Тамара Ивановна отдышалась и пошла дальше, путь ее лежал в магазин супермаркет подальше от дома, она выбрала специально, чтобы до него добраться нужно пройти через парк, погода конечно не располагает к прогулкам, да и тяжело Тамаре Ивановне уже передвигаться, но без этой физической активности организм может сдаться раньше, чем это возможно. Врачи рекомендовали Тамаре Ивановне ежедневные прогулки, вот она и гуляла. Время Тамара Ивановна выбрала такое, час-пик, вокруг неё быстрым шагом шли люди возвращавшиеся с работы, кто-то ещё должен был в магазин забежать, кто-то в детский садик за ребёнком. Они все будто бы жили в каком-то другом времени, торопились, суетились. Тамара Ивановна же могла себе позволить идти неспешным шагом и любоваться окружающими пейзажами. А ведь когда-то так же как и вся эта молодёжь торопилась, бежала, спешила. И вдруг внимание Тамары Ивановны привлекла сгорбленная фигурка на парковой скамейке. Чуткая женщина сразу поняла, этот человек явно в беде. Подошла ближе, пригляделась, на скамейке сидела совсем ещё молодая женщина, смуглая, черноглазая, одежда на ней была старая, дешёвенькая, но чистая и опрятная. В руках женщина держала ребенка в пышном конверте, таких малышей обычно выписывают из роддома. Она покачивала свёрточек и плакала, по щекам её текли самые настоящие слёзы, никто не замечал этих слёз, люди бежали мимо по своим делам, они даже внимания не обращали на девушку на скамейке. А если бы и скользнул кто по ней взглядом, всё равно бы слёз не разглядел. Незнакомка с малышом в руках сидела в полоборота, спиной к главной дорожке парка, наверное она не хотела, чтобы её видели в таком состоянии. Тамара Ивановна поняла, что теперь точно не сможет уйти. Девушке было на вид чуть за 20, малыш на руках, не бросать же её в беде. Пожилая женщина долго не решалась заговорить с незнакомкой, как-то неудобно приставать к людям с вопросами, мало ли как воспримет её внимание эта девушка. Но иного выхода Тамара Ивановна для себя не видела.
- Здравствуйте, — произнесла пожилая женщина присев рядом с девушкой на скамейку, - Уж простите моё любопытство, но что с вами стряслось? Могу ли я вам чем-нибудь помочь?
Девушка повернула к Тамаре Ивановне заплаканное лицо, в её жгучих черных глазах читалось удивление, она явно не ожидала, что кто-то проявит сочувствие.
- Спасибо, — вежливо ответила девушка, - Только вряд ли вы мне хоть чем-то поможете. У меня вообще ситуация безвыходная.
- Такого не бывает, всегда можно найти выход, это я вам говорю с высоты своих лет. Такого не бывает, чтоб выхода не было, — тепло улыбнулась собеседница Тамара Ивановна.
- Бывает… Я бы рассказала вам, но история длинная очень и не слишком красивая, спешите наверное.
- Уж чего-чего, а свободного времени у меня в достатке, — возразила Тамара Ивановна, - И истории я всякие жизненные ох как люблю.
- А сколько времени сейчас? — вдруг встрепенулась девушка.
- Почти шесть.
- Садик до семи работает, значит у меня ещё час. Если у вас есть время, то слушайте.
Карина родилась в цыганском таборе. С самого раннего детства она замечала, что к ней и ее матери относятся не так, как к другим. Пренебрежительные взгляда, грубые слова. За одни и те же проступки других ребят из табора и Карину наказывали совершенно по-разному. Девочке всегда больше доставалось. Став старшей, она поняла в чём дело. Мама была здесь чужаком. Ее привет в табло отец Карины, оба в то время были ещё очень молоды, случайно встретились, вспыхнулось сильное чувство, такое, что юная девушка, почти еще девочка, сбежала со своим возлюбленным в табор. Бабушка Карины, мать отца, обожала внучку несмотря ни на что. Карина была единственной девочкой среди детей бабушкиных сыновей, долгожданной.
- Наконец-то, — говорила пожилая женщина, - Родилась та, кому могу передать свой дар.
