Нина Ивановна выглядела растерянной в стенах церкви. Она тут за всю жизнь не бывала ни разу, всё говаривала, чему быть, того не миновать, а каяться всегда было не для неё. Но сегодня другое дело, сегодня она пришла поблагодарить, да признать свои ошибки.
Опытная служка сразу же поняла, что вошедшая дама тут редко бывает, поэтому подошла, выслушала, с чем дама пожаловала, а затем указала на нужную икону.
Отправилась женщина в ту сторону, куда ей показали, чтобы дальше самой разбираться в собственной душе. Напутано там много, предстояло ещё разобраться, осознать, да покаяться, прощение попросить. У кого? У той, которую ненавидела последние двадцать лет.
Сын Костя женился неожиданно для родителей. Однажды он просто привёл в дом молодую девушку, по имени Надя, представил её, сообщая, что собирается жениться.
- Мам, пап, знакомьтесь, это Надя. Мы подали заявление в ЗАГС, через неделю свадьба, расписываемся мы.
- Как так расписываетесь? – Нина Ивановна поставила кружку на стол, всматриваясь попутно в молодую особу, которую привёл в её дом сын. Отец тем временем выходил из ванной комнаты и от услышанных слов выронил даже полотенце из рук.
- Ну как расписываются, ручкой, конечно же, - Костик улыбнулся, крепче сжав ладонь своей Наденьки.
- Хорошо, допустим распишитесь, - начала своим напряжённым голосом говорить своё слово мать, - а жить где будете?
- У нас, место вон сколько. Комната моя целая свободная, что же ей пропадать, что ли? Правда пап? – сын посмотрел на отца, стоящего ближе к молодым, с надеждой, что тот его поддержит.
- Что значит пап? Тут я всё решаю, - в голосе Нины Ивановны были какие-то железные нотки недовольства.
- Ну хорошо, - сын посмотрел на мать, - правда, мам?
С первых дней отношения в семье не заладились, Надю никто с распростёртыми объятиями не собирался принимать. Свекровь смотрела на всё происходящее с некой надменностью, ей было неприятно, что сын дарит какой-то девке подарки, целует её и с нежностью в глазах на неё смотрит. Она старательно сеяла в сознании сына зерно недоверия.
- Смотри, как бы тебе твоя Наденька рога бы не наставила. Небось там на работе хвостом крутит, рога навесит, в дом не войдёшь, спиливать придётся.
Срывалась Нина Ивановна чаще всего на мужа, так как сыну такое высказать не могла. Она никак не была в состоянии смирится с появлением чужого человека рядом с сыном, поэтому часто выговаривала Сергею Николаевичу:
- Подумаешь, расписали, когда этот штамп в паспорте кому-то мешал? – а после того, как сын сообщил о том, что Наденьку нужно прописать, так как на учёт её могут не поставить в женскую консультацию, то Нина и вовсе рассвирепела, поэтому, оставшись наедине с супругом, начала свою истерику, - тебе вообще ничего не интересно, как ты можешь ко всему так спокойно относиться? У тебя сына захапали, а ты ходишь спокойный. Она уже и на квартиру рот свой открывает. Знаешь, что мне Костенька на днях сообщил? Его Наденьке видишь ли прописка нужна, чтобы в консультацию женскую встать на учёт. Беременная она, видишь ли. А его ли это ребёнок? Может нагуляла, а тут пригреться у нас захотела? Ты бы хоть слово своё сказал, Сергей, отец ты или кто?
Через год появился в семье Никитка. Отношения между свекровью и невесткой становились всё напряжённее. Нина Ивановна высказывала вслух своё недовольство чуть ли ни каждый день. Костик был между двумя женщинами и приходилось ему выбирать постоянно, кого из обеих дам защищать.
Чаще всего Константин вставал на сторону матери, так как Нина Ивановна была женщиной властной, с ней было сложнее сладить, а жена всё терпела, с ней так можно было. И Надя терпела, старалась молчать ради мира в семье, ради сына.
Год так промучилась молодая мать, а после всё же не вытерпела и предложила мужу съехать.
- Костя, давай квартиру снимем. Тяжело мне тут, да и твоя мама страдает, она тут хозяйка. От нашего переезда всем станет легче.
- Да ты что, а платить чем? Да и чужое там всё, а тут мы дома, - попытался возразить Костя.
- Ну смотри, если не хочешь, то я одна съеду, к маме своей поеду, устала я тут.
Молодые всё же переехали, правда без скандала не обошлось. Нина Ивановна уход сына восприняла, как предательство, да ещё и с ней уходил, а это означало, что Надя эта победила, поэтому свекровь рассвирепела основательно.
- Правильно, сын, бросай мать с отцом, лучше, конечно же, девка эта, а не родные люди. Только знай, что тебя всегда я прощу и приму, а эту твою Надю видеть не желаю. Для тебя двери открыты, но ей нет сюда дороги. Откуда она только взялась на мою голову?
