…Она ждала этого взгляда. Этих восхищенно затрепетавших ей навстречу ресниц. Мгновенно зардевшихся щек. Улыбки, стершей с его лица усталость. Чуть приглушенного, похожего на потертый благородный бархат, слова «здравствуй».
Первая встреча. Клубок эмоций в груди. Ниточки волнений, предчувствий, ожиданий, вкрапления надежды, тайные обмирания… Все переплелось и запуталось. В какой-то момент она неожиданно поняла: этот разноцветный теплый клубок – и есть сердце. Ее собственное сердце.
Они познакомились в Сети несколько месяцев назад. Он не смог пройти мимо ее фотографии в какой-то социальной сети. Не удержался. Кликнул. Попал на ее страничку и – пропал. Ее светло-карие, в солнечных прожилках, доверчиво распахнутые глаза гармонировали со строками, которые она наивно послала во вселенную по принципу «на кого Бог пошлет». Получилось беззащитно и обнаженно. Настолько, что его усталое и разочарованное сердце дрогнуло. Он полетел, поплыл…
...Она тут же поймала волну, влила в нее свою неутоленную нежность, ожидание чуда.
Не иначе сам Бог соединял эти потоки. Река новорожденного чувства формировала русло.
Утренние коротенькие послания будоражили сонную кровь, отправляли невидимые кораблики радости в счастливое плавание.
«Как ты похорошела», - констатировали коллеги, не догадывавшиеся о причине метаморфозы. Она летала во сне и наяву.
А он разглядывал ее фотографии и не мог унять гулких ударов сердца в груди…
…Прошло несколько месяцев. Фотографий уже не хватало. Хотелось объема, красок, звуков и запахов. И заглянуть в глаза друг другу без технических «посредников».
Встреча в реальности
Оба жаждали встречи, похожей на дверь в счастливое измерение, за которой не нужно ничего переделывать, переставлять. Не надо ни к чему приспосабливаться, с чем-то мириться, мучительно отнимать от себя, или, наоборот, искусственно приращивать.
А нужно просто взяться за руки – и войти в нее.
И увидеть свет. На мгновение зажмуриться от острого и внезапного счастья обретенной взаимности.
Они не говорили об этом вслух, потому что оба боялись вновь оказаться перед дверью в неправильную реальность. Но надежда пересиливала страх. Они находились в точке зарождения настоящих чувств, и она пульсировала на самых высоких и светлых вибрациях.
…Осень деликатно напомнила о себе легким прикосновением чуть охрипшего московского ветра. Они стояли на выходе из метро Тульская. Толпа мягко обтекала две приросшие друг к другу фигурки, а они все не могли насытиться блаженством минуты, утолить голод узнавания глаза в глаза.
Ситуация требовала развития, и он сказал:
- Ну, пойдем. Я покажу тебе то, что обещал показать весной. Он преподавал историю в одном из вузов. И хотел показать какую-то редкую икону в Даниловском монастыре. Они шли по дорожке, рука в руке.
А она думала:
«Как жаль потерянного лета…».
По ее лицу проскользнула едва заметная змейка неприятных воспоминаний:
Маргинальный жалкий субъект, навязавшийся в воздыхатели, жадно запихивающий в себя куски ее доброго сердца под фонарями, спрятавшимися в кронах неистово благоухающих лип.
О, как беззастенчиво он крал ее время, воспоминания, эмоции, присваивал себе ее улыбки!.. Назойливое аморфное ничто. Пустота в мешковато сидящем костюме и бесконечно-навязчивые руки, похожие на прозрачную липкую ленту для ловли мух. Из них хотелось выпутаться, улететь прочь. От их прикосновений хотелось отмываться все дольше и тщательнее. Он притрагивался к коленке – и сустав начинал гореть, стонать от боли. Тело молча кричало: чужеродное, не мое!!! И в один непереносимо душный летний вечер она смогла перевести его отчаянный немой крик в резкое, звучное слово: довольно!!!
Прочь, химеры! Маленькая, куцая, нелепо прожитая жизнь по имени лето закончилась. Осень. Пора распечатывать новую коробку красок. Пора беречь тающее в ладонях драгоценное время… Вдыхать зябкую, туманную акварельную нежность рассветов. Выдыхать день, уткнувшись в родное плечо. Как же она соскучилась по истинной близости - близости душ со СВОИМ человеком!
Она просунула ладошку в щель между курткой и рукавом, почувствовала уютное тепло, взяла под руку большого человека с влюбленными глазами и впервые за много времени осознала: она в правильном месте, с правильным человеком, в правильных обстоятельствах…
Они шли по дороге к храму вдоль белой монастырской стены и от смущения говорили о будничном, преходящем. Невысказанное вслух вечное и нетленное стояло над ними, осеняло их лица.
Эти двое не осознавали глубокой символичности этих минут... Они пребывали в персональной нирване. Золотистый кокон примагничивал взгляды прохожих.
Листопад неистовствовал. Радостно бил в ладоши.
И всем казалось, что в городе стало больше любви...
О том, что было потом
А "потом" ничего и не было. Он звонил, писал. Они договаривались о встрече - и она срывалась. А через несколько дней он снова звонил. Извинялся за непредвиденные обстоятельства. И говорил, что увидеть ее хотя бы еще раз - его заветная мечта.
Она не могла понять, что происходит. Вот же, сердце выпрыгнуло и побежало навстречу человеку - на, бери меня, я - твое! Почему опять не получается? На этих эмоциональных качелях между сладостью ожидания и горечью разочарования прошел еще месяц.
Наступал ноябрь. И холод за окном гармонировал с ее настроением. Она ушла с головой в работу. И в быт. Зарывалась в него, как в спасительный ил на дне пруда. И, наконец, в конце ноября пришло письмо от него.
"Моя Любимая! Мне не хватило мужества признаться тебе сразу: я неизлечимо болен. У меня рак поджелудочной железы. Четвертая стадия. Когда мы с тобой встретились, мне казалось, что влюбленность в тебя ввела меня в ремиссию, что Господь подарил мне эту встречу с тобой ради того, чтобы я жил. Я действительно летал от счастья, чувствовал себя здоровым. Это сотворила со мной Ты. Я бесконечно благодарен тебе за это.
Но, к сожалению, чудо ремиссии было очень недолгим. Болезнь вновь вцепилась в меня и выгрызает изнутри. Я не буду описывать тебе симптомы. Если ты захочешь понять, что со мной происходит сейчас на физическом плане, просто почитай о симптомах рака поджелудочной железы. Нет, лучше не читай. Не хочу, чтобы ты расстраивалась! Просто поверь, что я всем сердцем с тобой. Что я думаю о тебе каждую минуту. И, скорее всего, мысли о тебе продлевают сейчас мою жизнь. Каждый день я вспоминаю твой доверчивый нежный взгляд. Господи, как же мы могли бы быть с тобой счастливы! Пообещай мне, моя любимая девочка, что ты постараешься стать счастливой без меня - за нас двоих. Мне скоро нужно будет уходить. Ты - единственная причина, по которой я задержался на Земле. И я надеюсь, что Господь позволит мне иногда смотреть в небесное окошко на тебя и твою жизнь. Благословляю тебя жить дальше!"
Перед новым годом неожиданно прозвенел звонок. Она взяла трубку. Алло? Не слышу вас, говорите! - Но в ответ услышала только дыхание.
Конечно, она прочитала все про рак поджелудочной железы. Узнала, что это одна из самых худших локализаций. Что этот тип рака неоперабелен. Что человек не может больше усваивать пищу. Испытывает постоянную тошноту и рвоту. Стремительно худеет, слабеет и... умирает... Она видела фотографии людей в последней стадии рака поджелудочной железы. Даже на чужих, абсолютно незнакомых людей с этим диагнозом невозможно было смотреть без слез.
...Через полгода она получила на электронную почту письмо от незнакомой женщины. Ольга писала, что является бывшей женой Егора. Что они с сыном давно живут в Израиле. А Егор в свое время, много лет назад, не захотел уезжать из России. Но у них всегда были нормальные дружеские отношения. И когда она узнала о его диагнозе от общего друга, настояла на лечении в Израиле. И даже перевезла его сама. Он уже практически не ходил. И от прежних 108 килограммов в нем осталось в лучшем случае половина. Его лечили израильские врачи. Химиотерапия, облучение. У смерти удалось выиграть четыре месяца. Четыре мучительных месяца борьбы. Перед смертью Егор дал мне вашу электронную почту. И просил сказать, что любит Вас. Вот. Выполняю обещание.
🧡 Татьяна Гольцман и мой канал Ноктюрн души на струнах жизни. Присоединяйтесь!