Бабушка никогда не обижала Карину. Они часто и подолгу разговаривали, гуляли вместе по лугам и степям, там где останавливался в это время табор. Бабушка показывала внучке целебные растения, рассказывала об их силе и часто держала девочку за руку. В это время Карина чувствовала как от бабушки к ней переходит какое-то тепло. Цыгане говорили, что так старая Баваль передаёт девочке свой дар, по чуть-чуть. И сетовали, на то, что бесценный подарок получает чужая. Да, Карину называли в таборе чужой и это несмотря на то, что она с рождения жила среди этих людей. Не стоит и говорить о том, что к матери девочки отношение было куда более прохладным. Карина помнила маму молчаливой и безучастной ко всему красивой, женщиной отец сманивший её в табор, быстро охладел к любимой, да и давление людей сыграло свою роль. Он давно обзавелся новой женой, та родила ему трех сыновей, одного за другим. А Карина и её мама жили к бабушки. Внучку Баваль любила и проводила с ней много времени, а вот мать Карины держала скорее как прислугу. Бессловесную, покорную, ко всему безучастную. Но по крайней мере, старая цыганка невестку не обижала, ещё и от других защищала. Карина всегда сколько себя помнила испытывала к маме жалость, даже будучи маленьким ребёнком она понимала, что-то сломило эту красивую, совсем ещё молодую женщину, какие-то внешние обстоятельства сделали из неё такую вот безвольную, равнодушной ко всему особу. Мама, её даже собственная дочь не волновала, она всё время пребывала в каком-то своём мире, как заколдованная принцесса. Исполняла бабушкины поручения как робот машинально, говорила мало, только по делу и никогда, никогда не обнимала Карину. А той так хотелось ощутить материнские объятия, увидеть нежность и любви в её глазах, ну или хотя бы заинтересованность. Бабушка не любила маму Карины, девочка это чувствовала. Но она была единственным человеком в таборе, который приютил ее, дал кров над головой, пищу, одежду и бабушка пыталась вылечить маму, вернуть её к полноценной жизни. Карина своими глазами видела это. Баваль поила молодую женщину какими-то отварами, читала над ней непонятные заклинания. Девочка так надеялась, что это сработает, но мама оставалась прежней, холодной, безучастной, равнодушной.
- Не хватает моих сил с этим справиться, — сетовала иногда бабушка, - Глубоко у неё в душе печаль и тоска сидит, её никто и никогда не любил, это страшно понимаешь? Это калечит душу. Вот и не выдержала мама твоя.
- Но я ведь её люблю! — восклицала Карина.
- Это-то и обнадёживает, возможно не всё ещё пропало.
А ещё ее бабушка говорила, что видит четко дар ее, когда полностью Карине перейдет. Расцветет с новой силой.
- Ты будешь сильнее меня, — улыбалась старушку, приглаживая длинные черные как смоль волосы внучке, - Они все, цыгане эти, что не принимают тебя, будут перед тобой лебезить, молить еще тебя будут, чтоб ты их или их детей от хворей спасала разных. Только ты на мелочи не разменивайся, много можно с помощью трав и отваров исправить. Ты только в действительно серьёзных случаях к дару обращайся, не игрушка это, вырастешь, сама поймёшь.
А потом однажды когда Карине было всего 11 лет, мама вдруг слегла. Она была такой же тихой, безэмоциональной, отстраненной как всегда. Ни на что не жаловалась, просто с матраца служившего ей кроватью не встала, лежала. Тихая, бледная и очень тяжело дышала. Бабушка заволновалась, достала свои снадобья и старые книги, выгнала Карину на улицу. Девочка сидела около кибитки прислонившись спиной к стене и молилась всем силам, чтобы бабушке удалось вытащить маму, только какое-то внутреннее чутьё подсказывало ничего не выйдет. Так и получилось. Карина просидела на улице около 3 часов, а потом, потом к ней вышла бабушка. По её печальному лицу девочка сразу всё поняла. Нет больше мамы.
Карина тяжело переносила потерю. Да, мама никогда не проявляла никаких чувств к дочери, но все равно даже её присутствие дарило Карине сил и энергию. А потом, в сердце девочки всегда жила надежда, надежда на то, что когда-нибудь все станет по-другому, мама очнётся от своего оцепенения, чары рухнут, она улыбнётся дочери, обнимет её и настанет совсем другая жизнь, счастливая, яркая, тёплая. Бабушка поддерживала внучку как могла, она и сама рано потеряла мать, и понимала, что сейчас испытывает ребёнок.
