Вера Ивановна всё затягивала со списком. Что-то на склад приедет с понедельника, чего-то вовсе нет и не предвидится. Пришлось даже слегка перекраивать перечень лекарств. В общем, Вера Ивановна клятвенно пообещала Ольге, что в понедельник она даст ей полный расклад по препаратам.
Прекрасно понимая зверскую стоимость лечения, Оля занялась собирательством. К понедельнику были выскоблены до блеска все сусеки, вычищены все заначки и вывернуты все карманы. Были совершены все займы, у кого только можно. Но собранная сумма не особо впечатляла, грозясь обратиться гигантской дырой в бюджете лечения.
Тогда набравшись смелости, Ольга позвонила брату Гришке. За всеми этими заботами она не звонила ему, пожалуй, целую вечность. Не очень хотелось забивать голову братишке своими проблемами. У него своего бедлама хватает!
Гриша, как положено старшему брату, крепко отчитал Ольгу за предательское молчание, но узнав о положении дел, без каких-либо колебаний согласился помочь.
– Гришка! Блин, дурачок! Ну, зачем так много?! – чуть позже, со слезами радости на глазах шептала Ольга, глядя на банковскую СМС-ку с выпиской.
В понедельник, глядя округлившимися донельзя глазами на список Веры Ивановны, Ольга поняла: не много, в аккурат.
– Оленька, я понимаю, – словно бы оправдываясь, говорила Вера Ивановна, – сумма очень большая. Но, к сожалению, эти препарат только оригинальные, дешёвых аналогов просто не существует в природе. Вы можете оплачивать частями, по мере возможности. К примеру, – и Вера Ивановна стала подчёркивать отдельные позиции в списке, – вот это и это сразу не понадобится, а этого можно взять половину для начала.
– Давайте всё, – выдохнула Ольга.
К вечеру того же дня объёмный ящик драгоценных лекарств прибыл в отделение. Поскольку всё, что нужно, уже было на месте, Сергей Сергеевич решил не откладывать дело в долгий ящик и начать «бомбардировку» гадостных опухолей со вторника. Снова «бабочка», противная штука в спину, реактивный радиолог и куча пилюль: на завтрак, обед и ужин.
Всё это уже было с Дашей. И всё это было не таким страшным, как теперь.
С первого же пузырька Дашу изнутри стало нестерпимо жечь. Сперва жжение было в месте, куда медсестра совала иголку, а потом эта гадость, разбежавшись по всей руке, начала лезть в живот. Даша плакала и выкручивалась, не в силах выдержать всю процедуру. Оле приходилось буквально силой держать дочку, чтобы докапать до конца очередную банку со жгучей гадостью. Как только Даша видела бутылку со знакомой этикеткой, все уговоры тут же теряли всякую силу.
На помощь была призвана добрая сказочница, бабушка Дуся. Когда Даша в очередной раз наотрез отказалась давать ручку, запихнув её в пижаму и спрятав под одеяло, Евдокия Гавриловна включила свою сказочную магию.
– Гляди-ка, внучка, как я писать красиво могу! - говорила добрая бабушка Дуся плачущей Даше.
И взяв листик и ручку, Евдокия Гавриловна безумно красивым каллиграфическим почерком написала: «Я уколов не боюсь!».
– Ну как? – похвасталась бабушка Дуся.
– Красиво! – оценила Даша, но руку давать отказалась.
– А знашь, чего так могу? – продолжала сеанс психотерапии пожилая сказочница. – Матушка моя, покойница, меня всё настропаляла всячески хвостики выписывать. Сядет, бывало, рядышком со мной, иголочку швейну возьметь да следит, что б я, значит, буквы красиво писала. Как буковки у меня принимаются плясать в разны стороны, она мне той иголочкой ручку-то и колола. Вроде-то и не больно, а, всё одно, неприятно. И сидела, знашь, со мной, чуть не до ночи! Один раз посидела, второй, третий… А уж потом я и сама стала следить. Всякий раз, как заместь красивых букв у меня кака-то белиберда выходила, я сама себя, в мыслях, значит, иголочкой-то и колола. И знашь, получалось! Буковки-то сами собой таки красивые рисовались.
– Жесть! – удивилась рассказу Ольга. – Что, правда?!
– А то! – с улыбкой подтвердила Евдокия Гавриловна.
– Бабушка Дуся! – с назидательной интонацией и серьёзным видом начала Даша. – Такие методы воспитания неприемлемы в цивилизованном обществе! Это же форменное нарушение прав детей!
– Мож оно и нарушение, внучка, – осветилась мудрой улыбкой Евдокия Гавриловна, – токмо раньше-то чуток иначе было, чем ныне. Я-то, внучка, древня уже. В мои-то времена жизнь тяжельше была, не в пример вашей нынешней. Енто ныне у вас и компьютеры с телефонами всяки, и одежки, обувки – хоть отбавляй. Да и на питание нынче не жалуетесь. А в мои-то времена, чего было? Тряпична кукла да бычок деревянный, батюшкой покойным выстроганный – вот и все мои игрушки. Как придёшь со школы, картошечку варену со стола ухватишь – и на двор. Уж вечером матушка чем покормит. Платьице нарядно одно на нас с Люськой. Ей уж мало было, а мне ещё велико. Так и ходили по очереди. Тогда мы, внучка, про те права не особо-то и думали. Жили себе, как Бог дасть, радовались даденному да молились, что б к завтрему осталось.
– Всё равно жесть! – покачала головой Ольга, украдкой вызволяя из-под одеяла заговорённую Дашину руку.
– Мож, оно и жесть, дочка, – отвечала Евдокия Гавриловна Ольге, – да токмо в жести той множество людей замечательных народилось. И выросло. Не померли, злодеями какими не стали, вас, вот народили да вырастили. А вы – внуков на радость нам. Не всё оно, деточки, плохо, что попервой плохим привидится. И иголочки! – бабушка Дуся специально кивнула Даше. – Да-да, внучка! И иголочки, что колются.
Скрепя сердце, Даша вытащила руку из-под одеяла и, зажмурившись, позволила наконец провести очередную процедуру.
К третьему дню активного лечения у Даши полезли волосы. Ольга знала о таком, читала, но… Господи! Чтоб так?!
Расчёсывая Дашку перед зеркалом, Ольга плакала украдкой, снимая с расчёски целые клочья рыженьких волос.
– Не плачь, мама! – мужественно утешала её стремительно лысеющая Дашенька. – Вырастут ещё. Я шапочку носить буду!
– Я не плачу, доченька, – украдкой вытирала слезы Ольга, – не плачу! В глаз что-то попало.
А в пятницу началось то, о чём предупреждал Глеб Миронович. Даше с самого утра нездоровилось. Очень тошнило, болел живот и кружилась голова. Потом её вырвало. И это был не приступ. Это были те самые побочные эффекты.
После сеанса, который бедняжка мужественно перенесла, смачивая слезами подушку, Дашу вновь стошнило прямо в кровати. Остаток пятницы прошёл под флагом кошмарного самочувствия. Чертовски сложная ночь, потом субботнее утро, не принёсшее облегчения. Ольга в ужасе смотрела на Дашу. Девочка таяла буквально на глазах!
После субботней капельницы, Даша бессильно повалилась на подушку и провалилась в мучительный бред. Девочка лежала на кровати и тихо стонала, не реагируя практически ни на что.
Сергей Сергеевич, который приехал в субботу специально для того, чтобы проследить за лечением, был на удивление хмур и немногословен. Осматривая Дашу едва ли каждые полчаса, молодой врач что-то отмечал для себя с крайне серьёзным видом и давал указания медсёстрам.
– Оля, я приеду завтра с утра. Если что – звоните сразу же! – сказал он Ольге вечером в субботу перед уходом
А что, «если что»? Что ещё пойдёт не так?!
Даша продолжала находиться в полубессознательном состоянии, ни на секунду не замолкая в стонах. Ольга вторую ночь не смыкала глаз у кровати дочери. «Да ну его нахрен, такое лечение! – в отчаянии думала Ольга, глядя на дочь. – Её скорее препараты убьют, чем…». Слово «рак», въедливым червём вертевшееся в голове и во что бы это ни стало просившееся наружу, Ольга боязливо придерживала за хвост. Даже думать о таком слове страшно!
С первыми солнечными лучами Ольга заметила какую-то необычную желтизну у Даши. Ну да! «Господи, она вся жёлтая! Даже глазки!». С полузакрытыми глазами, едва слышно постанывая, Даша лежала окрашенная, как канарейка.
– Дашенька, зайка! – Оля осторожно потормошила дочку, едва прикасаясь к горячему, пожелтевшему, обмякшему тельцу. – Дашенька, зайка!
Но Даша никак не реагировала. Ни на Ольгин голос, ни на прикосновения, ни на свет, первыми утренними лучами пробивавшийся сквозь шторы. В панике Ольга набрала Сергея Сергеевича. «К чёрту приличия!» – думала Ольга, набирая записанный номер в десять минут шестого утра.
– Алло, – спустя длинную вереницу гудков, на том конце отозвался сонный голос.
– Сергей Сергеевич! – дрожащим голосом с ходу начала Ольга. – Даше очень плохо! Она вся жёлтая, горит, не реагирует ни на что! Сергей Сергеевич, что делать?!
