Марина нервно теребила ремешок сумочки, стоя перед дверью родительского дома. В свои 28 она чувствовала себя как нашкодивший подросток. «Соберись, тряпка!» — мысленно приказала она себе и решительно нажала на звонок.
Дверь распахнулась почти мгновенно, словно мама караулила за ней.
— Маринка! Наконец-то! — воскликнула Ирина Петровна, заключая дочь в объятия. — А где же твой ненаглядный Костик?
— Мам, он...
— Опять работа? — перебила мать. — Ох уж эти айтишники! Ладно, проходи. У меня тут пирожки с капустой — пальчики оближешь!
Марина вздохнула. Начало не предвещало ничего хорошего.
За столом, уставленным разносолами, восседал отец — Виктор Андреевич, погруженный в кроссворд.
— Папа, привет! — Марина чмокнула его в щеку.
— А, дочурка, — рассеянно отозвался он, не отрывая глаз от газеты. — Слушай, «столица Перу» — это ведь Лима?
— Да, пап.
— То-то я и думаю... — пробормотал он, заполняя клеточки.
Ирина Петровна тем временем суетилась вокруг стола, подкладывая дочери то оливье, то селедку под шубой.
— Кушай, кушай, — приговаривала она. — А то от этих диет одни кости да кожа остались. Вон, Вадик...
— Мам, — перебила Марина, — я хотела вам кое-что сказать.
— Да-да, конечно, — рассеянно отозвалась Ирина Петровна. — Так вот, Вадик...
— Мама! — повысила голос Марина. — Послушай меня, пожалуйста. Это важно.
Ирина Петровна замерла с салатницей в руках, а отец даже оторвался от кроссворда.
— Мы с Костей решили пожениться, — выпалила Марина на одном дыхании.
Повисла тишина. Марина нервно сглотнула.
— Ну наконец-то! — всплеснула руками мать. — А то я уж думала, так в девках и останешься. Когда свадьба?
— Эээ... через месяц, — растерянно ответила Марина.
— Через месяц?! — ахнула Ирина Петровна. — Да ты с ума сошла! Как же мы успеем всё организовать? Нет-нет, это никуда не годится. Нужно хотя бы полгода на подготовку.
— Мам, мы хотим скромную церемонию, — попыталась объяснить Марина. — Только самые близкие.
— Чтобы моя дочь выходила замуж как нищенка?! — возмутилась Ирина Петровна. — Ни за что! Будет всё как полагается — и белое платье, и лимузин, и голуби! Вот Вадик когда женился...
— Мама, при чем тут Вадик?! — не выдержала Марина. — Я не хочу пышную свадьбу!
— Не хочешь — не надо, — неожиданно вмешался отец. — Твоя свадьба — тебе решать.
— Витя! — возмутилась Ирина Петровна. — Как ты можешь так говорить? Ты что, хочешь, чтобы над нами все смеялись? Чтобы люди подумали, что мы не можем достойно выдать дочь замуж?
— Люди подумают то, что ты им позволишь подумать, — философски заметил Виктор Андреевич. — А вообще, мне кажется, важнее то, что подумает сама Марина. Верно, дочь?
Марина благодарно улыбнулась отцу.
— Ох, ну вы как всегда, — махнула рукой Ирина Петровна. — Ладно, Бог с ней, со свадьбой. Главное — внуков мне побыстрее! А то Вадик уже второго ждет, а от тебя всё никак.
Марина набрала в грудь побольше воздуха.
— Вообще-то, — начала она, — мы с Костей решили пока повременить с детьми. Хотим сначала попутешествовать, может быть, я магистратуру закончу...
— Что?! — Ирина Петровна чуть не выронила тарелку. — Как это — повременить? Тебе уже 28! Еще чуть-чуть и будет поздно! Нет уж, никаких путешествий. Вышла замуж — рожай!
— Мам, это мое решение, — твердо сказала Марина. — И Костино тоже.
— Ничего не знаю! — отрезала Ирина Петровна. — Вот выйдешь замуж — сразу же начинайте стараться. А то я уже всем рассказала, что скоро бабушкой стану!
— Ты... что? — Марина почувствовала, как у нее начинает кружиться голова. — Зачем ты это сделала?
— А что такого? — пожала плечами Ирина Петровна. — Я просто немножко опередила события. Ничего страшного, нагоните.
Марина почувствовала, как внутри нее закипает ярость.
— Знаешь что, мама? — тихо, но твердо сказала она. — Я не собираюсь подстраивать свою жизнь под твои фантазии. Мы с Костей сами решим, когда нам заводить детей. И вообще — может, мы их вовсе не хотим!
— Как это — не хотите?! — ахнула Ирина Петровна. — Ты что такое говоришь? А как же продолжение рода? А кто о тебе в старости позаботится?
— Ну, судя по всему, точно не Вадик, — саркастически заметила Марина.
— При чем тут Вадик? — возмутилась мать. — У него своя семья!
— Вот именно, — кивнула Марина. — У него своя семья, у меня — своя. И я не обязана жить так, как ты хочешь.
— Доченька, — вмешался отец, — может, не стоит горячиться? Мама просто волнуется за тебя.
— Нет, пап, — покачала головой Марина. — Я больше не могу это терпеть. Мам, я люблю тебя, но... мне нужно пространство. Я взрослый человек и сама могу принимать решения.
— Ты... ты неблагодарная! — всхлипнула Ирина Петровна. — Я всю жизнь тебе посвятила, а ты...
— Нет, мам, — мягко, но твердо сказала Марина. — Ты посвятила жизнь своим представлениям о том, какой я должна быть. Но я — это я. И я ухожу.
Она встала из-за стола и направилась к выходу.
— Марина! — окликнул ее отец. — Подожди.
Он догнал ее в прихожей.
— Я горжусь тобой, дочка, — тихо сказал он. — Ты молодец, что отстаиваешь свое мнение. Не позволяй никому, даже матери, решать за тебя.
— Спасибо, пап, — Марина обняла его. — Ты придешь на нашу свадьбу?
— Конечно, — улыбнулся Виктор Андреевич. — И маму приведу, не переживай. Она отойдет.
Марина кивнула и вышла за дверь. Впервые за долгое время она чувствовала себя по-настоящему свободной. Впереди ее ждала новая жизнь — та, которую она выбрала сама.
