Поздним вечером того трагического дня Оля сидела на стуле и смотрела на засыпающую Дашу. Дочка очень перенервничала, целый день ходила, как не своя. Ещё бы! Такое не часто в жизни случается. Оля с трудом уложила Дашу к одиннадцати и потом долго сидела на стульчике у кровати, глядя, как беспокойно засыпает дочь. «Уснула-таки». Дашка ворочалась, ворочалась, а потом притихла. «Улыбается. Рукой машет… – глядя на спящую дочь, думала Ольга. – Что же ей такое снится?».
А Оле совсем не спалось. Даже не лежалось на той кровати, на которой ещё вчера был полный мальчик, потеснив своим внезапным поселением вполне благополучную Ольгу. «Господи! Уж лучше бы он до сих пор лежал живёхонький! Бог бы с ним, я бы и дома побыла, сколько надо, лишь бы…». Страшно было опускаться на это ложе, проткнутое насквозь острой косой проклятой старухи в черном саване. Даже после того, как Ира с оборвавшейся душой забрала белье. Даже после того, как девочки из отделения поменяли матрас. Страшно!
Едва Ольга садилась на кровать, как перед глазами представал до мурашек пугающий образ смерти. Она стояла и смотрела прямо в глаза. Уставившись своими черными глазницами, костлявая старуха смотрела на Ольгу, выдыхая ей прямо в лицо нестерпимый запах начала неотвратного конца.
Такого кошмара наяву Ольга ещё не испытывала в своей жизни. Даже тогда, когда забирала из морга приодетую и наспех приукрашенную работниками морга мать с перевязанными бинтом руками. Даже тогда, когда отца, который умер, так и не дойдя до могилы матери, кладбищенские мужики выносили к скорой, «змейкой» обходя многочисленные могилы. Когда громом, сотрясающим душу, звучал молоток, ударявший по гвоздям в крышке гроба! Когда лопата, царапая истерзанную душу, скрежетала о сухую кладбищенскую землю! Даже тогда!
Оля впервые в своей жизни смотрела смерти в глаза! И это было страшно! А страшнее всего было понимание: она рядом! Она следит за каждым шагом! Её ли или кого-то из родных…. Страшно было за Дашу.
«Полистать интернет, что ли? На стульчике ночь не пересидишь». Оля осторожно присела на край кровати и, чтобы сразу занять голову, уставилась в планшет. Помогло. Немного.
Когда глаза стали слезиться и болеть, Оля оторвалась от пестрящих картинок всемирной паутины и взглянула на часы. «1:45. Здорово! А спать-то мы будем?!». Увы, сон не шёл ни в один глаз.
Оля тихонечко встала, взглянула на спящую дочку и беззвучно проскользнула через дверь в коридор. Голова была словно из ваты. Она беспомощно болталась на шее, обременяя абсолютно пустыми мыслями. Хотелось что-то сделать.
Вдалеке, сквозь дверь в ординаторскую, пробивался свет. «Кто-то тоже не спит» – подумала полуночница и неспешно, с опаской двинулась к пробивающемуся свету. Подойдя вплотную, Ольга осторожно приоткрыла дверь, чтобы через щёлочку заглянуть внутрь кабинета. Вдруг спят при свете?
Столик. За ним Евдокия Гавриловна колдует над чайником. Через дверь послышался разговор:
– Серёжка! Тебе мяту али без неё?
Кто-то неразборчиво ответил из глубины комнаты.
– Ишь, какой умный! Греки ему, вишь ли, не велят! – возмутилась Евдокия Гавриловна, заваривая чай. – Мята, друг мой сердешный, она завсегда ко двору, в любом чаю. Уж енто я тебе говорю со всей ответственностью!
Ольга осторожно заглянула в кабинет.
– Чего, дочка! – всполошилась баба Дуся. – Сталось чего?! С Дашкой?!
– Нет- нет, не переживайте! – успокоила её Оля. – Спит Дашка. Я к вам на огонёк заглянула. Можно?
– А чего бы и нет, коли уж ты тут? Заходь к нам на поболтушки, не стесняйся!
Оля осторожно проскользнула в кабинет. Евдокия Гавриловна заваривала какой-то крайне вкусный напиток. Аромат трав, дразнящий нос, разносился по всему кабинету. А в уголке на диване лежал Сергей Сергеевич и полуоткрытыми глазами что-то читал с планшета.