Годы шли, молодые снимали однушку неподалёку от дома родителей. Надя вышла на работу, Никита в детский сад отправился, но свекрови никакой лад в семье не нужен был, она продолжала свою тихую войну.
Надю в дом не приглашали, а вот Костя ходил к родителям каждый выходной, да и Никитку с собой брал иногда. Костя играл с отцом в шахматы, пил чай со стряпнёй матери, а Надя на всё это смотрела сквозь пальцы, ну что поделаешь, если ей такая свекровь досталась. Нина Ивановна же люто ненавидела Надю ещё и из-за того, что однажды сын ей сказал:
- Мам, не обижайся, но Надя жена моя, да муть Никите, а ты, что к ней, что к внуку, как к чужим относишься.
- У твоей Нади мать ей, вот пусть она её и любит, а я не обязана. А то, что Никита твой сын, это ещё проверить надо, - со злостью ответила женщина.
- Это мой сын и мой наследник! – возразил Костя.
- О, как ты запел, наследник значит? Ну посмотрим. Про свою Надьку больше не заикайся!
- Мам, она жена мне!
- А я мать!
И снова истерики, крики и скандал, за которыми последовал приезд скорой. Так было каждый раз, когда Костя пытался поговорить с матерью о своей Наде, стараясь помирить двух любимых женщин. В один из таких дней Нина Ивановна твёрдо решила «Разведу их, ради счастья сына разведу!».
Начала свою войну Нина мягко, она просто врала сыну что видели его Наденьку с тем-то и там-то, но Костик просто так верить и не собирался, отбивался и спорил с матерью, что такое произойти не могло.
Но однажды он увидел свою Надю, беспечно болтающую с коллегой у здания, где она трудилась. Тогда он закатил скандал. Сколько бы не пыталась утихомирить мужа Надя, ничего не выходило, он всё громче кричал на неё.
- Права мать была, чувствовала она сердцем, что змею пригрели. А я тебя ещё защищал, выгораживала перед ней, а ты…
Происходило всё на улице, средь бела дня. Костя кричал, оскорбляя жену теми самыми словами, что вложила в его голову мать. Надя плакала и молчала. Даже прохожий попытался помочь молодой женщине, успокоить Константина, но ничего не вышло, мужчину было не остановить.
Забрав сына из детского сада, Надя пришла к дверям съёмной квартиры, но войти не получилось. У самого входа стояли два чемодана, на которых сверху лежала записка:
«Убирайся из моей жизни вместе с твоим сыном. Да, именно с твоим! Теперь я всё знаю, глаза открылись, жаль, что так поздно. С разводом позже. На алименты не вздумай подавать, платить не стану!»
Надя присела от обиды и расплакалась. Никита стоял рядом, стараясь утешить свою мать, проводя по её волосам.
- Мам, пойдём к бабушке. Мам, не плачь.
- Мам, попроси папу приехать за нами, он нас с Никиткой выгнал, вещи собрал и выставил перед дверью, - через минуту уже говорила по телефону Надя, - мам, не начинай, и так плохо мне.
Пока ехал отец, чтобы забрать дочь и внука, Надя продолжала плакать, Никита же уже не успокаивал её, просто стоял рядом и молчал, смотря в пол со взрослым, грустным взглядом.
Мужу звонить Надя не стала, для чего? Он скорее всего отправился к своей матери, чтобы обсуждать её победу. Она знала, что сейчас те сидят на кухне и обсуждают её, воссоединившись наконец.
Надя вспоминала все годы её несчастной жизни. В голове всплывали постоянные споры с родителями, желающими вмешаться и поставить на место агрессивную сватью. У Нади почему-то была всегда надежда, что однажды её свекровь привыкнет к ней, а Костя повзрослеет и превратится в настоящего мужчину, способного жить своей жизнью, без указаний матери.
Переехав к родителям, Надя там и осталась вместе с сыном. Никитка редко спрашивал об отце, а на сердце самой женщины раны затягивались. Она всё реже пыталась что-то понять, принимая то, что так и должно было быть.
Звонок раздался неожиданно, спустя десять лет. Голос Кости она узнала, удивляясь при этом его появлению.
- Надя, привет, помощь твоя нужна. У матери инсульт, а ухаживать совсем некому, она парализованная лежит.
Спустя столько лет, у Нади почему-то ёкнуло сердце от его голоса. Она сама себя остановила, ведь у мужа женщина была, при чём тут она, почему именно ей звонит?
- Так ухаживайте, сиделку наймите, вас там много, что за одной женщиной не можете проследить?