Прошло 2 года. И вот однажды утром Баваль усадила Карину перед собой, предварительно предупредив, что разговор у них будет серьёзный.
- Мне сон сегодня приснился, — начала бабушка, - Непростой сон. Я поняла, что скоро меня не станет.
- Нет бабушка, — воскликнула Карина. После ухода матери её самым ужасным страхом стала потеря бабушки, потому что тогда она останется совсем одна. Отец вовсе забыл о её существовании, живёт себе с новой семьёй, остальные цыгане тоже Карину не принимают. Только бабушка. Только она во всём мире любит Карину по-настоящему, пусть же бабушка прекратит говорить такие ужасные слова.
- Карина, ты должна понять, так надо, так получается. Дай мне свою руку, я передам тебе свой дар до конца, мне он больше не нужен.
Карина послушно протянула бабушке ладонь, та сжала её своей сухой тонкой рукой и девочка почувствовала, как знакомое тепло будто бы перебегает от бабушки к ней, приятное чувство. Но в этот раз Карине было страшно, она никогда не ошибается и сейчас наверняка тоже говорит правду.
- Как же я без тебя?
- Знаю милая, тебе страшно, — бабушка погладила внучку по голове, она смотрела на неё с грустью, видно было что бабушке тоже не хочется оставлять девочку без своей поддержки.
- Да, мне очень страшно.
- Тебе всего 12, ты ещё очень слаба и уязвима, здесь тебя так и не приняли. Слушай внимательно, когда меня не станет, уходи из табора, иначе из тебя прислугу сделают, физической работой вымотают так, что весь дар пропадет. А дар этот, он ещё должен сослужить службу добрым людям, он на то тебе и дан, чтобы людей спасать, поэтому как только меня не станет, беги. Сейчас тепло, хорошо, легко доберёшься до города, любого города, который только окажется поблизости в тот момент. Людей поспрашивай где приют, детский дом и сама туда иди. Просись, ребёнку они не откажут, будешь среди чужих, но зато в тепле и сытая, вырастешь окрепнешь и дальше сама уже разберешься.
После того разговора прошло несколько дней. Карина все приглядывалась к бабушке, искала в ней признаки болезни, но та выглядела как обычно.. Бодрая, весёлая, шустрая. Девочка начала уж было думать, что бабушка ошиблась или же то страшное, что должно произойти, случиться нескоро. Но однажды утром бабушка не встала как всегда со своей постели. Карина уже зная в чем дело, медленно подошла к родному человеку и убедилась, что бабушка уже не здесь, а где-то очень-очень далеко, здесь оставалось лишь её тело. Девочка громко рыдала, плакала она долго, судорожно вздрагивая и передергивая плечами. Зато после этого на душе немного полегчало. Потом Карина уселась прямо на пол возле бабушкиной постели и крепко задумалась. Бабушки нет, надо уходить и лучше сделать это прямо сейчас, пока никто из взрослых не узнал и не остановил её. Карина понимала, ведь её здесь не любят за то что она чужая, некоторые так и вовсе враждебно к ней относятся. Людей сдерживала лишь бабушка, которая в таборе имела большой авторитет. Она помогала цыганам избавляться от зубной боли, успокаивала мигрень, из-за этого они и терпели её внучку. А теперь, теперь защитницы у Карины нет, значит пора воспользоваться бабушкиным советом, бежать из табора куда глаза глядят. Карина знала, город недалеко, они вчера вечером проезжали мимо милого такого уютного городка. Карина любовалась его огнями, виднеющими вдали башнями и высокими домами. Не мегаполис, но и не крошечный городишко, там точно есть детский приют и не один, значит Карине туда. Девочка быстро покидала в рюкзак свои немногочисленные вещички и никем не замеченная покинула табор. Долго шла она просёлочной дорогой среди широких полей, брела в сторону города, неизвестность и страшила, и завораживала, тоска по бабушке сжимала сердце. От обилия эмоций по щекам девочки текли слезы, она их даже не вытирала, все равно никто не видит. Самой себе Карина казалась крошечной, ничтожной, слабой, но девочка знала, где-то внутри неё сидит сильный дар, он не даст ей пропасть, поможет в сложной ситуации.
продолжение следует …