На том конце трубки голос моментально проснулся:
– Еду, ждите!
Через сорок минут, накидывая на ходу халат, в палату ворвался молодой врач и с ходу направился к лежащему на кровати ребёнку. Минутный осмотр выявил крайне серьёзно положение вещей.
– Лёля, каталку! – крикнул ночной медсестре Сергей Сергеевич. – Кто сегодня в реанимации?!
– Что?! Что, Сергей Сергеевич?! – срывающимся голосом спрашивала у врача Ольга.
– Оля, не мешайте! – бесцеремонно отстранил её Сергей Сергеевич, набирая кого-то по телефону. – Алло, Миша, привет! Ты на дежурстве? У меня ребёнок, девять лет, ОПН*, угроза комы. Неконтактная. Да, сейчас будем! Лёля, твою мать! – громко крикнул он в коридор медсестре, медлившей с каталкой. – Ты где?! Бегом!
На первом этаже больницы массивная железная дверь с надписью «Реанимация» поглотила каталку с Дашей, молодого врача и перепуганную медсестру, громко щёлкнув засовом перед самым Ольгиным носом. Пожалуй, с полчаса ещё Оля простояла перед дверью, как вкопанная, уставившись немигающим взглядом на закрытую дверь. А потом присела на ряд стульев. Только теперь она заметила женщину в коридоре, тихо складывавшую заплаканный платок в карман.
– Вы по вызову? – спросила у Ольги женщина.
– По вызову? – отрешённо переспросила Ольга.
– Вас на скорой привезли? – уточнила женщина.
– Нет. Мы тут лежим. В онкологии.
– А нас на скорой привезли. Славик, сын вечером упал с крыши. С гаража. Муж в гараже копался, а Славка на крышу полез. Дурел там, а потом споткнулся и упал. Прямо на железную трубу спиной! – неподвластная воле слеза окропила блузку рассказчицы. – Пришли домой, он на боль в спине жалуется. Муж посмотрел, говорит: «Ничего страшного, синяк будет». Так Славик и лёг спать.
Ночью просыпаюсь от того, что Славка меня за плечо теребит. «Мама, мне что-то не хорошо, – говорит, – спина сильно болит, голова кружится…». И мнётся. Что-то сказать хочет, и мнётся. Я его спрашиваю: «Что ещё сыночек?». Бог его знает, что он скрывает. А он помялся, помялся, и говорит: «Мама, я кровью писаю!». Я бегом в скорую звонить. Полтора часа прождали. За это время Славику хуже стало. Весь бледный, ноги подкашиваются, лицо такое белое, как мел! Начал сознание терять. Скорая приехала, врач с мужем вынесли Славика на носилках в машину скорой. В машине Славику капельницу поставили. Помчались сюда. Нас сперва в травматологию, снимок сделать и ещё чего-то. Только врач в травматологии, как глянул, сразу крикнул: «В реанимацию, срочно!».
В этот момент у женщины, сидевшей рядом с Ольгой, зазвонил телефон.
– Да! – ответила она. – Да… А эти? Как нет?! Ну бери, что есть. Только быстрее!
– Муж, – пояснила женщина, закончив телефонный разговор. – Я тут осталась, а он в аптеку побежал. Лекарств понавыписывали целую кучу! В четвертую аптеку уже заезжает, какого-то лекарства нет. И памперсы для взрослых нужного размера найти не может. В детские, – женщина горько усмехнулась, – в детские Славика уже не всунешь, вырос. Врачи сказали, нужно взять. После операции понадобится.
– А ему операцию делают? – спросила Ольга, краем сознания включившись в разговор.
– Будут… – ответила женщина и разрыдалась. – Будут, – продолжила она спустя небольшое время, – хирурга ждём. Должен к семи утра быть. Воскресенье ведь, никого нет. У Славочки подозревают внутреннее кровотечение. Сейчас кровь переливают, кучу лекарств колют. Муж, вон, носится по всем аптекам, закупает.
Оторвав взгляд от закрытой двери, Оля глянула на часы.
– Без пяти.
– Значит, скоро будет, – с надеждой сказала женщина и, немного помолчав, спросила: – А у вас что?
– Рак! – не в силах больше удержать коварную сволочь за хвост, отпустила на свободу страшную мысль Ольга. – После химиотерапии стало плохо, врач быстро сюда отправил. Сижу, жду, что скажут.
В этот момент тяжёлый засов дверей щёлкнул. Наполовину высунувшись, показался Сергей Сергеевич, разговаривая с кем-то.
– Мишаня, Лёля тебе принесёт…
С полминуты пообщавшись в дверях, Сергей Сергеевич вместе с ночной медсестрой покинули помещение реанимации. Железная дверь тут же закрылась за ними, грозно лязгнув засовом.
– Оля, – Сергей Сергеевич подошёл к Ольге, – у Даши острая реакция на препараты химиотерапии. Обычно такого не бывает. Во всяком случае, на моей памяти ни разу не было…
– С нами-то почему?! – голосом, полным невыплаканных слез, невысказанного возмущения и вырвавшегося наружу отчаянья, сказала Ольга.
– Я не знаю, будем разбираться, – честно ответил он. - Ребята на смене хорошие, мастера своего дела. Они всё сделают, как надо, не переживайте. Я думаю, завтра вы с Дашей уже будете в отделении.
– Завтра? – не веря, спросила Оля.
– Да! – уверенно ответил Сергей Сергеевич. – Не волнуйтесь! Ребята справятся. Даша ещё молодая, крепкая. Она – умничка! Борется вместе с врачами. Только сейчас тяжёлый период…
– А что с Новицким, вы случайно не знаете? – вмешалась в разговор женщина.
– К сожалению, нет, – ответил ей Сергей Сергеевич, – сейчас выйдет врач и всё скажет. Оль, – снова обратился он к Ольге, – необходимые ребятам лекарства Лёля сейчас принесёт. Если чего-то не будет хватать – врач вам скажет, докупите.
– Хорошо, – тихо ответила Ольга.
– Я буду у себя. Если что – сразу звоните. – Сергей Сергеевич вместе с медсестрой Лёлей отправился в отделение, оставив Ольгу в ожидании возле реанимации.
Оля тихо опустилась на стул и снова уставилась в сторону двери. Нет, не на дверь. Только с виду казалось, что она пристально смотрит на железные врата в мир стремительно погибающих надежд и ожиданий, растворяющихся в жестокости бытия.
Сидя на стуле у реанимации, Ольга ментально покинула этот мир. Где-то там что-то ещё говорила заплаканная женщина, потом подошёл её муж с большим пакетом. Они снова о чем-то говорили. Передавали лекарства врачам и опять говорили. Слова и события пролетали мимо Ольги, как какая-то сущая мелочь. Как маленькие листья акации по осени. Они бесшумно кружили, совершенно не привлекая внимания, тихо падали, выстилая собой мокрый от дождя ковёр осени, и, так и не будучи замеченными, превращались в самое обычное месиво под ногами.
В одночасье отрешившись от этой реальности, провалившись вместе со стулом в почти безлюдном коридоре, Оля вновь попала в тот мир, где всем заправляет смерть. Второй раз в своей жизни Ольга сидела и пристально смотрела в глаза костлявой старухи. Безмолвным, безжизненным черепом, выглядывающим из-под черного капюшона, смерть смотрела своими пустыми, как безнадёжность, глазами на Ольгу и ехидно улыбалась широкой улыбкой, поглаживая древко косы.
«Чего тебе надо?!» – безмолвно спрашивала у неё Ольга. Но смерть предательски молчала, не отводя взгляда от уставшей, измученной матери, готовой сию же секунду отдать свою жизнь! Лишь бы та, которая сейчас тихо стонет за железной запертой дверью, осталась в живых!
Дверной засов громко щёлкнул, размыв пугающий образ перед Ольгиными глазами. В дверях показался врач.
– Новицкий! – не громко, но чётко сказал врач, оглядывая немногочисленных родственников, ожидавших в коридоре.
– Мы! – подскочила женщина.
– Пойдёмте, – безрадостно сказал доктор и за руку отвёл женщину с мужем в сторону от двери.
Он что-то говорил им. Что-то, чего Ольга не слышала. Не слышала, но всем сердцем чувствовала. Каждое слово, каждую букву, каждый звук! Она чувствовала те слова, которые сама ни при каких обстоятельствах не хотела бы услышать!
– А! – резко и громко, как выстрел, крикнула женщина и без чувств опустилась на пол больничного коридора.
Врач с мужем попытались подхватить её, но не успели. Врач тут же принялся приводить её в себя…
«Всё!» – с широкой улыбкой шепнул блестящий, безжизненный череп, выглядывающий из-под черного капюшона.
Съёжившись, свернувшись в клубок, Ольга продолжала сидеть у закрытой двери с надписью «Реанимация», дрожащими руками, сложенными на груди, пытаясь согреть озябшую, умирающую надежду.
_____________
* острая печёночная недостаточность
Продолжение следует...
Автор: Руслан Ковальчук
Источник: https://litclubbs.ru/articles/47010-glava-15-za-zheleznoi-dveryu.html
Содержание:
- Глава 4. Первое знакомство
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: