А к Сергею из Калиновки приехали мужики. Все свои, шахтёры с «Закурганной» и горноспасатели. Непривычно молчаливые, без обычных, порой откровенно бесстыдных подначек и прибауток, покурили в больничном дворе.
Игорь Суханов из Серёгиного горноспасательного отделения остановил пробегающую медсестричку:
- Ты, красавица, проводи нас к Пахомову. Мы вот… все к нему. Проведать Серёгу приехали. – Кивнул на сумки, старательно и заботливо собранные шахтёрскими жёнами: – Гостинцев вот ему… от всех наших.
Дашенька растерянным взглядом окинула серьёзных мужиков и увесистые сумки с гостинцами. Покачала головой:
- Нельзя к Пахомову.
-Это как – нельзя? – Славка Михайлин угрюмо, исподлобья взглянул на медсестру. – Мы – проведать Серёгу нашего.
-Распоряжение врача, – объяснила Даша. – К Пахомову только родным можно… И то – по одному, ненадолго. – Снова покосилась на сумки: – Вы не волнуйтесь, – у него есть всё необходимое.
Мужики переглянулись. Игорь усмехнулся:
- Такого точно нет. А врачу вашему ты скажи, что Серёга… Сергей Степанович обрадуется, когда нас всех увидит.
К больничному крыльцу шёл профессор Казанцев. Замедлил шаги, с интересом оглядел шахтёров. Улыбнулся:
- Это что у нас за делегация с утра – представительная такая?
-С «Закурганной» мы. К Пахомову. Проведать, – немногословно объяснил Славка.
Даша заторопилась:
- Я им, Юрий Михайлович, сказала, что нельзя к Пахомову.
-Правильно сказала. Вот так, всем гамузом, нельзя, конечно (всем гамузом – диалектное южнорусское слово, означает – всем вместе, всей толпой, гуртом, – примечание автора). Порядок есть порядок, мужики. Но – одному-двоим можно. И – так: зашли, повидались… пару слов, и вышли.
-Ясно, – кивнул Суханов.
Профессор Казанцев внимательно присмотрелся к сумкам:
-И с гостинцами – меру соблюдать. А то у вас тут – на Ерёмину свадьбу, не меньше. Решили, что мы вашего Пахомова впроголодь держим?
Мужики о чём-то негромко посовещались. Перебрали содержимое сумок.
К Серёге в палату вошли Игорь со Славкой.
Серёга прикрыл глаза: голова закружилась, – оттого, что палата вмиг наполнилась пресным и чистым запахом угля, и – будто горьковато всколыхнулась полынь… А ещё Серёжке показалось, что он наконец-то набрал в пригоршни прохладной воды из степной криницы за Терновой балкой…
-Я, мужики… я сейчас, – Сергей счастливо-отчаянно попытался приподняться.
Игорь бережно взял его за плечи. Славка поправил подушку:
- Лежи, Серёга. Мы на пару минут: врач у вас здесь строгий. – Кивнул за окно: – Там все наши. Собрались вот проведать тебя. А дома и на шахте, Серёга, всё в порядке. Шестую западную восстанавливаем, Толик Ермаков с проходчиками работают.
Игорь тем временем застелил тумбочку чистым полотенечком, достал из пакета хлеб, помидоры, что ещё пахли огородной утренней росой, румяно-золотистый кружок поджаренной домашней колбасы. Подмигнул:
- Не по-нашему это, – под такую закусь не махнуть по рюмахе самогонки. Дед Григорий тут вот… для тебя чекушку налил. Первак. – Оглянулся на дверь: – Давайте, мужики, – за нашу «Закурганную»… чтоб всё благополучно, и за горноспасательный взвод. Твоё здоровье, Сергей Степанович!
После самогонки снова на миг закружилась голова… А потом в груди разлилось тепло, и легко-легко стало. Славка порезал помидоры, отломил от кружка кусок колбасы, положил на хлеб:
- Закусывай, Серёга. Колбасу тёща моя с Любаней вместе делали.
Сергей кивнул:
- Я ж знаю, Славка: тёща и Любаня у тебя – на все руки. Ты это… Наливай, – ещё по одной.
Игорь с сомнением покачал головой:
- Чтоб профессор твой не усёк это дело…
Серёжка усмехнулся:
- Не мужик он, что ли.
А после второй, как положено, – по третьей выпили… И за спиной у Сергея будто крылья появились.
Михайлин собрал в пакет остатки закуски. С сожалением сказал:
-Эх, Серёга!.. Бабы там столько всего наготовили тебе!.. А профессор с медсестрой объяснили нам: так, мол, и так, – нельзя этого. Расстроятся бабы, что всё назад привезём. Только ты не горюй, Сергей Степанович: День Шахтёра не за горами. Мы снова приедем. Ты, главное, выздоравливай, Серёга. Мы ждём тебя.
Славка с Игорем вышли. Через минуту под окном грянуло:
- Серёга!.. Пахомов!!! Выздоравливай!!!
