В сентябре 1820 года Пушкин в письме брату расскажет о своём путешествии по Кавказу и Крыму с семьёй генерала Н.Н.Раевского: «Мой друг, счастливейшие минуты жизни моей провел я посереди семейства почтенного Раевского». Но всему наступает конец. Закончились три счастливые недели в Гурзуфе, и 5 сентября Александр Сергеевич вместе с обоими Николаями Николаевичами (отцом и сыном) уезжает из гостеприимного дома. По пути в Симферополь они посещают многие интересные места в Крыму и, в частности, 7 сентября осматривают ханский дворец в Бахчисарае.
Четыре года спустя, в декабре 1824 года, Пушкин опишет свою поездку в Крым для альманаха Дельвига «Северные цветы». И сделает это довольно прозаически: «В Бахчисарай приехал я больной. Я прежде слыхал о странном памятнике влюблённого хана. К** поэтически описывала мне его, называя la fontaine des larmes [фонтаном слёз]. Вошед во дворец, увидел я испорченный фонтан; из заржавой железной трубки по каплям падала вода. Я обошёл дворец с большой досадою на небрежение, в котором он истлевает, и на полуевропейские переделки некоторых комнат. NN почти насильно повёл меня по ветхой лестнице в развалины гарема и на ханское кладбище».
«NN» - несомненно, один из Раевских (скорее всего, сын). А вот о том, кто эта «К**», исследователи спорят: кто-то видит здесь намёки на «потаенную любовь» поэта, хотя в черновом тексте у него было «К*** поэтически описал». Кто-то называет Екатерину, старшую дочь Раевского, которую поэт называл «женщиной необыкновенной» (я о ней писала). Кто-то говорит о С.С.Киселёвой, урождённой Потоцкой (в этой фамилии я ещё вернусь). Сам Пушкин писал А.А.Бестужеву: «Я суеверно перекладывал в стихи рассказ молодой женщины». А позднее ему же скажет: «Признаюсь, одной мыслию этой женщины дорожу я более, чем мнениями всех журналов на свете и всей нашей публики»…
Но так или иначе, весьма скептическое описание «испорченного фонтана», где «из заржавой железной трубки по каплям падала вода», переросло в великолепную поэму. Над ней Пушкин начал работать весной 1821 года, завершил работу осенью 1823-го, а в 1824 году поэма была напечатана и имела успех («Радуюсь, что мой "Фонтан" шумит», - писал Пушкин).
Наверное, прежде чем говорить о самой поэме, нужно обратиться к её «вдохновителю» - тому самому фонтану, тем более что Пушкин поминал его не раз. В «Путешествиях Онегина» (той части, что будет включена в роман) поэт воскликнет:
Скажи, фонтан Бахчисарая!
Такие ль мысли мне на ум
Навёл твой бесконечный шум,
Когда безмолвно пред тобою
Зарему я воображал
Средь пышных, опустелых зал...
Здесь идёт речь о противопоставлении романтических мечтаний и реальной жизни. А в год выхода поэмы Пушкин напишет стихотворение «Фонтану Бахчисарайского дворца»:
Фонтан любви, фонтан живой!
Принёс я в дар тебе две розы.
Люблю немолчный говор твой
И поэтические слёзы…
По преданию, поэт положил в чашу фонтана две розы – и сейчас каждый день сотрудники музея кладут туда два свежих цветка…
Скорее всего, сначала фонтан стоял не там, где находится сейчас (туда его перенесли к приезду Екатерины II во время её крымского путешествия), а у мавзолея возлюбленной наложницы хана. Кем она была, точно не известно: исконно называли умершую в 1764 году Диляру-бикеч, затем предания стали называть христианку: гречанку, грузинку и, наконец, полячку. Пушкин к изданию своей поэмы приложил «Выписку из Путешествия по Тавриде И.М.Муравьёва-Апостола», автор которой (отец братьев-декабристов) путешествовал по Крыму на два месяца позднее Пушкина; он писал: «Странно очень, что все здешние жители непременно хотят, чтобы эта красавица была не грузинка, а полячка, именно какая-то Потоцкая, будто бы похищенная Керим-Гиреем. Сколько я ни спорил с ними, сколько ни уверял их, что предание сие не имеет никакого исторического основания и что во второй половине XVIII века не так легко было татарам похищать полячек; все доводы мои остались бесполезными: они стоят в одном: красавица была Потоцкая; и я другой причины упорству сему не нахожу, как разве принятое и справедливое мнение, что красота женская есть, так сказать, принадлежность рода Потоцких».
Этой версии будет придерживаться и Пушкин в своей поэме. После публикации её (вот она, «волшебная сила искусства»!) никто уже не сомневался в происхождении прекрасной пленницы, а сам фонтан превратился в символ трагической любви хана и появилась крымская легенда: «Вызвал Крым-Гирей мастера иранца Омера и сказал ему: "Сделай так, чтобы камень через века пронёс моё горе, чтобы камень заплакал, как плачет мужское сердце"».
Хотя подобные фонтаны, как указывают источники, можно встретить в мусульманских дворцах, вспоминается всегда именно пушкинский. И именно им вдохновлялся архитектор А.И.Штакеншнейдер, когда, оформляя в конце 1850-х годов в восточном стиле Павильонный зал Малого Эрмитажа, он симметрично разместил около мраморной лестницы четыре подобных фонтана:
Твоя серебряная пыль
Меня кропит росою хладной:
Ах, лейся, лейся, ключ отрадный!
Журчи, журчи свою мне быль…
Ну, а мы обратимся к рассказам фонтана уже в следующий раз.
Если понравилась статья, голосуйте и подписывайтесь на мой канал!Уведомления о новых публикациях, вы можете получать, если активизируете "колокольчик" на моём канале
Навигатор по всему каналу здесь
«Путеводитель» по всем моим публикациям о Пушкине вы можете найти здесь
