По этикету, если гость хочет остаться в обуви, то хозяин ни в коему случае не должен показывать, что переживает за грязь на полу. Пол и ковры можно привести в порядок после ухода гостей. И я не знаю, как заведено у Ивана для его гостей.
Но одно я знаю точно. У нас уговор вроде как.
С него продукты и крыша над головой. С меня порядок, завтрак, обед, ужин и проверка уроков.
Поэтому, извините, но нет. Лишняя работа по уборке полов мне не нужна.
– Разуйтесь, пожалуйста, Тамара, – включаю режим строгой училки. – У себя дома, вы можете, хоть спать в сапогах. Но в этом доме пятеро детей, вы даже не представляете с какой скоростью между ними распространяются кишечные инфекции, которые мы приносим с улицы с немытыми руками, обувью…
Тома закатывает глаза. Мои лекции утомляют.
Я знаю. Профдеформированная я в этом плане.
– Томочка, тут чисто и тепло, разувайся смело, – деликатно вмешивается Вера Николаевна.
– Все равно после такой оравы полы мыть, можно и не разуваться, – но упирается рукой в комод и разувается.
– Пойду узнаю, когда плов готов будет, – Вера Николаевна заодно забирает ее валенки и выносит их в коридор.
– Ну, как тебе подарок, Полюшка?
– Спасибо, тетя Тамара. Класс. Но папа злиться будет.
Поджимает губы и вздыхает.
– А папе можно и не говорить, – шепчет и, наигранно улыбаясь, щелкает ее по носу.
– Поль, помнишь, о чем с тобой говорили? – девочка оборачивается ко мне. – Смотри на перспективу. Обманешь сейчас, потом сложнее будет выстроить доверие.
– Можно не лезть к ребенку с вашими нравоучениями?! – зудит Тамара. – Она взрослая, сама разберется. В школе учи детей, а не тут.
– А мы на “ты” с вами, Тамара, не переходили.
– Ты, вообще, тут временно, а я Ваню уже тридцать лет знаю. Так что, как хочу, так и буду говорить.
Поля на меня, на нее. Прижимает к себе палетку.
– Иди, иди, убери, потом рассмотришь, – нашептывает Тома.
Я не вмешиваюсь. Поля, и правда, взрослая. Подсказку я ей дала. Если не хочет ей воспользоваться, то значит, будет учиться на своих ошибках, а не на чужих. Больно ей будет. Плакать она будет. Хотя всего этого можно было бы избежать.
Остаемся наедине.
Тамара идет к раковине и открывает первый попавшийся шкафчик. Там специи, орехи и прочие кулинарные допы.
– А где у вас тут тарелки? А то никто же не догадается сам накрыть стол… – закатывает глаза.
– А мы не пользуемся, – серьезно отвечают ей, – зачем? Все равно после такой оравы мыть. Так я прямо из кастрюли и кормлю их ложкой.
Достаю из другого ящика тарелки и отдаю “хозяюшке”.
– Хорошо ты устроилась, дом, заботливый мужик под боком, дети твои накормлены, обуты. И ведь ничего делать особо не пришлось, просто вовремя оказаться в нужном месте.
Мужик… Значит, все же дело в Иване.
Я оказалась на “чужой” территории, кем-то присмотренной ранее.
– Ага… повезло. Всем бы так повезло, – беру последнее слово в мнимые кавычки пальцами, – я вообще мастер оказываться в горящих домах. Лишиться за час всего: денег, документов, вещей.
Ухмыляется, мол, это такие пустяки.
– Хороший предлог нашла. Что ты себе возомнила? Что у тебя есть шанс? Он слишком хороший, чтобы на нём кто-то паразитировал. Я его тридцать лет знаю и…
– И… судя по всему, – перебиваю ее, прикидывая их разницу в возрасте, – он вам в начале вашего знакомства сопли подтирал. Поэтому сейчас вы для него не больше, чем сестра.
– Всё равно посмотрим, кто в итоге останется здесь надолго.
– Конечно, Том. Кто-то остаётся. А кто-то – вечно в гостях, – пожимаю плечами. – Но он уже два раза был женат. А она все подруга детства и ждет чего-то. Так можно и состариться одной.
– Плов будет готов минут через пятнадцать, – возвращается Вера Николаевна. – Надо, может, салат какой порезать?
– Мам Вер, – тут же переключается с меня Тамара. – Я тут купила пирожки картофельные. Ваня у меня как-то был, так я угостила, ему очень понравились.
Достает полиэтиленовый пакет с ценником. Берет одну из тарелок, что я поставила для еды и выкладывает туда все. Красиво раскладывает.
Может, это правда его любимое блюдо?
А может, просто голодный был.
– Да не надо было, Томочка.
– А сами вы не готовите, Тамара? – раскладываю вилки, – Иван Андреевич любит же все домашнее. Массмаркетом его не приворожить.
Вспыхивает.
– Готовлю, получше некоторых.
Дешевая такая манипуляция. Учитывая, что она и не знает, что я умею, а чего – нет.
– Кто огурцы и помидоры нарежет?
– У нас Мария хочет показать, какой она кулинар.
– Да без проблем, – забираю огурцы и помидоры, – у каждого свой талант. Кто-то готовит, кто-то советы раздает. Главное – каждый при деле.
Вроде ничего плохого она и не делает, но так бесит. Даже меня, спокойную ко всем этим манипуляциям.
И я ни на кого тут не претендую, просто человеком надо быть адекватным, чтобы с тобой не захотели прекратить общение.
– У нас все готово, – в коридоре топот и гам.
– Я помогу, – подскакивает Тамара. – Вань, проходи, – вот сюда ставь. Ммм… как пахнет… Ты бог готовки. У меня слюнки текут. Спасибо, Ванечка. Давайте уже садиться за стол. Я положу всем.
Следом дети вваливаются все румяные, довольные и в снегу.
Ловлю взгляд Ивана.
– Я переодену их, мокрые все. Можете начинать без нас.
– Давайте тогда садиться, – суетится Тома, – Вань, смотри, какие я пирожки купила. Помнишь, ты у меня ел? Положить?
– Нет.
Подходит ко мне.
– Маш, мы вас подождем. И Полю с Костиком заодно позови.
– Хорошо. Дети идем за мной!
Не могу не доставить себе такого удовольствия и не посмотреть через плечо на голодную мадам.
Она тут ничего не решает.
– Кость, пошли за стол, – заглядываю к сыну в комнату, когда всех переодела и отправила уже вниз.
– Я не голоден, – не отрываясь от учебника физики, бубнит в ответ.
– Костя, – захожу в комнату и закрываю за собой дверь, – что случилось?
– Ничего.
– Посмотри на меня.
– Ничего, ма, – бросает взгляд и снова в книгу.
– Ничего, но ты целое утро избегаешь меня. Что случилось?
– Как будто ты сама не знаешь…
– Не знаю.
Вздыхает и убирает книгу.
– Долго мы еще тут будем жить?
– Тебе тут не нравится?
– Нет. И… Я... видел, как вы целовались с дядей Ваней.
Облизываю губы.
– Мы старому отцу не нужны, новому и подавно плевать на нас будет.
– Мы просто обнялись, Кость, – докатилась, что приходится обманывать собственного сына. – Это нужно было сделать, чтобы показать этой опекунше, что у нас все хорошо, понимаешь?
Кладу руку ему на ногу и поглаживаю.
– Зачем ей вообще что-то показывать?
– Вчера в ресторане мы встретились с папой. Он вызвал туда же опеку и полицию, чтобы показать, какая я мать. Вас одних оставила дома.
– Мы большие уже.
– Для некоторых – нет. С другой стороны, я оставила вас с посторонним мужчиной одних дома. Это еще хуже было бы. Мне пришлось соврать, что мы с Иваном Андреевичем собираемся жениться.
– Что за кринж.
– Это для тебя кринж, а во взрослой жизни все по-другому.
– Я хочу домой, не хочу этих девчонок видеть и слушать их сплетни.
– Ты и Мишка – два самых важных человека в моей жизни. Я вас не променяю ни на что и ни на кого. Если ты не хочешь тут жить, тогда с завтрашнего дня мы возвращаемся в нашу квартиру. Будем там делать ремонт и одновременно жить. Согласен?
– Да. Лучше в доме, но в своем.
Дурак. Не поймет же, если буду только говорить ему. Надо, чтобы сам все понял.
– Ты, как самый старший мужчина в нашей семье, тогда берешь на себя ответственность, что не будешь ныть, что будешь мне помогать, убирать последствия своего же опыта?
Смотрит. Молчит.
– А ты думал, что я одна все буду делать?
– Нет…
Он не был там. Не видел, во что превратилась наша квартира.
И это моя ошибка, что не отвезла его туда.
Завтра же поедем.
– Мам, я не хочу другого отца. Не хочу, чтобы снова тебя кто-то обидел и ты потом расстраивалась. Мне больше всего нравится, когда мы живем втроем. И Зевс.
От его слов душно становится. Я не хочу делать больно своим мальчикам. Не хочу их лишать своего внимания, которое будет делиться еще и на мужчину. Мы действительно привыкли уже жить втроем.
– Кость, между мной и Иваном Андреевичем ничего нет и не будет. Я тебе обещаю. То, что ты видел – это было для опеки, что у нас семья, отношения, и что вы находитесь в благополучных условиях.
– Правда?
Поцелуй этот утром. Прогулка вчерашняя. Естественно сын уже надумал…
Марья Андреевна, что ты вот наделала, а?
– Да, Кость. Завтра съездим в квартиру, посмотрим, что там и можно ли жить.
Костя оживает, улыбается.
– Иди сюда, – обнимаю его. – Я тебя люблю.
– Маш, Костя, ну, вы где пропали? – заглядывает Иван.
– Идем? – улыбаюсь сыну.
– Да.
Успокоился. Это хорошо.
Костя выходит первый. Я за ним.
– Что случилось? – придерживает за локоть Иван.
Поднимаю глаза на него.
Как меня так угораздило между ними.
– Что, Маш?
– Ничего, потом давай. Пойдем.
– Нет, говори сейчас. Дети все равно уже там есть начали.
– Костя видел нас утром, – шепчу, чтобы лишние уши тут не услышали.
– И что?
– Приревновал. Хочет, чтобы мы съехали от вас.
– Я с ним поговорю.
– Не надо, Вань, – само как-то вырывается это “Ваня”, – если детям тут не комфортно, я не буду никого заставлять.
– И куда вы поедете?
Куда? Как будто у меня выбор большой?
– Завтра в квартиру съездим, посмотрим, что можно быстро сделать, чтобы вернуться туда.
Костя даже не представляет, насколько это тяжело. Насколько я эту неделю отдохнула от того, что не надо самой все решать, тянуть. Просто можно с кем-то это разделить. Хотя бы часть обязанностей.
– Ладно, все уедут, потом об этом поговорим.
Пауза. Я бы сейчас вжалась в него и обняла, чтобы легче стало, но вместо этого киваю на дверь.
Вера Николаевна уже раскладывает детям плов, накладывает салат. Тамара, увидев Ивана, зовет на стул рядом с собой. Мне тоже место оставили, но я не хочу есть. Кусок в горло не лезет, когда понимаю, что моим детям тут плохо.
Самой хорошо, да, как говорит Тамара, хорошо устроилась. Прогулки тебе Маша зимние, массажи. Куда тебе, а? В сорок пять уже надо думать о внуках начинать, а не самой влюбляться.
Ковыряю плов. пробую немного. Очень вкусно.
На Ивана поднимаю глаза. Он рассказывает, как недавно спасали кота со столба. Опасная у него профессия. Дети, если что, с кем останутся? Брр, зачем вообще эти мысли лезут в голову.
Тамара вокруг него, как оса вокруг десерта. Со всех сторон.
Странная она. Своих детей нет, я так понимаю. А у него трое. Она их воспитывать как будет? Да и потянет ли? Судя по всему, тут интерес только в мужчине, остальное уже большое и должно как-то само о себе заботиться.
Полю жалко. Не успела Ивана склонить на ее сторону. А сейчас сомневаюсь, надо ли? Когда проще обмануть и делать дальше так, как она делала, чем один раз набраться смелости и откровенно поговорить. О прошлом, о маме, о себе.
Все смеются, я тоже натягиваю улыбку. Хотя над чем, даже не слышала.
При Иване Тома сама милота. Кошечка, что обхаживает кота. Такая добрая со всеми, милая, отзывчивая. Иван только спокойно к этому всему относится. На меня периодически поглядывает.
А у меня от каждого взгляда мурашки между лопатками разбегаются.
Дети быстро едят и разбредаются по комнатам. Тамара показывает на телефоне какую-то свою двадцатую или тридцатую фотосессию.
Я собираю тарелки, отправляю все в посудомойку.
– Я вас оставлю, - предупреждаю всех, – мне еще надо тетради проверить. Спасибо за все.
На Ивана не смотрю, хотя его взгляд как раз чувствую хорошо.
Фотографии хорошо, но у меня есть дела и поважнее.
– Марусь, – бросает мне на последок Тамара, – может, кофе мне сделаешь, раз уж ты там ходишь все равно? И следом утыкается в телефон, – а вот это, смотрите, был мороз пятнадцать градусов и одновременно лед на озере прозрачный. Меня в одном купальнике минут тридцать снимали. Классно, правда?
Продолжение следует. Все части внизу 👇
***
Если вам понравилась история, рекомендую почитать книгу, написанную в похожем стиле и жанре:
"В 45 я влюбилась опять", Ольга Тимофеева ❤️
Я читала до утра! Всех Ц.
***
Что почитать похожее:
***
Все части:
Часть 1 | Часть 2 | Часть 3 | Часть 4 | Часть 5 | Часть 6 | Часть 7 | Часть 8 | Часть 9 | Часть 10 | Часть 11 | Часть 12 | Часть 13
Часть 14 - продолжение