать к фундаментальному духовному одиночеству, черпая радость из комплементарности эмоциональной. Хоть она и не может утолить коренную потребность в понимании и единении, в конечном счёте, другого выбора обычно просто нет.
