Казалось бы, ну что может быть проще рыцарской атаки. Надел доспехи, сел на коня, перехватил поудобнее копье и вперед, на врага. Причем особо не разбираясь, кто прямо сейчас перед тобой стоит. До самого XIV века не было такой силы, что могла сдержать накатывающую на нее бронированную волну. Рыцари классического Средневековья были способны проломить любой строй, зачастую просто переезжая пехоту, лучников и легкую конницу, у которой хватило глупости встать у них на пути.
Но почему получалось именно так? Почему, даже атакуя прямиком в лоб пехотное построение, рыцарская конница до появления на поле боя профессиональной пехоты с пиками почти всегда опрокидывала его? Да и с наступлением позднего Средневековья отличная пехота, впрочем, так же, как и стрелки и все остальные, бегала от атакующих рыцарей с похвальной периодичностью. Как вообще работала эта самая рыцарская атака? Давайте разбираться.
И первое, что необходимо понять, говоря о рыцарстве классического и позднего Средневековья, так это то, что рыцарь на поле боя не мог существовать просто так. Если смотреть на него в разрезе средневековой армии, то благородный шевалье - это не столько героически и умелый воин, сколько комплекс мероприятий. Да, дорогой друг, по прибытии на поле боя из лагеря рыцарь немедленно не устремлялся на врага. До этого момента, который, несомненно, покроет его славой, предстояло сделать очень много разных и полезных вещей. И для начала вообще понять, куда этого самого рыцаря поставить.
Так случилось, что во времена классического и позднего Средневековья с полевой связью было так себе. Ни тебе телефонов, ни спутников, даже самых завалящихся раций не подвезли. Приходилось обходиться посыльными и гонцами. И как ты понимаешь, с началом сражения управление войсками терялось. Ну просто потому, что кто будет слушать твоего гонца, когда с другой стороны, прямо в этот самый момент, его пытается убить злой враг. Да даже если твой гонец и будет услышан, то сильно не факт, что отряд, до которого он смог добраться, сможет прямо сейчас выполнить твой гениальный приказ и тактически сманеврировать.
И именно поэтому сражение для рыцаря, а особенно для аристократа, ведущего в бой несколько десятков благородных шевалье, как правило, начиналось за несколько часов до первых звуков трубы. До рыцаря доносилось то, где он будет стоять и что он должен делать в течение всего сражения, и каких результатов по итогу хотелось бы достичь. Предполагалось, что военная элита, получив общие вводные, вроде: "после того, как лучники побегут, ваша задача - атаковать и прорвать левый фланг, после чего ударить противнику в тыл", это вполне себе достаточный инструктаж для того, чтобы отряд ударной рыцарской кавалерии мог действовать более или менее самостоятельно и работать на общий успех.
Понятно, что рыцари, как и отряды, в составе которых они вступали в бой, были сильно разными даже в рамках одного сражения, не говоря уже о разных исторических периодах. Так, например, жандармы Карла Смелого или рыцари домена короля Франции Филиппа II Августа, спаянные многолетними боями и походами, могли не только атаковать противника, но даже и выходить из боя, повинуясь командам своих командиров. Для того, чтобы через некоторое время снова нанести удар туда, где он был необходим. Но все-таки это был высший пилотаж. Большая часть феодального рыцарского ополчения, впервые увидевшая друг друга непосредственно перед военной компанией, не была способна на такие маневры. Все возможное управление этими славными парнями чаще всего заключалось в грамотной их расстановке на поле боя и указании врага, которого, по мнению отца командира, тут больше быть не должно.
Иногда, если атака была успешна, рыцари возвращались на исходную для перегруппировки. Хотя намного чаще, увлеченные атакой преследовали бегущего противника до его полного уничтожения или встречи с новым врагом. В общем, до самого конца Столетней войны нередко случалось так, что рыцарская кавалерия, из-за отсутствия технической возможности хоть как-то ей управлять на поле боя становилась орудием одного удара. Особенно если это было рыцарское ополчение мелких феодалов.
