В XX веке ученые заметили странное явление: массовое истребление китов в Южном океане не увеличило популяцию их основной пищи — криля, а сократило на 80%. Это противоречие получило название «парадокс криля». Разгадка кроется не в простой пищевой цепочке, а в сложной системе, где хищники становятся «фермерами», а их экскременты — удобрением для целых экосистем.
Криль — мелкие ракообразные, основа пищевой пирамиды Антарктики. Эти существа длиной до 6,5 см формируют скопления биомассой до 750 млн тонн, кормя китов, тюленей, пингвинов и рыб. В начале XX века в Южном океане обитало около миллиона усатых китов, каждый из которых съедал до 4 тонн криля в день. К 1970-м китобои уничтожили большую часть этих китов. Логика подсказывала: меньше хищников — больше добычи. Но криль исчез вместе с китами.
Киты не просто потребители, но ключевые участники круговорота веществ. Поедая криль в глубине, они выделяют богатые железом фекалии в поверхностных водах. Один грамм железа из экскрементов синего кита стимулирует рост фитопланктона, который связывает 10 кг углерода. Фитоорганизмы становятся пищей для криля, замыкая цикл.
Южный океан страдает от нехватки железа — элемента, критичного для фотосинтеза: 98% железа здесь поступает не с пылью или реками, а через китовый помет. Уничтожив китов, люди лишили экосистему 23 млн тонн удобрений в год. Фитопланктон перестал размножаться, лишив криль кормовой базы.
Сокращение криля ударило по всей пищевой цепи. Численность пингвинов Адели упала на 77%, тюленей-крабоедов — на 50%. Даже рыбы, конкурирующие с китами за криль, стали мельчать из-за нехватки пищи.
В 2021 году команда Стэнфорда использовала дроны, эхолоты и датчики, прикрепленные к китам, чтобы измерить их рацион. Оказалось, синие киты съедают не 3–4, а 16 тонн криля в день. До китобойного промысла киты Южного океана потребляли 430 млн тонн криля ежегодно — вдвое больше современной биомассы.
Расчеты показали: для поддержки 1 млн китов в начале XX века требовалось 5 млрд тонн фитопланктона. Сегодня его биомасса не превышает 1 млрд тонн. Исчезновение китов снизило продуктивность экосистемы на 80%, сделав ее уязвимой к климатическим изменениям.
Криль играет роль «биологического насоса», перенося углерод из атмосферы на дно океана. Ежегодно они поглощают 35 млн тонн CO2 — эквивалент выбросов 23 млн автомобилей. Сокращение их численности ослабило океан как карбоновый резервуар.
Антарктический криль — ценный ресурс для пищевой промышленности и аквакультуры. Его белки, жирные кислоты Омега-3 и астаксантин используют в БАДах, кормах для лосося и косметике. С 1970-х мировой улов упал с 500 тыс. до 200 тыс. тонн в год, несмотря на совершенствование технологий.
Современная популяция синих китов в Южном океане — менее 3 тыс. особей. Для возвращения к доиндустриальной численности им требуется 150 лет, но без криля и фитопланктона это невозможно. Экосистема попала в ловушку: киты не могут восстановиться без криля, а криль — без китов.
Парадокс криля — яркий пример, как краткосрочная выгода ведёт к долгосрочной катастрофе. Уничтожив китов, человечество не просто потеряло вид — оно разрушило механизм, поддерживавший жизнь в Южном океане миллионы лет. Восстановление требует не только защиты оставшихся животных, но и переосмысления роли человека в экосистеме. Как отмечает океанограф Мэтью Савока: «Киты напоминают нам, что природа — не набор видов, а сеть взаимосвязей. Разорви одну нить — распутается весь ковёр»47.
При подготовке статьи использовались данные исследований Стэнфордского университета, Британской антарктической службы и Международного союза охраны природы.
-----
Смотрите нас на youtube. Еще больше интересных постов на научные темы в нашем Telegram.
Заходите на наш сайт, там мы публикуем новости и лонгриды на научные темы. Следите за новостями из мира науки и технологий на странице издания в Google Новости
