Еще прошлым летом случилось мое знакомство с Сергеем Сергеевичем Антоновым – художником и скульптором, крайне чутким к окружающему миру мастером. Мне удалось провести целый день в мастерской Антонова, и у меня наконец дошли руки немного о нем рассказать.
Как художник Сергей Антонов сформировался еще до прихода в Церковь, до крещения. И уже тогда появились первые работы на евангельскую тему. Это скульптурные группы «Встреча Марии и Елизаветы» (1987 г.) и «Благовещение» (1985 г.), которые тогда купила Третьяковская галерея. Уже в них проявился теперь узнаваемый язык мастера — условный, лаконичный, где отсечено всё лишнее, но передана сильная эмоция — радость встречи, смущение Марии перед Архангелом, кротость Архангела Гавриила, несущего добрую весть будущей Матери Бога.
Работы Антонова ценны не только с точки зрения содержания, красивы не просто как произведения искусства. Большинство его произведений относятся к реди-мейд объектам. Это значит, что они созданы из материалов, которые уже где-то когда-то использовались. Мраморные плиты, деревянные прялки, старые бочки и даже ржавые гвозди. Сергей Сергеевич дает им новую жизнь и наполняет их новым сакральным смыслом.
Сергей Антонов говорит со своим зрителем на современном выразительном языке и при этом создает работы для Церкви и молитвы. Кто-то увидит противоречие: ведь церковное – это вечное, традиционное, каноническое, в какой-то степени архаичное. Соглашусь, чаще всего, особенно для стороннего человека, так и есть. Но этот мастер так искусно может применять современные художественные методы в своих церковных работах, что никаких внутренних разногласий не возникает.
Сергей Антонов работает с церковной скульптурой. Хотя скульптура существовала в Церкви всегда – это и поклонные кресты, и наперсные кресты священников, и целовальные кресты, к которым каждый прикладывается после Литургии, резьба иконостасов и фасадов – она как будто до сих пор остается незамеченной, недооцененной, стоящей в тени более высоких и «православных» искусств вроде иконописи. Но не заметить и не оценить работы этого мастера невозможно.
Например, Иконостас для храма в Крапивниках (Серафимовской придел храма преподобного Сергия Радонежского в Крапивниках в Москве) — одно из ярчайших произведений мастера .
Основанием для резных икон иконостаса стали старые доломитовые плиты. Когда-то имевшие чисто утилитарное назначение, сегодня они ведут совсем другой «образ жизни». Они стали носителями священных образов, к которым обращен взгляд молящихся на Литургии. «Незнатное мира и уничиженное и ничего незначащее избрал Бог…» (1 Кор. 1:28).
А ещё в конструкции использован ржавый металл. Здесь Сергей Антонов пошел своим любимым путем — не бороться с имеющимися формами, не скрывать их, а полностью обнажить и сделать частью целого. «Я вспомнил, что этот храм — по сути дела базилика. В приделе полукруглое завершение, высота алтаря 5 метров, получается узкое высокое пространство. А между сводами идет кованая железная связь, и притом кривая. Убрать ее нельзя, закрывать не хочется. И я пытался бороться с ней. Но потом понял, что правильный путь — помириться с ней, полюбить. И когда я ее полюбил, я придумал этот проект иконостаса», – рассказывает мастер.
В качестве икон тоже использованы плиты из доломита с рельефами традиционной иконографии иконостаса — образы Спасителя, Божией Матери, Благовещение на Царских вратах и Тайная Вечеря (в верхней части).
Сам иконостас спроектирован в форме креста, что символично сразу в нескольких смыслах. Во-первых, в богословском: алтарь как символ Царствия Небесного, в которое каждый входит через несение своего креста. Во-вторых, в историческом: придел, где установлен иконостас, служил усыпальницей князей Ухтомских, и иконостас стал своеобразным увековечиванием их памяти. В-третьих, в художественном: одна из святынь храма — Кийский крест патриарха Никона XVII века – установлен в правой части храма. Так возникает своеобразная симметрия, связь времен.
А своды алтаря украсили росписи, созданные супругой Сергея Антонова — иконописцем Ириной Зарон. И это придаёт произведению цельность, дополнительную выразительность и наполненность сокровенными смыслами.
Как художник Сергей Антонов сформировался еще до прихода в Церковь, до крещения. И уже тогда появились первые работы на евангельскую тему. Это скульптурные группы «Встреча Марии и Елизаветы» (1987 г.) и «Благовещение» (1985 г.), которые тогда купила Третьяковская галерея. Уже в них проявился теперь узнаваемый язык мастера — условный, лаконичный, где отсечено всё лишнее, но передана сильная эмоция — радость встречи, смущение Марии перед Архангелом, кротость Архангела Гавриила, несущего добрую весть будущей Матери Бога.
Сильные чувства вызывает и более поздняя работа, скульптурная группа «Снятие с Креста». Её можно воочию увидеть в подмосковной мастерской Антонова.
Она создана из мраморных ступеней Пушкинского музея, которые остались после реконструкции здания. Знакомый реставратор предложил забрать исходники Антонову, и скульптор, конечно, согласился. Если присмотреться, то ступень видна и сейчас. Но это совсем не мешает пониманию основного сюжета композиции. Фигуры безжизненного тела Христа с повисшей, словно плеть, рукой, которое поддерживает склонившийся Иосиф Аримафейский, едва читаются, но образы по-прежнему глубоки и выразительны.
Язык скульптора максимально условный, а нежелание вмешиваться в естественную структуру материала рождает удивительные композиции. Такие вещи может создавать только тот, кто прислушивается к своим материалам, берет их в соавторы.