Но, впрочем, хватит об управлении войсками. Давайте вернемся к собственно рыцарской атаке. Вот наш рыцарь вместе с коллегами по опасной работе занял место, что указал ему его гениальный полководец. Но прибыл он туда не один. За рыцарским отрядом, точно так же, как за современным соединением бронетехники, на позицию выдвигаются технические службы. И в реалиях Средневековья это слуги, конюшенные, пажи и даже мастеровые с инструментом. Для чего? Ну для техобслуживания же.
И основной их обязанностью было следить за тем, чтобы всадник, вышедший из боя, мог заменить свое копье к следующей атаке. Конечно, главное оружие благородного шевалье - длинный рыцарский ланс, делали максимально прочным, но нередко он не выдерживал первого же удара и ломался. Ну, или застревал в бедолаге, который становился целью благородного шевалье. А иногда происходило и то, и другое почти одновременно. И вот для того, чтобы не остаться в самый разгар сражения без своего основного оружия, в битву рыцарь брал несколько копий. Которые ему было необходимо вовремя подносить.
Второй главной задачей слуг была замена уставших коней, которых они вели с собой. Впрочем, тут нужно понимать, что такое роскошество, как замена коня в бою, могли позволить себе только высшие аристократы того времени. Большая часть худородных рыцарей, да и мелкого титулованного дворянства тоже, выезжали в битву на одном коне и ни о каких заменах его в процессе схватки не думали.
Так же в этой массе обслуживающего персонала обычно находились люди, чьей задачей был мелкий ремонт рыцарской амуниции на поле боя. Все эти кожаные ремешки, подпруги, шнурки и мелкие сегменты брони чрезвычайно подвержены повреждениям во время схватки. И для того, чтобы рыцари, их оруженосцы и неблагородные конные дружинники не выбывали из боя из-за подобных мелочей, нужны были специально обученные люди.
И вот все эти жизненно необходимая группа поддержки, следовала за благородными рыцарями на место их расположения, довольно быстро устраивая там небольшой временный лагерь. Ну, понятно, никаких костров и шатров за рыцарской кавалерией не ставилось, да и слуг там было не на каждого по три штуки. Но, тем не менее, на месте, с которого рыцарь начинал свою атаку, разворачивалась на современные деньги натуральная база боепитания и МТО. Где вышедшую из атаки военную элиту ждали кони, мелкий ремонт, дополнительные боеприпасы в виде новых копий, ну и глоток-другой воды.
Кстати, тут нужно на секунду отвлечься от рыцарей и сказать пару слов непосредственно об их слугах. Вот всех этих ребят, что сопровождали своих господ на поле боя, выделяли отдельно, называя "вооруженными слугами". В отличие от слуг обозных и прочих, они, как понятно, имели оружие и умели им пользоваться. Чаще всего, они не были профессиональными воинами, но отбиться от нескольких пары - тройки случайно наткнувшихся на тыловую позицию врагов вполне себе могли. Особенно с того момента, как в средневековой армии снова стал популярен арбалет.
За всеми этими передвижениями и подготовками, солнце, освещающее поле боя, поднялось над горизонтом уже на пару ладоней, а рыцарь, кажется, наконец-то готов к атаке. И первое, что ему необходимо сделать, особенно если наш герой - это часть феодального ополчения, это запомнить главные маркеры на поле боя. Знамя аристократа, командующего отрядом, цвета его котты и налатников рыцарей, что его сопровождают, а так-же прочие хорошо заметные ориентиры на поле сражения. Потому что когда начнется бой, перед глазами нашего героя, что будут смотреть на окружающий мир сквозь узкую прорезь глухого забрала, не останется ничего, кроме сплошного калейдоскопа из стали, крови, ярких геральдических цветов, неба и окровавленной грязи.
Ну а дальше останется только со всем уважением уточнить у своего командира, что мы делаем прямо сейчас, и выбрать оружие для атаки и занять свое место в строю. Нет, далеко не всегда рыцари атаковали противника копейным ударом. Случалось им отбрасывать, например, сильно выдвинувшихся вперед стрелков или обнаглевшую легкую пехоту. И в этом случае копье было совершенно лишним. Конечно, можно было использовать и его. Но длинный кавалерийский ланс был не только главным, но и самым эффективным оружием рыцаря. Поэтому атаковать им стрелка или пехотинца с неиллюзорными шансами на то, что копье сломается или застрянет в нем, никто бы в здравом уме не стал. Ни один простолюдин не стоит сломанного копья. Это оружие тебе совершенно точно пригодится для других целей. Например, завалить коллегу рыцаря или пробить первый ряд пехотного копейного строя.