- Нет никого, кроме меня и матери. Отец ушёл давно, сразу же, как с тобой разошлись. Сказал, что матери никто не важен, житья от неё нет. Он к женщине с работы переехал, там и живёт сейчас. Ухаживать за ней не собирается. У меня была женщина, так ушла сразу же, как вот эта беда случилась. Не нужен я ей стал.
«А мне значит нужен?» - тут же подумала Надя, но вслух сказала иначе.
- А сиделку чего не наймёшь?
- Нанимали, пока деньги были, но они кончались. Надь, ну не знаю я, что делать. Как за ней ухаживать? Хотя бы помыть как? Я же мужчина, не могу я. Очень мне помощь твоя нужна.
Костя был раздавлен, а Надя слушала и не понимала, отчего в её сердце откликается его боль, почему она мимо не может пройти и хочется не оставить человека в беде, который её когда-то просто вышвырнул из дома.
- Ладно, я вечером приду, приготовь там всё.
Когда она пришла к подъезду свекрови, её ждал Костя, чтобы проводить наверх. Почему-то ему хотелось её встретить, может от того, что она была единственная, кто откликнулся?
Вечером Надя стала разговаривать с сыном. Она сказала ему, что он может сам решать, нужно ли ему это, но его бабушка в тяжёлом положении и ей нужна помощь. На следующий день они пошли в дом свекрови вместе с Никитой.
Женщина молчаливо наблюдала за тем, как Надя и Никита возятся с ней и не понимала, как такое может быть? Как та самая девчонка, к которой она так плохо относилась, оболгала, выгнала из дома и сломала жизнь, может к ней с добром отнестись?
А Никита был копией своего отца. Нина Ивановна смотрела и появлялось у ней желание выжить, чтобы обнять эту девочку, чтобы попросить у неё прощение, чтобы встать на колени и покаяться в содеянном.
Надя терпеливо ухаживала за свекровью, словно бы и не помнила всего того зла. Только Никита смотрел на бабушку своим колючим взглядом, уж хорошо ему врезались в память слёзы матери, да те сумки в подъезде, собранные отцом.
Нина Ивановна шла на поправку, вот уж и ходить стала, передвигалась по квартире и себя могла обслуживать. Надя всё была рядом. Свекровь смотрела в глаза своей невестке с благодарностью. Однажды врач, наблюдающий Нину Ивановну, заметил:
- Быстро вы на поправку пошли, не у всех так получается выкарабкаться. Тут забота близких, думаю, сыграла хорошую роль. Не всё же от нас, от врачей зависит, а ещё и от того, сколько вложено любви от родных, что рядом.
- Я знаю, - только и смогла сказать в ответ Нина Ивановна.
Свекрови всё лучше становилось, поэтому Надя ей больше не была нужна. В тот день невестка последний раз прибралась и сварила куриный супчик, затем заглянула в комнату к Нине Ивановне и сообщила:
- Ну всё, я сегодня последний день. Вам уже лучше, поэтому сами уж справитесь.
- Подожди, Наденька, - откликнулась Нина Ивановна, - останься, я хочу прощения у тебя попросить, виновата я перед тобой. Прости меня, за всё…
Женщина заплакала, хватаясь за платок, чтобы попытаться успокоиться, ведь хотела многое она сказать, а вот эмоции захлестнули.
- Не надо, всё хорошо, что было, то прошло, - Надя присела рядом на кровать, - я не злюсь, простила. Вам силы нужны, нервничать нельзя.
- Спасибо, дочка, - впервые назвала Нина Ивановна тогда ненавистную ей когда-то невестку дочкой, - не права я была. Знаю, что Никитка меня ненавидит, не имею я право его об этом просить, но пусть приходить хоть иногда. Отца путь не бросает. Слаб он совсем, это я его сломала. Думала, что всегда буду рядом, уверена была, что всё знаю лучше всех, а нет, вон как обернулось, сама же и заболела, боюсь Костю одного оставить. Я думала тогда, что для него лучше делаю, а сейчас понимаю, что о себе больше пеклась, эгоисткой была.
Надя тихонька вышла, прикрывая за собой дверь. Она спускалась вниз, оставляя за собой ступеньку за ступенькой, а вместе с ними и всю ту тяжёлую обиду на свекровь и на бывшего мужа. Сколько же было выплакано ей слёз, сколько же переживаний и боли таилось в её сердце. Теперь можно было всё это отпустить и забыть.
Костя как-то однажды, когда Надя была в их квартире, попытался затеять разговор: «А может быть нам…», но взглянув в глаза бывшей супруги, умолк. Нет, Надя знала, что назад дороги нет, но была рада скинуть тяжесть с плеч от прошлой обиды.
Через неделю Нина Ивановна смогла из дома выходить и попросила сына свозить её в церковь.
- Ты чего это удумала, мамуль, никогда же не бывала там?
- Да, не бывала, а сейчас мне надо.
В Прощённое Воскресенье Нина Ивановна отправилась в храм, настало то самое время.
