На сегодня, пожалуй, все, увидимся завтра. Надеюсь, вам понравился рассказ. Я бесконечно благодарна вам за донаты, лайки, комментарии и подписки. Оставайтесь со мной и дальше.
Поддержать канал денежкой 🫰
– Маша не прислуга в этом доме, – осаживает ее Иван.
– Я не говорю, что она прислуга, – нелепо оправдывается Тома.
– Тогда или уважительно попроси, или сама сделай.
– Как будто сложно, – поднимается Вера Николаевна…
Тамара ухмыляется и режет по мне взглядом.
Я только открываю рот, чтобы ответить, но мне не дают.
– Я сделаю, можете идти, Марья Андреевна.
Я на Веру Николаевну. На Ивана.
Сдерживаюсь исключительно из-за него.
Это его гости и его родственники. Ему неприятно будет, если я начну пререкаться и учить всех.
– Мам, что я не так сказал? – кивает ей.
– Не надо, Иван Андреевич, – ловлю его взгляд, – я пойду лучше.
Разворачиваюсь и иду к себе.
– Вань, ей что, кофе гостям сделать сложно? – слышу за спиной. – Вроде бы учительница, а культуры…
– Да-да, – поддакивает Тома, – мы пока тут с ней готовили…
– А приезжать ко мне без предупреждения – это от великой культуры?
– Если я так мешаю, то вообще больше не буду приезжать! – взрывается Тамара. – Ты бы узнал лучше, что она о тебе говорила! Прежде, чем защищать!
– Ну и что она такого говорила?
– Что говорила? Что я не там разделась. Не так разулась. Дочку твою против тебя настраивала. Что-то ей вливала про доверие, и что надо ее слушать, а не отца.
Что?!
– Еще сказала, что посуду она за тобой мыть не собирается, назвала вас оравой голодной и что будь ее воля кормила бы вас из одной кастрюли помоями.
– Какой кошмар! Ваня! Срочно надо ее выселять. А такая приличная женщина казалась!
– Хватит бред нести, – отсекает всех.
Я держусь за ручку двери в свою комнату и не знаю, что делать. Вещи уже собирать или идти и доказывать, что это ложь все.
– А я не несу. Еще намекала, что собирается тут надолго остаться. К детям вон в доверие втирается, змея.
– И Томе хамила постоянно, – это я тоже могу подтвердить, – вмешивается Вера Николаевна.
Ну уж нет!
Отпускаю ручку и возвращаюсь назад в гостиную.
– Мне скоро в ночную смену, думаю, вам надо уже собираться домой. А мне отдохнуть. Спасибо за визит.
– Ты что, нас выгоняешь? – вспыхивает Вера Николаевна.
Они договорятся сейчас.
– Извините меня, Вера Николаевна, – лучше я тут выйду плохой, чем семью ссорить.
– Маш, не надо, – вмешивается Иван.
– Подожди, если бы вы попросили сделать вам кофе, то я бы с удовольствием для вас все сделала. Но Тамара целый день провоцировала меня, сейчас вообще не понятно, что говорит…
– А ты еще и подслушивала! – перебивает меня тома.
– Я не девочка уже, чтобы терпеть такое отношение. Я тут, потому что Иван Андреевич меня позвал, и я скоро уеду, не волнуйтесь. Ничье место, – смотрю на Тамару, – я тут не занимаю. Всего хорошего.
Разворачиваюсь и ухожу.
– Наглая какая.
– И что, ты, Вань, ничего ей не скажешь?
– Я вам скажу, что следующий раз не привозите незваных гостей.
– Так может и нам не приезжать? – повышает голос мама.
– Вер, ну перестань.
Я закрываю за собой дверь.
Все к одному.
Кажется, надо складывать вещи. Костя как раз хотел уехать.
Я сажусь за стол, который Иван принес мне на днях, чтобы было на чем проверять прописи.
Савельева Татьяна.
Отличница моя. Старается.
Быстро проверяю примеры. Все правильно. Ставлю ей звездочку.
Ясно же, что я этой Тамаре, как кость поперек горла.
Проверяю следующую тетрадь.
Иванов Никита.
Смышленый мальчишка, но не хватает старания. Тетрадь за тетрадью проверяю, чтобы отвлечься.
Надо искать, где жить. Все же все один к одному сходится. И Косте не нравится, и родителям его тоже. И Тамаре этой.
Стук в дверь.