– Да ты садись, садись за стол-то, не стой! – пригласила Ольгу Евдокия Гавриловна. – В ногах, чай, правды нет. Я вот тебе чайку налью. А чего не спишь-то, дочка? Переживашь?
– О-ох! – тяжело вздохнула Ольга.
– Да мы, знашь, и сами точно пришиблены цельный день ходим! Это ж како горе-то матери, како горе! Даж, вон, Глеб Мироныч раньшее домой сбёг. Послал всех к чёртовой матери да сбёг.
– Да он с ночной, ему положено, – отозвался с дивана Сергей Сергеевич.
В кабинете воцарилось скорбное молчание.
– А ты печенюшки будешь? – прервав тишину, спросила у Ольги Евдокия Гавриловна. – Сама пекла, по особому рецепту!
– Спасибо, я не голодна, – отказалась Ольга.
Но от предложений бабушки Дуси не так просто отказаться.
– Да ты возьми одну-то, попробуй, – настаивала сказочница в белом халате, – денег я с тебя, чай, не возьму, за так предлагаю!
Оля взяла одну печенюшку с тарелки и немного надкусила.
– Класс, вкусно! – печенье действительно было очень вкусным и необычным. – А рецептик дадите?
– А вот енто – фигушки! – с хитрецой ответила кудесница в белом халате. – Секретный ингредиент тама, ты такого не сыщешь! А коли сыщешь, так все одно, как надобно, не сделашь.
– Ну-у, если секретный… – протянула Оля, доедая печенюшку.
– Самый, что ни на есть! Вон, Сережка, – кивнула в сторону лежавшего на диване врача Евдокия Гавриловна, – на мою стряпню завсегда зубы точит. Так ведь, учонай?
– Угу, – не отрываясь от чтива, ответил Сергей Сергеевич.
– Всё науки свои изучает, – кинула бабушка Дуся в стону врача и обратилась к Ольге: – А ты, дочка, чайку-то отведай! А то ведь всухомять, она и в глотку не лезет.
– Такое и всухомятку полезет, только давай! – тут же прокомментировал Сергей Сергеевич.
Ольга хлебнула чаю.
– Ух ты! Травяной?
– Ага! – довольно ответила баба Дуся. – Тож мой рецепт. Токмо, как тот чай, всё никак не выходит. Вот, сколько лет бьюся, а не выходит.
– Какой тот?
– А который я невесть откель с собой прихватила, – Евдокия Гавриловна присела за стол, глотнула чаю и продолжила: – Как-то поутру полезла я в свой плащ что б, того, карманы проверить. А то, знашь, всяко там заваляться может. То хлеб для голубей, то котам корм. Как иду с магазину, так и подкармливаю. То тех, то этих. Вот, полезла я, значит, а тама два пакетика бумажных. В однем, значит, печеньки были, а другой с чаем. Ух, кака вкуснотища-то! И откель оне у меня взялись – хоть убей, не знаю! Башка-то старая, уж не помнит, чего руки в карманы суют! Я опосля того, сколько ни пыжилась что-то такое сделать, а всё не выходило. Вроде и похоже, а всё одно не то.
– Так тоже прикольно, – сказал Сергей Сергеевич, подходя к столу за своим пайком.
– А с мальчиком, с Димой, – издали начала Ольга, – у вас та-ак… тоже бывает?
– Со всеми бывает, – философски ответил молодой врач, забирая в лежбище тарелку с печеньями и кружку с чаем.
– Да что ты, дочка! – тут же бросилась опровергать Евдокия Гавриловна. – Не слушай ты ентого балбеса! Такого у нас давненько не было! От нас живыми-то все уходят. Таких случаев у меня на памяти-то не много, ныне даж и не припомню.
– Так бывает, – кряхтя, сказал молодой врач и развалился на диване.
– Да чего быват, чего быват?! – не унималась Евдокия Гавриловна, исподтишка грозя кулаком. – Болташь ерунду! Когда было-то такое?! Ты, дочка, не слушай его! – обратилась она к Ольге, взяв ту за руку. – Я-то поболе тут работаю, уж как-никак повидала. Глеб Мироныч, он у нас такой специалист! Всех излечит!
– Лишь бы времени хватило, – добавил Сергей Сергеевич, уткнувшись в чтение.
– Уж да, – с грустью подтвердила Евдокия Гавриловна, – а так он у нас врач – всем врачам врач! И, этот, учёный. Специалист мирового уровню!