Сергею неудержимо захотелось встать… К окну подойти: чтоб хоть увидеть всех. Рукой помахать:
- Выздоровею, мужики!!! Куда ж я денусь!
А ноги по-прежнему не слушались…
И не верил Сергей, что не может встать…
И крылья исчезли, а вместо них откуда-то сорвался и лёг на грудь тяжёлый кусок породы…
В палату вошла Надя. Улыбнулась, – хотела порадовать Сергея:
- Славные мужики у вас на «Закурганной»! Смотрю, – чуть ли не всей шахтой явились проведать тебя. Гостинцев навезли!.. Жаль, что нельзя тебе столько. Да ты и не ешь ничего, – соскучился, видно, по домашнему. А мужики гостинцы медсёстрам и санитаркам раздали, – мол, сами угощайтесь… и больных угостите. А там – чего только не было!.. И колбаса домашняя, и сало, и котлеты…Какая-то ваша калиновская хозяйка курочку зажарила, – пахла так, что профессор Казанцев от любопытства в окно выглянул… Ещё пирожков – целая корзина. А в баночках – клубника с вишнями.
Сергей кивнул:
- Там, в тумбочке, клубника, – оставили мужики. Ты возьми, Надь. Сама поешь, – сладкая… И дочушке своей, Иришке, отнеси…
Надя приоткрыла дверцу тумбочки: целых три банки, доверху наполненные отборной клубникой. Коснулась рукой Серёжкиного лба:
- Что ж загрустил ты, горноспасатель?.. Знаю, – домой хочется…
Присела на краешек постели, вздохнула…
На секунду замерла: запах… самогонки?
Склонилась к Сергею: не показалось. Выпрямилась:
-Пили?..
- Так за встречу мы, Надь. Столько не виделись.
-Подзатыльников бы тебе надавать, горноспасатель. А Казанцев узнает?..
- Так ты ж ему не скажешь.
-А лекарство как принимать будешь,– после самогонки-то!
-Самогонка, Надь, – это ж лучшее лекарство. Вот выпили с мужиками – вмиг полегчало… Как рукой… сняло.
- Полегчаало!.. Вот вернётся Татьяна, – расскажу ей, как ты лечишься. От какого лекарства тебе легчает.
В Серёжкиных глазах сгустились тучи:
- Много ты знаешь… Может… она и не вернётся. Может, поняла за эти дни… поняла, что не за что ей любить меня.
-Много знаю, говоришь… Да не много, Серёжа. Лишь то, что любая баба знает… и видит. А вот ты – мало знаешь свою Татьяну. Потому и несёшь – хреновину всякую. Давно у вас с ней любовь?
-Давно. Всегда. Она мне ещё в садике нравилась. А потом в школе… Она мне так нравилась, Надь… В конце седьмого я на тополь забрался, – на самую верхушку. За какую-то тонкую ветку одной рукой держался… А другой – большущими буквами, ярко-синим мелком, писал на белёной стенке спортзала: Таня! Ты самая красивая!
Людмила Михайловна, классная наша, обомлела… и побледнела, когда увидела меня. Не ушла, пока я не спустился с тополя. Понятно, – не очень-то хотелось мне спускаться… да не будешь же до вечера сидеть. Классная уши мне надрала, – как положено. Мать дома добавила. А на следующий день Елизавета Петровна, школьный завхоз, приставила лестницу к стенке спортзала, дала мне в руки ведёрко с меловым раствором и кисточку… (На Донбассе для побелки используют меловой раствор, – примечание автора).Так жалко было мне забеливать написанные слова!.. Тем более, – я видел, как Танюха читала их. – Серёжка застенчиво улыбнулся: – Только таким храбрым я лишь на тополе был… А так – смотрел на неё лишь тайком… За руку взять не решался. Как-то мы с пацанами и с девчонками в кино ходили, в наш поселковый клуб. И вышло так, что с Татьяной мы рядом сидели… В общем, я не дышал даже.
- Знаю я всё это, Серёжа, – грустновато призналась Надя. – Алёшка мой так же любил меня, – ещё со школы…
Сергей снова нахмурился:
- Всё это давно было… Теперь вот по-другому. И ей, Танюшке, нечего со мной… Её счастье впереди. Она многим парням нравится. Выберет… любовь свою… и счастье.
-А если она уже выбрала, – и счастье, и любовь?
-Давай про это не будем говорить, Надь.
-Ты разлюбил её?
- Разлюблю. Ей не нужна моя любовь.
А голова кружилась. И от выпитой самогонки… и – от желания… Прикрыть глаза… и знать, что рядом Таня… и пахнут ромашкой её волосы…
Сергей обнял Надюшу за талию, притянул к себе: – Ты не уходи, Надь. Останься… со мной.
Продолжение следует…
Начало Часть 2 Часть 3 Часть 4 Часть 5
Часть 6 Часть 7 Часть 8 Часть 9 Часть 10
Часть 11 Часть 12 Часть 14 Часть 15 Часть 16