Но ответить не успеваю. Иван заглядывает. Заходит.
Закрывает за собой дверь.
Сейчас скажет, что мне надо уехать.
– Извини, что так вышло.
– Это не ты виновата.
– Я не хотела, чтобы ты ссорился с родителями. Но она правда меня выводила целый день и все, что она там говорила, не так было…
– С мамой потом поговорю, она знала, что я не люблю, когда меня не предупреждают о таких визитах. Я знал, что они приедут в субботу днем, но не знал, что Тамара с ней увяжется.
– Ты ей нравишься.
Может, он не понимает, зачем она тут?
– Слушай… – откидывается на спинку кресла, – Меня мама в свое время все донимала, что я один, что надо маму девочкам и устроила нам с Тамарой свидание. Ну, как свидание. Мама позвала нас как-то на день рождения Полины. У них отмечали. Пригласила Тамару. Потом оказалось, что они купили детям билеты в развлекательный центр. Короче мы отметили ,потом они их забрали и оставили нас наедине.
Я убираю руку и слушаю его дальше. Сидим друг напротив друга.
– Мне скучно с ней стало через полчаса. Ее эти… ладно… девка она красивая. Я думаю, ну встретимся мы с ней пару раз, и все. Ну не видел я с ней будущего никакого. Поэтому так обтекаемо нашел повод, что мне надо уехать, мол, встретимся в другой раз. Надо было, конечно, сразу сказать нет. Но она вроде как ничего такого плохого и не делала. Короче, оставил все так подвешено. Думаю, ну мало ли. Ошибся.
– И что потом?
– Вот она с тех пор и придумывает поводы для встреч. С мамой лучшие “подружки”.
– Она ее называет “мама Вера”.
– Короче, я теперь за то, что если не нравится, то сразу надо говорить, что нет.
А зачем он ко мне с этим пришел?
“Нет” сказать?
– Я поищу, куда мы можем поскорее переехать.
– Ты неправильно меня поняла, – усмехается, – я вас не имел ввиду. Вы вчетвером, как раз, меньше меня напрягаете, чем она одна.
В глаза смотрит. А у меня дух перехватывает от такой откровенности.
– Что там с Костей не так?
– Он увидел нас утром, я отговорилась, что просто обнялись при опеке.
Иван поднимается и идет ко мне.
И с каждым шагом стук своего сердца я слышу все громче.
Эхом то в висках, то в горле, то в ушах.
Присаживается передо мной на корточки и берет мои руки в свои.
И это не вечер. Не ночь, когда темно. Опеки нет.
Мы наедине.
Ему не перед кем играть и мне никак не спрятаться.
– Не надо никуда съезжать, – спокойно мне говорит.
– Почему?
– Я уже сказал. Мне нравится, что вы тут живете, вы мне не мешаете, даже наоборот. И ты мне нравишься, Маш.
Пара-пам-пам.
– И я утром тебя целовал, – ухмыляется сам себе, – это повод был, что для опеки.
Сердце будто раскрывается и наполняется сейчас кислородом и набухает, как распускающиеся цветы.
– Я… Иван… Андреевич…
– Хватит уже этих Андреевичей.
Сердце надвое разрывает. Ждет от меня ответа.
– Я уже один раз пережила развод и дети были свидетелями того моего состояния.
Мои две ладошки помещаются в одной его руке.
Я аккуратно вытягиваю их.
– Если мои дети не одобряют мужчину, то… – слова так сложно говорить, как будто каждое из них царапает до боли душу и сердце, – то – нет. Поэтому нам лучше уехать. чтобы не…
– Глупостей не говори.
Резко поднимается, тянет вверх за собой. Сообразить не успела, как оказалась в объятиях. Прижатой к нему. Прикрываю глаза. Губы тают в поцелуе. Плавятся от его напора.
Борода щекочет кожу. Это непривычно.
– Вань… – хочу увильнуть.
Но он клонится на меня.
Упадем же сейчас!
Хватаюсь за его талию инстинктивно. Впиваюсь пальцами.
Чтобы сохранить равновесие, делает шаг на меня.
Я упираюсь в стол.
Надо остановится. Маша! Маш!
Но вместо этого его сильнее обнимаю.
– Папочка! Ты где? – Виолетта кричит где-то совсем рядом.
Иван
Ммм…
Вилка…
Маша упирается мне в грудь и отстраняется.
– Я тут, пирожок, – кричу в сторону двери.
Маша быстро подталкивает меня назад к креслу. Усаживает.
Сама возвращается на свой стул.
– Папочка… смотри… – заходит к нам и держит в руках альбомный лист с каким-то рисунком. – А что вы тут делаете?
Идет ко мне и усаживается ко мне на ноги.
– Мы… Марья Андреевна рассказывает, как твои успехи в школе.
– А нам еще оценок не ставят.
– Иван Андреевич, я принесла из школьной библиотеки несколько книг ей по возрасту, можете почитать с ней перед сном.
– Хорошо. Я тогда перед сном к вам зайду. За книгами.
Маша вспыхивает.
– Не надо перед сном. Я сейчас вам дам, – вскакивает, суетливо перебирает бумаги.
– Я бы не отказался и сейчас, но… дети.
Оборачивается.
– Иван Андреевич!
Распахивает припухшие от поцелуя губы. Прядь волос вырывается из ее пучка и касается шеи. Я бы тоже ее там коснулся.
– Перед сном так перед сном, – улыбаюсь ей. – Зачем ты меня искала, Виол?
– Смотри, какой я рисунок нарисовала.
– Это кто?
– Ну, ты что, не узнаешь?
– Нет. Лев? На скале?
– Ну нет. Это трон. А это Зевс.
– Ах это Зевс. А это, – показываю на рядом что-то лохматое, – Афина?
– Ага.
– У нас Афина обычно где-то на троне, а Зевс все ее домогается.
– Иван Андреевич! – одергивает Маша снова.
– Что? – поднимаю глаза.
– Вот книги.
– Пап, а что такое домогается?
– Ну это, когда… ммм… хочет с ней дружить, а она от него убегает.
– То есть Сашка, который говорит давай дружить, а я не хочу, потому что у него только двойки по математике, то это он меня домогается?
Ыыы…
Маша громко откашливается.
Да понял я.
Забираю у нее учебники.
– Не совсем, Виол. Когда хочет дружить и еще поцеловать, вот это домогается.
– Ааа… ну тогда меня никто не домогается.
– Ну и хорошо. Но если кто-то захочет, то ты мне обязательно расскажи или Марье Андреевне.
– Ого, это про котиков, – восхищенно на книги, – пап, а давай сейчас почитаем.
– Детка, давай не сегодня, – на Машу. Такая она в моем свитере… как конфетка упакованная. И скорее развернуть и до начинки добраться. Тем более, что пробы она прошла. – Я хочу отдохнуть перед ночной сменой.
– Так а ты же сказал перед сном. Вот я давай тебе перед сном почитаю. А ты спи.
Вздыхаю.
– Да-да, – кивает Маша. – Идите, почитайте, я… мне надо тетради проверить.
Ухмыляюсь. И если бы не Виола… не выпроводила бы она меня.
– Виол, ну правда, давай ты Марье Андреевне почитаешь? Мне выспаться надо.
– А чтение как раз хорошо на сон влияет, идите, Иван Андреевич.
Поднимаюсь с Виолой на руках.
Ничего Маше не говорю. Смотрю только в глаза. Открыто. Глубоко. Ее это облизывание губ, заправление пряди за ухо только неприличные мысли “перед сном” распаляют.
Иду к себе.
Мне бы удовольствием сейчас доставило, если бы Маша рядом прилегла и почитала. Или просто полежала. Так прижалась бы.
Говорят, тоже хорошо на сон влияет.
Прохожу мимо комнат ребят.
Костя же еще что-то там бузит.
Заглядываю к ним. Там в комнате “легкий” беспорядок, лежат, смотрят телевизор.
– Как дела?
– Нормально, – садятся и ставят на паузу.
– Кость, у тебя что?
– Ничего, – пожимает плечами.
– Мама говорит, что ты хочешь уехать?
– Чтобы вам не мешать.
– Ты мне не мешаешь. Как и Мишка, и мама. И даже ваш кот.
Смотрит. Сказать боится мне.
– Или работы испугался?
– Вы своих не заставляете чистить снег.
Ах вот…
– Виол, детка, иди ко мне в комнату, расстели пока кровать, и выбирай книгу, я приду сейчас. С мальчишками поговорю.
Опускаю ее на пол и, когда убегает, закрываю дверь.
– Мама дала вам жизнь. Вынашивала, выхаживала, кормила, не спала, памперсы меняла, смеси разводила, лечила и все остальное. Теперь вы уже самостоятельные для того, чтобы базовые вещи делать сами.
Двигаю стул и сажусь напротив. Они смотрят и молча слушают.
– Мама не должна участвовать в сборе, сушке, раскладывании ваших вещей. Вот это то, что вы раскидали – это ваша ответственность. Это ваши, мужские вещи. Ваши. Мужские. Женская рука не должна их трогать. Ни мама, ни жена. Но вы должны следить за ними сами.
Откидываюсь на спинку.
– Теперь по поводу работы. Тебе Кость тяжело? А маме легко, думаешь? Она вас растит одна. У нее нет опоры больше. Представь стул, – поднимаю одной рукой табурет и выкручиваю одну ножку, – на трех ногах. – Ставлю, – стоит вроде, но качни и может упасть. Тяжело балансировать так постоянно. И усидеть на нем сложно, – закручиваю назад. – А потом у вас свои семьи будут. И вы должны не на диване лежать, а спортом заниматься, чтобы свою женщину и свою семью защитить. Помогать ей, чтобы она в уборщицу не превращалась, чтобы ей хватало энергии, тепла любви на всех. С женщины все начинается. Будет она счастлива, будут все счастливы. Это и мама, и ваши девушки, жены, дочки.
Останавливаюсь, потираю руки. Я не за то, чтобы делить обязанности, и мужчина может посуду помыть, и женщина, если надо гвоздь забить. Но есть работа тяжелая для них. Им тяжести нельзя поднимать, например, поэтому это делаем мы.
– Я вам не враг. Вы запомните это. Только настоящий друг скажет вам правду, и я буду говорить вам так, даже если вам будет неприятно слышать. А другие будут хвалить и говорить “отдохни”. В отдыхе нет роста. а вы мужики. Вы когда свои семьи создадите, должны будете деньги зарабатывать, семью содержать, а не мама. Поэтому, чтобы потом было хорошо, сейчас надо уже спортом заниматься, брать на себя ответственность за вещи свои.
Беру первую попавшуюся майку с комода.
– Я вот к маме вашей заходил. У нее порядок там. Нет ничего разбросанного. То есть пример она вам показывает хороший. Но вы позволяете себе скинуть ответственность за свои мужские вещи на нее.
Мишка уставил глаза в пол. Какой-то мыслительный процесс пошел.
Костя на меня.
– Костян, ты хочешь домой уже, да?
Кивает.
– Окей. Ну тогда, во-первых, я думал тебе место в гараже под лабораторию выделить, но уже не буду. Будем тренировать ответственность с исправления ошибок и формирования выводов. Займемся ремонтом в вашей квартире. Ты же не думал, что мама одна всем будет заниматься?
– Так я учусь.
– А она работает. Завтра съездим к вам, посмотрим, что там делать надо. После учебы будешь ходить, – округляет глаза. – А когда еще? Я тебе говорю, как есть. Если хочешь скорее вернуться домой, то все в твоих руках. Чем активнее будешь помогать делать ремонт, тем скорее вернетесь. Маму твою я уважаю…
– Видел я… – бубнит Костя.
– И еще увидишь, – в ответ. – Маму вашу я уважаю и обижать не дам, поэтому не позволю ей с вами скитаться по гостиницам. Ты, Костян, мне кажется, даже не представляешь, что там сейчас у вас в квартире и сколько там всего надо сделать.
Поднимаюсь и подхожу к ним.
– Все ребят, расслабьтесь, – хлопаю обоих по плечам и улыбаюсь. – Давайте, вниз сбегали, по три подхода подтягиваний, потом по двадцать раз отжаться. Для ударного ремонта собираем силы.
Подмигиваю им и выхожу.
Кайф.
Девочкам такое не расскажешь. Это вообще не их тема.
А на пацанов прям прет вложить им в голову то, что мама никогда не скажет. Потому что это мама.
– Виол, ну что?
– Ложись, пап, буду тебе читать перед сном.
– Угу, – зашториваю шторы, создаю полумрак, но включаю ночник. .
Виола накрывает меня пледом, зайца своего рядом укладывает.
– Виол, когда я усну, ты свет выключи и дверь закрой.
– Хорошо, папочка, слушай.
В начале еще пытаюсь ее слушать, но быстро улетаю в фантазии с Марьей.
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"В 45 я влюбилась опять", Ольга Тимофеева ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать похожее:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13 | Часть 14
Часть 15 - продолжение