– Даже так? – удивилась Ольга.
– А то! Скажи, Серёжка!
Сергей Сергеевич, ничего не говоря, повернул планшет экраном к Ольге. Оля подошла и глянула на экран. С экрана, окружённый текстом на иностранном языке, на неё с улыбкой смотрел большой бородатый мужчина в белом халате, очень похожий на зава.
– Последний доклад читаю, свежак, только опубликовали, – пояснил Сергей Сергеевич.
– С этой, как её, с Женевы? – уточнила баба Дуся.
– Ага, двухнедельной давности. Как раз, когда вы поступали, – пояснил он Ольге.
– А разве он не в отпуске был? – недоумевая, спросила Ольга, памятуя о том, что ей сказала Вера Ивановна.
– В отпуске! – не скрывая досады, отвечал Сергей Сергеевич. – За свой счёт. Приглашение на конференцию получил, а согласия начальства нет. Пришлось за свой брать. В списках докладчиков МАИР* он есть, а в командировочных списках не значится! Такая вот избирательная у нас наука, Ольга Борисовна. Как спецом мирового уровня свою задницу прикрывать – так Глеб Миронович, а на конференцию отправить – нет средств. Не согласована кандидатура.
– Ой! – тревожно выдохнула Евдокия Гавриловна. – Уйдёть он от нас, ох, уйдёть! Сколько раз уж грозился!
– Это как, уйдёт?! – встревожилась Ольга. – Это нельзя! Он же ещё Дашку не вылечил!
– Та не прям сейчас уйдёть, опосля, как Дашеньку твою излечит, – пояснила бабушка Дуся. – Ты уж не волнуйся, дочка! Глеб Мироныч – он такой! Коли взялся за дело – до конца его доведёт!
– Лишь бы не до такого! – с тревогой заметила Ольга, намекая на недавние трагические события. – А куда он собирается?
– А его, знашь, кто только не сватал, – Евдокия Гавриловна стала напряженно вспоминать, – и енти, как их, американцы, и немцы…
– Калифорнийский университет в Сан–Франциско, Университетская клиника Хадасса, Университетская клиника Дюссельдорфа… – стал перечислять Сергей Сергеевич, не отрываясь от планшета, – разве, что Ватикан ещё не приглашал!
– Ага, – подтвердила Евдокия Гавриловна, – такой вот он у нас! Куды хошь, поедеть, все его ждуть.
– А чего не едет? Семья на переезд не соглашается?
– Ай, какая семья?! – отозвался Сергей Сергеевич. – Холостой он.
– Холостой?! – покачала головой Ольга. – Такой ценный экземпляр и до сих пор на свободе?! Неужели вот так ни разу и…
– Разок побывал, – с иронией перебил Ольгу врач, – больше не желает.
– Да-а, – вмешалась в разговор Евдокия Гавриловна, – была у него и жёнка, и сынок… – начала она и тут же запнулась: – Уж не знаю, сказывать про то али нет? А, Серёжка?
– А чего нет? – усмехнулся врач. – Про эту историю легенды ходят, можно сказать, притча во языцех.
– А что случилось-то? – с интересом спросила Ольга.
– Да он ещё молодым был, – начала рассказ Евдокия Гавриловна, – ещё папка егойный, Мирон Тихонович, жив был, токмо на пенсии уже. Была у него жёнка, Ленка и ребёночек Володька. Годков пять Володьке было, что ль? Али три? Уж не помню. Вот, работал тогда Глеб Мироныч ещё в хирургии. Ведущий хирург, перспективный специалист. Нашего отделения-то ещё не было, оно уж после появилось. А начальником над нем был нынешний главврач, Валерий Александрович. Дружны они в те поры были с Глебом Миронычем. Вместе в институте были, вместе потом у Мирона Тихоновича учились.
И прибыл, значит, к нам мальчонка один с аппендицитом. За того мальчонку Валерия Александровича кто-то сверху попросил. Мол, прими да сделай в лучшем виде. А чего не принять? Приняли.