Ну и вот теперь с подготовкой точно закончили. Над строем раздается сигнал к атаке, а первая линия ударной кавалерии качнулась и двинулась веред. Но и это еще не атака. Пока всего лишь прелюдия к ней. Рыцарский отряд будет ехать медленным шагом большую часть расстояния до противника. И даже, может быть, притормаживать в пути, корректируя свое положение относительно своей будущей жертвы. И причина происходящего - рыцарские кони. Эти огромные для своего времени животные, неся на себе бронированного всадника, способны разогнаться в галоп буквально за несколько секунд, превращая рыцарскую атаку в неостановимую лавину. Вот только долго такая атака не продлится.
Несколько десятков секунд, минута. Некоторые, самые выносливые рыцарские кони могут переть вперед с мощью носорога две, а случается и три минуты. А потом все, лошадь устала и ей нужно отдохнуть. И вот, чтобы не оказаться в горниле войны верхом на уставшем коне, заметную часть атаки рыцарский отряд проводит неспешным шагом, начиная разгонятся в рысь только с того момента, когда до него начинают долетать вражеские стрелы. И вот после этого момента и начинается настоящая атака.
С двухсот примерно метров, вражеские лучники, если таковые были перед атакующим отрядом, начинали его обстрел и успевали сделать четыре, а иногда даже пять выстрелов, после чего пытались убраться с линии атаки бронированной кавалерии. Где-то на полутора сотнях метров, атакующие переходили в галоп. И примерно через восемь секунд атака заканчивалась в гуще вражеских войск. Ну, конечно, если они к этому времени еще не покинули свои позиции. А дальше начиналась натуральная бойня и игра с неверной военной удачей.
Попав в плотный пехотный строй, рыцарь, потеряв после первого удара копье и скорость, начинал ворочаться в нем, подобно бегемоту в болоте, пытаясь выбраться из него и по дороге срубить еще пару - тройку врагов. И тут необходимо понимать: всадник на коне, а особенно большой всадник на большом коне, даже если он прямо сейчас не бьет тебя мечом по голове, сам по себе чрезвычайно опасен. Вся эта более чем полутонная конструкция из железа, мышц, адреналина и боевого мастерства способна раздавить пехотинца, просто не заметив, случайно. И конечно, если в глубокий пехотный строй врубался один такой всадник, его довольно быстро приводили к уровню моря. Но вот если в лоб пехоте заезжало целое подразделение, то нередко случалось так, что первые ряды из тех, что не были выбиты ударами копий, просто растаптывались.
В случае же, если противником в атаке были собраться рыцари или любая другая кавалерия, исключительно по глупости своей решившая не бежать, то после первой копейной сшибки, что уносила с собой некоторое количество бойцов с обеих сторон, после прошедшие друг сквозь друга конные отряды, теряли скорость и начинали круговерть кавалерийской схватки. Используя мечи, мейсы и вообще все, что в данный момент было им доступно.
Ну а дальше в любом случае все было просто. Если противник побежал, рыцари его преследовали до полной потери боеспособности врага, рубя и топча по дороге. После чего, если могли, возвращались к ожидающим их слугам - заменить копья, перевести дух и приготовиться к новой атаке. Впрочем, нередко вернуться обратно было невозможно. На пути оказывался другой вражеский отряд, или спины бегущего противника выглядели настолько соблазнительно, что отказаться от преследования не было никакой возможности. И тут, конечно, в игру вступала удача и милость Богов. Мы знаем немалое количество случаев, когда рыцарские отряды, опрокинув противника, гибли, получив удар во время преследования. Ну или наоборот, так увлекались погоней, что сами себя исключали из дальнейшего сражения.
Если же успеха достигнуть не удавалось, и противник стоял крепко, то рыцари пытались выйти из боя для того, чтобы отойти на свою первоначальную позицию, прийти в себя и попробовать еще раз. Впрочем, удавалось это далеко не всегда. Кавалерия, даже если это отлично бронированная ударная кавалерия, знает ровно два маневра. Она или бьет, или бежит. И вот выход из не очень успешной атаки был для благородных шевалье, пожалуй, самым опасным маневром вообще. Особенно, если противниками их выступала такая же рыцарская конница.
Потеряв скорость и маневрируя непосредственно в соприкосновении с противником, несложно было получить удар такой силы, что тактический отход на заранее подготовленные позиции, как-то незаметно превращался в паническое бегство. В ходе которого, несколько минут назад еще сильный и боеспособный отряд просто разваливался, утратив командование, боевой дух, да и банальное представление о том, где свои, а где враги.
Впрочем, последнее случалось нечасто. Всё-таки средневековое рыцарство, совершенно точно не зря считалось военной элитой. Поэтому мы знаем множество сражений, когда они просто стирали противника с поля боя, и ничуть не меньше случаев, когда их пускала на фарш профессиональная пехота или благородные коллеги по военному ремеслу. А вот историй про то, как рыцари, особенно рыцари классического Средневековья, бежали с поля боя, намного, намного меньше. Хотя, конечно же, такое случалось.
В любом случае, если в процессе атаки рыцарь не погиб, не завяз в пехотном болоте, не оказался за линией вражеской армии, не попал в плен, не умчался вдаль, преследуя врага, или не потерял коня, он возвращался на то место, с которого все началось. Ну а далее - по обстоятельствам. Если сражение еще длилось, и на месте был человек, имевший право отдавать приказы, то можно было перевести дух и сходить еще в пару-тройку атак до тех пор, пока не закончатся целые копья, враги или вверенный личный состав. Мы знаем огромное количество военных кампаний, вроде сражений при Бувине, Бремюле или битвы при Грансоне, когда рыцарская конница била по противнику, откатывалась на стартовые позиции и повторяла это раз за разом, до тех пор, пока противник не бежал или она сама не прекращала свое существование как подразделение.
Если же в процессе атаки отряд нес серьезные потери и был рассеян, оставшиеся в строю нередко примыкали к ближайшим, еще сражающимся отрядам. Впрочем, если рыцарь, потерявший отряд, направлялся к королевскому штандарту, где обычно располагалась ставка и резервы, это тоже не считалось позором. Ну просто потому, что там его радушно встречали и быстро определяли туда, где он все еще мог приносить пользу.
Хотя, если говорить совершенно честно, то до самого начала XV века, большая часть средневековых сражений заканчивалась после первой и единственной успешной или неуспешной рыцарской атаки. И вот по её результатам все становилось ясно. Или враг бежит и победа за нами, или все строго наоборот. И только с появлением на полях сражений устойчивой профессиональной пехоты в виде швейцарцев, ландскнехтов и прочих подобных наемников изменило эту привычную картину боя. Впрочем, не то чтобы очень сильно изменило, нужно признать.
Кстати, именно появлением этой самой устойчивой пехоты рыцарство понемногу начало спешиваться. Конечно же, атака в конном строю оставалась для него главным способом ведения боя, но вторая половина Столетней Войны крайне доступно объяснила благородным шевалье, что обычную пехоту больше не нужно недооценивать. И если раньше идея пойти в атаку своими ногами была сущей экзотикой, то уже в XIV веке, аристократия с обеих сторон конфликта, не чинясь, вставала в пехотный строй. И в этом не было больше никакого урона чести. Просто потому, что короли с обеих сторон стояли где-то неподалеку. Впрочем, о том, как рыцари ходили в атаку пешком, мы поговорим уже в следующий раз.
И вот, казалось бы, ну что может быть проще рыцарской атаки. Надел доспехи, сел на коня, перехватил поудобнее копье и вперед, на врага. И это что характерно, правда. Сама рыцарская атака проста, незатейлива и эффективна, подобно удару ломом. Вот только весь комплекс мероприятий, сопровождающий ее с момента расстановки армии и до конца сражения, чрезвычайно тернист. Впрочем, как всем известно, военное дело просто и вполне доступно здравому уму любого человека. Вот только воевать сложно.