А уж ежели в лучшем виде – так только Глеб Мироныч, никто иной! Ну, Глеб Мироныч прооперировал мальца. Чего там, аппендицит! Прооперировал, значит и домой укатил. А мальчонке тому ночью плохо сделалось. Перитонит, кровотечение. Чуть живого в реанимацию отправили. Попервой думали, енто у него опосля операции. А оно, вот, не так оказалось. Уж после Михалыч, патологоанатом наш, выяснил. Оказывается-то этот хулиган малолетний, Царствие ему Небесное, по научению таких же балбесов гвоздь ржавый проглотил. Представляшь! Те ему сказали, что, мол, живот попустит, ежели он гвоздь проглотит. А чего пацану-то думать? Глотай, да и всё! А тот гвоздь ему изнутрей всё брюхо-то и пропорол. И ночью ведь! Ну, в общем, не дожил он до утра.
– Какой кошмар! – ужаснулась Ольга.
– Ага, – продолжала Евдокия Гавриловна, – а с самого утра в отделении такое началось! Ентот, который сверху, что за мальчонку просил, видать совсем не из простых был. Таку бучу поднял! И милиция, и ещё кто-то! В общем, забрали тогда нашего Глеба Мироныча прям из отделения в тюрьму и стали мордовать всячески. Валерий Александрович, тот свого дядьку из министерства тут же подключил. Бодаться стали. Ну, в общем, выпустили Глеба Мироныча дня через три, да только отпустить не отпустили. Кажный день на допросы вызывали! И так, и эдак. Мол, как же Вы, ведущий хирург, и такое могли допустить?! А кто ж знал-то, кто знал, что ентот сорванец, Царствие ему Небесное, гвозди жрать станет!
– Глеб Миронович предлагал рентген кишечника, – вставил уточнение Сергей Сергеевич, – только кто его послушал. Симптоматика, присущая аппендициту, не выдумывай и все такое.
– Ага! – подтвердила Евдокия Гавриловна. – Как знал! Ну и тянулась ента бодяга чуть ли не год. А у него, у Глеба Мироныча, на той почве скандал за скандалом дома. Мало того, что на работе его одне неприятности на части рвуть, так ещё и дома душе покоя нет! Просто жизни не было! А как всё закончилось, новое началось, представляшь! Валерий Александрович с дядькой объявили Миронычу, что, мол, дело было тяжёлое, затратное, а потому неплохо бы возместить. Не одним днём, конечно. Уж не знаю, каку сумму ему объявили, да только деньги эти Глеб Мироныч вместе с отцом едва ли не пять лет отдавали. Бабы сказывали, на дворец хватило бы!
– Пять лет?! – удивилась Ольга.
– Да, дочка, – подтвердила Евдокия Гавриловна. – Уж как мучился Глеб Мироныч – и словами не передать! Весь черный ходил. Поседел даже! А жёнка егойная, глядя на ту скруту, тишком хахаля себе нашла да вместе с ним за бугор укатила. Помахала ручкой Миронычу, взяла сынишку и укатила. Представляшь, беда кака?!
– Не позавидуешь!
– Вот! Иной бы в пьянку ударился али ещё чем дурным занялся, токмо не наш Глеб Мироныч! Он в работе, значит, горе своё топить стал. И в учении. И там, и тут! И вот, вишь, чего достиг-то?
– Да! До него теперь, как до Луны! – с ноткой зависти заметил Сергей Сергеевич.
– И отделение нам устроил, – продолжала пожилая медсестра, – всё-всё-всё, что туточа у нас, всё сам! Из американцев выдушил. И кровати, и оборудование. Даже стойку ту с диванами, что перед входом! Не новьё конечно, но нам-то не до шику. Американцы даже отдельный корпус предлагали обустроить, чтоб, значит, цельна клиника получилась. Токмо на условии, что всё под началом Глеба Мироныча. Да кто ж на то из начальства нашенского согласится?!
– Уж Валерий Александрович – так точно! – ехидно заметил Сергей Сергеевич, не отрываясь от чтения.
– А с сыном-то Глеб Миронович видится? – зевая, поинтересовалась Ольга.
– Пару раз в году, как получается, – ответил Сергей Сергеевич, потирая слипающиеся глаза. - Хоть жена и не препятствует их встречам, но сына к нему не пускает. Так вот и видится, как вырывается.
В ординаторской вновь воцарилась тишина, прерываемая сладкими зеваниями полуночников.
– С той поры, – прервала паузу Евдокия Гавриловна, – Глеб Мироныч всяких позвонковых… Ну тех, которыя по звонку-то лечиться желают, вот, их-то Глеб Мироныч не береть. Избегает. Уж больно урок ему суровый был с ентими, которые по протекции.
– И с бабами осторожничает, – добавил молодой врач, – потому как бабы – они все ведьмы! – улыбнулся Сергей Сергеевич, искоса поглядывая на Евдокию Гавриловну.
– Ага! – тут же включилась баба Дуся. – Ишь, ещё один философ выискался! Сам-то, поди, уж трёх жён поменял! Так ли, Серёжка?
– Даже и не думаю! Я живым в руки не дамся!
– Ага! Пока молодой ешшо, так и погулять можно. А как старым-то бобылём станешь, так и будешь волком на луну выть, как тот, как его, леший!
– Оборотень, – зевая, уточнил Сергей Сергеевич.
– Ага, он самый! Уж я-то знаю, чего балакаю! Тебе-то сколько, Серёжка?
– Тридцатник.
– Во-от! Как за сороковку-то перевалишь – там и поговорим. Ежели я ещё жива буду.
– Будете, ещё как будете! – молодой врач, который уже практически засыпал, на мгновение оживился. – Уж вы-то, Евдокия Гавриловна, как любой сказочный персонаж, бессмертны!
– Ведьма, что ль? – с улыбкой спросила пожилая медсестра.
– Фея! – ответил Сергей Сергеевич и с улыбкой тихонечко добавил Ольге: – Хотя и ведьма тоже.
Отложив в сторону планшет и поудобнее растянувшись на диване, Сергей Сергеевич мечтательным голосом произнёс:
– Вот уедет Глеб Миронович в Америку и меня с собой возьмёт. И буду я там свободным человеком с достойной зарплатой жить. Безо всяких жён и прочего отягощения.
– Размечтался! – воскликнула Евдокия Гавриловна. – Найдеть тебе Глеб наш Мироныч бабу там страшну. Ты ж знашь, Сережка, каки бабы-то в ентой Америке. И будешь ты, свободнай да богатай, свой век коротать со страшилищей какой! И вспоминать ты, Сергей Сергееич станешь, как Любка, медсестра тутошня, глазки тебе, дураку, строила! Попомнишь моё слово, Серёжка! Чухом нюю! Ой, батюшки, уж заговариваться начала! Нюхом, значит, чую!
Оля, отчаянно зевая и потирая глаза, улыбнулась оговорке Евдокии Гавриловны.
– Иди-ка ты, дочка, спать, – глядя на засыпающую Ольгу, сказала баба Дуся, – уж светать скоро будет, а ты, вот, не спамши. А за Дашку ты не волнуйся! Уж ежели Глеб Мироныч взялся – так он и сделает! Всё у вас будет хорошо, дочка!
– Подтверждаю, – отозвался с дивана полусонный Сергей Сергеевич.
– Вишь! И Серёжка в деле. Всё будет хорошо, дочка! Иди с Богом. А я маленько повяжу. Уж чуток свитерка осталось одному обормоту, – Евдокия Гавриловна кивнула взгляд в сторону дивана, с которого доносилось сонное сопение.
– Спасибо Вам! – Оля встала, потянулась и тихонечко побрела в палату.
Сквозь открытое окно осторожно прокрадывалась в палату ночная прохлада - долгожданная гостья необычно жарких майских дней. За окном вовсю солировал соловей под аккомпанемент мирного сопения маленькой девочки с рыжими косичками. Оля осторожно посмотрела на спящую Дашу. «Спит. Спит, моя лялечка. Все будет хорошо». Оля тихонечко опустилась на кровать и незаметно для себя тут же провалилась в сон.
И казалось, уже через мгновение настырный солнечный луч с откровенным нахальством ударил ей в правый глаз. С трудом разодрав глаза, Ольге первым делом взглянула на часы. «Йошкин дрын! 9:15! В полдесятого врач придёт! Ё-моё, проспала!». Соня-полуночница подскочила, как ошпаренная и, быстро поправив одеяло, имитируя застеленную кровать, бросилась будить спящую Дашку.
– Дашка, живо просыпайся! Мы проспали!
– Ну-у! – послышалось недовольное нытье ещё спящей, совсем неумытой и нечёсаной девочки с грязными зубами, видевшей удивительный, сказочный сон.
____________
*Международное агентство по изучению рака.
Продолжение следует...
Автор: Руслан Ковальчук
Источник: https://litclubbs.ru/articles/46857-glava-9-nochnye-poboltushki.html
Содержание:
- Глава 4. Первое знакомство
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: